Пионер Советского Союза

Потом, пока я карпа потрошил, Ленка картошку чистила, это она умела делать. Кстати, картошка в будущем — ну просто загляденье. Крупная, красивая, почти без глазков и совсем без червоточин. Такую даже чистить в радость. Правда, она отчего-то очень быстро темнела на воздухе. Не успел ещё дочистить, глядь, а те картошины, что первыми были очищены, уже тёмные. Я так и не понял, в чём тут дело, у нас дома картошка настолько быстро не темнела. И ещё она у нас не такая красивая, да порой ещё и червями поеденная, здесь этого нет и в помине.

В общем, освоился я худо-бедно в XXI веке. И микроволновкой пользоваться научился, и диски в проигрывателе менять, и даже с компьютером немножко подружился. Теперь нарисованным драконом меня больше не напугаешь, да и такого конфуза, как в тот раз, со мной не случится, сам быстро закрыть смогу, если что, Ленку смущать не буду.

Ну, обо всём по порядку. Всё началось с того, что арестовали дядю Гришу. Это в понедельник случилось, пятого августа, прямо с самого утра. Кстати, начёт дат нужно пояснить. А то я и сам-то порой путаюсь, сейчас и вас запутаю. Значит так. За окном Ленкиной квартиры зима, 19 февраля 2013 года, вторник. Но когда я дожарю лук и запущу его в суп, то мы с Ленкой переоденемся, спустимся в подвал, и вернёмся в лето, в наш август 1940 года. Там сейчас тоже вторник, двадцатое число и недавно началась и продолжает набирать обороты первая в мире военная кампания, в которой будут участвовать только самолёты и силы ПВО. Первая кампания, которую Гитлер проиграет. Во всяком случае, должен проиграть.

Честно говоря, странно вот так знать всё наперёд. Странно и не всегда приятно. Но удержаться и не посмотреть, что же будет там, за поворотом, совершенно немыслимо. Я, по крайней мере, не могу удержаться. А вы бы смогли разве на моём месте? Как-то я сильно сомневаюсь в этом.

Так вот, я отвлёкся. Значит, арестовали дядю Гришу, председателя колхоза, где мы смородину собирали. Мы как раз позавтракали и к саду шли, как мимо нас в сторону правления пропылила по дороге милицейская машина. Мы, конечно, тогда не знали, что это за дядей Гришей. О том, что он арестован НКВД нам только вечером сказали, когда мы вернулись.

Ленка как услышала про этот арест, так сразу мне рожу и скорчила. Вслух ничего не сказала (вокруг ребят много было), но рожу скорчила очень многозначительную. Типа: "Я же про это говорила!". А мне и крыть нечем, так всё и есть. Мы с ней как раз накануне вечером вдвоём гулять к реке ходили и разговаривали об этом. Помню, я так удивился, когда Ленка спросила меня, сколько моих родственников или знакомых сидят в тюрьме или расстреляны, что едва в воду с обрыва не свалился. Сколько, сколько, ноль! У меня родственников-бандитов нет. А Ленка говорит, как же так, не может быть, ведь репрессии в стране. Она и термин вспомнила специальный — "ежовщина", где-то слышала такой.

Ну, что Ежов оказался предателем я знал, конечно. Хотя прекрасно помню, как года три назад нередко можно было увидеть висящие плакаты, где Ежов рядом с товарищем Сталиным изображён был. Хорошо, что его всё-таки разоблачили. Вообще, предателей и вредителей много, конечно, и бывает, они такие высокие должности занимают, что просто диву даёшься — да как этот вредитель пролезть-то туда смог? Бухарин, который на трибуне Мавзолея рядом с товарищем Сталиным стоял — предатель. Рыков, который на посту предсовнаркома сменил самого Ленина — предатель. Ужас. Но всё-таки предателей у нас гораздо меньше, чем думала Ленка.

В этом месте выяснилось, что Ленка, оказывается, считала, будто всех белогвардейцев, которые до конца гражданской войны дожили, наши или расстреляли или в лагеря отправили. Глупость какая. Это нам полстраны тогда пришлось бы в лагеря отправлять, а другой половиной страны эту первую половину охранять. Война-то гражданская у нас была! Сами с собой фактически воевали, десятки миллионов человек с обеих сторон.

Нет, случались, конечно, и массовые расстрелы. Война же, там люди звереют. Как будто белые или интервенты наших не расстреливали. Взять хотя бы ту же знаменитую историю о 26 Бакинских Комиссарах. Расстреляли их. Но это на войне, а она давно закончилась. У нас вон в квартире соседка есть, Анна Сергеевна, так она графиня бывшая. У неё муж в русско-японской погиб, а сына германцы убили на Империалистической. Её сын просто не дожил до революции, а то, наверное, тоже беляком бы стал. И ничего, никто Анну Сергеевну не притесняет, хоть она и из бывших. Живёт не хуже других. Или вот дядя Миша со второго этажа. Он у Деникина воевал, даже награды имеет. И все знают про это, и никто его расстреливать не собирается. Вместе с другими пенсионерами дядя Миша нередко во дворе у нас в лото играет. Да полно таких.

А Ленка... ох, ну и каша же у неё в голове была, как выяснилось. Её послушать, так мы тут все разговаривать должны только шёпотом, ходить только строем и исключительно на цыпочках, и три раза в день писать в НКВД доносы на окружающих. Мозги даже не думает включать, хоть бы подумала, кто эти доносы читать будет, если их в таком количестве строчить.

Правда, дядю Гришу арестовали, с этим не поспоришь. Может, не так уж и неправа Ленка? Действительно, разве может в стране быть столько предателей, да ещё и на таких ответственных должностях? Создатель Красной Армии Троцкий, Каменев, Ягода, Тухачевский, Якир. Это только те, кого я сразу вспомнил. Предатели — все? Все?!

В общем, Ленкины слова заставили меня задуматься. Конечно, в основном сказанное ей было полной чушью, но... Что-то в этом есть. Опять же, дядя Гриша, жалко его, он очень хорошо к нам всегда относился. В бане колхозной разрешил париться сколько угодно и дрова на баню выделял, сколько ни попросим. А после бани так здорово холодного кваску тяпнуть! Квас тоже дядя Гриша нам бесплатно давал. Да он и сам в бане попариться любил. Пару раз дядя Гриша даже с нами, с мальчишками, ходил в баню и мы его тогда вениками били берёзовыми.

И вот на следующий день после ареста дяди Гриши Ленка взяла меня с собой в 2013 год. Попытаться узнать, что там с нашим председателем стало дальше, а заодно показать мне культ личности и масштаб репрессий.

Показала. Для начала, мы с Ленкой оконфузились вдвоём. Она включила свой компьютер, а сама пошла на кухню приготовить нам чай, оставив меня одного в своей комнате. А я немножко уже пользоваться компьютером мог, видел, как Ленка это делает. Тем более она Вику свою всезнающую уже завела, там только вопрос нужно было задать. Что я тогда сделал и как у меня такое получилось, сказать не могу, не помню точно. По-моему, я как-то случайно ткнул в какую-то закладку. Но это я так, предполагаю только, точно не знаю, поскольку позже (когда Ленка ушла из дома) повторить такое не сумел. В общем, ткнул я куда-то, и на экране вдруг появилось сразу с полдюжины фотографий совершенно голых юношей.

Я так перепугался, что сейчас в комнату войдёт Ленка и всё это увидит, что со страха забыл, как изображение убирается. Это сейчас я понимаю, что достаточно было крестик в правом верхнем углу экрана нажать, а тогда про это забыл. Но я знал, что компьютер — это прибор, работающий на электричестве. Без электричества он работать не сможет. А у Ленки под столом была такая небольшая коробочка, в которую было воткнуто сразу пять (пять!!) эклектических шнуров. Я быстро нырнул под стол и на всякий случай повыдёргивал из коробочки все эти шнуры. Настолько-то я в технике разбираюсь, не такой уж я и питекантроп.

Компьютер без электричества работать не станет. Электричество я отключил. Компьютер выключился?

Не-а, нифига он не выключился. Вместо этого стоявшая на специальной полочке под столом и ранее не подававшая признаков жизни серая коробочка внезапно ожила и запищала мерзким писком, а зелёный огонёк на ней сменился красным.

И тут входит Ленка.

Я под столом пыль собираю, серая коробочка противно пищит мне прямо в ухо, на экране эти парни голые и Ленка стоит с двумя чашками в руках и стремительно краснеет щеками.

Мы тот случай с Ленкой по молчаливому обоюдному согласию вообще не обсуждали вслух. То есть совсем, абсолютно, будто и не было его. Я подмёл веником осколки Ленкиной красной чашки (моя зелёная не разбилась, хотя Ленка и её тоже уронила на пол, когда к компьютеру прыгнула), Ленка вытерла чайную лужу на полу, и мы рядом уселись у экрана, так ни слова и не сказав друг другу о происшествии. Забыли — и забыли. Всё.

Для начала, конечно, полезли искать информацию о дяде Грише, хоть Ленка и сомневалась, что о нём что-нибудь удастся найти. Вопреки её ожиданиям, дядю Гришу мы нашли, он оказался личностью довольно известной.

Н-да. Нашли. Это действительно он, там и фотография его была, хоть он и гораздо старше на ней, чем в 1940 году. Лучше бы не искали, честное слово. Автобиографию его нашли, почитали её. Впечатление — будто бы в вонючую сточную канаву ныряешь. Столько грязи, столько вони и лжи там! Оказывается, этот Гриша, по его собственным словам, был идейным противником советской власти и всю жизнь боролся с ней. А эта самая власть боролась с Гришей и всячески его, такого великого и гениального, угнетала.

Да ну, не хочу и говорить о нём. Войну он пересидел в лагере (причём статья у него была не политическая, а самая что ни на есть уголовная). В 46-м вышел, в 48-м опять сел и опять по уголовной статье (государственным бензином налево торговал, наверное, так с советской властью боролся). В 53-м досрочно освобождён. В 60-м очень удачно смылся в США. Удачно потому, что буквально через пару месяцев у нас на него новое дело завели, и опять связанное с хищениями государственной собственности. В 63-м оскандалился — был арестован уже американской полицией при ликвидации подпольного публичного дома, Гриша в числе клиентов был. Причём (держитесь крепче) "отдыхал" там Гриша в компании мальчика 12 лет. Когда я до этого места дочитал, то сразу вспомнил, как этот Гриша с нами в баню ходил и мне нехорошо стало. А ЗАЧЕМ он ходил с нами? Действительно ли именно париться или?..

Разумеется, про уголовные статьи Гриши, про публичный дом, про хронический алкоголизм (от которого он и подох в конце концов) мы не в его автобиографии прочитали, там ничего этого не было. В автобиографии Гриша — стойкий борец за демократию, необоснованно репрессированный советской властью. А по мне, так наша власть ещё очень мягко с ним поступила. Расстреляли бы сразу эту вонючку — и дело с концом. Так нет, возились с ним, перевоспитывали. А он как в Америку сбежал, так до самой смерти книжонки лживые и статьи антисоветские сочинял. О том, как у нас тут всё плохо и как всему миру будет лучше, если СССР уничтожить. Погань.

В общем, Гриша на невинную жертву политических репрессий не походил никак, с этим даже Ленка согласилась. А другие жертвы? Ленка говорила, что товарищ Сталин чуть ли не всю верхушку страны перестрелял и армию обезглавил. Полезли смотреть. Ну, честно говоря, действительно на первый взгляд похоже. XVII съезд ВКП(б) даже название такое получил: "съезд расстрелянных".

Ленка вся прямо-таки надулась от гордости. Как же, переспорила она меня. Я же всю ночь потом не спал после того случая. Ленка комнату свою на защёлку заперла изнутри, сама спать завалилась, а я всю ночь бродил по Интернету, пытался понять, как же так. Откуда у нас столько врагов народа взялось?

Честно говоря, у меня сложилось такое впечатление, что действительно немало было несправедливо осуждённых. Те же Каменев и Ягода, например. Не верю я, что они виноваты, вот не верю и всё! С другой стороны, Тухачевский с Якиром своё явно за дело получили, действительно ведь заговор был раскрыт. А вот с Блюхером всё не так просто, там какая-то мутная история. Опять же Ежов предателем оказался, тут я согласен. Так может, это он специально вредил так, оговаривая невиновных людей?

Словом, так ничего я окончательно и не выяснил той ночью. Устал только, как собака. А вернулись мы к нам в 40-й год в наше утро, и нужно было идти собирать смородину. И я там забился в особенно густые заросли и заснул случайно. Стыдно было, просто невероятно. Ребята работают, а я дрыхну в это время. Только вот поделать с собой я ничего не мог, засыпал прямо на ходу.

Вечером опять с Ленкой гулять ходили на реку вдвоём (ребята на нас уже косятся подозрительно, чего мы с ней вечно вдвоём таскаемся?). И не объяснишь ведь никому, что мы на самом деле о политике говорим, а не о том, о чём все вокруг про себя думают. С Ленкой же мы, в конце концов, к общему мнению пришли. Репрессии у нас были, но были они никак не массовыми и по большей части несправедливые приговоры были следствием вредительства настоящих врагов. С такой трактовкой и я, и она согласились.

А потом Ленка подумала-подумала, да и говорит, что, может, и не зря. Может, даже и при Ежове не всегда невиновных стреляли, а многих вполне было за что. У нас, говорит, в отношении высших чиновников никаких репрессий и близко нет. Максимум, что может быть, так это отправка на пенсию (персональную), более страшной кары для членов правительства в стране не существует.

Я тогда не очень понял, что она сказала, всё же о жизни в 2013 году я мало чего знал. Но через два дня она снова согласилась меня с собой взять. Вообще-то, я на улицу хочу у них выйти, там ведь гораздо интереснее, чем в квартире. Но на улицу мне нельзя по очень простой причине — мне одеть нечего. У них ведь зима там, в своей летней одежде я идти не могу, замёрзну. Одежда Ленкиного отца мне велика, одежду самой Ленки я и сам ни за что не надену (она ведь девчачья!), и притащить мою собственную зимнюю одежду не получается. Очень уж сильно моя одежда устарела, в толпе я в ней буду выглядеть таким же незаметным, как и конный крестоносец в доспехах и с копьём на пляже в Крыму.

Вот, мне зимняя одежда нужна образца XXI века. Где взять, спрашивается? Попросить у одноклассника? Ленка говорит, что не может, у неё нет настолько близко знакомых одноклассников. Остаётся единственный вариант — купить. Причём не обязательно нужна новая одежда, сойдёт и уже поношенная. Ленка говорит, что поношенная одежда у них тоже продаётся кое-где и стоит она действительно много дешевле новой, только вот у неё денег нет даже и на поношенную, а у родителей просить она не хочет. То сеть, нужны деньги.

Да, здесь, в 1940 году, денег у нас теперь много. Ленка нашла в 2013 году место, где торгуют старыми купюрами и монетами. И у неё там действительно выкупили новенькие рублёвые и трёхрублевые бумажки. Только вот денег за них дали всего ничего, они, оказывается, не слишком ценятся. Правда, Ленка там же, в том же месте, смогла купить аж шесть купюр достоинством в один червонец, они тоже дешёвые были. Червонцы, конечно, мятые и грязные, но это не важно. Они настоящие и теперь снова они деньги.

Но это в 1940 году мы разбогатели, а вот в 2013 денег у нас нет. Всё, что мы с Ленкой смогли придумать, так это купить в 1940 году почтовых марок и притащить их в 2013 год. Марки там тоже продать можно. Но мы это с ней придумали уже после того, как в колхоз приехали, а здесь почтовое отделение местное весьма убогое. С марками тут не очень, ведь нам нужны не просто марки, а красивые. Лучше всего, если со спецгашением, такие самые редкие. Пришлось ждать, пока в Ленинград вернёмся, там-то на главпочтамте всякие марки купить можно, а денег у нас теперь много, можем прямо наборами брать.