Закон Неписанный.

Наверное, это покажется кому-то странным, что я не сопротивлялась, что не пыталась ударить в ответ, так вот, так думать способны только те, кого не били, вот так, дома и не враг. Сложно дать отпор такому человеку, еще сложней если он мужчина.

Под щеку натекло что-то мокрое, не слезы, значит кровь. Мне надо срочно подняться, но почему тело не слушается? Черт! Вот так ситуация. Не знаю, сколько так пролежала, но дверь комнаты хлопнула. Знакомые почти неслышные шаги. Я опять сжалась. Не помогло. Меня подняли и куда-то понесли. Острая боль пронзила все тело, когда Лэадонис опустил меня в ванную наполненную теплой водой. Вещи он даже не пытался снять, просто срезал их ножницами. Я не смотрела на него, я вообще не смотрела. Видимо, удары по лицу были слишком сильные, поэтому глаза уже заплыли и открывать их было больно. В какой-то момент боль победила и я просто отрешилась от происходящего, будто из меня вытащили батарейку отвечающую за мануальные ощущения.

Он мыл меня, обрабатывал ушибы и раны, затем понес еще куда-то, положил кажется на постель. Укрыл, сам лег рядом. Я так и осталась лежать не шелохнувшись до самого рассвета. А потом подумала, что жизнь — говно, но мне нравится в ней не тонуть. Поэтому самое время в очередной раз выплывать...

Глава 19.

Каждый заслуживает еще один пятый шанс.

Если судьба свела вас со мной, значит, пришло ваше время платить за свои грехи.

Один человек сказал как-то: Я — единственное, что у меня есть, следовательно, я себя буду беречь. Но как, черт возьми, как это делать, когда собственная жизнь зависит от благополучия того козла, что меня чуть не убил?! Это дилемма и теорема без решения. Да что угодно! Но ответа все равно нет. Бежать от него? И что потом? Всю жизнь, весьма длинную, как я понимаю, скрываться? Прятаться за каждым углом, завидев подозрительную тень, а потом с радостью понимать, что она принадлежит тебе самому? Что делать и кто виноват? Извечный вопрос. Ну, кто виноват я, допустим, знаю. А вот что делать, понятия не имею.

Я вздрогнула, стоило Лэадонису изменить позу. В постели с врагом, как патетично! Как там говорилось? Минуй нас пуще всех печалей — и барский гнев, и барская любовь. Как раз в тему. Надо же было так сглупить. Я даже не знаю, чем конкретно так привлекла внимание высокородного. Но судя по книжице, что я вчера, кое-как передвигаясь по дому, нашла в библиотеке — императорский брак не заключался так просто. Даже местная элита не могла с бухты — барахты заключить такой союз. Кто-то в подобной паре, если не оба должны чувствовать притяжение, пусть и примитивное вожделение к суженому. Со временем, которое обязательно перерастает в больную одержимость объектом страсти (любовь), особенно, если этот самый объект сопротивляется. Как правило, даже несогласная сторона рано или поздно сдается и наступает мир и покой в такой семейке. Делаем нехитрые выводы — Лэадонис, сам того не подозревая, уж поверьте на слово, питал ко мне больше, чем просто холодное равнодушие. Приходиться признать, что это можно было заметить. Но поскольку, я им совершенно не интересовалась, да и без него было проблем до кучи, то профукала момент, когда у эльфа стала ехать крыша не спеша и шифером шурша.

Возможно, не унижай и не избивай меня, высокородный вполне мог добиться, со временем, взаимности. Не зря же я его представляла, когда кувыркалась с убийцей. Но сейчас, все, чего мне хотелось это отодвинуться подальше от эльфа. Еще лучше вообще оказаться в другой комнате. Лэадонис будто что-то почувствовав моментально проснулся. Его рука медленно и оттого еще более пугающе скользнула к моему лицу. Синяков почти не осталось, спасибо лекарю, подлатали меня знатно еще вчера с утреца. Но тело все равно ныло и тянуло местами. А еще оно помнило удары этих рук, которые сейчас ласково оглаживают кожу.

-Ты такая красивая — неожиданно выдал эльф.

-Ага, но с синюшным "макияжем" была явно лучше — стараясь скрыть страх за сарказмом, хмыкнула я.

-Уже ведь знаешь, про наш брак? — скорей уточнил, чем спросил эльф.

-Следишь за мной?

-Естественно. Ты теперь под домашним арестом. А для твоей безопасности я вынужден приставить охрану. А поскольку ты узнала достаточно, мне теперь не нужно скрывать. Конечно, на публике я себе такой роскоши не позволю, все же ты — человек, но дома мне было бы приятно, если бы ты отвечала взаимностью на проявления чувств.

Мне захотелось рассмеяться. Он действительно идиот, если подразумевает именно то, что говорит. А я не сомневаюсь, что каждое сказанное им слово это тщательно взвешенное решение. Как же это противно!

-Никогда не думала, что повторю судьбу каждой третьей женщины из своего мира — усмехнулась я, отчего заныли губы, все же не до конца зажившие.

-И что это за судьба, позволь поинтересоваться? — ему что, так нравится слушать гадости в свою сторону? Не знаю, но мне определенно нравится говорить их ему.

-Нет ни какого секрета. Наши бабы любят сволочей и мерзавцев, только за таких и выходят замуж. Вот и я не отличилась. У нас даже есть такая поговорка: "Бьет, значит, любит" — наблюдая, как меняется вполне счастливое личико высокородного и становится непередаваемо хмурым, я почувствовала, как стало немного легче.

-Ты спала с другим! Ты мне изменяла! — е-мое, мы сорвались на банальный скандал, дожила.

-И что? Тебя тоже верным мужем не назовешь. Что это меняет? В самом начале ты сам говорил, что я могу жить так, как считаю нужным. А что изменилось теперь? Твое отношение ко мне?

-И это тоже. Да ты ни разу не возразила мне по поводу измен! Тебе ведь было все равно! — вскочил муженек с постели, конечно, ругаться в позе лежа — это как-то слишком ненормально в его понимании.

-С чего ты взял? Просто в отличии от тебя, дражайший супруг, я честно следовала правилам и не лезла в твою жизнь. Допустим, твое отношение и изменилось, хотя это не особо заметно. Но мое — нет! Даже больше, я теперь тебя откровенно презираю и мне брезгливо от одной мысли, что придется быть с тобой до конца дней. Заметь, я тебя не ненавижу, слишком сильное чувство, для такого куска дерьма, как ты! Ну что молчишь?! Ты ведь хотел откровенности — получай! Можешь даже ударить меня снова, похоже, ты только так и можешь качать права — за время своей прочувствованной речи, я не обращая внимание на боль, тоже встала с кровати и не заметила, как подлетев к Лэадонису, выкрикиваю слова ему в лицо.

-Да как ты смеешь — надо отдать ему должное — бить он меня не стал, даже сказать ничего не смог.

-Смею! Я — смею! Думаешь, мне нужна твоя любовь?! Да катись ко всем чертям вместе с ней! Меньше всего мне бы хотелось, чтобы ты любил меня. Я смирилась с этим браком, согласилась терпеть насмешки со стороны, шла на уступки побольше твоего и что получила в ответ? Унижение? Боль? Пренебрежение? Давай, признай, наконец, что именно ты причина всех моих бед. Хватит, валить вину на любого, лишь бы самому ее не признавать. И еще, Нитрэс, если ты думаешь, что сломал меня, то крупно ошибаешься. Да, признаю, я стала тебя бояться, физически меня корежит от страха, но не психологически, поэтому, как только у меня появиться шанс я отвечу тебе той же монетой. И не думай, что я сбегу. Конечно, я — труслива, но у меня есть достоинство и гордость, от проблем я не бегаю — я их решаю.

Минуту после моей прочувствованной речи стояла напряженная тишина. Мы с Нитрэсом сцепились взглядами и никто первым не хотел отводить глаза. Я понимала, что делаю глупость, но если бы не сделала этого, если бы не сказала, то возможно он бы выиграл и заставил меня позорно покориться. Нет уж! Хватит! Я тоже могу быть упрямой и сильной.

-Ты не выйдешь из этой комнаты, пока не станешь послушна — вот и все, что он сказал мне, а затем запер спальню на замок. Допрыгалась...

...Раньше, я думала, что время течет слишком быстро, мне его постоянно катастрофически не хватало. Но за эту неделю я поняла, что время, когда сидишь взаперти, не то что течет, оно еле ползет. Мне решительно нечем было себя занять. От планов побега я отказалась почти сразу, пока у меня такая внушительная охрана, дом напичканный охранными чарами и муженек под боком — сбежать невозможно. Я же не Мата Хари, а кому другому просто не под силу выбраться их этой крепости. Даже Кастлу не под силу пробраться ко мне. Да и занят он... Убийством моих врагов. Как не странно к делу он отнесся с полной отдачей, жаль только смерть предателей я не увижу. По-моему я не упоминала еще об этом? После первого же провала миссии они сообща решили от меня избавиться. Неуклюжая попытка, я бы даже сказала ленивая, но тогда убить меня было проще простого, им помешал Дюрэль, а потом проигранная битва забылась потому, что мы выиграли войну. Мне сейчас вспоминать такое уже гораздо легче, перегорело. А когда-то думала, что никогда не прощу и не забуду. Оказывается степень предательства зависит не от ее качества, а от того, кто предает. Будь они мне действительно такими уж друзьями, вряд ли бы так просто забыла это, но они были всего лишь чужаками, от которых ждешь удара в спину. И как бы странно это не звучало, но от Лэадониса я удара не ждала, а зря.

Вздохнув, перекатилась на другой бок. Да-да, уже вечереет, а я все также валяюсь в постели. А что мне еще делать? Сидеть на неудобных пуфиках? Или мерить чопорные платья, что Нитрэс притащил и назвал моим гардеробом? Старые вещи он выкинул, даже мое любимое платье. Поэтому все, что мне остается это лежать в кровати и пялиться в потолок. Поговорить и то, не с кем. Муженек запретил ко мне кого бы то ни было пускать, только служанку, что приносит мне еду. А ведь совсем недавно, все было иначе. Совсем недавно.

От мыслей меня отвлек странный шорох за окном, тихий скрип и порыв свежего воздуха, которым я уже неделю не дышу ворвался в спальню. Я приподнялась с кровати и глазам своим не поверила. У окна стоял Адамант и отряхивал одежду от осколков, рама выбита под чистую и при этом совершенно беззвучно.

-Госпожа, нам надо спешить, если Вы, конечно, хотите убраться из этого дома подальше — ошарашил меня таким вот оригинальным предложением сбежать Адамант.

-Как ты? Хотя, какая разница, минутку, нет, тридцать секунд и я готова — метнулась я к гардеробу.

Единственные штаны, которые обнаружились — от костюма для верховой езды, поэтому пришлось одеваться, как на встречу с конями, ну и пусть, главное — я могу смотаться отсюда. Надо же, как меня все-таки довело заточение. Не раздумывая, я готовая бежать куда угодно и с кем угодно, впрочем, Адамант, то есть, Кай не кто угодно. А еще Нитрэсу орала, что не сбегу — дурость! Я все-таки обычная человеческая женщина, а не мститель в юбке. Не могу я мстить ему, силенок не хватит... Пока что. Быстро покидав кое-какие цацки из кучи шкатулок в карманы, на первое время хватит, я вышла к ожидающему меня нефилиму.

-Все! Я готова — нетерпеливо оповестила я.

Кай улыбнулся, а через секунду я стала свидетелем удивительной и невероятно сюрреалистичной картины. За спиной Кая всколыхнулись крылья. Самые, что ни на есть настоящие, серовато-белые крылья ангела. Ага, только нимба над головой нет, осадила саму себя.

-Госпожа, Вы позволите взять Вас на руки? — довольный моей реакцией, спросил Кай.

-Да — только и смогла ответить я, все еще под впечатлением от крылатого мужчины, конечно, мне уже доводилось видеть нефилимов с распахнутыми крыльями, но то были чужие нефилимы, а это такой знакомый и близкий Адамант.

Он подхватил меня, словно я была пушинкой, а через секунду я видела замок с высоты птичьего полета. А ведь, красивый замок, большой и невероятно печальный потому, что никому ступившему за его порог это еще счастья не принесло. И я могу наконец, покинуть эту груду камней. Взмыть в высь и не думать о земных проблемах. Это прекрасно — парить в облаках.

-Не холодно? — шепнул мне на ухо Кай.

-Немного — призналась я.

-Потерпи...те, мне нужно еще минут пятнадцать, чтобы пересечь границу, а затем поедем на лошадях.

-Куда? — все же озаботилась я своей судьбой.

-В Тайшан — кажется, сегодня мне так и придется быть ошарашенной до конца дня.

-Это же остров Свободы — так называется материк, куда стекались все неугодные люди и нелюди этого мира, даже я предпочла поселиться в человеческом государстве, лишь бы не попасть на остров Свободы.

-Да и там Вы, Госпожа, будете абсолютно свободны — с какой-то радостью оповестил меня Кай.

-Я — практикующий юрист, это моя профессия делать людей свободными, а в месте, где все итак свободны, мне делать нечего — буркнула я.

-Там, есть свобода выбора и воли, но законы никто не отменял. Неписанные законы — основа того места.

-Значит, работка для меня там найдется? — на всякий случай уточнила я.

-Безусловно.

Ну а что еще может быть надо такой, как я?

Часть 2. Свобода — это ответственность. Вот почему все ее так боятся.

Дело ? 1. Законная преступность.

Глава 1.

Единственное, что я ценю в свободе, — это борьбу за нее; обладание же ею меня не интересует. (Генрик Ибсен)

Тайна-это когда ее знают двое и один из них уже труп.

-Нам бы хотелось решить этот спор мирным путем — произнес Сэдрик Ройс, статный мужчина, но с крайне неприметным лицом, идеально подходящим главе Гильдии Воров.

-Мирным? Но я не рефери и не судья, я — юрист, ваш спор решать никак не могу быть уполномочена.

-Отказывать не в твоих интересах — угрожающе прорычал Алек, полная противоположность Ройсу, молодой парень, с ангельской внешностью, но характером монстра. Его Гильдия Наемников прославилась на весь остров Свободы своим профессионализмом и жестокостью.

Я даже задумалась, что этим двоим совершенно не подходят их характеры и внешность. Когда они час назад заявились в мой только открывшийся офис и я думала, что Алек — вор, а Сэдрик — наемник. Ошиблась. Все было с точностью до наоборот.

-Вы понимаете, что это конфликт интересов, такие вещи решаются или в судебном порядке или в открытом соперничестве, но никак не в офисе юриста. Вы хотите заставить меня принять решение, которое в любом случает не удовлетворит одну из сторон, в последствии я стану козлом отпущения. Извините, но ничем не могу помочь — встала я с кресла, тем самым давая понять, что разговор окончен.

-Поймите, госпожа Штайн, у нас нет суда и никакого иного органа власти, страна поделена на сектора и каждым из них управляет сильнейший, но он не наделен полномочиями судьи. Соперничество перерастет в открытый конфликт, которым мы нанесем непоправимый ущерб не только себе, но и городу. Вы на данный момент единственный на весь материк человек руководствующийся законом в принятии решений. И кроме Вас обратиться нам больше не к кому — перемешивая неприкрытую лесть с завуалированной начал заговаривать мне зубы Ройс.

-Да чего ты перед ней стелишься?! Не хочет — не надо. Я тебе сразу говорил, что она всего лишь баба, которой надоело сидеть у печи, вот и решила построить из себя деловую — вскочил на ноги Алек и развернувшись потопал к двери.

-Вернулся назад и сел — прорезались во мне командные нотки деда — генерала, еще в детстве, когда он приказывал кому-то подобным тоном, каким бы человек не был, он беспрекословно подчинялся.