Артур-ролевик. Лич 3

— И только? — фыркнул полупрозрачный собеседник. — А если я не захочу отвечать?

— Ну, ты же понимаешь, что мне по силам заставить тебя это сделал, — спокойно ответил я и чуть шевельнул пальцами. Тело призрака стало чуть более прозрачнее и утратило четкие очертания, превратившись в недавний бесформенный клуб тумана. Длилось это едва ли секунду и когда вновь соткалась прежняя фигура, на лице той было гораздо меньше спеси и больше злости.

— Можешь, можешь, — зло проговорил призрак. — Понял я уже. И хотя мне противно такое давление, так и быть, отвечу на твои вопросы. Можешь задавать.

— Вы Митин, профессор Митин, который больше двадцати лет назад изучал особенности геммов?

— Да, я и есть Митин Клим Илларионович. И да — я работал в этом направлении пока не... хм... умер.

— Погибли, так будет точнее, — поправил я. — Или убиты?

— А не все равно, — почти оскалился Митин. — Умер и умер.

— Не скажите, — покачал я головою. — Если бы умерли просто, то уже давно бы ушли на перерождение. Я мог бы разговаривать с жалким отпечатком личности, сохранившей часть памяти и почти минимум эмоций. В этом плане я могу хоть докторскую написать.

— Вот как? — заинтересовано посмотрел на меня призрак. — Так много приходилось работать с неупокоенными или... или, чем черт не шутит, сами выходили, как принято было говорить у ваших коллег, за Грань?

— Практически 'да' по обеим вариантам. Кстати, как вы погибли?

— Несчастный случай, — буркнул призрак. — Ваши коллеги меня уже об этом спрашивали. Вы к сути переходите или отпускайте меня. Тут, знаете ли, несколько некомфортно.

— Верю, — согласился я последним утверждением, — для того и делался этот ж... предмет. Но если так торопитесь, то приступлю к делу. Меня интересует все, что смогли узнать, изучить и получить после первой инициации геммов. Может, кроме неосязаемой магии в этот мир попало и нечто вполне физическое, что можно пощупать. Знаете вы об этом хоть что-то?

После моих слов призрак посмотрел на меня уже гораздо внимательнее. Он не торопился с ответом, все смотря на меня, переводя взгляд с одной точки тела на другую.

— Зачем тебе это нужно знать? — холодно поинтересовался он. — Или... Да ты же не имеешь никакого отношения к комитету! Ведь так? Так, так я могу ошибаться в мелочах, но в целом всегда прав. Почти всегда.

— Ну так что насчет моего вопроса? — поторопил я излишне упрямого и самостоятельного призрака.

— Заключим сделку? — вместо этого сам задал вопрос Митин. — Я говорю, что знаю об интересующем тебя, в обмен ты пообещаешь... нет, поклянешься, выполнить мою просьбу.

— Что за просьба? — спокойно, хотя внутри я едва не кипел от злости и не скрежетал зубами, проговорил я. — Если не сильно отвлечет меня от дел или не будет иметь жестких временных рамок, то попытаюсь сделать.

— Найти и убить Э... виновника моего нынешнего облика.

— Если он жив и отыскать в моих силах, то сделаю, — ответил я. — Но лишь в том случае, если точно буду знать его местоположение. А то мне совсем не хочется забрасывать свои дела и мотаться по миру в поисках неведомого гемма, который успел сменить свой облик не одну дюжину раз.

— Я помогу в поисках. У меня с не... обидчиком есть определенная связь. Как только расстояние уменьшается, я точно знаю, где искать. Один из твоих помощников может для начала объехать окрестности города с этой штукой, — призрак кивнул на обсидиановую тюрьму. — Как только что-то почувствую, сообщу тут же. А по времени я тебя не тороплю. Ждал чуть ли не три десятилетия и еще смогу подождать.

— Вот как? — мыкнул я. — Что ж, тогда клянусь найти и покарать. Клянусь именем Предвечной.

Сразу после этих слов я ощутил холод и жуть, которая просочилась в этот мир из потустороннего измерения. Клятва была услышана.

— Даже так? — в сильном изумлении воскликнул призрак, до которого донеслись отголоски внимания Смерти. — Некромант, должен заметить, что с последней беседы с твоими коллегами по магической стези, искусство изрядно шагнуло вперед. Или же ты настолько сильно отличаешься от них. Не от мира сего...

— Хватит разглагольствовать, — оборвал я разговорившегося призрака. — Клятва тебя устраивает.

Призрак молча кивнул в ответ.

— Тогда твоя очередь рассказывать, — потребовал я, — начинай.

— Все началось достаточно давно и в первый момент осталось незамеченным властью. Старухи-гадалки из деревень вдруг стали давать почти точные прогнозы. Кто-то из шарлатанов экстрасенсов обрел возможность удивлять людей странными фокусами...

— Ты ближе к теме давай, — недовольно произнес я, прерывая словоизлияние Митина. — Конкретно над чем ты работал и с чем или кем.

— С геммами я работал, — зло сверкнул глазами призрак, которые у него на короткое мгновение засияли как галогенки. — Изучал способности и возможности их тел. Нескольких вскрывал после гибели... иногда и живых доводилось резать. Все работы проводились в тайне и только в одном месте в Великогорске. Правда, в то время он был обычным секретным институтом, вход в который был возможен лишь по спец пропускам. Я входил в число самых информированных на тот момент людей в стране, которые имели допуск почти ко всем данным. Могу рассказать об экспериментах и назвать всех сильных геммов. Правда, уверен, что на этот момент они уже сменили имен, а то и внешность. Для тех, кого я знаю, последнее хоть и тяжело, но вполне по силам.

— Чуть позже, сейчас меня интересует, что еще изучали кроме новоявленных магов и неосязаемой магии.

— Не такая она и неосязаемая, — хмыкнул Митин. — Нам удалось первыми сконденсировать этот тип энергии, заключить в оболочку. Причем, каждый гемм мог таким образом создать аккумулятор со своим типом энергии — огненная, мертвая...

— Да это я и сам могу. Не настолько сложная задача, чтобы слепить несколько накопителей с сырой манной или некроэнергией. Ты ближе к теме подходи. Вот скажи, не попал ли в этот мир вместе с магией нечто особенное, не нематериальное, а нечто, что можно пощупать или, на худой конец, увидеть?

— Откуда?.. — пораженно воскликнул призрак и потерял концентрацию от нахлынувших эмоций, превратившись в бесформенный туманный сгусток. Пришел в себя лишь через десять секунд, но от удивления, плескавшимся в глазах, не избавился. — Некромант, откуда ты смог узнать эти сведения? Об этом объекте знали лишь десять человек в нашей стране и примерно еще полсотни во всем остальном мире. Кто мог тебя натолкнуть на это знание!?

— Ты не кричи, — одернул я призрака, — а говори по существу: что за объект, как выглядит, где находился до этого и кто может подсказать место его теперешнего расположения?

Призрак посмотрел на меня с небольшим сомнением, словно никак не мог решиться — сказать всю правду или начать увиливать от искреннего ответа. Хаос бы его побрал, ну почему мне не повезло пленить обычного призрака с частично разрушенной личностной матрицей? Основные события он бы не забыл, про тот же неведомый объект смог бы рассказать. А этот... этот тип ничем не отличается от своего живого образа. Ведет себя так, словно я у него на приеме. Вот про на это я и указывал, когда не стал силой заставлять делиться информацией. Он бы мне тогда такого наговорил! Устал бы разбираться где правда, а что наговорено лишнего лишь с целью запутать меня.

— Ты о клятве не забывай, — напомнил я излишне самоуверенному призраку о договоре. — Начнешь сейчас увиливать и хана моему обещанию.

— Да я просто с мыслями собираюсь, — скривился Митин. — Столько времени прошло с той поры.

— Ну-ну, — хмыкнул я.

— Это был человек.

— Что? Какой человек? Ты о чем?

— Обычный человек и... необычный, — пояснил призрак. — Возрастом примерно лет тридцати трех — тридцати пяти. Крепкий, атлетического сложения и высокий. На теле ни единой отметины — шрама, следа старых инъекций. Кожа гладкая, что даже младенец не сравнится своей...

— Ты сейчас о чем, Митин? — оборвал в очередной раз разговорившегося призрака. — Это что за такой мужик?

— Этот мужик — тот самый неведомый объект, которым ты интересуешься!

Сказать, что я был шокировать — все равно, что промолчать. Я был поражен едва ли не состояния ступора. Хоть и подумывал о чем-то эдаком, но мысли сильно отличались от действительности.

— Он говорил что-нибудь о себе или без сознания находился?

— Он был мертв, — пожал плечами призрак. — Ни один из органов не функционировал, не происходило ни единого процесса в теле. Но, не смотря на это, разложение и трупное окоченение тело не затронуло.

— Мумия? Нет, не то... какие-то нетленные мощи. Так? Кстати, магия от него шла? — произнес я.

— Шла, — кивнул головою Митин. — Но странная, ни один из геммов не мог определить ее характер. Кто-то выдал версию, что это может быть новый тип геммов, которые просто не в состоянии справиться со своей силой и погибают в момент инициации. А телу не дает разрушиться магия.

— Да нет, — задумчиво произнес я, — тут что-то другое. Какой бы гемм это не был, другие смогли бы определить хоть что-то. В конце-то концов, магия на всех одинаковая излилась, это уже тело изменилось под ее воздействием, стараясь подстроиться под нужный тип, чтобы эффективно функционировать. Фактически, все геммы — мутанты в некотором роде, просто их мутации позволили гораздо эффективнее использовать свое тело и заложенные в него способности. Да, а как скоро после этой волны нашли тело?

— Очень быстро. Кстати, нашли его геммы — их влекла непонятная сила к человеку. И перенести от точки нахождения было сложно и только в радиусе пяти километров. И всех геммов — уже инициированных или потенциальных, влекло... неосознанно, процентов девяносто даже не могли точно сказать, зачем они приехали-прилетели в те места.

— А остальные десять процентов что говорили? — заинтересованно произнес я.

— Что-то о видениях, голосе во сне. Кстати, именно с сильными геммами подобное происходило. Слабые или потенциальные, остающиеся обычными людьми, ничего не видели и не слышали.

— Постой, — нахмурился я, — как сильные и слабые? Разве, в первую волну не появились все эти пятые и немного четвертого уровня геммы?

— Кто сказал такую чепуху!? — эмоционально фыркнул призрак. — И тогда хватало первых и вторых уровней, вот только общий процент сильных был больше, чем в последующую волну. И подозреваю, что в последнюю волну все стало прямо наоборот — сильных на порядок меньше, чем слабых.

— Если не на два, а то и три порядка, — проговорил я. — Ладно, это чуть позже, хоть и интересно узнать о тех временах из первых, так сказать, уст. Что там с Объектом?

— А ничего. Остался почти там, где и нашли, — пожал плечами Митин.

— Но как же паломничество? Там же всю траву вокруг секретного института должны вытоптать на годы вперед, если учесть, сколько потенциальных геммов в нашей стране.

— Скажем, не так и много. Забыл отметить, что приходили лишь те, кто жил в полосе сотни километров от места обнаружения тела.

— Но и этого немало. Не так ли? — резонно заметил я. И призрак со мною согласился, пару раз утвердительно качнув головою.

— Да, вполне хватило, чтобы вся секретная работа полетела коту под хвост, — тяжело вздохнул Митин. — И ведь увезти тело совсем не выходило. Иначе бы...

— Иначе — не иначе... — перебил я с сарказм в голосе собеседника. — Все равно народ тянулся бы к находке, куда бы ее не засадили. Нет такого места в стране, где в радиусе сотни кэмэ не нашлось бы поселка, городка или чего-то похожего с геммами или будущими, или настоящими.

— Ты так думаешь, некромант? — заулыбался призрак, довольный, как профессор на экзамене, подловивший нелюбимого студента, который до этого момента отвечал, словно, по писанному. — А Арктика на что?

— Так там же холодно? — искренне изумился я, относя себя к человеку теплолюбивому и с паникой представляющему, что где-то столбик термометра может опускаться гораздо ниже двадцати градусов с минусом.

— И что? Создать подходящие условия для работы можно даже на луне или на тяжеловесном Юпитере, все дело в средствах, вложенных в это дело. А государство на данном проекте не экономило.

— М-да, — крякнул я, соглашаясь с доводами собеседника, — и сказать-то нечего.

— Вот и помолчи, — ядовито произнес призрак и, не дав мне достойно ответить, продолжил. — В общем, раз от проблемы инстинктивного интереса посторонних людей к секретному институту обычными методами нельзя было избавиться, руководство решило ее весьма оригинально...

Призрак замолчал и хитро посмотрел на меня, словно, дразня приманкой собаку, махая у той перед носом куском свежего мяса.

— И как же? — спросил я. — Хватит тут строить из себя невесть кого. Отвечай.

Пришлось на секунду активировать чары, наложенные на обсидиановую плиту, подстегивая призрака. Тот в очередной раз потерял четкость формы, что-то прошипел сквозь зубы, но зато стал отвечать по существу и больше не старался играть в преподавателя и студента.

— Вокруг института заложили городок, в который стали приглашать народ со всей страны. За несколько лет он стал насчитывать несколько десятков тысяч людей. И постоянно рос.

— Хаос меня побери! — ахнул я, уже не сдерживая эмоций. — Спрятать лист в лесу... так это Великогорск!?

Призрак медленно качнул подбородком, подтверждая мою догадку.

— Планировалось создать подземную, хорошо защищенную сеть туннелей и помещений, полностью изолированных от внешнего города. По ним предполагалось перевозить тело, чтобы сохранить то в тайне... ну, более или менее. Не дать противнику или простым недоброжелателям добраться до Объекта.

— Если его увезти нельзя, так какой в этом смысл? — хмыкнул я. — Перестраховщики сидели среди твоего руководства или просто хотели показать, что не зря едят хлеб, сидя на своем месте.

— Не скажи, — в ответ Митин отрицательно покачал головою, — не скажи. Перед закладкой подземного лабиринта среди сильных геммов возникло определенное течение. Они не совсем уютно себя ощущали рядом с Объектом. От того постоянно шла неприятная для них энергия, а обратную же сторону тянул энергию от геммов. Причем чем сильнее тот был, тем хуже чувствовал. И вот они требовали уничтожения тела.

— Идиоты, что ли? — хмыкнул я. — Там, я понимаю, некто вроде архимага или... хм, даже божественная сущность самого низшего уровня может находиться. Пусть осталась только оболочка, но напичканная манной она опасна, а уж попытка уничтожить ее какими-то неумехами! Да это что АЭС придут ломать недавние дехкане, которые получили в руки вместо мотыг и лопат — перфораторы и экскаваторы...

И тут мне пришла в голову четкая мысль. Я даже резко замолчал, обдумываю ее, и понемногу мрачнея от того, что если догадка верна, то на моей миссии можно ставить крест. Хотя, хотя постойте-ка... если Артас отправил меня сюда уже после катастрофы в Великогорске, значит, не все потерянно. Вполне может быть, что она, вернее, отголоски драмы, просочилась сквозь межмировой барьер и дошла до 'ноздрей' хаотичного бога. Потому-то я и оказался в этом месте со столь непонятной миссией.