| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
По камню застрекотали рикошеты...
На меня повеяло чужой радостью, азартом, злобой...
— Первый патруль Подземке! — Зашумело в наушнике. — Нарушитель в шестом квадрате. Подземка — как приняли?
— Подземки нет, эта сволочь устроила подрыв здания! Объект уничтожить! Повторяю, объект уничто...— сообщение оборвалось, рация тихо зашипела.
— Принято...
Спокойно отогнуть усики предохранительной чеки. Кольцо легко вытянуло проволочку из отверстия... Я не видел где находится противник, лишь ощущал... Граната полетела в сторону предполагаемого местонахождения противника...
Раз... два...
— Граната! — Совсем близко раздался испуганный крик.
Четыре... Пять...
Взрыв!
По ушам резануло острой болью... На доли секунды все вокруг осветила короткой вспышкой. Кровь с шумом носилась по венам, в ушах звон... Перед глазами плыли кровавые круги.
Трое патрульных брали в "клещи" укрывшегося за крупным валуном беглеца. Судя по шипению на всех каналах, радиоточка приказала долго жить. Внезапно из-за валуна, от которого периодически высекали искры короткие автоматные очереди, вылетел темный предмет. Троица тут же рухнула во влажный мох.
Взрывная волна разнесла во все стороны куски щебня, мха и земли, оставив после себя дымящуюся воронку. Следом полетела следующая...
— "Этот парень маньяк!" — Промелькнула мысль в голове одного из патрульных.
В следующий миг из-за валуна выскочила полу размытая тень и по зигзагообразной траектории очутилось у трясущего головой патрульного, который даже не пытался схватить валявшийся рядом в сыром мху автомат.
Последнее воспоминание патрульного: быстро приближавшийся к его лицу приклад, а потом — тьма...
Подросток, тяжело дыша, стоял над поверженным противником, лицо было словно маска, изображающая предельное напряжение: кожа побелела, на скулах вздулись желваки, губы приобрели неестественно белый цвет.
Утерев рукавом камуфляжной куртки лицо, он только размазал грязь и кровь, стекавшую тонкой ниточкой из рассеченной брови. Еще раз оглянувшись, он, шатаясь, стал углубляться в парк.
Утро этого треклятого дня я встретил на берегу горной речки, пытаясь отмыть грязь и отмыться самому. Кровь — плохой спутник: она оставляет за тобой весьма специфический след, не хуже, чем отпечатки шагов для следопыта. Если кто не догадался, я про братьев наших меньших. В разгрузке обнаружилась боевая аптечка: ампулы, таблетки, пара шприц-тюбиков и одноразовых шприцов, два бинта, запаянных в плотную полиэтиленовую упаковку, и пластырь.
Последним я и воспользовался, заклеив промытую ссадину на правой брови. В остальном лекарства были мне не знакомы, и я решил не рисковать.
Перебрав все снаряжение, выбросил все лишнее: облегчил разгрузку, утопив все в воде. Судя по эмоциональному фону, за мною еще какое-то время гнались, но я тешил себя надеждой, что все-таки оторвался. Иначе последнее, что я увижу — приближающаяся каменистая почва. Судя по тому, как они используют огнестрельное оружие, на честный бой один на один можно даже не рассчитывать.
Первым порывом было: пробираться к железнодорожной ветке, купить билет до близ лежащего населенного пункта. Этот вариант я отмел — на станции, скорее всего, будут ждать, а если учесть материальное оснащение охраны и патрулей (я уж молчу про замаскированную под курорт базу), то найти деньги для подкупа должностных лиц — мелочь.
Распотрошив бумажники охраны, я разбогател на сумму денег достаточную, чтобы добраться до дома...
Или все же недостаточную? Остальное тоже утопил в реке — банковские карточки бесполезны: во-первых, паролей я не знаю, во-вторых, с ними меня вычислят мгновенно, и придется скрываться уже от нашей доблестной полиции, как карманному воришке. Ладно, посмотрим!
На окраину близлежащего городка я вышел, внимательно осматриваясь по сторонам. На въезде в городок дежурил патрульный автомобиль, военный...
Оружие и гранаты пришлось топить в ближайшем от городка озере, предварительно разобрав на детали и приведя в максимально нерабочее состояние. Нож спрятал под одежду — как-никак, оружие... но, если попадусь с ним, у полиции ко мне возникнут некоторые претензии.
В новостях любят расписывать: какие у нас (имею ввиду Япония) красивые уголки природы, уровень жизни населения, блестящие и красивые дома, уходящие высоко в небо. Но никто не отменял и другую сторону жизни. Окраина, на которую я вышел, являлась трущобами: грубо сколоченные дома из гипсокартона и чего-то, напоминающего фанеру, дерево.
Местный аналог рынка был колоритен, у меня просто не найдется слов, чтобы описать все: лотки с ширпотребом, одежда, еда неизвестного производства, лотки с рыбой, специями.
И — шум. Непередаваемый шум базара, который буквально пропитывает местность. От насыщенности эмоционального фона — раздражения, азарта, разочарования, радости и прочих эмоций — у меня дико разболелась голова. Увидев довольно добротные для этого района невысокие торговые дома — лавки — я направился к ним. В ломбарде я решил заложить нож, за который мне выдали примерно четверть его реальной стоимости. Хозяин ломбарда, судя по жадно заблестевшим глазкам, хотел сначала дать меньше или не платить вообще, намекнув, что может меня выдать за — вы не поверите! — дезертирство. На что пришлось ответить:
— Флаг в руки!
Судя по всему, торгаш принял меня за сбежавшего с учебки курсанта военного училища.
Жадность все-таки победила — нож был не из простой дешевой стали, а довольно дорогой фирмы. Тут еще, скорее всего, сыграло то, как уверенно и спокойно я себя держал.
А стоило отойти немного от ломбарда, меня без изысков взяли "в клещи", попытавшись прижать за одной из палаток. Первый из гопников просто ничего не понял, потеряв сознание еще в полете. Второй, получив удар в грудь, сдавленно выдохнул и рухнул в грязь. Скорее всего, перелом одного-двух ребер.
Третий картинно выхватил выкидной нож и бесхитростно попытался пырнуть в живот. Полуповорот влево, пропуская нож и перехватывая кисть нападавшего, удар под колено с одновременным поворотом кисти. Нож падает в грязь. Удар коленом в живот и резкий рывок предплечья правой руки... Если б он закричал, то привлек бы внимание всей торговой округи.
Последний нападавший поступил очень мудро — он сбежал, оставив своих дружков валяться в грязи.
Владелец ножа... бывший владелец ножа пытался отползти, бережно прижимая к телу неестественно вывернутую руку и громко поскуливая.
В таких случаях главное — спокойный вид. Неторопливо я направился к палаткам с одеждой. В животе настойчиво заурчало. Все-таки сутки не ел — горная местность, откуда я выполз, едой не изобиловала...
Внезапно меня кто-то осторожно подергал за куртку сзади.
Ребенок. Девочка лет десяти — двенадцати. В чистой и опрятной, но очень износившейся одежде...
Она протянула вперед руки, слегка прикрыв глаза.
Страх, надежда, усталость, боязнь, терпение...
Заглянув ей в глаза, я вздрогнул: усталый недетский взгляд человека, теряющего смысл жизни. Проглотив подкативший к горлу комок, я стянул со сложенной пополам тонкой стопки купюр в кармане пару банкнот и отдал ей:
— Идем.
Девочка вздрогнула и вцепилась в купюры, готовая дать деру или закричать — в зависимости от ситуации. Я подвел ее к открытой палатке с полевой кухней. Сухощавый старик готовил жареную лапшу с мясом и бобовым соусом. Заставив ребенка усесться на высокую деревянную табуретку, я заказал ей двойную порцию и, расплатившись, ушел. Краем глаза я заметил, что у нее текут из глаз слезы.
Из меня тогда словно стержень вынули — никогда не мог спокойно на это смотреть, но прекрасно понимал, что всем помочь нельзя...
Денег хватило на неплохой спортивный костюм, кроссовки и нижнее белье. Пока я слонялся по горам, стер себе все, что только можно. Кто пробовал носить грубый "комок" х/б на голое тело, знает, как это "приятно".
Взял черные очки. Не зеркальные не привлекающие особого внимания, однако, скрывающие периодически "проявляющиеся" треклятые глаза. Небольшой ранец, пару брикетов полуфабриката (мало ли — придется ужинать в лесу). Две литровые фляжки воды без газа. И еще — краску для волос... скорее всего придется коротко подстричься и перекрасить волосы. Внешность и так довольно приметная. От камуфляжа я избавился, переодевшись прямо за лотком, вызвав многозначительное хмыканье продавца. Одежду запихал в контейнер с мусором.
К таксофонам даже близко не подходил — больше восьмидесяти процентов из них оборудованы глазками видеокамер. Хотя сообщить, что со мной все нормально, не помешало бы.
Купив какой-то местный вариант шаурмы, я уже прикидывал, что мне еще нужно — денег-то оставалось едва-едва...
В следующий миг я едва успел остановить руку, уже занесенную для удара — мне в штанину крепко вцепились и потянули за собой.
Давешняя девочка...
— Что случилось?
Она показала куда-то в сторону торговых рядов.
— Там трое...— тихо произнесла девочка, в голосе прозвучали нотки тревоги. — Они ходят по рынку и показывают всем вашу фотографию. Вон та! Светловолосая в черной кожаной куртке, она идет сюда!
Тв... ма...!
Я оглянулся, смотря пути отступления.
— Идемте за мной! — Девочка потянула меня за собой.
Петляя между лотками с товаром, спотыкаясь о коробки и прочий мусор, мы приближались к выходу из района трущоб. Ребенок вел меня одним ей известным маршрутом, петляя в закоулках и узких двориках. Пару раз пролезали через дыру в заборах...
Девочка вывела к самой окраине, сразу за ней начиналось железнодорожное полотно, стрела скоростного экспресса как раз пролетала мимо.
— Спасибо тебе!
Я выгреб всю мелочь и смятые купюры и, высыпав в руки девочки, попросил:
— Сможешь передать сообщение по телефону? — Она кивнула. — Запоминай номер, у меня даже карандаша нет записать...
Продиктовал номер и текст сообщения, заставил повторить, еще раз поблагодарил и пошел ловить попутку... Денег не хватало даже на билет, но на таксофонную карточку ей должно хватить.
Три раза меня подвозили.
Больше всего запомнилась галдящая семейная чета. Два непоседливых ребенка лет пяти-шести устроили на заднем сиденье целую баталию. Едва не выбив мне глаз игрушкой-трансформером.
Ближе к вечеру меня взял пассажирский автобус, неторопливо ехавший по неизвестному мне маршруту. Я в тот момент проклял свою лень в изучении карты Японии. Как минимум, нужно знать, где ты живешь, а я оставил все на память "прежнего", в которой кроме бульварной макулатуры и полутора десятков справочников — только самоучители... Спасибо водителю, на ответ, что нечем оплатить билет, просто махнул рукой. Редкость в наше время.
И вот тут меня едва не взяли...
За тридцать километров до конечной точки назначения автобус остановил полицейский патруль... ну, если судить по проблесковому маячку на крыше автомобиля. Двери с шипением разъехались, и в салон запрыгнул довольно рослый мужик в форме. Показав что-то водителю, он задал вопрос, на что тот только пожал плечами...
На мое счастье автобус был полупустой. Я залез на правую сторону ближе к окну, примерно в середине ряда. Офицер... черт знает, в каком звании — табель о рангах Японии я не изучал — внимательно всматривался в лица пассажиров. Я достал бумажный пакет из-под еды... Надеюсь прокатит...
Два пальца в рот...
Когда он поравнялся со мной, меня "слегка" вырвало.
— Вам плохо? — Раздражение с легкой ноткой отвращения...
— Укачало... плохо переношу транспорт...
Он ушел дальше, слегка поморщившись.
Автобус, наконец, тронулся. Вот это плохо — похоже, меня теперь и правоохранительные органы ищут... Приоткрыв окно, я избавился от пакета с довольно неприятным содержимым. Женщина с противоположного ряда сидений неодобрительно на меня посмотрела. Ну да, все забываю, что здесь люди помешаны на чистоте... однако, губить природу это им не мешает.
Остатками воды прополоскал горло от привкуса желчи.
Меня высадили возле пляжа на окраине небольшого городка. На пляже было довольно оживленно. Запах жареного мяса, смех, музыка из слегка похрипывающих колонок... Насколько я помню, скоро купальный сезон кончается...
Проснулся я рано утром от того, что дико замерз. Положение не спасло даже брезентовое покрывало и деревянный настил лодки.
Растирая закоченевшие конечности, я выполз и допил воду из бутылки. Из еды осталось пара запаянных в тонкую полиэтиленовую пленку брикета. Упаковка которых оказалась лучше, чем их содержимое...
После чего принялся за привычную до боли разминку. Кровь с шумом неслась по венам, прогоняя сонливость и холод. После чего я принялся за малый нижний круг комплекса разминки...
Услышав громкие хлопки в ладоши, я неторопливо развернулся. Возле лодок, слегка опершись на одну из них рукой, стоял человек. Он спросил:
— Не местный?
Я только покачал головой.
— Подработать хочешь?
— А что делать?
— Пройтись по этому участку пляжа и собрать мусор, пластиковые мусорные мешки я выдам, ну и по мелочи разгрузить погрузить продукты. Не обижу.
— Сколько?
— Семьсот.
— С нормальным обедом?
Тот только хмыкнул и кивнул.
До обеда я управился и, просто скучая, смотрел, как подтягивается народ. Солнце начинало печь в полную силу. Закатав штаны на манер шорт и скинув куртку, оставшись в красной футболке, я с интересом рассматривал фигурки девушек.
Эх, где сейчас Мию с Ренкой?
А что если...
Денег едва хватило на стопку листов бумаги и набор простых карандашей. С чем я и вернулся на пляж. Выбрав пару симпатичных мордашек, взялся за рисовку.
Солнце начало припекать, а так как я не обеспокоился покупкой кепки, пришлось сооружать бандану из футболки.
Похоже, удача вновь повернулась лицом, ибо появилась первая натурщица. Тысячная купюра перекочевала в карман, и пока я подправлял заточку карандашей, подошла целая компания...
Сказать честно я немного перенервничал — у двух девушек были желтые глазки с вертикальными зрачками. С ними я постарался поскорее дорисовать и сбагрить листы...
— Вас что-то беспокоит? — Выкрашенная под блондинку девушка откинула непослушный локон волос и пригубила пиво из банки.
— Нет, просто солнце припекает, да и мольберта нет. Не хочется запороть рисунок.
Ушла и она.
К вечеру я стал обладателем небольшой суммы наличности...
Парикмахерская встретила меня скучающим парикмахером и пустым салоном. Стричься решил, как можно более коротко. Заплатив работнику ножниц и бритвы, я вернулся на пляж.
Процесс смены колера моей постриженной шевелюры... и как только девушки проходят через все эти процедуры вроде эпиляции, выщипывания бровей, ресниц? Инквизиция нервно курит, когда девушки начинают сами себя истязать всем этим "пыточным набором".
Короче, волосы пришлось перекрашивать в светлый колер.
Согласен, смешно, а куда деваться?
Мне, главное, добраться до дома, точнее до Редзанпаку, а там — хоть третья мировая! Не выкурят!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
