| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— На войне сойдет, — сказал я, набрасывая сорочку и вставая, чтобы налить вина. — И вообще, я готов хоть всю жизнь пить плохое вино, лишь бы ты была со мной.
— Какая жертва это в вашей стране, — легко пошутила Змея. — А у нас все пьют финиковую водку, а вино — легкий напиток. А пиво пьют только моряки.
— Пиво — дешево и сердито, — ответил я, подавая кружку с вином и садясь рядом. — Лиана намекала, что ты с юга — но это и так видно по тебе. Но она не говорила, что я у тебя буду первый.
— А кто знает? — пожала плечами Змея. — Я не особенно откровенный человек. Но тебе должна сказать: хорошо, что я стала женщиной, хоть и больно, и просто необыкновенно хорошо, что это был ты. Я люблю тебя.
— И я тоже люблю тебя, и не хочу жить без тебя, — помолчав, сказал я.
Помолчав, Змея перевела разговор на другое.
Перед закатом вернулись довольные девочки. Мы со Змеей к этому времени уже привели себя в порядок и сидели в обнимку на ее кровати, заканчивая кувшин кисловатого вина.
— А почему не на моей? — только и спросила Гоби. Она казалась довольной свиданием.
— Там надо белье менять, — смущенно сказала Змея. — Я хотела вам показать...
— Молодцы, — сказала веселая Ветка-Лиана. — Прокололи нашу девочку. Уже можешь жить полноценной жизнью.
Они, не чинясь, содрали с постели простыню и замочили в тазу с водой.
— У тебя слуги — замечательные, — неожиданно сказала Ветка, наливая остаток вина в кружку. — Накрыли на стол деликатесы из твоих запасов, поставили отличное вино из ваших погребов, а самих и видно не было. Гоби говорит, что за таким столом в жизни не сидела.
И Гоби молча кивнула головой.
Уже прошло двадцать дней с начала нашего со Змеей романа. За это время я успел пять раз сходить с девочками в разведку. Это оказалось неопасным, но не особенно приятным делом. Мы маскировались в колючих кустах, прятались в болотцах. Каждый раз приходилось смывать с себя несколько фунтов грязи. Самое забавное было то, что мы и близко не видели противника — он затаился.
Несколько раз мы встречали контрабандистов, и заворачивали их обратно безо всяких разговоров. Словом, война здесь была скучной. Но лично я не скучал. Каждый вечер я проводил в палатке девушек, причем каждый второй вечер они бодро собирались и шли в мою палатку — "на свидание", оставляя меня со Змеей наедине. Эти вечера не проходили у нас попусту.
Как-то вечером, один на один, в постели, я вернулся к старому разговору, и опять повторил Змее истинную правду — я уже не мог жить без нее.
— Ладно, оставим пока эти разговоры, — устало ответила Змея. — Ты же не знаешь, кто я.
— Догадываюсь, — прямо сказал я. — Видишь ли, твоя манера танцевать показывает, что ты — дворянка. Манера драться говорит об отличной школе, скорее всего, имела домашнего учителя — мастера боя. У меня манера такая же, не считая общих приемов, изученных в офицерской школе и на войне. Ты из южных королевств, судя по внешности и акценту — он у тебя еще остался. Ты явно не в ладах со своим родом или королем, если воюешь здесь. Если бежала бы с кем-то из дома или была похищена, об этом говорило бы дворянство всего континента. Ты же знаешь, какие они сплетники.
— О да, это я знаю, — улыбнулась Змея, слушавшая с интересом.
— Значит, ты, то есть весь твой род, не в ладах с королем, что нечасто бывает. Я, как сын графа, хорошо знаю генеалогию дворянских семей континента...
— Я тоже, — прервала меня Змея, — и знаю твой род: Альберы.
— Именно, — сказал я. — и, перебирая историю континента последних двадцати лет... ты же явно не старше, чем двадцать два года... я могу найти только четыре случая настоящей войны дворян с королями и гибели рода. Там были пропавшие юные дворянки твоего возраста. Две из них уже замужем. Еще одна была захвачена пиратами и выкуплена другим королевством из политических соображений. И только одна из них считается пропавшей без вести: младшая дочь покойного Лораса, графа из королевства Родония. Помнится, ее звали Калила. И знаешь, когда мы знакомились — несколько смешались мыслями и назвали друг другу свои настоящие имена. Ты представилась младшей леди Калилой.
Я внимательно смотрел на нее во время этих слов, и она так же внимательно смотрела на меня.
— Так вот, я хочу, — закончил я, — чтобы пропавшая Калила Лорас из рода Лорасо стала младшей графиней Альбер. Рассматривай это как официальное предложение. Можешь думать над ответом сколько хочешь: это не династическое предложение. Это предложение по любви.
Она молчала, прикусив губу и со смятением глядя на меня. Я решил сказать еще кое-что.
— Кстати, ты знаешь, что наши отцы знакомы?
— Я слышала, но никогда не имела чести встретиться...
— Ты просто забыла, — ласково сказал я. — Я после наших первых танцев потратил полночи, просматривая изображения в моем семейном амулете образов, и нашел кое-что.
Я вытащил и оживил амулет, настраивая изображения.
— Этим изображениям тринадцать лет — дружеская семейная встреча на морском отдыхе на нашем побережье. Вот это — десятилетний я. Это — мой младший брат. А кто вот эта пухленькая семилетняя девочка на песке рядом с нами, как ты думаешь?
Змея вздохнула.
— Думаю, я знаю, кто это, — медленно сказала она, с нарастающим опасением — страхом перед прошлым — глядя на меня. — Я и не знала, что тогда вы делали мое изображение.
— А вот старшие, в летних костюмах и за ликером. Вот это — мой папа.
Она закивала, вглядываясь, тем не менее, не в веселое лицо моего отца, а в лицо его соседа. Это был приятный на вид дворянин, загорелый, худой, подтянутый, несомненный бывший военный. Он был одет в превосходный летний камзол и сидел за столом с полным бокалом вина в руке, дружески улыбаясь кому-то с амулетом. Я помнил, что тогда я держал амулет. Рядом с дворянином сидела узколицая темноволосая женщина. Горбоносая, очень привлекательная, с черными волосами, собранными в хвост по тогдашней моде, в легком светлом платье. Она смеялась, говоря что-то обернувшейся к ней красивой полной женщине в красном — моей матушке.
— Папа и мама, — прошептала Змея. В её глазах появились слезы.
— Я перевел их изображения на отдельный амулет, — сказал я. — Вот сюда. Он твой.
Я отдал ей маленький амулет образов на шнурке. Она прижала его к лицу и заплакала.
Я подождал, пока Змея успокоится, и продолжил:
— Я послал родителям твои изображения и написал о наших чувствах. Они ждут тебя как мою невесту, или как жену — в любом варианте. Они согласны.
Змея вытерла слезы и сжала руки.
— Ты знаешь, — со страхом в голосе сказала она, — я боюсь за тебя. Мне кажется, я проклята... Я могу принести несчастье.
Я даже не успел сказать что-нибудь по этому поводу, как она задала мне неожиданный вопрос:
— Сколько ты еще будешь здесь, у наемников?
— Две луны, потом переведут на море. Говорят, на Черный флот — там не хватает офицеров, — ответил я.
— Если мы выживем с тобой эти две луны, тогда я дам ответ, — твердо сказала она.
Я уже знал ее и понимал, что уговоры бесполезны.
— Хорошо, — сказал я.
НАЕМНИЦА
Прошла еще одна луна.
В тот непримечательный день мы вышли в разведку усиленным порядком. Это стоило скандала с Лимаром — он не хотел пускать меня с девушками. Под конец я невежливо посоветовал ему заткнуться и не лезть в обязанности наблюдателя. Когда Лимар убрался, очень недовольный, я посмотрел ему в спину и, по неясному подозрению, попросил Ветку без шума привести в группу еще и Колючку для огневой поддержки. Колючка, конечно, согласился, но из-за него мы вышли с некоторым опозданием. Возможно, это спасло нас.
Гоби, Змея и я шли впереди. В двадцати шагах сзади бесшумно двигалась в кустах Ветка, со стрелой на луке. Еще дальше, как последняя линия обороны, сквозь лес скользил Колючка.
Мы прошли легким шагом за первое озеро и подходили к полосе густого кустарника, когда мне стукнуло в виски: впереди кто-то есть. Это проснулось чутье леса, привитое мне нянькой-дриадой в детстве.
Я сделал знак нашей старшей, Гоби, и мы остановились. Все осторожно взвели курки пистолетов и начали выжидать. Опасность не проходила. Я, помня уроки моей дриады, прислушался к птичьему разговору, затем положил руку на ствол дерева и спросил лес. Он тихо, неслышно для других сказал мне: да, впереди чужие лесу существа — люди.
Мы шепотом посоветовались с Гоби и Змеей, и решили обойти по дуге опасное место и заглянуть ожидавшим за спину, но не успели. В тот момент, когда группа начала двигаться в сторону, семь человек в маскировочной одежде неожиданно для самих себя вышли из кустов. Судя по всему, нас не заметили на подходе. Когда кончилось терпение, враг решил перенести засаду вперед, причем двигались они не перебежками по двое-трое, а всей командой. Это была ошибка.
Двое были ближе к Гоби, и она без раздумий атаковала со своими короткими мечами. Сразу загремели клинки. Гоби немедленно начала давить, не давая взяться за пулевое оружие. Три противника от неожиданности остановились прямо перед нами, и еще двое, дернувшись, замерли сзади, вытаскивая пистолеты. Опытная Змея без раздумий бросила кинжал — он застрял у кого-то в горле — и метнулась влево, разводя нас в стороны по позиции.
К счастью, двуствольные пистолеты были у меня в руках. Я выстрелил два раза с правой руки — противник ушел от пули, сделав очень глубокий уклон в сторону, но один из стоявших сзади упал.
Я кинул второй пистолет Змее и, резко двинувшись в сторону, вытащил саблю. Змея нырнула за упавшим оружием вниз, и два выстрела от противника прошли над ней. Я нанес удар вперед, и противник слева отшатнулся от меня назад, удивительно быстро вынимая саблю. Справа раздался крик: "Есть!" — Гоби извещала, что свалила одного, но второй не отступал. Слышно было сзади, как Ветка ломится сквозь кусты, меняя позицию: из-за наших спин она не могла стрелять
Я начал смещаться вправо, прикрываясь крайним противником от остальных. С врагом в центре это сработало — его удар пришелся в пустоту. Но левый оказался самым настоящим мастером клинка. Он вытянулся вперед в немыслимой позе, садясь на левую ногу, и все-таки достал. Сабля распорола мой левый бок, к счастью, не очень глубоко.
Пока мастер менял ногу, я успел махнуть левого по носу, разрубив переносицу, и он замычал и упал на колени, захлебываясь кровью и болью. О нем можно было забыть. Падая на здоровый бок, я успел наклониться и рубанул центрального по колену так, что едва не отрубил ногу. Он взвыл и упал на мастера. Это спасло меня. В тот миг, когда мастер клинка, наконец, отбросил раненого, выпрямился и сделал шаг вперед, сбоку уже встала с земли Змея с пистолетом в руке. Грохнул показавшийся очень громким выстрел, из насквозь пробитой головы мастера вылетели брызги плоти, и он упал прямо на меня. Я еле успел отбить саблю, как локоть врага врезался в мой раненый бок. Я зарычал от боли, в глазах померкло.
Надо мной грохнул еще один выстрел — последний враг, стоя сзади, стрелял в стоящую Змею, но она ловко уклонилась от пули и выстрелила в него из пистолета. Пока противник приседал, уклоняясь от пули, Змея бросила разряженный пистолет, сунула палец в карман на рукаве куртки и вытянула за кольцо метательный нож. Стрелок не успел даже выстрелить из сидячего положения, как обмяк и рухнул на землю. Нож торчал у него в глазу.
Лежа, я видел, как тот, кто получил саблей по колену, со стоном сел и выдернул из-за пояса пистолет. Я не мог пошевелиться от сильной боли, и с ужасом понимал, что сейчас он убьет Змею. Но он сначала навел пистолет на меня. Я изо всех сил толкнулся правой рукой от земли и опять застонал от невыносимой боли, а Змея с необыкновенной быстротой встала между нами. Второй кинжал был уже у нее в руке.
Грохнул выстрел. Змея махнула рукой в бессмысленной попытке защитить меня. Пуля отбила в сторону кинжал в руке и пробила ладонь, но я уже успел чуть-чуть откатиться в сторону и уклониться от выстрела. Стрелок не успел нажать спуск второго пистолета, как свалился на землю: стрела Ветки пробила ему висок.
Снова свистнула стрела, и кто-то взвыл от боли: Ветка опять не промахнулась, теперь в противника Гоби. Схватка, как и обычно, заняла буквально несколько мгновений. За это время семь человек были убиты, а двое — ранено.
В заключение над нами пронесся в бесшумном прыжке эльф Колючка с натянутым лукам в руках, не успевший на стычку. Некоторое время он и Ветка стояли по-эльфийски — спиной к спине, пригнувшись, со стрелами на луках, но больше никто не появлялся. Гоби хрипло дышала за ними, укрывшись за деревом, держа мечи наготове.
— Убитые есть? — наконец, на эльфийском спросил Ветку эльф.
— Конник ранен — на него вышло трое, и слишком близко, — сказала, тоже на эльфийском, Ветка, не опуская лук со стрелой.
— Это засада — уходим! — приказала Гоблинша, старшая в группе.
Змея упала на колени и с тревогой заглянула мне в лицо.
— Зачем ты хотела прикрыть меня собой? — глупо спросил я.
— Помолчи, — сказала она, — не теряй силы. У тебя бок пробит.
— Небольшой порез, — сказал я. — А все-таки?
— Потом, — отрезала она. — Один на один. Без свидетелей.
Затем Змея осторожно положила свою здоровую ладонь на мою.
— Я думала, что сойду с ума, если тебя пристрелят на моих глазах, — вдруг сказала она. В темных глазах бесстрашной наемницы стоял ужас. — Может, ты меня заколдовал?
— Это по другому называется, моя змейка... Самая красивая змейка в мире, — вдруг неожиданно для себя сказал я. "О боги, ведь я уже называл так Альту" — как-то расслабленно подумал я. "Схожу с ума и путаю их". В голове мутилось от боли.
Змея вдруг стесненно улыбнулась.
— Не люблю зависеть от мужчин, — без обиняков сказала она. — Но теперь придется. Уж больно ты не похож на других.
— А может, я притворяюсь? — сказал я, с трудом улыбаясь: боль усиливалась. — Может, я такая же придворная скотина, как и все остальные?
Она холодно усмехнулась.
— Даже если и так — наплевать. Я сплю с тобой, и собираюсь спать дальше. Ты самый лучший, вот и все. Тебе не уйти от меня, мой самый лучший.
Она положила здоровую ладонь мне на лоб. Тем временем Гоби и эльф, не слушая, что за чушь несем друг другу, подошли и осторожно начали поднимать меня. Тут я, к сожалению, потерял сознание от боли, и не смог продолжать разговор.
Очнулся я уже в палатке, где маг-врач заговаривал и зашивал рану. Из злосчастной вылазки двое вернулись ранеными. Врач полдня залечивал Змее простреленную ладонь. Меня положили в полковой госпиталь зашивать распоротый саблей бок. На лечение слабыми госпитальными амулетами могло уйти дней десять — двенадцать. Я пока что считался раненым серьезно, и сестры-жрицы меня даже в туалет не выпускали из палаты, поднося ведро.
Лежа в госпитале, я пропустил разбор сражения, на котором девушки сильно поругались с Лимаром. Он послал группу на разведку в третий раз на одно и тоже место, чего опытные командиры никогда не делали. Кончилось тем, что наемницы пообещали вывести Лимара на суд отряда. Тот покинул разговор крайне недовольный обвинениями в неумении воевать. Жаль, на разборе не было меня. Обдумывая стычку, я пришел к выводу, что группа уцелела только потому, что выстрелы противника были нацелены не в Гоби и не в меня, а в Змею. Кроме того, в засаде нас ожидал мастер клинка, каких если и нанимают, то только в учителя или на дуэль. Это выглядело очень подозрительно. Я решил разузнать при случае все об этом убитом Змеей наемном клинке, а Лимару устроить после госпиталя допрос с пристрастием.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
