Проходя мимо спальни темного мага, я споткнулась о череп. Вроде как человеческий. И что он здесь делает? Сартер специально, что ли так не следит за своими вещами?
Взяв из тренировочного зала оружие, мы вышли на улицу. Было прохладно, под ногами хлюпал полурастаявший снег. Опять вымажусь и вымокну как свинья. Я вздохнула, сосредотачиваясь на грядущем бое. И сколько я продержусь на этот раз?
Ух, я крута сегодня! Почти полтио. Учителю правда моя крутость не понравилась, и в следующих боях он усилил напор, так что это время так и осталось моим рекордом. Я, конечно, понимала, что Лэйр Сартер никогда не сражается в полную силу, и застать его врасплох невозможно, но мои успехи были явственны.
Когда я действительно устала на столько, что больше не могла сражаться, учитель таки позволил мне отдохнуть. Я села прямо на сырую холодную землю, так хотелось лечь и не вставать...
Темный маг пристроился рядом, не обращая внимания, как его по его брюкам расплывается грязное мокрое пятно. Что такое сегодня с этим педантом?
— Сегодня ночью умер один мой враг и один мой друг. Хотя друг это слишком сильно, скорее просто хороший знакомый. И что мне следует делать, радоваться или печалится? — он с кривой усмешкой посмотрел на меня. Ветер развевал его черные волосы, учитель был особенно красив с этим неопределенным выражением лица.
Сдохнуть тебе надо. Повесится на дереве. В луже утопится. Ты что, правда думаешь будто мне есть какое-то дело, до того что ты, скотина, чувствуешь. Словно не знаешь, как я тебя ненавижу. Или это очередной вопрос-издевательство? Что ты хочешь, чтобы я тебе ответила?
Вдали послышался волчий вой.
— Я не знаю, что ответить, учитель.
— Хмм, тогда расскажи мне про Эпоху Меча и Магии.
— Эпоха Меча и Магии продолжалась примерно с 2800 по 3100 год. Эти триста лет ознаменовались большим количеством войн, особенно сильно разгорались противостояния между темными и светлыми магами, доходило даже до реальных попыток разрушить мир, но все они удачно пресекались на полпути. Эпоха Меча и Магии следовала за Мрачными Веками, временем общего упадка, после Катастрофы, когда были уничтожены почти все достижения великих цивилизаций Эпохи Возвышения. За Эпохой Меча и Магии следовали Смутные Века, когда население Таэрры приходила в себя после принесенных разрушений. За триста лет Эпохи Меча и Магии история насчитывает 103 войны, общей длинной 242 года, и 512 крупных стычек в разных уголках Айрисса и Тэйхича...
Пока я рассказывала, учитель внимательно рассматривал меня, что не могло не дергать.
— Ну... и, мм, — я вздохнула пытаясь отвлечься от пронзительного взгляда темного мага. — Границы королевств постоянно менялись. К 30 веку остатки Эпохи Возвышения были окончательно разрушены — исчезла как страна Тор-Эль и образовалась Приаффия, быстро набиравшая могущество страна на территории Долины Аффли. Вначале четвертого тысячелетия появилась небольшая Эстская империя, в 32 веке постепенно начала образовываться Харине на севере и Рирхшва на юге, на месте современных Рирхи и Швихта...
Лэйр Сартер неожиданно протянул руку и прикоснулся к моей щеке. Я мгновенно вскочила и отпрыгнула подальше, сердце дико колотилось от страха. Чего это он?
— Тсс, успокойся, — маг фыркнул. — Все, я верю, что знаешь, можешь идти куда хочешь.
А сам лег на землю, вымазывая свои блестящие волосы.
Как я его ненавижу, взять бы это дерево и прямо на него. Убить. Почему я его так боюсь?
Я побежала скорее в замок, надо бы помыться и что-то почитать, хотя бы скучную хронику войн Чаноры или характеристику различных племен наяш-ди — жалких остатков былой великой цивилизации, обитающих в низовьях реки Чиаты на Крабе.
У входа в замок я обернулась. Лэйр Сартер исчез, о его присутствии лишь свидетельствовал одинокий меч и отпечатки тела на земле.
Некрасивая весна в Дестмирии. Слишком мало зелени и цветов, только лужи и каша из грязи и полусгнивших листьев.
Вяло скрипели несмазанные колеса старой телеги позаимствованной у крестьян.
— О чем задумалась, магичка? — веселый голос вожжего — старика с пушистой бородкой и молодыми глазами — вогнал меня в еще большую тоску. Жарий был позаимствован вместе с телегой для перевозки на поле кучи мусора.
Все люди как люди, весне радуются, лишь я все страдаю.
Нужно еще раз проверить расчеты, если ошибусь, придется исправлять все самой. Учитель напрямую сказал, что такими делами он заниматься не будет, пока имеет верную ученицу. Пусть эта самая ученица практикуется в общественно-полезных работах.
Жарий был настроен на беседу, и то, что я не поддерживала это желание, его не смущало:
— Учитель твой, конечно, мужик жесткий... Но понять, что такой маг делает в такой глухомани сложно. Я-то знаю, простой люд здесь, в Дестмирии, хоть и корчит из себя магоненавистников, но... Как, что, только какая проблемка нарисуется — к кому бегут? К магу и бегут! Сельские знахари их, видите ли, не устраивают. Корова заболеет — а они с прошением к сильнейшему магу. А знаешь, и то, что магу совершенно по боку все эти сельские проблемки, и он милостиво игнорирует подобную ересь, никого не волнует...
Для Жария это имело особый смысл — будучи деревенским знахарем, он очень ревностно относился к своей должности. Настолько ревностно, что вся его болботня не заслуживала ни малейшей веры. Хотелось бы мне взглянуть на того дурака, что пришел бы к Лэйру Сартеру просить излечить корову от хворьки.
— Ты это, конечно, дело другое. На моем веку у нашего мага учеников немало водилось, и все они работали на благо деревни. Всенепременно, для народа это даже праздник, хоть никто даже за кристалл, не признается... Ах ты, кикимора пьяная!
Телега резко подскочила, наехав на камень, и сбросила на дорогу добрую часть мешков. Пока Жарий бурчал себе под нос ругательства я пролеветировала их обратно.
— Ты убегать пробовала? — неожиданно спросил старик.
— Нет.
Жарий хмыкнул, и буркнул под нос себе что-то вроде "разумная".
Была бы разумная, тысячу раз подумала прежде, чем давать согласие на ученичество.
C жителями деревни за последнее время я познакомилась довольно близко. Наличие у местного темного мага учеников они воспринимали как проклятие и благословление одновременно. С одной стороны Лэйр Сартер уже много-много лет поддерживал методику обучение магии путем практики на сельскохозяйственном поприще, ученикам приходилась разбираться не только с урожаем и домашней живностью, но и с постоянными проклятиями и вылазками нежити на деревню. Это было хорошо для селян, так как сам Лэйр Сартер опустится да такого мог только при очень особенном случае. Но с другой стороны шансы, что недоученные черные маги помогут, а не только ухудшат ситуацию, были пятьдесят на пятьдесят. Поэтому сначала деревенские присматривались, подлизывались на всякий случай, и если ученик показывался надежным, ему тотчас впрягали самые разнообразные поручения, выполнять которые Лэйр Сартер настоятельно рекомендовал для здоровья. К слову такая практика применялась повсеместно в Дестимирии. Страна была-таки хранилищем одиноких да гордых темных магов разной степени силы, но зато обязательно с замком, размеры которых, по словам Дэна, колеблются в зависимости от таланта — чем слабее маг, тем больше и зловещее замок. Темные предпочитали селиться где-нибудь посреди непроходимой чащи, но так чтобы поблизости ошивалась одна-две захудалых деревушки. Та территория Дестмирии, что занимал Темный Лес, только официально была поделена на земли, на самом деле десятки темных магов разделили между собой островки сфер влияния и делали там, что душе угодно, не обращая на лордов земель ни капли своего драгоценнейшего внимания. Сотрудничество Лэйра Сартера и Дэнайра Храбреца было только убедительным исключением этому правилу. Разве что самая северная земля, со скромным названим Алмазная выделялась в Дестмирии своим высоким уровнем жизни и продуманной охранной системой.
По мнению "Новостей Великого Союза", с выпусками которых я знакомилась, после того, как учитель выбрасывал их под печь на кухне (наверняка только для того, чтобы я просвещалась), данная нестабильная ситуация держалась в Дестмирии уже довольно длительное время — лет этак триста, с перерывом на границе пятого и шестого тысячелетия, во время создания ВэСа, когда во всем мире царила полная неразбериха. Эта самая ситуация "накалялась", и в ближайшее время прогнозировалась очередная война, правда непонятно какого плана — то ли между магами (вариант маловероятный, в принципе никто из них не жалуется на подобное положение дел), то ли между Харине (желавшей прицапать себе оставшиеся территории Темного Леса), Салеттой (которая из принципа противостояния с Харине, не желала отдавать эти территория, несмотря на то, что самой они ей совершенно не нужны) и самой Дестимирией (слабые потуги на суверенитет которой, будут задавлены двумя великими державами). Мне оставалась надеяться, что обещанная война начнется не раньше, чем через пару десятков лет — к этому времени я уже точно издохну, от нечеловеческих мучений или неудавшейся попытки прикончить учителя.
Селян все эти дела мало беспокоили. Их более насущные проблемы волновали, вроде того же стихийного проклятия, опустошившего земли, предназначенные для посева ржи от необходимых для роста зерновых элементов. Я должна была привести поле в порядок. Попросту снять проклятие и обратить процесс было поздно, предо мной стояла задача очистить территорию от ошметков вредной магии, восстановить структуру и насытить землю всем необходимым.
Мусор на телеги должен был служить материалом преобразовавания, Лэйр Сартер решил, что попросту сжигать накопившееся за зиму добро излишнее расточительство. Логики в его мнении я не уводила — мусора, между прочим полно, зачем еще откуда-то везти — но это не мешало исполнять приказ.
Мертвое поле находилось сразу за деревней и пара любопытных детишек во главе с местной фанаткой Мери-Сью, семнадцатилетней Дашшай, устроились наблюдать за магическим процессом под большим дубом. Меня это сильно напрягало, терпеть не могу, когда кто-то смотрит, как я что-то делаю, особенно если я не уверена, что сделаю это что-то по меньшей мере неплохо.
— Ну не стой, делай уже свое дело, ученица темного мага.
Я раздраженно взглянула на Жария, тот хмыкнул и предусмотрительно отошел подальше. Я вздохнула, взывая видение потоков, и принялась за кропотливый труд очищения поля от мерзких серых пятен. Когда я закончила из зрителей остались только Дашша и Жарий, детям давно надоело смотреть, как я просто стою сосредоточено прищуриваясь. Я зевнула и принялась за восстановление, преобразование и синтез. Сама по себе работа не очень сложная, но большие масштабы выматывают, и закончила я только тио через два. Для Лэйра Сартера с его опытом и Единством с Тьмой все это бы пять дис заняло, а бедной мне приходится часами всматриваться в потоки.
— Ха! А ты точно все? — поинтересовалась Дашша, видя, что я разворачиваюсь, — А то я никаких изменений не вижу.
— Это ты не видишь, — устало огрызнулась я. Вообще-то девушка была мне симпатична, но иногда уж больно сильно выводит из себя своим наглым, вызывающим поведением. Было бы это еще оправдано, но это подобие подобия Мери-Сью только и обладала, что пышными формами, смазливым личиком и изрядной долей ехидства и самоуверенности. Да и одежда ее соответствовала, тому, что, по-моему мнению, предпочитает данная категория девиц — облегающие брюки, рубашка с глубоким вырезом и облегающий корсет. Вроде как удобно и сексуально. Правда здесь, в Капинорках, хоть и ее наряд считался вызывающим, никого волнения по этому поводу не было. Большинство дам в деревне ходили в юбках разной длины, но и брюки ничем удивительным не являлись. Да и наблюдая за жизнью крестьян и читая книги, я пришла к выводу, что на Таэрре испокон веков процветает равенство полов.
— Да, ладно, не бурчи. Пойдем я тебя молочком напою.
— Я тебе кошка или собака, что бы меня молочком напаивать? Нет, чтобы просто угостить....
Мы прошли стену из высоких елей и вошли в деревню. Дома здесь ограждать было не принято и компактные некрашеные деревянные здания были разбросаны в полном беспорядке.
— Ну, это смотря с какой стороны смотреть. Со стороны нашего любимого господина Сартера ты явно какая-то дворняга.
— Угу, а подобные тебе даже... — я запнулась, пытаясь подобрать нужное сравнение. Вот дрянь, вечно у меня в такие моменты все из головы вылетает, и главное понимаю, что хочу сказать, а выразить словами не могу.
— А так хорошо начинала, — Дашша хихикнула, встряхнув своими роскошными черными кудрями. — Ммм, весна! Так здорово! Ты чуешь, какой запах?
Я шумно вздохнула — сырость, грибная гниль, а также тонкий аромат, доносящийся из раскрытого хлева.
— Оо, дядя Миорх, день светлый вам! Хотите, наша магичка вам поможет навоз выкинуть?
Мужчина даже не повернулся на голос девушки, а я поперхнулась, не помню, чтобы изъявляла желание навоз выкидать, тем более этому вечно хмурому смуглому дядечке. Мортирий, отец Дашши, как-то рассказывал, что этот Миорх — рирхшатец из Тиги, и приехал он сюда лет пятнадцать назад с молодой женой из Харине, и за все это время улыбки на лицах этой парочки можно было пересчитать по пальцам. А их дикий сыночек Лин гордо носил звание самого вредного ребенка в деревне. Забывая о уже взрослом ребенке — Дашше.
Прогулки по Капиноркам успокаивали меня, тут все же жили обыкновенные люди, не всегда приятные, но обыкновенные, когда от Лэйра Сартера буквально несло аурой своей особенности. Интересно это действительно от магов такой эффект, или я просто так сильно ненавижу своего учителя, что это придумала?
Я присела на вырезанный из толстого обрубка ствола такфиса стульчик перед домом Дашши, пока она побежала за обещанным молоком. Их лохматый рыжий пес с погрызенными ушами радостно подбежал ко мне. У меня откуда-то было сложено впечатление, что собаки магов недолюбливают, особенно темных, но все здешние животные пытали ко мне необъяснимую страсть.
Я откинула голову назад, рассеяно поглаживая пса, небо было ярко-голубое, не помню, чтобы на Земле я видела такое насыщенный цвет. Я закрыла глаза. Мне хотелось домой. Учитель упоминал, как-то, что если я стану настоящим темным магом, то смогу сама перемещаться между мирами. Хорошо бы... Правда, что мне тогда на той Земле делать, это превращение в настоящего мага займет не год, не два, а десятки лет. Так чтобы достигнуть Единения. И неизвестно, могу ли я применять магию на Земле, а вдруг останусь просто необразованной, уже давно никому не нужной теткой... Да и тут мне непонятно что делать. Надо же какая-то цель в жизни, кроме тупой учебы и воображаемого убийства Лэйра Сартера. Типа того, что в школьных сочинениях пишут — устроится на хорошую работу, создать любящую семью...
Я тихо засмеялась.
— На, ненормальная, — Дашша с улыбкой протянула мне кружку молока.
— Аи! ...! — выдавила я старое доброе русское ругательство.
— У нас так не выражаются, — невозмутимо отметил учитель. — В данной ситуации, более уместным прозвучало бы "Хейм ни тро" по эльфийски, или же гордое дестмирское "коровье вымя"... на худой конец просто "проклятие", но уж ни как не то, что ты только что воскликнула.
