Исполнитель

Кормили гребцов, к вящему удивлению Первея, вполне неплохо — каша с постным маслом, жирная немецкая сельдь, вода же была лишь на корме, в бочке, и кандальников обносил ею худенький мальчонка-заморыш, неизвестно за какие грехи попавший на каторгу. Что касается естественных надобностей, то эту проблему каждый решал самостоятельно — точнее, просто ходил под себя.

Ветер всё крепчал и крепчал, галеру раскачивало, в закрытые клапанами из тюленьей кожи уключины вёсел то и дело струйками пробивалась вода.

"Родная, отзовись"

"Да, мой милый"

"Эта галера не разделит судьбу той люгги?"

Молчание. Долгая, долгая пауза.

"Нет, мой милый. Нет. Потому что это было бы несправедливо"

...

Сон никак не шёл. Рядом вовсю храпел напарник, с которым Первею выпало ворочать одно весло, и спать "валетом" на этой тесной скамье. Плюс страшная промозглая вонь, наполнявшая трюм. Как люди могут жить в таких условиях месяцами, годами? Обычно на галеры судья посылает кого на семь, кого на десять лет, но десять лет, наверное, не выдержал ещё никто...

Первей и не заметил, как сон наконец снизошёл к измученному каторжнику.

"Родная, ты где?"

"Здравствуй, мой милый. Я как раз собиралась побеспокоить тебя"

"Получено новое задание?"

"Да нет, хватит с тебя пока и этого. Вот какое дело... Ты должен выучить английский язык, и ещё кельтский"

"Какой-какой?"

"В Ирландии, да и в Шотландии отчасти до сих пор говорят на этом древнем языке"

"Ты не находишь, что условия для занятий языками тут несколько... гм... необычны?"

"Отговорки для лентяев. Учиться можно где угодно и когда угодно. Пусть они дрыхнут, а ты не теряй времени даром"

"Я правильно понял, ты собираешься обучить меня сразу двум языкам за три оставшиеся дня?"

"Дня и ночи. Ты будешь учиться во сне. Не бойся, всё получится!"

— ... Вставайте, крысюки! А ну встать! Шевелись, шевелись, дьявольское отродье!

Свист бича, стоны и проклятья. Первей поднялся со скамьи, где они спали в обнимку с напарником, не дожидаясь удара бича. Напарник, молодой парень, пойманный на воровстве, замешкался и сейчас с шипением и сдавленными проклятиями потирал бок.

Застучал барабан, гребцы налегли на вёсла. Качка уменьшилась, галера явно входила в порт. Всё как по нотам, Голос оказался прав... оказалась права.

"Внимание, рыцарь. Сейчас напрягись. Тебя должен увидеть датский посланник"

"Как это возможно? Я в кандалах, в трюме, а он..."

Короткий смешок.

"А ты пошли наверх надсмотрщика. Этого зверя заморочить — раз плюнуть, у него почти нет мозгов"

"А дальше? Или посланника тоже заморочить?"

"Нет, посланника нельзя, он же должен работать головой, это сразу заметят. Но ты его заинтересуешь чрезвычайно"

"Чем это? Ароматом?"

Короткий смешок.

"Не придуривайся. Ты сообщишь ему очень любопытные сведения"

"Какие?"

"Вот слушай..."

...

— Нет, я не могу вас понять, герр Перуэй. Сидеть в холодном, вонючем трюме с этим сбродом и таить ото всех такие сведения. Почему вы не объявились сразу?

— Я не был уверен, что это заинтересует вас, ваше сиятельство.

— Ха! Не были уверены... А вообще-то, как вы оказались в кандалах?

— Как пират-люггер, ваше сиятельство.

— И не могли объяснить?..

— Мне нечего было сказать в своё оправдание, ваше сиятельство. Я действительно попал в пределы Датского королевства на пиратской люгге, у меня просто не было другого выхода. Больше ни одна сволочь не соглашалась выйти из Ревеля в такую погоду.

Посол задумался, побарабанил пальцами по столу.

— Вы отважный человек, герр Перуэй. Возможно, как раз вы-то мне и нужны. Что вы скажете, если я предложу вам службу?

— Я буду счастлив служить вам, ваше сиятельство. Я был бы счастлив вдвойне, если бы мне удалось узнать, в чём будет состоять моя служба.

Посол рассмеялся.

— А вы нахал, герр Перуэй. Впрочем, умному человеку прощается многое. Для начала отвезёте одно письмо в город Глазго — это не так далеко, как раз напротив Эдинбурга, на западном побережье Шотландии. Там отдадите письмо некоему человеку. Пока всё.

— Будет сделано, ваше сиятельство.

Посол позвонил в колокольчик, на зов которого явился разряженный, как петух, лакей.

— Это герр Перуэй, я беру его на службу. Распорядитесь насчёт ванны, обеда и комнаты.

Лакей почтительно поклонился.

Как, оказывается, мало надо человеку для счастья — тёплая ванна с настоящим куском мыла, вкусный обед и тёплая постель... Правда, предварительно человека надо выдержать как следует в кандалах, в вонючем ледяном трюме.

"Родная, спасибо"

"За что, милый?"

"За всё. Нет, это неправда, что от тебя остался один лишь Голос. Ты женщина до мозга костей"

"В смысле?"

"Ну как же. Настоящая женщина всегда старается как следует помучить любимого, чтобы потом погрузить его в море блаженства"

Шелестящий смех.

"Ну, до блаженства нам с тобой ещё как до Луны"

"Нет, ты не представляешь, что такое избавиться от кандалов"

"Кстати, о кандалах. Надо смазать мазью на гусином жире, иначе останутся следы"

"Так быстро? Я и в кандалах-то пробыл семь дней"

"И тем не менее. Сегодня же займись. Кстати, и многое другое тебе понадобится, в том числе деньги. Отпросись и зайди в аптеку, по адресу..."

...

— Простите, как я могу увидеть мистера Иоахиммуса Грея?

— Это я и есть, сэр. Чем могу служить?

Старый аптекарь удивительно напоминал землеройку, одетую в халат — маленький, серенький, юркий, и даже нос его непрерывно двигался, точно хоботок землеройки.

— Мне поручено сказать вам два слова — "сапиенти сат"

Первей произнёс латинские слова, изрядно исковеркав, но аптекарю этого хватило.

— Рад помочь. Что нужно?

— Вот — рыцарь протянул заранее составленный под диктовку Голоса список.

Аптекарь взял список, обнюхал его своим подвижным носом.

— Так... Это есть, и это есть... Ну, это уже совсем несложно... И десять фунтов?

— И десять английских фунтов серебром — Первей широко улыбнулся.

Аптекарь юркнул куда-то в недра своего заведения, и вскоре вынырнул со свёртком.

— Здесь всё, как в аптеке, сэр.

Первей привычно напрягся, вызывая дрожь... Всё.

— Простите, как я могу увидеть мистера Иоахиммуса Грея?

— Это я и есть, сэр. Чем могу служить?

— Мне нужна мазь от потёртостей, мистер.

Всё верно. Так как Первей не состоял в тайном обществе "вольных каменщиков", то и пользоваться паролем, который сообщил Голос, он не имел никакого права. Теперь аптекарь будет помнить только про мазь. А десять фунтов никак не разорят столь крепкое заведение.

Мелкий, занудный, холодный дождь моросил в окно, запотевшее изнутри. Сквозь частый переплёт были едва различимы мечущиеся неясные тени — голые ветви деревьев мотались за окном. А в Московии, да и во всех русских землях, наверное, снегу уже навалило по грудь...

Под тёплым стёганым одеялом было тепло, и Первей незаметно провалился в сон.

... Ему снился лес. Глухой, кондовый лес, рыцарь пробирался по нему, перелезая через упавшие стволы, продираясь сквозь густой подлесок, и не было конца этому лесу.

Он уже выбился из сил, когда наконец впереди забрезжил просвет, и вконец измученный рыцарь вышел на берег огромного, спокойного озера, дальний берег которого терялся в предутренней дымке. И только тёмное пятно острова грозно серело над зеркальной гладью воды.

Из тумана родилось движение. Женская фигурка в белом осторожно, будто скользя прямо по воде, приближалась. Вот уже видно лицо. Мама...

"Здравствуй, сынок"

"Мама... Как ты живёшь без меня, мама?"

Грустная, добрая улыбка.

"Я пока не живу, сынок. Не всем дано сразу уйти на новый круг. Но мне здесь спокойно"

"Я рад за тебя, мама"

"Мы не о том говорим, сынок. Ты же собрался туда?" — мама кивнула головой в сторону острова.

"Да"

"Ты знаешь, что ожидает тебя в случае неудачи?"

"Догадываюсь"

"Нет, не догадываешься. Если он захватит твою душу... Ты будешь молить о смерти, и не будет тебе смерти. Во веки веков"

"И всё-таки я пойду, мама. Потому что я люблю её"

Мамина рука гладит волосы на голове Первея, и рыцарь млеет. Как хорошо...

"Я не отговариваю тебя, сынок. Но я молю тебя — будь осторожен. Во всём положись на неё, теперь она... Впрочем, если будет нужно, она сама тебе скажет. И ещё — у тебя скоро появится друг"

"Какой друг?"

"Соратник. Скоро узнаешь"

Мама начинает отступать, словно плывя по воде, фигурка в белом растворяется в тумане...

Громкий стук в окно заставил Первея проснуться. Вместо дождя в стёкла барабанил мелкий, как горох, град. Стук срывал ход мыслей, что-то ускользало от внимания, как кусок мыла в воде.

Рыцарь встал, невольно поджимая пальцы ног, касавшиеся холодного пола, взял со стола кувшин с водой, напился прямо из горлышка. Поставил на место, снова сел на кровать. Что же такое он думал-то...

Неясная мысль в голове у Первея наконец созрела.

"Родная, отзовись"

"Да, мой милый"

"Это ты организуешь все эти видения?"

Пауза.

"Я"

"И встречу с мамой?"

"Тоже я"

"И прежние встречи, те самые..."

"Опять я. Не ругайся, пожалуйста. Я хотела, как лучше"

Первей помолчал, переваривая.

"Не буду. Я люблю тебя, люблю такую, как есть — какой смысл обижаться?"

"Спасибо тебе"

"Однако ты многое можешь, больше, чем я представлял"

Пауза.

"Мне многое позволено, очень многое, взамен того, что у меня отняли. Но поверь, я без всякого сожаления отдала бы все свои нынешние способности за пару рук и пару ног"

"И пару титек"

"Да, мой милый, да. И за пару титек, и чтобы ты мог наконец за них взяться этими своими ладонями..."

"Ловлю на слове. Чтобы потом не жаловалась"

Бесплотный шелестящий смех.

"Ты думаешь, я откажусь?"

"Кто тебя знает. Все женщины — народ непредсказуемый"

-... Это письмо, герр Перуэй, вы должны отдать в руки некоего Джона О" Нила, но только после того, как он покажет вам вторую половинку вот этого кольца — посол протянул Первею обломок дешёвого серебряного кольца — Письмо должно быть в Глазго уже завтра. Справитесь?

— Разумеется, ваше сиятельство, хотя тут всё зависит от коня.

— Коня вам дадут хорошего, не беспокойтесь. У вас нет оружия?

— Пока нет, ваше сиятельство.

— Вам выдадут кинжал и шпагу. Надеюсь, вы владеете ими?

— Да, ваше сиятельство.

"Внимание, родной мой. Сейчас решится вопрос о твоём путешествии в Ирландию"

Вошёл вчерашний лакей, держа на подносе письмо. Посол взял письмо, удовлетворённо кивнул, отпуская слугу, распечатал его, повернув к свету. Удовлетворение на лице посла сменилось выражением крайней досады.

— Чёрт... Вот что, герр Перуэй. Вам придётся проехаться чуть дальше Глазго. Как вы относитесь к морским прогулкам?

— Как к неизбежному злу, ваше сиятельство.

Посол хохотнул.

— Вам придётся отправиться в Ирландию. Этот О"Нил лежит в горячке, и в ближайшее время выйти в море не сможет. Вам придётся разыскать в Ирландии некоего мистера Клеймора. Где, я не знаю, ибо он имеет привычку прятаться в горах. Вам по силам такая задача?

— Безусловно, ваше сиятельство. При наличии денег это вообще не проблема.

Посланник снова хохотнул.

— Разумеется, деньги у вас будут. Значит, так. Ответ доставите мне сразу же. Отправляйтесь в путь немедленно, герр Перуэй, и да хранит вас Бог.

"Здравствуй, родной мой"

"Привет, Родная"

"Тебе придётся задержаться до вечера"

"Почему?"

"Сколько тебе дал на расходы датский посол?"

"Пятнадцать фунтов. И есть ещё десять от того аптекаря"

"Ну вот видишь. Тебе может потребоваться гораздо больше"

Первея уже разбирал смех.

"Кому мы предложим пуговицу на этот раз?"

Короткий смешок.

"Это было бы отлично. Но на сей раз не выйдет. Ты хорошо изучил тот фокус — "лишний груз"?"

"Не очень" — Первей не понимал, куда она клонит.

"Тебе придётся постараться, мой милый. И купи двух крепких мулов"

"Зачем столько?"

"А как ты увезёшь три тысячи пистолей?"

Рыцарь открыл рот.

"Сколько-сколько?"

"Три тысячи пистолей. Их сегодня должен привезти в Эдинбург некий французский маркиз. Слушай, что надо делать..."

Первей стоял в переулке, закутанный в тёмный плащ, привалившись к стене — так била дрожь. Наконец-то — дрожь сменилась знакомым чувством, вроде как холодком... А то рыцарь уже начал опасаться, что ничего не получится.

Карета француза, запряжённая четвёркой коней, уже почти проехала мимо, когда кони вдруг дико заржали, лягаясь и вскидываясь, и рванули карету вбок. Тяжёлый экипаж с хрустом и грохотом повалился в канаву. Кони верховой стражи, сопровождавшей карету, тоже взбунтовались было, но всадникам удалось их быстро успокоить.

Из кареты выбрались двое, началась перебранка, один из пассажиров размахнулся и влепил плюху кучеру — тот только съёжился. Второй раздражённо что-то приказывал стражникам и двум лакеям, сидевшим на запятках кареты. О чем шла речь, Первей не понял, он не понимал по-французски ни слова. Должно быть, это и есть маркиз, подумал рыцарь.

"Не отвлекайся"

Первей снова сосредоточился. Между тем возле кареты поднялась суета, кто-то бестолково стегал коней, кто-то толкал карету. Рыцарь уже почувствовал в теле знакомую дрожь... Всё.

Маркиз что-то раздражённо проорал, и все дружно кинулись разгружать карету. Гора вещей росла и росла, и рыцарь мельком удивился — где там помещался сам маркиз, ей-богу... Наконец экипаж разгрузили, трое поддели карету длинной оглоблей — уф! В освобождённую колымагу вновь полетели выгруженные ранее вещи...

Первей вновь сосредоточился, сквозь знакомую дрожь чувствуя подступающую слабость и тошноту — слишком много магии на сегодня... Всё.

Всадники вскочили в сёдла, кучер хлестнул коней, и карета с грохотом укатила. Возле самой канавы остался только сиротливый, всеми забытый и никому не нужный сундук. С золотом.

"Быстрее, рыцарь. Делай "раззяву", тут полно посторонних глаз"

Тошнота уже подступала к горлу, дрожь сотрясала тело, но Первей таки справился. Знакомый холодок... Всё.

"Ты молодец. Ты даже не представляешь, какой ты молодец, милый. Всё, грузи монеты"

Крышка сундука отвалилась со скрипом. Внутри были плотно уложены шёлковые мешочки, туго и аппетитно набитые. Очень мило, кстати, Первей уже опасался, что монеты будут лежать россыпью. Рыцарь подвёл мулов и начал деловито набивать седельные сумы шёлковыми мешочками.

"Надо прикупить ещё мулов, вот что"

"Зачем?"

"Ну как зачем? Тут где-то недалеко хранится казна Шотландского королевства. Ты мне поможешь, Родная? А потом можно будет наведаться в Лондон..."

Короткий смешок.

"Не придуривайся. Теперь твоя задача — унести ноги, и быстро. Ты здорово их всех заморочил, и недостачу обнаружат только утром, но когда обнаружат, тут начнётся такое... В общем, завтра к вечеру ты должен быть в Глазго. Тебе придётся сегодня ехать ночью, мой милый. Между прочим, дороги Шотландии кишат разбойниками, а у тебя даже нет меча, только шпага. И маны совсем не осталось"