Хардкор

Высушенные и растертые в пыль гады обладали неприятной способностью блокировать Силу, причем незаметно для пострадавшего. Гоняться за ними пришлось долго и муторно, потом сушить, молоть, загружать в специальные контейнера и прятать... Он и так набрался этой дряни, чувствуя себя пьяным и неадекватным, хорошо хоть, хватило реакции кнопку нажать, активируя расположенные в стратегических местах микрозаряды. Балкон держался лишь на честном слове и изоленте, осталось чуточку помочь силе притяжения.

А теперь он хочет отдохнуть: то, что удалось угробить сразу двух ситхов, не значит, что их больше нет.

— Мастер! — громыхнул Ян, вырывая Йоду из мыслей о том, что пахать ему на благо Света ещё долго. — Вы вообще слушаете?

— А как же! — кивнул Йода. — Так бы сразу и сказал. Тоже хочешь. Оби-Ван, подвинься.

Падаван встал на прикрученную к летающему креслу Йоды ступеньку и слегка подвинулся, недвусмысленно предлагая своему брату-падавану присоединяться.

— Давай, Ян. Кнопочка волшебная есть у меня! — Йода нацепил здоровенные очки-консервы, занимая свое место. У кресла неожиданно обнаружился руль, а по бокам вылезли сопла-репульсоры. Ян, обалдевший от наглого предложения, помолчал... И махнул рукой, вставая рядом с Кеноби, крепко уцепившись за кресло. Йода вдавил здоровенную красную кнопку с надписью 'Поехали!', гаркнув:

— Лыжню!

Сколько он ни проживет, это будет весело.

Идентификация Кеноби ЗВ/Идентификация Борна

Все началось в таунгсдей, пятнадцатого числа, на Бендомире. Оби-Вана, избитого до потери пульса, запихнули в кресло, приладили на виски контакты и запустили машину, выжигающую воспоминания.

Отработанная до мелочей процедура, обкатанная на прорве прошедших через руки торговцев живым товаром рабов. Оби-Ван даже не мог сопротивляться, единственное, на что его хватило — сжать в ладони камешек, с трудом вытащенный из кармана. Речной камень, маленькая невзрачная галька, только и всех достоинств, что реагирующая на Силу. Он стискивал ее в ладони до боли, концентрировался на поющем хрустальным голосом камешке, пытаясь отвлечься от чудовищной боли, и чувствовал, как с мозга сдирают щиты, как ломается его разум, как размывается личность... И только путеводный огонек в руке не дал ему потерять себя полностью.

Он долго дергался на холодном каменном полу камеры, в которую его бросили, как мешок с клубнями, хрипел, плача и пуская слюни, с неимоверным облегчением понимая, что память цела, как и его личность... Вот только где-то там, в глубине, что-то изменилось, словно кто-то еще поселился в его разуме.

Но никаких других изменений не было, и Оби-Ван промолчал, не желая оповещать окружающих, что время от времени его глазами смотрит неизвестный. Ему только подозрений в расщеплении личности не хватало для полного счастья.

Время шло, Оби-Ван стал падаваном, таскался вместе с мастером по галактике, нанося добро и причиняя справедливость. С памятью все было в порядке, с ним самим — тоже, к редким ощущениям присутствия в голове непонятно кого или чего он привык и перестал на этом концентрироваться. Все было почти нормально, пока не случилась Мелида-Даан.

Он стоял, смотрел, как взмывает ввысь потрепанный кораблик, и готов был разрыдаться от бессилия и собственной никчемности. Оби-Ван знал, что поступает правильно, но легче от того, что его бросили на произвол судьбы, не становилось.

В тот момент он впервые ощутил, как внимание того, Другого, сконцентрировалось сначала на исчезнувшем в гипере корабле, потом на нем... Плечо сжала невидимая рука, и Оби-Ван, забившийся в какую-то нору, все-таки разрыдался, выливая в Силу вместе со слезами свое горе и ощущение выброшенности на помойку. Он знал, что Квай-Гон его не любит, что раздосадован тем, что взял в падаваны... Но получить такое подтверждение всем своим сомнениям и горьким предположениям оказалось больно.

Неизвестный, живущий в его голове, словно придвинулся, даря молчаливую поддержку, и Оби-Ван, всхлипнув, вытер слезы, решительно поднимая голову. Плевать, кто это, хоть самый страшный ситх-вивисектор, для развлечения сдирающий с людей кожу каждый таунгсдей. Он поможет, и это все, что Оби-Ван хотел знать.

Неизвестный еще раз словно сжал твердыми пальцами его плечи, осмотрел окружающее пространство и чуточку отодвинулся, не уходя вглубь сознания. Оби-Ван улыбнулся и встал.

Он не один.

Партизанская война шла с переменным успехом. Оби-Ван поначалу еще держался за насмерть вбитые в Ордене принципы гуманизма и самопожертвования, вот только окружающие это почему-то или не ценили, или понимали превратно. И когда благородно помилованный пусть бывшим, но все еще в глубине души правильным джедаем даанец едва не зарезал Оби-Вана в спину, убив напросившегося с ним мелкого мальчишку, неизвестный решительно перехватил управление их общим телом и одним точным движением метнул перехваченный в полете нож прямо даанцу в глаз.

Оби-Ван застыл в шоке, а неизвестный равнодушно выдернул клинок, приложил к сонной артерии Молодого пальцы, убеждаясь в смерти... и принялся обирать труп, попутно легко и просто добив второго раненого даанца. Ощущение ледяного концентрированного внимания пронизали тонкие нити вымораживающей ярости.

— Так нельзя. — Оби-Вана трясло от вида собственных рук, выворачивающих чужие карманы, сдирающих все нужное и складывающих в мешок. — Это... Джедаи так не поступают.

— Ты пацифист? — приятный баритон, похожий на ледяную реку, заморозил начинающуюся истерику. Оби-Ван сглотнул: он почти видел рослого, широкоплечего мужчину лет тридцати-тридцати пяти, блондина с голубыми глазами. Видение обрело глубину и четкость: мужчина в дорогом костюме непривычного кроя стоял, небрежно вращая в одной руке длинный узкий нож, а в другой — черный блестящий платок.

— Я? — растерялся Оби-Ван, во все глаза рассматривая своего соседа в голове.

— Ты пацифист? Джедаи — пацифисты? — терпеливо повторил вопрос блондин. Оби замотал головой, чувствуя себя особенно грязным и жалким по сравнению с этим великолепием.

— Нет! Джедаи — миротворцы!

— Хорошо, — прервал объяснения мужчина. — Миротворцы. Запомни, ребенок: 'Хочешь мира, готовься к войне'. Войну нельзя остановить сладкими речами. Ее можно только прекратить. И сделать это можно только силой.

— Но... Переговоры... — промямлил Оби-Ван. Неизвестный слегка усмехнулся, скупо и страшно.

— Пока ты будешь болтать, другие будут умирать. Потому что страдают невинные, когда руководство трусит принять тяжелое, но нужное решение.

— Какое? — тихо прошептал Оби, ежась от чудовищно хладнокровной рациональности.

— Выбить точечно тех, кто против заключения мира. Тогда остальные пойдут на переговоры. Минимальные жертвы, отсутствующие потери дружественного населения. Быстрое и гарантированное достижение поставленной цели.

Оби-Ван опустил глаза. Может, это и было рационально, оправдано и прочее... Но все в нем противилось пойти по этому пути. Хотя и понятно было, другого выхода нет. Не хотят мелидцы и даанцы слушать малявок, отчаянно желающих мира. Не хотят. И не будут.

— Вы — ситх? — прошептал Оби-Ван, а его руки уверенно завязали мешок, подняли на плечи труп мальчишки, явно пользуясь Силой, а ноги зашагали в расположение Молодых. По воспоминаниям словно прошла волна, мужчина чуточку презрительно дернул губой.

— Я — Джейсон Борн. Лучший наемный убийца.

— Наемный? — уточнил Оби-Ван.

— И очень хорошо оплачиваемый. Мои услуги стоят дорого. Сколько стоят твои?

— Джедаи не получают плату... — начал было Оби-Ван, взгляд Джейсона наполнился скепсисом.

— Орден содержит Республика?

— Э... Да.

— Члены Ордена получают средства на расходы, личные и во время миссий?

— Да. Они небольшие...

— Вы получаете задания от Сената?

— Да, но...

— Никаких но, ребенок, — покачал головой мужчина. — Вы не автономны, подчиняетесь распоряжениям властной вертикали государства, исполняете приказы правящих органов. Обычные служащие. Как полиция и прочие службы. А то, что прикрываете положение дел религиозными нормами... — Джейсон пожал плечами, — идеалисты обходятся дешевле профессионалов. И их не жалко. Легко заменяются такими же.

— А вы? — в запале шагнул вперед Оби-Ван, сжимая кулаки.

— Я? — поднял бровь с видом превосходства блондин, небрежно пряча в нагрудный кармашек явно шелковый, судя по блеску, черный платок. — Я — специалист, который может позволить себе поработать из любви к искусству. Моя работа оплачивается по высшему тарифу, и не всегда деньгами. И у меня есть то, что подобные тебе растеряли: репутация.

Вокруг царила суматоха, тело Молодого забрали, Нильд и Сераси грызлись, как акк-собаки, малышня жалась по углам, и от вида этой убогой обреченности хотелось плакать.

— Посмотри на них, — в ледяном голосе Джейсона проскользнули нотки презрения. — Как они могут достичь мира, если не способны достичь взаимопонимания в собственной фракции? Даже если Молодые каким-то чудом добьются мира, долго это не продлится. Мало установить мир, его надо поддерживать. Постоянно.

— Готовься к войне? — поднял голову Оби-Ван.

— Именно. Они не готовы. Они даже к миру не готовы. Нильд готов уничтожить всех. Сераси не хочет никого убивать. Если даже ты им поможешь, то останешься виноватым со всех сторон, так будет проще для них. Кончится тем, что тебя выгонят... Чтобы не напоминал о трудностях. Молодых выбьют, а остальные вымрут или закупорятся на планете, как в банке, отказываясь от помощи. И тоже вымрут.

— Вы... провидец?

— Я стратег. Это логичное следствие из данных на настоящий момент.

— И что мне делать? — вздохнул Оби-Ван. Джейсон слегка сжал его плечо.

— Первым делом мы обезопасим тебя. Выйдя из Ордена...

— Я — джедай!

— Меня не интересуют твои религиозные убеждения, — оборвал его истерику Джейсон. — Выйдя из Ордена, ты стал уязвимым законодательно. Сейчас ты в подвешенном состоянии: законы Ордена на тебя уже не распространяются, законы Мелиды еще не распространяются, а законы Республики... Ты хоть совершеннолетним считаешься?

— Э... — мысли Оби-Вана судорожно заметались. — Не... знаю?

— Тогда первым делом составляем контракт. Письменный: нет у тебя репутации, чтобы заключать устный и его боялись нарушить. Да и всегда могут сказать, что ни о чем не договаривались...

— Контракт... С кем?

— С обоими лидерами Молодых, — придавил его взглядом Джейсон. — И обязательно подписи свидетелей. Побольше, мало ли...

— Я... — замялся Оби-Ван, с надеждой уставившись на Джейсона, и его поняли правильно.

— Я помогу.

Идея контракта Молодых ошарашила, и если во взгляде Нильда появилось уважение, то Сераси скривилась с явно видимыми осуждением и презрением. Но пойти на попятную Оби-Вану не дал Джейсон. Он отстранил его от управления телом, взял все в свои руки, и Молодые сами не поняли, как подписали невероятно четко прописанный документ, который был бережно сложен, упрятан в подобие чехла и спрятан в надежном месте.

Дальше все понеслось с бешеной скоростью, Оби-Ван только выдыхал... и учился.

— Неправильно, — попытки Оби-Вана отдать скудный паек и жить на Силе пресекались жестко и безжалостно. — Мало еды? Найди, отбери, поймай. Ты должен есть первым. Еда — это ресурс. Ты ешь, у тебя есть силы добыть еще еды остальным, защитить подопечных, уничтожить врага. Есть еда — есть силы на исполнение обязанностей.

— Я джедай... — уныло шептал Оби-Ван, грабя даанцев.

— Главное, что не идиот, — отрезал Джейсон. — Ешь. И тогда ты сможешь выполнить свой долг джедая. И контракт. Иначе — умрут все. Ты этого хочешь?

— Нет!

— Тогда вперед!

И Оби-Ван охотился, грабил, подкармливал других — но только после того, как поест сам.

— Неправильно, — рявкал мужчина, когда Оби-Ван пытался заменить сон медитацией. — Отдых — это оружие. Отсутствие полноценного отдыха ведет к потере боеспособности, а значит — к гибели подопечных и неисполнению контракта. Ты этого хочешь?

— Нет!

И Оби спал, делал зарядку, ката, тренировался с любым видом оружия, попадающим ему в руки.

— Неправильно, — цедил Джейсон, заливая ежащегося Оби-Вана презрением. — Самопожертвование — это идиотизм! Что с того, что своей гибелью ты спасешь десяток? Живя, ты спасешь миллионы! Ты этого хочешь?!

— Да! — орал доведенный до ручки Кеноби, которому умело и последовательно ломали мировоззрение. — Да, я хочу этого!

— Тогда ты должен встать на вершину! Занять господствующее положение! — поучал его Джейсон. — Ты должен иметь силу и право требовать, а не скулить, униженно побираясь!

И Оби-Ван шел в темноте караулить очередную жертву, грабил Старейшин, строил войска, уважительно называющие его генералом, обоснованно спорил с Нильдом и Сераси, проталкивая свою точку зрения и все больше приближался к намеченной цели.

Договор о мире стал закономерным финалом почти годовой деятельности на поприще убийственной дипломатии. Контракт был признан исполненным, о чем были проставлены соответствующие отметки, а Оби-Ван в награду за труды получил плату: потрепанный грузовоз кореллианской сборки, доставшийся Молодым от Старейшин. Кеноби, повзрослевший на десяток лет за этот год, не стал дожидаться пинка под зад, пожал руку Нильду, обменялся с ним номерами комлинков и отбыл лечить тело и душу, не зная, что вскоре после его отлета на планету свалился Квай-Гон, простимулированный палкой Йоды и напутственными криками Винду.

Хайдианский путь, по наитию выбранный Оби-Ваном, привел их почему-то в Серенно. Почесав голову, Кеноби вспомнил, что Серенно славится целителями, и направился к самым лучшим специалистам: Джейсон не понимал и не принимал стремления Оби переносить травмы на ногах. Их общее тело должно быть в идеальной форме, а после Мелидаана Оби был похож на скелет, побывавший в камнедробилке. Это срочно требовалось исправлять.

Деньги, как ни странно, водились: Старейшинам пришлось выплатить немалую контрибуцию, из которой главному миротворцу отошел неплохой кусок. Оби-Ван ел, спал, лечился, беседовал с целителями разума, латая явно начавшую протекать крышу, перестал вздрагивать от каждого шороха и хвататься за оружие при любом движении.

Процесс шел медленно, но уверенно, Кеноби совсем размяк душой, и визит смутно знакомого высоченного брюнета только пробудил любопытство.

Как выяснилось, бывший гроссмейстер Оби-Вана, Ян Дуку, пролетал мимо, решил навестить сестру, являющуюся правителем данной планеты, и с изумлением обнаружил в лучшем спа-салоне Серенно своего не менее бывшего гранд-падавана, с которым никогда не встречался лицом к лицу. Заинтригованный мастер джедай завязал беседу... и узнал о Квай-Гоне, Йоде, Ордене и даже чуточку о себе много нового и интересного.

Чем дольше слушал Дуку откровения Оби-Вана, тем больше в темных глазах разгорался гнев. Оби ничего не скрывал: ни причин, по которым остался на Мелиде, ни контракта, ни своего мнения по поводу всей этой ситуации. Единственное, о чем умолчал — что не один у себя в голове.