Михаилу не очень хотелось ночевать на улице. Он собирался расспросить людей насчет ближайших населенных пунктов и последовать туда, пользуясь своей повышенной скоростью передвижения.
Поблизости от ворот стояла повозка торговца овощами, доверху набитая его товаром. Подойдя к приунывшему коммерсанту, молодой человек поинтересовался, где здесь можно остановиться на ночлег. Печально оглядев товарища по несчастью, торговец ответил, что его величество не любит, чтобы столицу окружали бедные деревни. Поэтому ближайший населенный пункт с трактиром находится в часе езды верхом. Так что, к поздней ночи молодой человек доберется туда на своих двоих. Тот имел иное мнение на этот счет, и узнав направление, отправился, не мешкая.
Путь в деревню Мялик, так называлось ближайшее селение, лежал вдоль леса. Погода стояла отличная, и Михаил, уже привыкший к таким пробежкам, наслаждался запахом трав, равномерным бегом и своей скоростью. Мелькали деревья, дорога была почти пустой, и молодой человек мчался, лишь изредка отклоняясь от своего маршрута.
Но примерно на половине пути Михаил был вынужден замедлить бег. Ему послышались какие-то звуки за поворотом. Молодому человеку совсем не хотелось неожиданно столкнуться, например, с ишибами. Поэтому он сбросил скорость и осторожно, под покровом невидимости, выглянул из-за дерева, у которого дорога резко брала вправо.
Недалеко за поворотом пятеро солдат в странной форме, не имевшей ничего общего с формой солдат Ранига, пытались обойти полукругом двоих путников. И у тех, и у других были кони, но все спешились. Видимо, путники хотели скрыться в лесу, но немного не успели. И, что самое главное, среди пятерых вражеских солдат был ишиб.
Как это не раз бывало, Михаил мог принять одно из двух принципиальных решений: либо оставить все, как есть, либо вмешаться. Он пока оставался в относительной безопасности, примерно в тридцати метрах от намечавшейся схватки. Ишиб либо не заметил его, либо не мог заметить, по причине малого радиуса видения ти. Но не исключалось, правда, что воспитанник Аррала даже на такой дистанции был в опасности, находясь на границе восприятия ишиба.
Обнажив мечи, двое путников, прислонились к большому дереву. Защитное вооружение обороняющейся пары состояло из легких пластинчатых доспехов. Четверо нападавших солдат имели более тяжелую броню, а ишиб ограничивался обычным халатом, что, в принципе, говорило о его способности защитить себя и без доспехов.
— Сдавайтесь, — произнес он, интонацией и небрежным жестом показывая, что у этих двоих нет ни единого шанса.
Возможно, они думали точно так же, но самый молодой из них гордо ответил:
— Никто и никогда из рода Ферен не сдавался врагу!
Как узнал Михаил позже, это было абсолютной правдой. Древний род ни разу не испытывал позора пленения, что являлось поводом для гордости всех Ференов. Углубляясь в историю, можно было установить, что эта достойная во всех отношениях традиция зародилась, когда у первых славных представителей рода Ференов не хватило денег для выкупа. Поэтому сдаваться в плен не имело смысла. Впоследствии обычай укоренился, первоначальные причины забылись, как это часто бывает, зато укрепились романтические понятия о чести и гордости.
— Тогда вы умрете, — равнодушно сказал ишиб.
И тут ученик Аррала бросился вперед. Да-да, он догадывался в тот момент, что, возможно, совершает ошибку. Но такой поступок объяснялся двумя причинами. Во-первых, с его точки зрения, у него были большие шансы победить ишиба благодаря внезапности нападения. А убийство ишиба — это убийство ишиба. Очень полезный опыт для всей его дальнейшей жизни в мире Горр. Во-вторых, Михаилу нужны были знакомые, а лучше друзья из высшего сословия. Очень нужны. А как быстрее всего приобретать друзей? Конечно, оказав им услугу. Неизвестно, когда еще мог представиться подобный случай убить одним ударом двух зайцев, поэтому он решил рискнуть.
Итак, прикрываясь невидимостью, со всей возможной скоростью воспитанник Аррала рванулся к ишибу. Ну конечно же, тот заметил опасность. Не мог не заметить. И, естественно, как всякий нормальный ишиб, он усилил свою защиту, видя как нечто непонятное несется к нему на огромной скорости . Он сделал все правильно. Вот только с атакой запоздал. А может быть, понадеялся на свое защитное поле, стремясь понять, с чем же имеет дело. Многие ишибы любопытны по определению.
Так или иначе, но любопытство сгубило не только кошку из поговорки, но и данного конкретного ишиба. Воспитанник Аррала подлетел к вражескому ишибу и схватил его одной рукой за шею, а второй — за плечо, как когда-то схватил кочевника. При этом он восхитился защитными способностями ти своего противника. Оно оберегало от всего: от ударов, от сверхбыстрых стрел, он мечей, от боевых молотов, от огня, возможно, даже от яда. Но вот от электричества это прекрасное защитное поле не предохраняло никак. Разряд, потом еще один... Ишиб дважды дернулся и обмяк. Защитные свойства его ти исчезли, а сама ти потускнела.
Тем временем, другие участники схватки торопливо стали предпринимать действия, направленные на изменение ситуации. Четыре солдата, увидев расплывчатое пятно на фоне красивого вечернего неба, не проявили склонности к поэтическим аллегориям. Да это и понятно: пятно ведь только что угробило их предводителя. Они разделились на две пары, одна из которых атаковала двоих путешественников, которые не менее своих врагов были удивлены бесславным концом ишиба.
Вторая пара напала на странное пятно. Точнее, попыталась напасть.
К этому времени молодой человек уже вполне освоился и со своей новой силой, и со своей новой реакцией. На открытом пространстве обычному человеку было бы крайне трудно не только поймать его, но даже случайно приблизиться или прикоснуться к нему. Воспитанник Аррала маневрировал и уворачивался легко и умело. Мелькнувшая было мысль, что он мог бы стать баскетбольной звездой в своем мире, тут же была отброшена: проявись на Земле ти, вряд ли Михаил стал бы монополистом на ее видение...
Сначала он слегка отбежал назад, освобождая себе поле для маневра. Двое солдат двинулись за ним. Они пытались атаковать его, но только секли мечами воздух — Михаил не хотел очутиться на земле. При этом он не только активно уворачивался, но и предпринимал попытки либо зайти к врагам со спины, либо схватить их за любую часть тела. Солдаты были не новичками, поэтому прошло много долгих секунд, прежде чем ему удалось дотронуться до левой руки одного из них. Солдат завопил и попытался рефлекторно отдернуть руку. Он ненадолго вышел из строя, что и предрешило исход боя. У них были какие-то шансы вдвоем против ученика Арала, но в поединке — нет. Пара касаний и разрядов довершили дело...
Когда Михаил остановился, то с легким удивлением отметил, что другая пара врагов уже повержена. Двое путников, которых он спасал, стояли неподалеку, наблюдая за схваткой, но не опуская мечи. Видимо, они были отменными фехтовальщиками, молодой человек даже пожалел, что поторопился с расправой. Он мог бы заманить свою пару подальше, а потом выпустить ее на этих великолепных мечников. Тогда ему не пришлось бы самому убивать солдат. Как всякий представитель современного мира Земли, Михаил был практичен в своей гуманности. Что проявлялось, во-первых, в умении перекладывать кровавую работу на других, а во-вторых, в сохранении при этом иллюзии чистоты рук и совести.
Подумав об упущенных возможностях, он вздохнул и отключил режим невидимости. Двое путников также испустили громкий вздох облегчения и слегка расслабились. Однако убирать мечи в ножны они не спешили.
— Хорошая погода, не правда ли? — сказал Михаил. — Хотя я думаю, что под утро похолодает.
После легкого недоумения оба путника рассмеялись.
— Меня зовут Маэт Ферен, наследный уру, — представился тот, что помоложе, — а это — мой наставник и телохранитель Торк.
Когда Михаил предположил, что защищает двух дворян, он ошибся. Он сражался за одного дворянина и одного наемника.
— Обычно я представляюсь как Ксант, охотник, — представился, в свою очередь, Михаил.
Маэт посмотрел на его одежду, затем перевел взгляд на трупы и спросил:
— Охотник на кого? На ишибов?
Теперь уже Михаил рассмеялся.
— Нет, это — первый ишиб, убитый мной.
— Как может неишиб убить ишиба, готового к схватке? — спросил Маэт.
— Ты видишь ти, поэтому понял, что я — не ишиб, — догадался воспитанник Аррала.
Маэт Ферен кивнул.
Видение ти не обязательно предполагало способность ею управлять. Так что в мире Горр этот феномен никого не удивлял. Люди, всего лишь видящие ти, не могли использовать аб. Но зато некоторые из них, могли видеть ти на большем расстоянии, чем иные ишибы.
— Так вот, это не так. Я — ишиб, — сказал псевдоохотник.
— Понятно, — одновременно ответили Маэт и Торк. Хотя на самом деле они были далеки от ощущения, что с их нежданным спасителем все ясно и просто.
— Я вам потом все объясню, — пообещал их новый знакомый.
Он действительно собирался им все рассказать. Или почти все. Но не раньше, чем узнает о них побольше. Размеры его подозрительности во много раз превышали размеры его доверия.
Маэт Ферен был еще очень молод. По сути, он только что вышел из отроческого возраста. Лет девятнадцати-двадцати на вид, среднего телосложения, высокого роста, Маэт имел мгновенно запоминающуюся особую примету: слишком уж широкие губы в сочетании с узкими юношескими усиками.
Торк олицетворял мощь и силу и выглядел как настоящий богатырь. Его обветренное лицо буквально излучало жизненный опыт. Будь Михаил режиссером, без колебаний предложил бы наемнику сыграть роль какого-нибудь морского волка или сержанта с многолетним военным стажем. Торк безукоризненно подходил для всех мужественных ролей.
Когда новоявленные союзники, без потерь победившие численно превосходившего врага, представились друг другу, выяснилось, что им предстоит решить два вопроса. Во-первых, что делать с лошадьми, а во-вторых, как поступить с трупами.
Ферен сказал, что лошадей нужно забрать и поделить, а трупы оставить как лежат.
Торк уточнил, что забрать и поделить нужно лошадей и доспехи.
Михаил предложил поделить все, что можно, а трупы спрятать.
Ферен заявил, что его чести дворянина претит обыскивать трупы. Михаил в ответ на это сообщил, что его чести претит не только обыскивать трупы, но и говорить о них. Однако трупы могут содержать важные послания, которые прольют свет на состояние дел во вражеском лагере.
После пары минут препирательств Ферен согласился с доводами Михаила, но, как и следовало ожидать, трупы пришлось обыскивать Торку.
Никаких вражеских посланий не нашлось. Но зато нашлись восемь золотых и шестьдесят четыре серебряных монеты.
Михаил отказался от немедленного дележа, сказав, что он не против, если Торк будет хранить общие деньги, и отказался неспроста. В настоящий момент деньги были безразличны молодому человеку, но ему нужен был предлог, чтобы подольше оставаться рядом с новыми приятелями. Мало ли что они могли ему рассказать. Впрочем, ни один из двух путников не возражал против его общества. Так что, возможно, некоторая часть его действий объяснялась склонностью к интригам.
Как выяснилось, Ферен и Торк тоже опоздали к закрытию ворот, но пришли немного раньше Михаила. Они неспешно направлялись в Мялик, когда на них напал отряд вражеских разведчиков.
Молодой человек узнал, что в последнее время появилось множество подобных отрядов. Враги чувствовали себя в Раниге как дома. И все потому, что король не только избегал генерального сражения, но также не хотел подписывать предложенную противниками капитуляцию, по условиям которой Раниг терял два крупных города и часть северо-западных и северо-восточных земель.
Когда Торк, ворча, закончил обыск трупов, и взвалил на захваченных лошадей доспехи и оружие, Маэт произнес:
— Ну вот, теперь время все же двинуться в Мялик. Там переночуем. Ты какую лошадь выберешь для себя, Ксант?
Михаил замешкался. Он уже видел, куда идет дело. Верховая езда совсем не отвечала его намерениям. Молодой человек ни разу в жизни не ездил на лошади, поэтому очень боялся показать свое неумение новым приятелям.
— Пожалуй, я обойдусь без лошади, — ответил он.
— Почему это? — удивился Маэт. — Ты не собираешься в Мялик?
— Собираюсь. Но не верхом. В силу некоторых... обстоятельств, в данную минуту верховая езда мне противопоказана.
Это заявление удивило Торка и Маэта. Ни тот, ни другой не могли даже предположить, что может помешать верховой езде. Они просто умирали от любопытства, но дальше расспрашивать не решились. К портрету загадочного нового приятеля был добавлен еще один существенный штрих.
— Как-то невежливо получится, если ты пойдешь пешком, а мы поедем верхом, — неуверенно сказал Маэт.
— Правда, — подвердил Торк.
— Будет лучше, если мы тоже пойдем с тобой пешком, — решил молодой Ферен.
Это было на руку Михаилу. Беседа по пути могла бы ему помочь побольше узнать о спутниках.
Путь занял много времени. Они говорили о разных вещах, но от вопросов по поводу его личности, он ловко уклонялся. Хотя сам не стеснялся расспрашивать обо всем.
— Почему же началась эта война? — поинтересовался он, когда примерно половина пути уже была пройдена.
— Наш король смертельно оскорбил Раста — короля Кманта во время личной встречи и при свидетелях. Что он сделал точно — неизвестно, но ходят слухи, что это было нечто ужасное, — ответил Ферен. — А король Томола Гношт всегда имел виды на наши территории. Его величество извиняться не захотел, переговорщиков прислал бездарных, вот и началось.... По сути, Гношт хотел бы получить все территории, а Раст — голову короля, но империя Фегрид никогда не допустит их значительного усиления. Поэтому они хотят всего лишь оттяпать пару городов.
— Почему же король не даст генеральное сражение? Уверен, что проиграет?
— У него сейчас нет солдат, — сказал Маэт, — да и никогда не было. Когда он воцарился, все вооруженные силы были поделены между четырьмя самыми влиятельными семействами, которые до сих пор не могут выяснить, кто главнее.
— И что, это всех устраивает?
— Какое там! — рассмеялся Ферен. — Остальные дворяне хотят крепкой власти, а не этого безобразия. Но что мы можем сделать? Король-то у нас такой, какой есть.
Михаил узнал очень любопытные вещи. Если раньше он колебался, думая, стоит ли ему каким-то образом пробраться поближе к королю, то сейчас он утвердился во мнении, что это просто-таки необходимо. Ситуация могла быть совершенно иной, чем кажется с чужих слов.
— Вы очень хорошо владеете мечами, — сказал он. — Думаю, что не каждый воин мог бы столь быстро вывести из строя противника.
Маэт и Торк улыбнулись. Похвала странного спутника была им приятна.
— Вот Торк действительно отлично фехтует, — сказал молодой Ферен, — а я еще недостаточно хорошо. Проигрываю ему восемь схваток из десяти. Плохой результат.
