3 день третьего месяца 5005 года
Я поежилась от холода, потеплее закутываясь в плащ. Неожиданно погода вспомнила о том, что уже середина осени, и серьезно испортилась. Прямо-таки до мокрого снега, плевавшего на то, что на деревьях еще крепко держались пожелтевшие листья. Жители Алмаза переменами опечалены, и на улицах практически никого, зато не такие уж и многочисленные таверны оказались переполненными. А мне, между прочим, есть хотелось...
— Хэй, Вики!
Сразу и не поняла, к кому это обращаются — имя Тори стало совсем родным. Но я чувствовала, как мужчина, окликнувший меня, уверено подошел сзади. Пришлось обернуться.
— Забыла меня?
Только посмотрев прямо в глаза, я вспомнила. Слишком он стиль свой поменял: утонченность вместо нарочитой дикости меняла внешность не хуже магии. Не удивительно, что и на приеме у Инессы я его не узнала.
— Эрест Трешшет, — выудила из памяти имя оборотня, повстречавшегося во время моей лесной эпопеи в начале года. Оборотня, появившегося так подозрительно некстати. Единственного арохе, вероятно видевшего за остатками моей лжеструктуры истинную. А может и нет. Все-таки тогда он сказал, что ничего за щитами не разобрал. Правда, теперь я уже опытная — знаю, что эти проклятые темные арохе только и умеют лгать и лицемерить.
— Рад тебя снова видеть, на этот раз в добром здравии. Заметил на приеме у Инессы, но задницей чуял, что рядом крутился Сартер...
— Зато на этот раз тебя задница подвела, — взбешенный учитель традиционно появился неожиданно и сразу набросился на бедного оборотня. Серьезно набросился. С легкость прижал к стене дома, а тот и не думал сопротивляться. Я только глаза закатила и отошла на шаг.
— Что ты здесь вынюхиваешь, песик?
— О, ради Тьмы, успокойся. А то подумаю, что мне действительно есть, что вынюхивать. Просто хотел поздороваться со случайной знакомой, и от тебя хотел держаться подальше во избежание таких вот раздражающих ситуаций. — Эрест говорил расслабленно, не шевелился, но желтые звериные глаза его яростно пылали. — Когда ты успел стать таким параноиком, Лэйр?
— Я всегда параноик, когда дело касается моей собственности, — учитель, наконец, отпустил оборотня, и тот невозмутимо поправил камзол.
Забавно, но меня уже все эти собственности совсем не цепляют. Почти совсем. Просто захотелось, чтобы Трешшет хорошенько ему врезал.
-Когда-нибудь такое отношение к ученикам тебе аукнется. Ты сам тому хороший пример, — взгляд Сартера не подразумевал оборотню других вариантов, как убраться восвояси. С улыбкой кивнув мне напоследок, Эрест Трешшет развернулся и вскоре скрылся за углом. Я мысленно вздохнула и приготовилась к нотации. Надеюсь, учитель для начала предложит спрятаться в тёплом уютном местечке, а потом разбираться.
И действительно, молча проводив оборотня взглядом, Сартер повелительно взмахнул рукой и отправился в направлении резиденции Энн. Уже через двадцать дис мы располагались в комнате Инессы, пробравшись через уже знакомый черный ход.
— Итак,— учитель поставил легкую защиту, больше по привычке, чем стараясь. — И откуда он тебя знает, дорогая? А, что главное, почему я об этом не знаю?
— Должно быть нужно лучше следить за своей собственностью, учитель. Собственность, она такая, вечно норовит влезть, куда не надо, доставить неприятности... — я сокрушенно покачала головой, не сдерживая ядовитость тона.
— Ты больше всего неприятностей себе доставляешь, кретинка... Ты хоть знаешь, кто он такой?
— Эрест Трешшет, оборотень со статусом, — примирительно сказала я. Учитель сдержал свою дурацкую привычку применять на мне силу по поводу и без, даже удивительно. — Я убила его проклятого племянника, когда весной заблудилась в Темном лесу. Тогда, перед Пониманием...
— Помню, когда... Я ведь тебя ни о чем не расспрашивал. Вот идиот, решил оставить право на тайны, а потом еще удивлялся, откуда о тебе проведал Фрэй.
Я просто глаза вытаращила. Это что еще за приступ самокритики великого темного мага Лэйра Сартера? Не подозревала, что с ним такое случается. Что-то мне страшно.
— Так, кто он такой и почему, я должна опасаться?
— О, он осведомитель, и просто друг одного из членов Ордена Равновесия. А тот меня не любит и верен принципам Ордена. Итак, какова вероятность, что он видел твою истинную структуру? Успокой меня, дорогая.
Ах, так это он за себя волнуется. Боится, что за тайное выращивание девушки с силой Рода его по головке не погладят. Мой, старый добрый учитель...
— После сражения с тварями Темного леса и обезумевшем оборотнем моя структура была не в лучшем состоянии, большинство щитов разрушены. Но Эрест вроде ничего разобрать не мог.
— Вроде? Как это проклятски обнадеживает, дорогая, — Сартер пролевитировал себе бутылку вина со столика. — Мало ли что он тебе сказал, но маг Трешшет хороший. И по исследованию ауры написал хорошую такую научную работу в Ишский магический университет, даром, что специализация другая. Хоть что-то неправильное он заподозрить должен. Расскажи подробно, как все произошло, как вы разговаривали.
В принципе, с мнением Эреста Трешшета насчет паранойи темного мага я была согласна.
— Я не исключаю возможность, что Трешшет ошивается здесь из-за Инессы, проявляющей в последнее время непростительную неосторожность. Скорее всего, так оно и есть, а тебя он просто узнал и решил при случае присмотреться, — Лэйр Сартер задумчиво вертел в руках пустую бутылку.
— А ты так вспылил, и он, наверняка теперь что-то заподозрил, — предположила я.
— Я вспылил ровно настолько, чтобы не вызвать подозрений, — безапелляционно заявил Сартер. — Все знают насколько в некоторых вопросах я...
— Истеричен?
— Нарываешься, Тори.
Я приложила ладонь ко рту, показывая, что собираюсь держать язык за зубами, а то действительно, целый день сегодня нарываюсь. Наверное, я превратилась в мазохистку. Нет! Я просто люблю играть с огнем. Так красивей звучит.
— То, что оборотень, наверняка, видит, что у меня теперь лжеструктура, не проблема?
— Как тебя сказать... Если Трешшету вообще придет в голову поделится подобной информацией, то сам факт я легко могу замять перед Сонджием, но, вдруг, ему захочется взглянуть на тебя настоящую. И тогда он тебя убьет, либо ты поймешь, что ничего не знала, о том, что такое ограничения. Обычно, мои ученики интересовали, его не больше чем бабочки в имперских джунглях, но почему ты думаешь, я так возился с твоей легендой?
— Во-первых, пользуясь случаем, хочу сказать, что моя, так называемая легенда, весьма шаткая, — я с ногами забралась на широкую, укрытую волчьей шкурой, кровать Инессы. Мои грязные, черные ботинки, уныло валялись на шикарном белоснежном ковре, заставляя задуматься о необходимости как-то определяться с имиджем. Для темного мага имидж — это все! Это нехитрое правило я точно усвоила.
— С твоей точки зрения, — Сартер хмыкнул и весело взглянул на меня. — Неужто ты думаешь, что я ничего не предусмотрел? Бездомная девица, по имени Тори начала мелькать в деревнях Темного леса задолго до твоего первого выхода в город... Еще зимой девяносто седьмого, через пару месяцев, после твоего появления в этом мире. Тебя видели возле замков Маркуса Дория и Фрэне Обриша. Ты прибыла с откуда-то запада Дестмирии, вероятно с деревушки Хапорийка, практически на границе со Светлыми Лесами. Несчастная деревня сгорела от проклятья больше двух лет назад, практически со всеми жителями. Меж Светлых и Темных лесов, в огне проклятья, прекрасно зарождается талант. Такой, что даже самоучки, могут чего-то достигнуть. А на пути нашей самоучки Тори, еще встречались кое-какие опытные бродячие маги. Да что там! И от темных магов Лордов дестмирских земель она сумела выпросить каплю помощи — они ведь любят иметь должников, и ради перспективного арохе даже пары заклинаний не жалеют. Лэйр Сартер, правда, не столь добр. И их встреча для Тори, вряд ли чем хорошим закончится — слишком долго наглая деви бродила по его земле...
А ученица великого и могучего темного — личность полумифическая и серьезно не воспринимаемая в магическом сообществе. Всем известно, насколько у Лэйра Сартера в учениках задерживаются, очередное имя запоминать и не стоит...
Кажется, челюсть у меня отвисла. Энн, заглянувшая в свою комнату еще в начале этой сказочки, с трудом сдерживала улыбку, а учитель выглядел весьма довольным моей реакцией.
— Чему ты так удивляешься, Тори, — риторически спросила двуликая. — Неужели ты думала, что я решила воспользоваться услугами некроманта, о котором ничего не знала, только по рекомендации не самого надежного паренька. Мои люди в Цейре все о тебе доложили, и я до последнего сомневалась в вопросе твоего ученичества. Но удивления не было. Сартер у нас любит подобные игры, сам по натуре тот еще двуликий, и окружение себе подобное любит.
— Проклятье! Или... это же замечательно! И не знаю, как здесь реагировать. Один вопрос, почему нельзя было сказать это раньше, вела бы себя соответствующе хотя бы...
— Не беспокойся, дорогая. Ты вела себя как надо, так что закрываем эту тему.
Тему об оборотне и Ордене равновесия, как я понимаю, ввиду прихода Энн тоже закрываем. Хм, на месте Сонджия, кем бы он не был, я тоже заинтересовалась, кого это так Сартер хорошо скрывает. Эрест Трешшет до приема Энн, в принципе, не должен был знать, что ученица Лэйра по имени Вики и бродячий темный маг Тори одно и тоже лицо... Интересно, поделился ли он за ночь с кем этими сведениями? Вроде бы и ничего важного, но кто знает... Странно, что учитель вообще его отпустил, бедного Ориона убил, как я подозреваю не задумываясь. С другой стороны убийство оборотня сложнее обставить случайностью.
— Что вам здесь понадобилось, кстати? Между прочим, подобное бесцеремонное вторжение в мои покои несколько нервирует, — Энн раздраженно одернула плотно облегающее белое платье — фигуры у ликов слишком разные. Но мне казалось, что ее любимые шелковые платья заговорены, потому что по всем законом логики при преображении из Инессы в Энн ткань должна трещать по швам. Учитель как-то упомянул, что в последнее время леди Алмазной земли слишком часто и на слишком короткий срок сменяет свои лики, а на здоровье ее арохе это не сильно хорошо сказывается.
— Хочу поинтересоваться как у тебя дела?
— Отвратительно, — это надо уметь так совмещать ярость и ледяной спокойный тон. — Саш Дайтеш очаровал всю эту свору. Разумеется никто из советников моих распоряжений не ослушается, но капля за каплей, может не сейчас, а годы спустя... Когда я умру от Алмазной земли точно ничего не останется!
— Ты собралась умирать? Инесса, не молода, но еще добрых полвека протянуть может спокойно.
— Сартер! Я задницей чую, что этот кошкин сын думает как меня убить! Подстроить тихонько несчастный случай. Или третористов наслать.
— Он же полуэльф, будут его эти третористы слушаться, — вмешалась я.
— Тори, есть, конечно, люди идейные, но большей части все эти ублюдки просто наемники. Будут говорить что угодно, но убьют того за кого хорошо заплатят. От этих проклятых тварей за последние полгода в одном Алмазе погибло одиннадцать арохе!
— Какой кошмар, — издевательски закатил глаза учитель. — Целых одиннадцать, так и тянет поинтересоваться, а сколько арохе за это же время погибло от обычных грабителей.
Энн на полном серьезе скрипнула зубами.
— Во тьму этих третористов... Саш Дайтеш! — она обессилено села на кровать и помассировала виски. — Я не знаю, как от него избавиться. Он вцепился в Алмазную землю как *тварь темного леса*. И он проклятый эльфийский принц с верной стаей обеспеченных малолетних прихлебателей! А что забавно, все его детишки недавно получили хорошее наследство, в рядах эльфийской аристократии просто мор какой-то прошелся...
— А на юге Салетты засохли все виноградники. Как раз после того, как Дайтеш туда наведался, — серьезно кивнул головой учитель.
— Очень смешно, Сартер. А еще дело в том, что он так на меня смотрит, будто знает что я двуликая. Будто ему достаточно доложить в комитет, и моей власти, моей жизни конец.
— Ты и сама так умеешь смотреть, — решила я успокоить Энн. У женщины просто какая-то истерика. Что этот принц ей такого наговорил на приеме, что все самообладание и достойное спокойствие как улетучились?
— Вот и буду, у полуэльфа грехов за душой хватает. Он как раз просил об... аудиенции. — Энн с особым отвращением выделила последнее слово. В отличие от Саша у власти она была официально, но понятно как дела обстояли на самом деле.
— Мы послушаем. Ты не против?
Энн недовольно поджала губы. Но спорить с темным магом не стала.
— Главное чтобы его нюхачи вас не заметили.
Инесса выглядела спокойной. Никакого внешнего проявления тревоги и раздражения.
Саш Дайтеш уверенно вошел, чуть улыбнулся и, не говоря ни слова, полностью игнорируя приличия, сел в кресло. Его маг-охранник, бледный, крупный и суровый, нарочито открыто просканировал взглядом комнату, прошептал заклинания и звякнул амулетами. Я напряженно задержала дыхание, проверяя надежность охранного круга — все-таки специалист. Но маг ничего не обнаружил. Непрямое воздействие, что взять. Он проверял на наличие известных скрывающих заклинаний, а я, как и учитель, да и любой толковый маг, следовала совершено другому принципу. Используя прямое воздействие, в создании какой-либо защиты отталкиваешься от определённой основы, каркаса структуры, но дополнения, совершенствования его, сугубо индивидуальны — попробуй к такому подобрать контрзаклятие.
— Неужели вы, ваше высочество, решили порадовать меня предложением более реальных условий сотрудничества?
— Не вижу ничего неприемлемого в возможности заключения договора. Вы, леди Инесса, переоцениваете социальную сторону вопроса. Арохе этой земли — не жители севера Харине. Все-таки присутствует некоторый пиетет к славным дивным эльфам. Тем более таким толерантным, близким по духу эльфам как мы. Какой бы не была любовь к свободе и независимости даже темные арохе не желают быть изгоями. А вы прекрасно понимаете, что Харине никогда не будет считать Алмазную землю, равной себе.
— Я этого и не желаю, — Инесса сидела напротив, спокойно скрестив пальцы, слушала разглагольствования полуэльфа.
— Тем более. Тем более у нас с вами столько общего. Вы опасаетесь, что Атресса поглотит вашу землю, лишит всего, что с таким трудом добивались. Но вы же знаете, есть и другие, более существенные причины для страха. — Саш тонко улыбнулся, той самой обаятельной, преобразующей лицо улыбкой, но только с малой толикой самодовольной издевки.
Лэйр Сартер улыбался похоже.
Инесса едва заметно побледнела, а я из-за всех сил старалась избавиться от мысли, что, если с двуликой случится что-то нехорошее, виноватой окажусь я.
— Что вы нашли такого в моей биографии, чтобы пытаться шантажировать?
Дайтеш на сей оторопел.
— Да, да, все время забываю... Вы сбиваете меня с толку своей прямолинейностью, леди, — будто пожурил любимую внучку.
— Думаю, в нашем разговоре прямолинейность будет более продуктивной.
