Исчадия Ада - 1. Предвестники апокалипсиса

— Нет.

— Ну, пожалуйста. Он наверняка с ума сходит.

— Пока идет расследование, я не вправе разрешить вам контакты с кем бы то ни было извне, — Сконев не считал себя человеком резким, но маячившие на горизонте женские слезы намеревался пресечь на корню.

Девушка всхлипнула, но замолчала.

Апартаменты свиршей находились в одном из самых дальних секторов станции. Странно, что эта раса вообще имела здесь свое представительство. Даже не представительство — небольшой закуток, переоборудованный из ангара. Они ничего не покупали, мало продавали. Жить по соседству со свиршами могли разве что круны, которые о личной гигиене не знали вообще ничего и чувствовали себя комфортно даже в самых экстремальных условиях.

По мере приближения к представительству Колонии на полу и стенах все чаще стали попадаться пятна прозрачной слизи, а вскоре на полу не осталось ни одного сухого места. Каждый шаг сопровождался отчетливым чавканьем, сапоги покрылись грязью и сеткой тягучих нитей.

На лице Светланы застыло брезгливое выражение. Она шагала так, словно боялась провалиться в трясину. Следующий за ней Бишоп недовольно хмурился и периодически подталкивал девушку, когда она в очередной раз останавливалась, чтобы выбрать участок пола посуше.

У входа в представительство — массивных ворот, увенчанных гербом в виде стилизованного изображения планеты, изрезанной многочисленными ходами, — их ждали.

— Капитан, мы уж думали — вы без нас улетели, — весело сказал Нил Джек. Одной рукой он придерживал Скифа за плечо.

— Готовы? — спросил Сконев.

— А кто это здесь у нас?..

Перед воротами представительства размещалась узкая, но длинная площадка. Обычно возле любого представительства стоял транспорт, туда-сюда сновали посетители. Здесь же тихо. Металлические стены и пол, защищенные от коррозии, имели темно-коричневый оттенок, словно их покрывал слой ржавчины. У самых ворот виднелись следы колесного транспорта, но когда именно он проехал — сказать трудно. С противоположной стороны площадки, от перилл уходящей вниз лестницы, к группе Сконева быстрым шагом направлялись пять фигур. Их вид не предвещал ничего хорошего. Три человека и два круна — не лучший расклад.

Круны не обладали выдающимися техническими достижениями, иначе уже давно бы завоевали всю галактику. Представители этой расы славились невероятной силой и вспышками почти неконтролируемого гнева. Причем причиной для такой вспышки могло послужить самое невинное замечание. Огромные, не менее двух метров роста, с толстыми руками и ногами, они походили на прямоходящих бегемотов, разве что с менее массивной головой. Любым одеждам предпочитали безразмерные, не знающие стирки балахоны, под которыми почти всегда скрывается маршевая броня. Круны вообще крайне скептически относились к любым гигиеническим процедурам, полагая, что это способствует лишению их индивидуальности.

— Капитан, у нас гости, — позвал Бишоп. Его рука легла на рукоять пистолета.

Константин обернулся — со спины их преследовали еще пятеро. Четыре человека и один крун. Откуда они взялись? Судя по всему, обе шайки пришли сюда с совершенно определенной целью. Оружия пока не видно, но на его отсутствие надеяться глупо.

— Тихо, — проговорил Сконев, — узнаем, что им нужно.

Обе шайки остановились примерно в десяти метрах от настороженной группы.

— Заблудились?! — вопрос задал человек — невысокий, щуплый, с болезненно-бледным лицом. Он, как и остальные люди, носил нечто вроде скафандра типа "Скаут", только подвергшегося небольшой модификации: на груди, спине, ногах и руках на грубые клепки посажены толстые металлические пластины, словно у древнего рыцаря.

— Нет, мы знаем куда идти, — спокойно ответил Сконев.

— Уверен в этом? — осклабился бледный. — Разрешите предложить вам услугу сопровождения. Здесь небезопасно. Шныряют всякие...

— Не стоит беспокойства. Мы уже на месте. Нас ждут.

— Эти ползучие? — мужчина скривился и сплюнул.

Сконев смолчал.

— Предлагаю этот... как его... о — компромисс! Вы отдаете нам сладкую милашку, а потом, так и быть, идите куда хотите.

— Простите, кого отдаем?

— Да вон эту глазастую сучку. Ты не переживай, мы ее немного попользуем и вернем. Вам и самим еще хватит.

Со сторон обеих шаек полетели язвительные реплики.

Светлана сжалась, отступила за спины десантников.

— А что, на Северном пределе расформировали службу безопасности? — спросил Сконев, прикидывая, во что для его группы может вылиться схватка с ублюдками, явно чувствующими собственную силу.

— На них не надейся! Это наш сектор. Так что, отдашь девку по-хорошему?

— А свирши знают, что этот сектор ваш?

Бледный пожал плечами и махнул рукой. Обе шайки тут же бросились в атаку.

Десантники словно по команде открыли огонь. Два человека рухнули в тягучую слизь. Еще одного отбросило назад — пуля попала в нагрудную пластину и разворотила ее, но сам бандит остался жив.

— Назад! — крикнул Сконев, плечом оттесняя Хеели Де Хан за спины десантников. Рисковать жизнью полномочного представителя Содружества он не имел права. Однако аллари имела на этот вопрос свою точку зрения.

* * *

Он был прав! Прав, как все последние дни! За ним следили. В случайность встречи с местными бандитами Джи'м Скиф не верил. Хотя это могут быть члены конкурирующей с Край Крэном фирмы, со счета которой он снял кругленькую сумму. Неужели кража раскрылась, и крианец указал на него?! Наверняка все слова о девчонке только ради отвода глаз. Им нужен он! Кто-то очень хочет заткнуть ему рот.

Внезапно в его голове возникло озарение. Ну, конечно же! Капитан со своими ручными псами не мог действовать без указки сверху. И не просто сверху. Сконев подчинялся непосредственно господину координатору внешней разведки. Как он сразу не догадался? Вот кому стекаются все потоки информации! Вот чья работа — выискивать среди всего многообразия донесений и докладов самую суть. Вот уж кто не мог пройти мимо его дела — дела Джи'ма Скифа. Вот кому подчиняются черные маршалы и кто, пусть с небольшим запозданием, пустил одного из них по его следу!

Дезертир похолодел. Он рискнул и проиграл. Капитан даже если и хотел помочь, являлся своего рода маяком, на сигнал которого слетались охотники за головами.

Что же делать? Несмотря на предложение Сконева убить его, Джи'м вовсе не горел желанием распрощаться с жизнью в таком месте и при таких глупых обстоятельствах.

При первых выстрелах десантников он метнулся к стене. Очень хорошее место для засады! Г-образный поворот и наглухо закрытые ворота. Да, за ними может ждать спасение. Но как дать знать проклятым червякам, что прямо у них под носом может произойти убийство? Черт возьми, оно уже происходит! Следят ли свирши за прилегающей к собственному представительству территорией? Джи'м этого не знал.

Скиф услышал сдавленные крики приближающих бандитов, вроде бы кто-то из них упал: похоже, бугаи Сконева все же на что-то годятся. Но разве могут два человека, вооруженные пистолетами, остановить крунов? Броня двухметровых тварей способна выдержать прямое попадание из штурмовой винтовки, не то, что этих игрушек! Бежать, куда угодно! Только бежать, пока нападающие сами не открыли огонь... А почем они не стреляют до сих пор?!

Джи'м осторожно выглянул из-за спины Бишопа. Бандиты вооружены короткими жезлами — скорее всего, маломощными излучателями, способными разве что парализовать противника. Значит, они не планируют убивать! Он им нужен живым! Внутри все оборвалось. Эти ребята не станут церемониться. Пытки — вот чего Скиф боялся сильнее собственных снов.

Пронесшиеся в голове мысли заставили тело двигаться. Джи'м пригнулся и попытался юркнуть обратно в коридор, по которому они недавно пришли. Попытался и тут же рухнул в слизь, оглушенный громогласным ревом и густой вонью. Над ним навис крун. Его балахон, иссеченный, в огромных прорехах, блестел от грязи, жира и еще бог знает чего. Скиф с досады застонал, бросился обратно, но поскользнулся и завалился набок.

Крун снова взревел, а спустя мгновение Джи'м почувствовал удар в живот. Словно бетонной сваей его отбросило назад. Пролетев несколько метров, дезертир вновь упал на пол, кубарем докатился до ворот и потерял сознание.

* * *

Хеели Де Хан не среагировала на рывок человека, а потому не успела уберечь его от пинка круна. Однако стоило гиганту протянуть к ней закованную в сегментированную перчатку трехпалую руку, она извернулась, ушла в сторону. Вокруг ее правого предплечья появилось белое свечение — и Хеели Де Хан ударила. Крун издал пронзительный вой, согнулся пополам. Из усеянного огромными зубами рта брызнула кровь. Казалось невероятным, чтобы с виду несильный удар хрупкой аллари смог причинить бронированному громиле сколько-нибудь заметный вред.

Что-то сверкнуло в ярком свете ламп. Хеели Де Хан опрокинулась навзничь, и только это спасло ее от ловчей сети, выпущенной кем-то из нападающих.

Сплетенная из тончайших металлических нитей, она обладала огромным удерживающим эффектом. Чарльз Бишоп лишь неловко отмахнулся, когда его коснулась почти невесомая паутинка. Но так просто избежать хитроумной ловушки нельзя. Сверкающие нити впивались в тело, стягивались тем сильнее, чем ожесточеннее сопротивлялся десантник.

Хеели Де Хан, словно змея, взметнулась на ноги, тут же увернулась от удара сверкающей дубинкой в голову, парировала удар в живот. Ее атаковали сразу два человека. Но они не могли соперничать с теми возможностями, которые предоставлял аллари ее скафандр. Мышечные усилители позволяли двигаться гораздо быстрее.

Где-то рядом рев крунов, крики людей. Выстрелов больше не слышно. Но времени оборачиваться нет.

Уход влево, удар — и голова человека запрокидывается с характерным хрустом. Шаг назад, обманное движение, раскрытая ладонь врезается в солнечное сплетение второго бандита. Белое свечение вокруг запястья не стихает. Человек пятится, судорожно дергается и падает на колени. Он больше не опасен.

Секундная передышка — оценить обстановку. Константин Сконев возится возле спеленатого десантника. Бесполезно, у них нет необходимых средств для нейтрализации сети. Второй десантник еще на ногах, но левая половина тела парализована, он еле стоит. Остальные не способны сопротивляться.

Аллари обвела взглядом площадку. После первых потерь бандиты откатились назад и теперь кружили рядом, словно волки, загнавшие лося. Они не торопились, чувствуя близкую победу. На ногах всего половина — не так много. Люди не проблема, а вот круны...

— Ее можно убить! — бледный указал на аллари. — Остальных обездвижить. Осторожно с девкой!

Пара выпущенных ловчих сетей блеснула одновременно с выстрелами парализаторов.

* * *

Скрежет раздирал сознание, полосовал и без того болезненно отзывающуюся плоть. Джи'м Скиф приоткрыл глаза: над ним стоял крун и нервно переступал с ноги на ногу. Его балахон выгорел практически полностью, а на угловатых пластинах брони остались следы попадания энергетического оружия. Такой урон могла нанести только аллари. Но где она?

На фоне скрежета слышались голоса. Скиф не мог различить слов, но интонацию уловил довольно скоро. Говоривший явно старался запугать оппонента, задавить его не аргументами, а демонстрацией силы или возможностей. Вряд ли это кто-то из группы Сконева.

Вдруг голос сбился. Некоторое время был слышен только скрежет, а потом раздался отчаянный крик:

— В атаку!

Теперь Джи'м узнал голос. Бледный! Ну, конечно же!

Стоящий рядом крун оживился, зарычал. Раздался пистолетный выстрел, еще один. Что-то ударило в круна. Он пошатнулся, отступил на шаг, а потом заметался на месте. В метре от лица Скифа упал пистолет, но дезертир, вместо того чтобы схватить оружие, откатился подальше. Он почти не контролировал себя. В груди снова ожила немного отступившая боль. Из горла рвался режущий кашель. Скользкие от слизи руки дезертира дрожали, с трудом находя опору. Все его внимание привлечено к обезумевшему круну, чей рык превратился в оглушающий рев.

Наконец, тяжелая туша упала на одно колено и Джи'м увидел, что же вызвало столь бурную реакцию громилы. В его груди торчало нечто напоминающее покрытую мелкими шипами огромную пиявку. Черная тварь вертелась в руках круна, который, судя по всему, пытался ее вырвать. С ужасом и отвращением Скиф наблюдал за тем, как пиявка все глубже проникает в плоть жертвы. Не спасала даже толстая броня. Громоздкие перчатки оказались не в состоянии ухватить верткое, мягкое тело, а небольшие раны и разрывы существо не останавливали.

Крун слабел, теперь из его горла доносилось лишь тихое подвывание. Пиявка почти полностью скрылась в его груди.

Джи'м не заметил, как оказался в углу. Тело била мелкая дрожь. Он продолжал перебирать ногами даже тогда, когда рядом раздалось шипение, а в лицо уставилось подрагивающее, истекающее бурой слизью дуло какого-то оружия.

Глава 22.

Солнечная система. Фактическая принадлежность — Триумвират человечества.

Планета Нибиру. Сектор восстановления и релаксации. Обзорная площадка Тысяч полумесяцев.

Мужчина и женщина стояли на краю глубокой пропасти. Перед ними раскинулась дельта безымянной реки. Ее воды змеились к заходящему солнцу и растворялись в его умирающих лучах. Алеющий закат отражался в водной поверхности и превращался в пожар, наполняющий реку почти ощутимым жаром.

Пологие, поросшие темной зеленью берега уже через какие-нибудь сто метров уступали место каменным уступам, что взметались ввысь до самых облаков. Морщинистые, землисто-серые, они походили на кожу древних великанов. Создавалось впечатление, будто исполины прошлого прилегли отдохнуть возле прохладной реки, да так и не проснулись.

И над всем этим великолепием торжественно висели полумесяцы, выполненные из голубоватого металла. Каждый из них был снабжен мощным проектором. Но излучаемый ими свет не резал глаза, не слепил. Он струился мягким золотистым маревом, опускаясь на дельту волшебными искрами, превращая ее в сказку наяву.

Полумесяцы тянулись от обрыва и до самого горизонта.

Считалось, что подобные пейзажи должны способствовать моральному отдыху сотрудников исследовательских центров. Здесь собирались люди после работы или в выходные. Некоторое сидели на удобных лавочках, некоторые стояли у обрыва. Слышался шелест листы и журчание воды. Воздух стоял свежий, пропитанный еле уловимыми запахами цветов. Если присмотреться внимательно, то можно увидеть, как колышутся кроны деревьев, как вальяжно перекатываются воды безымянной реки, даже каждую отдельную золотистую искорку... При всем при этом все отлично знали: раскинувшаяся картина — всего лишь искусная голограмма.

Сегодня здесь было безлюдно.

— Зачем ты меня сюда вытащил? — спросила женщина.

Она была одета в элегантное длинное платье насыщенного цвета листвы. Из всех украшений — серебряный пояс на талии и серебряная же нить в каштановых волосах.

— Тебе не нравится? — спросил мужчина.

Он ограничился деловым костюмом в крупную белую полоску.