Настоящий шотландец

— Вряд ли, — Хендри поправил очки. — И тем более не знал тот, кто её отдал...

— Рояль в кустах, — буркнул Невилл. — Вот теперь я точно знаю, что это такое.

— Кстати, феникс был, или мне всё же привиделось?

— Феникс был, — сообщил заглянувший в палату Дамблдор. — Хендри, я очень сожалею, но мне придётся тебя оторвать от друзей. Фоукс, при всех его достоинствах, неважный рассказчик, а нам необходимо знать, что там произошло.

Хендри поправил очки, блеснув ими не хуже директора, и начал рассказ. Время от времени вмешивались остальные, особенно Гермиона, и рассказ изрядно затянулся ие местами запутался...

Но Дамблдор, несмотря на это, остался доволен.

* * *

Совещание в кабинете Дамблдора началось совершенно обыденно — директор изложил всё, что смог выяснить, и предложил высказываться.

— То есть, — начал едва успевший на собрание Блэк, — под Хогвартсом тысячу лет сидел долбаный василиск, который теперь обосновался в Запретном лесу?

— Именно так, — согласился Дамблдор.

— Хагрид кончит радугой, как только узнает, — покачал головой Сириус. — Его, по идее, взгляд василиска не проймёт, так что справиться с ним он сможет...

— А Хогвартс? — спросила Макгонагалл. — Если этой твари приспичит вернуться...

— Серпенсортиа со всей дури, да ещё и на парселтанге, — Сириус фыркнул. — Мерлина ради, Минерва! Да сюда лет двадцать ни одна змея и близко не сунется! Всё, что мы можем сделать — переждать нашествие Скамандера да не пускать в лес школьников... А Скамандер, кстати, уже в курсе и скоро будет. Меня гораздо больше интересует дневник — Малфой, как об этом услышал, закатил истерику и швырнул в меня вазой.

Блэк выразительно посмотрел на Снейпа, тот сделал вид, что ничего не заметил, но Дамблдору всё-таки ответил:

— Люциус пару раз говорил, что Неназываемый доверяет ему и оставил на сохранение некую ценность, но и только. Он никогда не говорил, что это, и вообще не особо распространялся об этом.

— Всё ясно... — протянул Сириус. — Дневник со слепком памяти — это, несомненно, ценность, особенно, если это кое-что другое...

Дамблдор подозрительно блеснул очками и поинтересовался:

— Мальчик мой, ты что-то знаешь?

— Ну, скорее подозреваю... — Сириус прищурился. — Разбирая семейную библиотеку, я наткнулся на одну занимательную технику под названием хоркрукс...

— Если Хендри прав, и Волдеморт — действительно Риддл, то это очень сомнительно, — Дамблдор покачал головой. — Не настолько он безумен.

— Был, — возразил Сириус. — Уж я-то знаю, как быстро сходят с ума тёмные маги... И насколько это безнадежно. Так что я не стал бы сбрасывать такую возможность со счетов.

— И это гораздо хуже, чем просто плохо, — Дамблдор снял очки и сжал переносицу. — Если это так, то у нас проблемы...

— Я одна не понимаю, в чём проблема? — недовольно осведомилась Макгонагалл.

— Боюсь, что да, — вздохнул Дамблдор. — Если коротко, то хоркрукс — способ обрести бессмертие. Для этого, правда, требуется очень неаппетитный ритуал с человеческими жертвоприношениями, но, думаю, свихнувшегося тёмного мага это не остановит.

— Мерзость какая, — скривилась Макгонагалл.

— Мерзость, — согласился Дамблдор. — И сильно осложняет нам жизнь, поскольку обязательно найдётся мерзавец, который попытается его возродить — вряд ли он ограничился одним хоркруксом.

Он хотел сказать что-то ещё, но его прервали. Дверь распахнулась, пропуская двоих — пожилого седоусого джентльмена в старой тропической форме и Мэг — судя по загару, только что с раскопок.

— Мерлин... — вздохнул Дамблдор. — Ньютон, откуда вы взялись? И Маргарет, конечно. Почему я не удивлён?..

— Леди и джентльмены, — объявил Скамандер с порога, — я хотел бы побеседовать с мистером Маклаудом и, разумеется, приглашаю всех желающих в Запретный лес. Живой василиск — случай уникальный, упустить его ни в коем случае нельзя, тем более столь удобный для наблюдения! Это просто потрясающе!

Мэг за его спиной закатила глаза — ей, похоже, не терпелось посмотреть на василиска, и болтовня в её планах не стояла. Впрочем, Скамандер тоже не собирался долго разговаривать — зато столь нетерпеливо смотрел на собравшихся, что Сириус не выдержал первым.

— Так, дамы и господа, — заявил он, — вы как хотите, а я, пожалуй, присоединюсь к мистеру Скамандеру. Уверен, это будет весьма поучительно...

— Я тоже присоединюсь, — Флитвик выбрался из-за стола. — Мистер Скамандер всегда отличался креативностью...

В итоге в лес не отправился только Снейп, о чём, впрочем, никто не жалел. Без его нытья в лесу было куда интереснее... Правда, насколько именно — не представлял никто.

А стоило бы — Ньютон Скамандер всегда был полон сюрпризов.

За два часа выяснилось, что Скамандер может такое, что не снилось никому.

Скамандер пьёт пойло кентавров, не поперхнувшись.

Кентавры пьют со Скамандером.

Акромантулы позволяют Скамандеру себя гладить.

Единороги тоже.

Скамандер — змееуст.

Взгляд василиска на Скамандера не действует.

— Да уж, — хмыкнула Мэг, усевшись на жухлой траве и закурив, — Скамандер — это что-то. Интересно, что ещё у него под шляпой?

— Предоставления не имею, — отозвался Дамблдор, огладив бороду. — Он ещё в юности проявил себя человеком весьма одарённым, хоть и эксцентричным, поэтому я не слишком удивлён. Хотя, признаться, это весьма неожиданно...

— А я как раз ожидал чего-то подобного, — возразил Флитвик. — Уж простите, Альбус, но своих воронят я знаю лучше всех... Даже если они каким-то капризом Шляпы попадают на Хаффлпаф. Так что в нём я всегда был уверен...

— Эт точно, — поддержал Хагрид, приставший по дороге, — любят его звери, и он их любит, вот так вот.

Скамандер тем временем погладил василиска по морде, проследил, как тот уползает в какую-то нору под древним дубом, вернулся к остальным и сообщил:

— Утомительно, скажу я вам, хотя понять его можно — столько лет поговорить не с кем было... В общем, мы договорились, что он не станет приближаться к школе, пока его не позову я или тот, кто его прогнал, а ему будут каждый месяц пригонять корову или нескольких овец. По-моему, вполне разумно...

— По-моему, тоже, — согласился Дамблдор, погладив бороду. — Спасибо, Ньютон, вы нам помогли — у меня просто слов нет, чтобы это выразить...

— Ой, да ладно вам! — отмахнулся Скамандер и принялся водить палочкой над чемоданом. — Это я должен вас благодарить — как бы иначе я живого василиска нашёл? Ну ладно, пойду с Хендри поговорю.

Скамандер поднялся, подхватил чемодан и неторопливо зашагал в сторону. Там, где он сидел, на проталине пробивалась свежая зелёная трава.

В середине января.

Последствия

Василиск пробыл сенсацией пару недель, но постепенно привыкли и к нему — тем более, что все преподаватели собрались безжалостно наверстать пропущенную неделю. Тем не менее, "тайная ложа" была относительно свободна — и всю свою энергию могла направить против Локхарта. И, разумеется, так и было сделано...

Правда, количество шуточек пришлось уменьшить, компенсируя качеством, но главное — несколько оговорок Локхарта вызвали у Хендри подозрения. Он написал о них крёстному, тот обещал разобраться...

Разбирался он до начала февраля, поэтому письмо было встречено с огромным нетерпением. Правда, внешне это не проявилось никак — Хендри, отвязав письмо, тут же убрал его в спорран и продолжил завтракать. Никто не обратил на него внимания — Хендри крайне редко читал почту за столом, только Локхарт настороженно покосился... Но он уже давно шарахался от Хендри и компании, и письма не заметил.

Письмо было торжественно вскрыто после уроков в присутствии всей компании. Сириус писал, что Локхарт ни разу не был замечен ни в чём предосудительном, но и в чём-то полезном — тоже. Шанс поймать его на горячем был, но так себе...

— Значит, продолжим наблюдения, — подвёл итог Хендри. — Остальное уже лично мне... И кстати, скоро же четырнадцатое февраля...

— Волосатая задница Мерлина! — охнула Гермиона. — Локхарт же обязательно устроит какую-нибудь фигню!

— А кто мешает устроить фигню нам? — поднял руку Рон.

— О, точно! — Хендри хищным жестом поправил очки. — Да будут Луперкалии!

— Хендри, я всё понимаю, — заметила Гермиона, — но вряд ли в Хогвартсе найдутся два отморозка, которые согласятся бегать по нему голышом. Нет, в тебе я не сомневаюсь, но...

Её перебили близнецы Уизли. Просочившись вперёд, они выдали:

— Сестрёнка...

— Гермиона...

— Мы тоже...

— Читали...

— Плутарха...

— И будем...

— Луперками!

— Именно этого я и боялась... — пробормотала Гермиона, уткнувшаяся лбом в ладонь.

Расследование взяла на себя Гермиона — чтобы, как она сказала, не думать о грядущем безумии. Тем более, что для этого необходимо было внимательно перечитать локхартовскую писанину, а это само по себе было подвигом, достойным Креста Георга.

Вид Гермионы, углубившейся в очередную книгу, никого не удивлял — но стоило кому-то разглядеть книгу... Впрочем, на все вопросы Гермиона отвечала, что проводит исследование — и никто почему-то так и не рискнул уточнить, что она исследует. Правда, Локхарт при виде такого усердия вообразил, что лучшая ученица курса прониклась его гениальностью... И сиял так, что Луна даже изобрела новый глагол — "павлиниться", который моментально прижился.

Хендри не возражал — в конце концов, чем больше шкаф, тем громче он падает.

Валентинов день полностью оправдал ожидания... Большой зал был разукрашен сердечками, купидончиками, вонял приторными духами и слепил глаза дебильно улыбающимся Локхартом в золотой мантии.

— Доброе утро! — радостно воскликнул он. — Давайте радоваться этому прекрасному празднику и посвятим этот день любви! Уверен, профессор Снейп с удовольствием научит нас варить любовное зелье! А хитрый старина Флитвик — знаток не только чар, но и очарования — уверен, он не откажется преподать пару уроков!

Снейп явно прикидывал, как бы половчее отравить Локхарта, а вот Флитвик, судя по нехорошему блеску в глазах, был очень даже не прочь дать несколько уроков соблазнения... в гоблинском стиле, естественно.

— Весь этот день, — продолжал разливаться Локхарт, ничего не замечая, — мои купидончики-письмоносцы будут разносить валентинки, и каждый из вас может поздравить свою половинку или признаться в любви!

Он взмахнул палочкой, двери распахнулись... И в Большой зал ворвались близнецы Уизли в спортивных плавках и карнавальных масках. Они понеслись по залу, улюлюкая, выкрикивая малоприличные пожелания здоровья на латыни и колотя всех подряд и какими-то кусками меха, подозрительно похожего на шубу Хагрида.

В зале воцарился бардак.

Локхарт, явно ожидавший чего-то другого, открывал и закрывал рот с видом человека, которого посередь Нобелевской речи ткнули булавкой в зад. Снейп попытался плеснуть в близнецов соком, но попал в профессора Синистру — та в ответ швырнула в него кубок с силой и меткостью, достойными боевика "Чёрных Пантер". Флитвик, подвывая от хохота, сполз под стол. Макгонагалл обозрела близнецов и одобрительно кивнула. Кэти Белл и Алисия Спиннет во все глаза таращились на бушующих Уизли, истекая слюнями, и были в этом не одиноки...

Конец этому хаосу положил Филч. Фред был стреножен метким броском чёток, Джорджу под ноги подвернулась Миссис Норрис — и минуту спустя "луперки" были выдворены из зала под речь о дисциплине, унитазах и зубных щётках.

— Гилдерой, мальчик мой, — заметил директор, огладив бороду, — вам определённо не стоило обращаться к близнецам. Это чрезвычайно одарённые, но не всегда здравомыслящие юноши, и их идеи иногда бывают весьма... впечатляющими.

— Но я не... — заблеял Локхарт. — Они сами... Я ничего не знал...

— Судя по вашим книгам, — продолжал Дамблдор, — вы — человек предусмотрительный, но вы совершенно напрасно расслабились, мальчик мой.

Локхарт сбежал.

— А я и не думала, что они такие красавчики... — мечтательно протянула Лаванда.

— А могла бы, — хихикнула Гермиона. — У загонщиков всегда отличная мускулатура... Ну да ты тут не одна такая — охотницы явно не прочь поохотиться...

И она проиллюстрировала свой комментарий непристойным жестом.

Хендри посмотрел на Гермиону и приподнял бровь — совершенно по-снейповски.

— Что? — сердито осведомилась она. — Я, конечно, книжный ребёнок, но не настолько же! А ещё есть Фидо и Юзнет... Стоп, ну-ка сделай так ещё раз!

— Как?

— Бровью. Ты меня на какую-то мысль чуть не навёл.

— Поразительно... — хмыкнул Хендри, снова поднимая бровь.

— Точно, — Гермиона щёлкнула пальцами. — Профессор Снейп — вылитый Боунс, в смысле, Маккой.

Хендри, не сразу сообразивший, о ком идёт речь, подозрительно посмотрел на побитого кубком Снейпа и заметил:

— Не вижу никакого сходства.

— У тебя воображение неправильно настроено, — заявила Гермиона, показав язык.

Как оказалось — не у него одного. Хендри и раньше становился источником всевозможных диких слухов, но обычно делал это сознательно. На сей же раз всё произошло само собой и так, что сам Хендри вряд ли додумался бы.

К обеду большая часть школы почему-то уверилась, что Снейп — внебрачный сын Амелии Боунс из Министерства Магии и... Минервы Макгонагалл ("мало ли, что она могла себе натрансфигурировать!")

— Ta ma de! — высказался Хендри, услышав новости от Лаванды. — Сколько же идиотов в нашей школе?!

— Много, — ответила Гермиона. — Даже слишком. Никогда не слышала такого бреда...

— Летнее дитя, — рядом неожиданно появилась Луна, — нет ли у тебя портрета твоего настоящего отца?

— Колдография, где они все четверо, пойдёт? — спрашивать, зачем ей это, бесполезно — всё равно не ответит.

— Пойдёт, конечно, мне только уточнить кое-что надо. Она у тебя в комнате?

Хендри молча кивнул — в башне Гриффиндора Луна чувствовала себя как дома, так что снимок найдёт без проблем. Проблемы будут потом — когда она выполнит задуманное...

Возможно, он ещё об этом пожалеет.

Однако жалеть не пришлось. Пришлось удивляться — до сих пор Луна Лавгуд в рисовании замечена не была... А рисунок был определённо её. Изображал он покойного Джеймса Поттера в горчичной мантии и Снейпа в синей, склонившихся над лежащим аврором, при этом Снейп изрекал: "Он мёртв, Джим!"

— Ну упс... — выдал Хендри, увидев рисунок. — Луна, ну ты вообще...

— Да, не думаю, что найдётся много понимающих, — заметила Гермиона, зачем-то подцепив пальцем рисунок, — и о том, что чистокровной волшебнице такое знать неоткуда, я даже не говорю.

— Это же Луна, — пожал плечами Хендри. — Она же абсолютно непредсказуема. Не уверен, что она сама знает, что ей известно...

Как Хендри и ожидал, для большинства юмор остался непонятным. Причём не только чистокровным — маглорождённые тоже оказывались не в теме. Причём вполне чистокровная профессор Синистра явно опознала сюжет... Снейп остался крайне недоволен, и больше о нём ничего сказать не получалось. Зато проявить это недовольство он не замедлил.