Поднявшись из-за стола, я предпринял стратегическое отступление в сторону коридора. Пушистое создание, заметив мой маневр, бросило недоеденный кусок и спрыгнуло на пол, юркнув в дверной проем раньше меня.
— Подожди-ка, причем тут домашние животные и все остальное? — нахмурилась девушка, чувствуя в моих словах какой-то подвох. — К чему вообще все это?
— Всего лишь к тому, что тебе бы такая ситуация не шибко понравилось. Верно ведь? И с глубоким почтением к новому "постояльцу" ты бы точно относиться не стала. В лучшем случае, просто терпела бы поблизости. Вот и Йоруичи не в восторге от такой ситуации...
Исчезнуть за дверью я успел все-таки до того, как самураи сдавленно заржали, а в ответ мне раздались возмущенные женские возгласы. Широко улыбаясь, я прихватил оружие из стеллажа в прихожей, и пулей вылетел на улицу. Стоило поторопиться, чтобы успеть к утренней пересменке, ведь мою службу на благо обществу никто не отменял. И хотя отгул я мог дать сам себе в любое время, смысла в этом не было никакого. В лучшем случае я бывал в управе только несколько часов до обеда, а после — только если вдруг появлялись какие-нибудь непосредственные дела. Со всей насущной рутиной прекрасно справлялся отлаженный бюрократический механизм, а весь процесс организации патрулирования и поддержания общественного порядка окончательно лег на плечи сержантов.
Двинувшись вверх по улице в компании довольной Йоруичи, вышагивающей рядом, я не без скрытого удовольствия прислушивался к звукам просыпающегося города. Пожилая полная женщина, идущая мне навстречу с большой плетеной корзиной, слегка улыбнулась и, кивнув без всякого заискивания, поздоровалась.
— Доброе утро, Тамеруйо-сама.
— Доброе... — на автомате бросил я в ответ, уже почти не обращая внимания на несколько перекошенных лиц случайных свидетелей этой вроде бы ничем не примечательной сцены.
А вообще, было, конечно, забавно, когда местные старожилы внезапно для себя открыли, что в Ю-но-Сато стали появляться люди, которые меня искренне уважали. И не слишком сильно боялись, кстати. Подобный парадокс до сих пор не у всех укладывался в голове, а между тем разгадка была довольно проста, и имя ей было Кинута.
Едва по окрестным землям распространилась весть о том, что Досу и другие уцелевшие члены клана обосновались в бывшей Югакуре, как в наше тихое местечко сплошным потоком повалили беженцы. Нет, люди, спасавшие себя и свои семьи от набирающей обороты мясорубки клановых войн, появлялись в Ю-но-Куни и раньше, но до этого они никогда так целенаправленно не стремились в строго определенное место. Причем, среди этих беглецов были не только те, кто раньше проживал на землях пограничного клана, но и совершенно посторонние люди, просто знавшие о прежней репутации Кинута, кстати, оказавшейся весьма положительной.
Вскоре вопрос с вновь прибывшими потребовалось решать на уровне местных властей. С самими шиноби все разрешилось довольно быстро. Из шести уцелевших четверо, включая Досу, поступили на службу в полицию, пополнив мой оперативный отдел. Еще двое, муж и жена, вроде как официально "ушли на покой", но тут все было понятно и без пояснений. Клану Кинута все-таки нужно было как-то обеспечить собственные "тылы", и с моей стороны вопросов по этому поводу не возникло. А вот с простыми людьми, которых к тому моменту скопилось уже несколько сотен семей, ситуация была посложнее. В самой Ю-но-Сато данное количество беженцев разместить так просто не получилось бы, к тому же многие из них были простыми крестьянами, привыкшими больше работать на земле, чем крутиться в ритме жизни большого поселения. К счастью, формально к территории деревни относилось несколько обширных равнин выше по течению реки, где встречались лишь мелкие хутора. И поэтому, решив не дожидаться дозволения Юмагавы, Тетсунаги принялся раздавать участки свободных земель в аренду, с одной стороны решив свою очередную головную боль, а с другой — принеся городской казне хороший источник доходов в будущем. Сами беженцы отнеслись к такому подходу с большим энтузиазмом, активно начав застраивать и облагораживать будущие сельхозугодия, а уже в следующем году почти три тысячи новых поселенцев теоретически обещали обеспечить Ю-но-Сато довольно-таки неплохим урожаем. Да и скотину, кое-кто из новоявленных арендаторов умудрился перегнать с собой еще из Та-но-Куни.
Однако некоторая часть беглецов все же осела в самой деревне. В основном это оказались ремесленники и другие люди "городских" профессий, а также те, кто решил попытать счастья в сфере развлечений. Вот так на границе охраняемого мною поселения и вырос целый новый район, по всеобщему негласному уговору сразу окрещенный "кварталом Кинута". В том числе и потому, что там же свою новую резиденцию обустроили шиноби из одноименного клана, да и строиться новым людям в большинстве своем помогал в первую очередь Досу, а я в этом вопросе все больше оставался на вторых ролях. Еще бы, ведь после тех отступных, которые чиновники Ото выкатили за земли Кинута и другое семейное имущество, проданное в пользу даймё, новый глава клана оказался едва ли не самым богатым человеком в деревне после, разумеется, усача Яхако. Уж я не знаю, насколько нас там надурили в плане расхождения выплат с реальной стоимостью, но все переговоры, имевшие форму дистанционной переписки, и финальное заключение сделки прошли быстро и, на удивление, гладко. Досу, кстати, все равно и так явно остался очень доволен тем, что в итоге удалось получить из казны Та-но-Куни. Теперь лишь стоило надеяться, что все это мелкое "копошение" не привлекло к себе слишком пристального внимания со стороны Орочимару. Его-то такие житейские мелочи заинтересовать, вроде бы, не должны были сильно. Ну, "переехал" бывший лояльный, но шибко потрепанный клан на соседнюю нейтральную территорию, не велика потеря-то, и прецеденты имеются сплошь и рядом, но мало ли... Хотя, вообще, по идее, "прикарманив" Досу, я как бы уже слегка нарушил течение канона, но, мне казалось, что Змеиный санин вполне сумеет найти кого-нибудь еще на роль третьего смертника для своей команды, и основательно это на промежуточный результат не повлияет.
А вообще, внезапное вливание денежных средств Кинута, появления которых я, честно признаться, никак не ожидал, значительно оживили финансовую обстановку в деревне. Во-первых, новому крупному вкладчику порадовался банк Хоши. Во-вторых, под моим чутким руководством, Досу быстро вошел в долевое владение во множестве заведений, в том числе и в тех, где уже имелось мое присутствие. К тому же, обмозговав детали и скинувшись по равной сумме, мы на пару организовали уже полностью свое собственное отдельное предприятие. Так получалось, что Рисовый Путь пролегал от Ю-но-Сато чуть-чуть в стороне, и завернуть к нам в деревню можно было только целенаправленно. Поэтому многие купцы миновали наше славное поселение, оставляя звенящие монетки в своих карманах. Мы же решили исправить этот недопустимый факт и в кратчайшие сроки стараниями моего знакомого "бригадира" Руто возвели на том самом повороте эдакий многофункциональный караван-сарай, где была и большая закусочная, и места для постоя, и прочие мелкие радости для уставшего путника. Получилось, вроде неплохо, персонал набрали из беженцев, а там и первые поступления ждать себя не заставили.
Подводя итоги по окончанию экономической экспансии со стороны семейства Кинута, я и мой новый бизнес-партнер стали получать около трети всей чистой прибыли, которую давала деревня. И, судя по тем обрывкам настроений, что долетали до меня из кабинета старосты, такая ситуация Тетсунаги с каждым днем нравилась все меньше. Хотя поначалу не все в отношениях с Досу складывалось так замечательно...
— Тамеруйо!
Парень ворвался на открытую веранду второго этажа закусочной, где несчастный старший ёрики в тот раз коротал свои немногочисленные минуты "ничегонеделания".
— Ну, давай, блять! — дозволительно махнул я рукой, разрешая портить мне настроение.
По голосу и общему настрою, не сложно было понять, что Досу не терпится высказать мне что-то очень нелицеприятное.
— Хидан! Ты продаешь рис в Страну Молнии по завышенным ценам!
— Спасибо, нах, но я и так знаю, что умный, — хмыкнув, я отставил в сторону пустую чашку и приготовился к новой порции обвинений.
— Я говорил с людьми, которые на тебя работают в этом деле! — буквально вспыхнул Кинута, от чего на его правой стороне лица сразу же проступили багровые жилки еще не до конца залеченных шрамов. — Ты велел им скупать продукты еще полгода назад! Ты знал, что война в Та-но-Куни будет серьезной!
— Угадал, что она станет такой, — всунуть маленькую поправочку мне удалось, пока Досу набирал в легкие воздуха.
— Ты спекулируешь на чужих бедах! Так нельзя!
— Все сказал? — я устало покосился на парня и, положив ноги на деревянное ограждение, откинулся назад в кресле. — Поди, теперь еще и ответов ждешь?
— Но, Хидан, это ведь подло, — слегка стушевался мальчишка.
— Да ты мне прямо глаза сегодня на мир открыл. Какая же я скотина, ой-ёй-ёй...
— Прекрати издеваться, — пыл одноглазого окончательно поутих, но смотрел он на меня по-прежнему набычившись.
— Досу, ты вроде не идиот, чтобы такими обвинениями в мой адрес кидаться, — я указал парню на стул рядом с собой, но тот остался стоять. — Но если все-таки начал, то давай уже, блять, расскажи, как же именно я должен был поступить? Может быть, бесплатно раздать этот рис всем нуждающимся п*дорасам? Или вообще не делать никаких запасов, и просто позволить наживаться на этом деле другим ублюдкам? Нет, ты меня, верно, опять с кем-то спутал...
— Но... так же нельзя...
— Можно, — отрезал я, нехотя подымаясь. — А отчего, почему и зачем, уж как-нибудь сам додумай. У меня на объяснение всякой х*йни времени нет.
После того разговора Кинута не общался со мной еще сутки, а потом все вернулось в привычный ритм. Видимо, обдумав все еще раз на холодную голову, парень пришел к закономерному выводу, что лучше уж я со своей ситуационной моралью, чем просто какая-то бессовестная свора дельцов. К тому же, Досу уже успел убедиться, что по большому счету, я не такая уж последняя скотина, и разговор в кабинете со старостой, свидетелем которого он стал, был тому лишним примером.
Официально тот визит состоялся по случаю личного представления главы клана Кинута назначенному даймё управителю Ю-но-Сато, сразу после выхода первого из больницы. Я оказался на этой встрече в двойной роли, одновременно и как представитель властей, и как сопровождающее лицо моего одноглазого знакомого. Начало беседы на радость Яхако прошло в рамках формального этикета и во вполне пристойных чинно-благородных тонах, а вот дальше тема с моей подачи неожиданно свернула на помощь прибывающим в деревню беженцам, и тут Тетсунаги пришлось поднапрячься. Разумеется, немного денег в общий котел взаимопомощи от щедрот полицейской управы я вполне готов был отсыпать, но основную сумму все-таки должны были дать городские коммерсанты и, конечно же, самый обеспеченный человек нашей деревни. Причем в тот раз речь шла именно о безвозмездном жертвовании на "жизненно необходимое". В итоге, несмотря на всяческие попытки упираться, растрясти старосту удалось почти на столько, сколько и требовалось. Так что пример проявления моей "благородной стороны" души у Досу тоже имелся, причем уже личный, а не только с рассказов людей, переживших ту ночь в поместье.
Вся эта канитель с наплывом эмигрантов, раздачей горячих завтраков, одеял и медных котелков позволила мне под шумок провернуть еще один давно запланированный пиар-ход своей религиозной деятельности. Дело в том, что вместе со всеми объявлениями, предназначенными для беженцев и обильно развешенных в Ю-но-Сато и ее окрестностям, параллельно на многих столбах появились еще и другие сообщения. В которых, в свою очередь, говорилось, что местное святилище Дзясина предоставляет всем адептам своей веры бесплатную еду, кров, лечение и необходимые денежные средства, дабы те смогли вернуться к надлежащему исполнению своего долга перед "нашим общим божественным покровителем". Разумеется, народ не мог не заметить того, что кому-то обещают раздать гораздо больше халявы, чем им. И поэтому люди стали активно интересоваться, что это за Дзясин такой, что за религия и кто это в Ю-но-Сато принадлежит к ее течению. Ответы себя ждать не заставили, и сведения о созданной мной церковной организации щедро пошли в общественные массы.
Завершающим актом этого "явления Дзясина людям" стало грандиозное представление, устроенное мною в канун небольшого местного праздника. Слухи о том, что у "часовни" намечается большая церемония, поползли по городу еще за несколько дней, а потому народу, в том числе просто любопытного, собралось у святилища немало. Облачившись первый раз в темное жреческое одеяние, похожее на одежды даосских монахов, но придуманное лично мною и сшитое на заказ, я провел для "почтенной публики" два официальных ритуала. Сначала в ряды истинно верующих были приняты все желающие, которыми в тот раз оказались три десятка ёрики, скажем так, давно "присматривавшихся" к "мелкому культу", в котором, как всем в управе было известно, уже состоял весь личный состав спецназа. В том числе, среди новообращенных оказались и все сержанты патрульной службы, что окончательно сделало поклонение Дзясину в чужих глазах чем-то таким... статусным. Далее последовала вторая часть "шоу", специально для которой были заранее забиты несколько свиней. В их крови, слитой в специальную изукрашенную бадью, я на правах жреца освятил оружие всех членов культа, которое они пожелали предоставить. И вот тут-то народ проняло по-настоящему.
Одно дело — просто наблюдать со стороны за какими-то малопонятными, но в целом безобидными ритуальными плясками. Ну, мол, у всех свои тараканы в головах — кто-то в свободное время монетки разные собирает, кто-то кораблики из спичек клеит, а кто-то непонятно чему поклоняется. Но совсем по-другому все стало выглядеть, когда в ответ на мои простенькие речитативы по лезвиям катан, вакидзаши и танто, погруженным в бадью с кровавым содержимым, побежала вязь из искаженных рун и стали проступать характерные знаки. Тот неопровержимый факт, что за этой церемонией и вправду стоит некая могущественная сила, вполне способная к своему проявлению в реальном мире, кардинально переменил точку зрения многих на то, что они до этого видели. В общем, эффект "вау!!!" был достигнут, зрители всерьез прониклись, а по Ю-но-Куни стали стремительно разлетаться новости о новом культе, как и положено, обрастая в процессе своего распространения самыми неожиданными деталями и подробностями.
По окончанию церемонии всем адептам были выданы персональные серебряные амулеты, а для всех желающих совершенно безвозмездно была роздана сотня первых печатных копий Завета Дзясина. Для этого дела я даже неимоверно расщедрился и, обратившись в компанию крохобора Гато, заранее заказал через один из северных портов доставку из Страны Снега небольшого, но очень дорогого и крутого печатного станка, который на прошлой неделе установили в пустующем помещении управы. Несколько клерков по моему распоряжению тут же были вынуждены экстренно осваивать навыки работы с этой машиной. По официальной версии я приобрел данную штуку для печати объявлений о розыске и прочей схожей макулатуры, и, кстати, по этому назначению хитрый механизм уже тоже активно использовали.
