Не менее страшным было и то, что ворвавшиеся в парламент люди, не испытывали никакого почтения ни к парламентариям королевства, ни к самому королю. Пробегая от одних дверей к другим, один из них с такой силой толкнул оказавшееся на его пути кресло с сидящим в нем королем Георгом, что бедный монарх вылетел из него и упал под ноги сидевшему перед ним премьеру Идену.
Столь пренебрежительное отношение к своему королю вызвало бурю праведного гнева у депутатов. Вскочив со скамеек, они в праведном гневе стали выкрикивать слова, требуя немедленно убраться вон и очистить помещение. Многие стали требовать полисменов, чтобы те навели порядок, но это оказалось несбыточной мечтой.
Ворвавшиеся в холл люди все прибывали и прибывали, а когда этот процесс закончился, под высокими стрельчатыми сводами раздались выстрелы. Они, конечно, были произведены в воздух, так сказать для острастки, чем очень напугали лучшие умы английского королевства и примкнувшего к ним сообщества.
Только внимательно вглядевшись в лица незнакомцев, только вслушавшись в их речь, они поняли, что случился самый страшный кошмар их жизни. Русские медведи таки пришли в Лондон, и пришли именно по их души.
Шок и трепет навылет пронзили сердца главных людей туманного Альбиона. Многие из них были готовы упасть в обморок, и только извечная британская чопорность, сидевшая в их подсознании на генном уровне, не позволяла им сделать это. Англия всегда была сильна своими традициями, которые иногда позволяли островитянам выйти из сложного положения.
Как уже было сказано, члены обоих палат испытали огромное потрясение, но как уверял мудрый царь Соломон, все рано или поздно заканчивается. Особенно когда к тебе обращаются на неплохом английском языке и говорящий человек явно не собирается предавать тебя смерти.
— Господа, соблюдайте спокойствие! — обратился к парламентариям, высокий чернявый человек с командирской выправкой. — От имени советского командования объявляю о взятии вас в плен. Ради сохранения ваших драгоценных жизней, прошу вас не делать резких движений и сесть на свои места. Чем раньше вы это сделаете, и мы сможем начать диалог, тем будет лучше для всех нас.
Капитан Максимов очень надеялся, что его слова внесут ясность и успокоят британцев, то он несколько ошибся. Голубая кровь и родовая спесь ударила в голову лорду Бивенбруку и грозно потрясая тростью с набалдашником из слоновой кости он стал пробираться к Максимову.
— Я лорд Бивенбрук! — властно воскликнул англичанин, — и я возмущен вашими беззаконными действиями в отношении всех нас! Это вопиющий произвол!
Распалившийся лорд сделал шаг вперед по направлению к Максимову и в это время раздался предупреждающий выстрел. Один из стоявших у дверей солдат, выстрелил из американской винтовки в величественный потолок холла.
— Господа! Я же просил вас не делать резких движений! Мои солдаты, в отличие от вас, не кончали колледжи и университеты и потому не знакомы с вашими учтивыми формами общения — попытался вразумить лорда капитан, но напрасно.
— Мерзавец! — продолжал возмущаться Бивенбрук. Выражая степень своего негодования, он привычно потряс над головой тростью и в тот же момент, раздался ещё один выстрел. Казалось, что стрелявший совсем не целился в лорда, но трость британского аристократа лишилась своего величественного украшения.
— Мне очень жаль, но боюсь, что очень скоро леди Бивенбрук станет вдовой! — воскликнул капитан и это, отрезвило англичан.
— Прекратите, Генри! — одернул Бивенбрука Иден, — я премьер министр Великобритании — Энтони Иден. Кто вы такой и что вам надо!?
Вождь тори пытался говорить спокойно и с достоинством, но предательское дребезжание, проскальзывало в его голосе.
— Капитан Красной армии Михаил Максимов, господин премьер министр. А это командир нашего отряда майор Андрей Орлов — Максимов вежливо козырнул отставному премьеру, а Орлов сдержанно кивнул головой. — Мы захватили ваш парламент с целью принуждения Англии к миру. Как только вы и ваш военный министр выполните требования советской стороны, мы немедленно покинем дворец и вы, будите свободными.
Максимов достал несколько листков из планшета и протянул часть их Идену. Затем быстро окинув взглядом стоявших рядом с ним людей, и почтительно произнес.
— Ваше королевское величество, как главе королевства вам так же необходимо знать условия вашего освобождения. Ровно, как и господину Эттли. Присаживайтесь, как у нас говорят — в ногах правды нет — капитан уверенно махнул рукой в сторону попытавшегося затеряться среди депутатов лидера лейбористов и ловкие руки его помощников тут же вытащили его из толпы и поставили перед капитаном. В отличие от струсившего политика, король Георг сам подошел к Максимову и с достоинством взял протянутые ему листки.
— Прошу садиться. Надеюсь, господин спикер не будет возражать, если его кресло на время займет мистер Эттли — продемонстрировал свою осведомленность Максимов, знавший по фотографиям главных фигурантов столь необычного дела.
— Это невозможно!! — гневно воскликнул Иден, с негодованием потрясая прочитанными листами. — Вы требуете нашей капитуляции!
— Господин премьер министр, здесь нет ни слова о капитуляции! — также бурно не согласился с ним Максимов. — Советская сторона требует отдачи приказа всем вооруженным силам королевства о прекращении боевых действий, а также о выводе британских войск с континента. В полном вооружении, со всем военным имуществом и боевыми знаменами. Это никак нельзя трактовать как капитуляцию.
— Но вы требуете допустить на территорию королевства ваши войска! Подобное требование не что иное, как капитуляция Британии!! — эти слова Идена породили бурю негодования среди депутатов. Они зло загудели на разные тона. Страх перед русскими медведями стал проходить и его место стала занимать спесь.
— Тихо! — властно крикнул Максимов, напоминая лучшим умам Британии их нынешнее положение. — У вас явно плохо со зрением, господин Иден. Здесь черно по белому написано, что в качестве гарантии исполнения принятых на себя обязательств, соединенное королевство соглашается на ввод на свою территорию одной советской бригады. Одной! Которая будет находиться в пригороде Лондона и сразу покинет остров, после вывода британских войск с континента. Ни о каком ином вводе воинских соединениях Красной Армии на территорию королевства не сказано ни слова.
— Все, что вы требуете от нас это страшный позор для нации и потому, не может быть исполнено! — воскликнул король и с презрением бросил на пол требования Сталина.
— Это не позор, а спасение британской нации — возразил Орлов, которому специальный переводчик переводил разговор. — Посмотрите, до чего вы довели свой народ. Ваши люди голодают ничуть не меньше, чем немцы. Лондонцы выглядят чуть лучше берлинцев. Народ хочет мирной и спокойной жизни, так дайте ему эту жизнь. Прекратите эту ненужную войну в Европе. Выведите войска и сядьте за стол переговоров, больше ничего от вас не требуют.
— Вы ничего не понимаете! — начал, было, Георг, но Орлов прервал его.
— Нет, это вы, ничего не хотите понимать, господин король. Советская страна не требует от вас ни пяди британской земли. Не требует отказа от ваших многочисленных колоний или роспуска Содружества доминионов. Мы не требуем размещения военных баз в Англии и изменения вашего конституционного строя. Мы согласны на ваше участие в мирных переговорах по Германии и Японии в качестве наблюдателя с совещательным голосом. Единственное, что мы от вас требуем — скорейшего наступления мира в Европе — Орлов продемонстрировал собеседнику хорошее знание документа предложенного ему для ознакомления, но это только усугубило дело. Согласно британским традициям фельдмаршал не мог вступать в обсуждение государственных дел с майором. Слишком разные были уровни.
— Господин майор, условия вашего правительства совершенно неприемлемы для моего народа и королевства — отчеканил король и демонстративно сложил на груди руки.
— Классовая ненависть, уязвленное самолюбие и обида за этот плен, не позволяют вам взглянуть в глаза правде. Для вас в сто раз важнее не уронить королевскую честь, перед светлыми образами фельдмаршала Мальборо, Веллингтона и Хейга, чем прислушаться к голосу разума и дать мир простому народу. Ваша ущемленная гордыня обойдется им по очень высокой цене — попытался достучаться до короля Максимов, но собеседник не желал его слушать. Страх полностью покинул его душу, и он гордо вскинул голову перед своими подданными.
Услышав столь решительный отказ, Орлов быстро переглянулся с Максимовым. Вопреки утверждениям специалистов Георг не проявил слабости и "не поплыл". Более того, стал подавать растерянным "слугам народа" пример мужества и стойкости. Ситуацию следовало ломать, и офицеры перешли к запасному варианту.
— Свои отказом вы не оставляете нам выбора, ваше величество — Максимов сделал многозначительную паузу, но король в ответ только презрительно улыбнулся.
— Примените ко мне физическое устрашение третей степени или сразу вынесете мне смертный приговор, как вынесли моему родственнику, вашему царю Николаю и его семье? Что же извольте. Я готов принять истязание, и даже смерть от ваших рук, с твердой верой в то, что моя родина не склонит голову перед диктатом вашего тирана Сталина. Слава богу, что здесь нет моего брата Генри, герцога Глостерского, который после моей смерти станет достойным королем Великобритании, императором Индии и главой Содружества наций — Георг величественно тряхнул головой, решительно встал, и твердой рукой одернув мундир, с холодным достоинством поинтересовался у Орлова, — где вы намерены меня расстрелять? Здесь или позволите принять смерть в моих королевских покоях.
Король очень надеялся, что его смелый монолог вызовет злость и негодование на лицах советских офицеров, но ничего этого он не увидел.
— Вам не куда не надо идти, ваше величество. Никто не сомневается в вашей решимости положить голову под топор плача во благо Британии — с нарочитым дружелюбием заверил собеседника Максимов. — Гораздо интереснее узнать, готовы ли вы сами стать палачом и предать смерти ни в чем неповинных людей ради торжества своих принципов? Поэтому ваше место не на эшафоте, а в зрительской ложе. Прошу садиться!
Капитан указал на кресло и два солдата тут же аккуратно втиснули монарха в него. После чего встали по бокам, готовые в любой момент удержать в нем силой.
— Ни один волос не упадет с вашей головы и головы господина Идена. Ваши жизни нам очень важны. Под нож пойдут они — Максимов повернулся, к успокоившимся было депутатам.
— Мы подвергнем вас децимации, господа — спокойным, будничным тоном объявил Максимов, и от его слов, тень страха легла на лица лучших умов Британии.
— В первый час будут убиты только два человека, через каждые пятнадцать минут. Затем их число увеличится до трех человек, а время сократится до десяти минут. Ещё через час число и время вновь изменится и так продолжится до вечернего чая. После мы сделаем технический перерыв, а затем продолжим до обеда. Патронов и решительности, довести дело до конца у нас хватит, можете не сомневаться. Зря ли мы проделали столь дальний путь. Впрочем, всего этого можно избежать, — капитан сделал эффектную паузу, ловко разбрасывая споры сомнения в души слушателей, суля им призрачную надежду. — Если господин премьер министр и его величество проявят благоразумие и согласятся уладить дело миром за столом переговоров. По моему мнению, диалог и разумный компромисс куда более достойный выход, чем добавление ко всем своим титулам и регалиям прозвище "Кровавый".
Говоря это, Максимов специально не смотрел на Георга, тем самым, исключая диалог с ним. Все его слова были направлены к парламентариям, которых местные газеты без всякого стеснения называли "римским сенатом" времен царя Пирра. Видимо намекая на слова грека Кинея, назвавшего римский сенат собранием царей, достойно служащих интересам родины.
В том, что они преданно служат интересам Британии, можно было не сомневаться. Но вот тот откровенный цинизм, с которым Максимов перевел их из разряда "небожителей" в простой расходный материал заставил их содрогнуться и по-новому посмотреть на происходящее. Погасший было страх, вновь всколыхнулся в сердцах слуг британского народа с новой силой. А разделение на "чистых и нечистых", на жертвенных агнцев и козлищ ведущих их на смерть, породило в их душах обиду и негодование.
Тонкое ухо капитана сразу уловило гул неудовольствия, возникший в рядах джентльменов, и он с удвоенной силой продолжил свою деструктивную деятельность.
Пока покрывшийся пятна король и побелевший премьер пытались найти слова ободрения и поддержки обреченным на смерть депутатам, Максимов перебросился с Орловым парой фраз по-русски. После чего требовательно вскинул руку, призывая к тишине и получив её, заговорил.
— Прежде чем начать децимацию, мы хотели бы предупредить всех тех, кто находится по ту сторону стен, чтобы они не предпринимали никаких попыток освободить вас. Наши саперы закончили минирование все подступы к холлу, и любая попытка штурма дворца приведет к напрасной гибели всех присутствующих. Для этого, мы намерены выпустить несколько человек, поручив им довести эту информацию до властей. Есть желающие выполнить это поручение и сохранить себе жизни? — вопрос был задан хлестко и напористо, не оставляя депутатам время на раздумье.
— Есть?! — Максимов для приличия покрутил головой, словно выискивая добровольцев, — Нет!? Очень жаль, господа. Тогда я сам выберу этих людей.
Он решительным шагом подошел к передней шеренге парламентариев и ткнул пальцем в заранее выбранных им людей. Максимов был неплохим психологом и сразу определил среди депутатов духовно слабых индивидуумов.
— Вот вы и вы, выйдите вперед — потребовал капитан, властно ткнув пальцем в толпу. Выбранные им мужчины замешкались, и солдатам пришлось выводить их из общего строя.
— Сейчас вы выйдите наружу и расскажите собравшимся о том, что здесь произошло, нашем предупреждении о минах, а также сообщите о причинах, которые нас побудили к подобным действиям. Вот текст наших условий. Пусть собравшиеся у дворца знают, что мы желаем мира, а не продолжения войны — Максимов властным жестом протянул одному из англичан документ, требовательно посмотрев ему в глаза и тот, покорно взял его в руку. Слуга британского народа чертовски хотел жить.
— Теперь, вы — обратился капитан к другому своему избраннику. — Вы должны будите подтвердить людям слова этого господина. Вы согласны?
Максимов прекрасно видел как англичанина колотила внутренняя дрожь, но он сумел совладать с нервами.
— Я согласен, выполнить ваше поручение, при условии, что кроме нас будут освобождены ещё люди — собрав все силы в кулак, гордый брит, попытался поднять хвост, но Максимов тут, же одернул его.
— Не в вашем положении следует торговаться, сэр. Для выполнения этой миссии хватит и одного человека — властно отчеканил советский офицер и сделал паузу. С холодной презрительностью он посмотрел прямо в глаза "бунтарю" и тот сломался.
