— Ну и что ты можешь сказать в свое оправдание? — голос женщины звучал сердито. — Ты хоть представляешь, что ты чуть не натворила?
— Все она представляет, успокойся... к тому же, она тебя не понимает сейчас, — голос седого мальчика, несмотря на ситуацию, звучал очень спокойно и флегматично. — Сейчас, подождите, достану запасные часы... ну, вот и все. Как себя чувствуешь, Арлен?
Йихва почувствовала, как на нее накатывает злость — и потребовалось несколько раз вздохнуть и выдохнуть, чтобы воздух вокруг нее перестал дрожать от жара. Эти... FUG... У них еще хватает совести спрашивать подобное? После того, что произошло из-за них?!
— Я в порядке, — голос той звучал хрипло. В порядке? После такого?
— Это не в порядке! — в голосе молчавшей до того рыжеволосой девушки слышались истеричные нотки. — Ты понимаешь, с кем ты схватилась? Я чуть не поседела как Джай, когда узнала, что ты полезла на Урека Мазино! Ты даже после схватки с тем ублюдком Муле еле на ногах стояла, а тут...
— Хватит истерить, Ангел, — оборвал ее тот ребенок... по всей видимости, Джай. — Лучше иди на крышу и выпусти своих шинхэо — нам лучше заранее узнать, когда офицер Муле вернется, чтобы успеть уехать.
— Эй! Я же ассистент Цеффье!
— Цеффье и сама справится! Верно?
— ... да, сама справлюсь, — голос той звучал напряженно. — Арлен... Какого хрена?! В прошлый раз ты притащилась к нам с переломанной нахер рукой — а теперь трещины в позвоночнике! Ты хоть понимаешь, что еще чуть-чуть, и тебя бы могло парализовать?
— Ну... — смешок Арлен — или вернее называть ее Тейлор? — звучал нервно. — По крайней мере, спинной мозг не задет, да?
— Порой мне кажется, что у тебя вообще никакого мозга нет! — рявкнула медик. — Так, вы двое — а ну выметайтесь, если не хотите зажимать уши!
— Эй! Я достаточно взрослая! — возмутилась было Ангел...
... вот только ее собеседнице, похоже, было на это плевать.
— Вон, кому сказала! — от следующего крика что рыжеволосая девушка, что седой мальчик мгновенно вылетели из комнаты, прежде чем дверь за ними захлопнулась...
... а затем Ангел повернулась к самой Йихва. И от чистейшей, незамутненной ненависти во взгляде рыжеволосой девушки брюнетке стало не по себе.
— Ну, довольны? — прошипела она. Довольны? Чем? — Арлен чуть не умерла ради всего вашего сброда — в то время как твоя семейка пыталась убить ее! Довольна, Йеон? Ведь у тебя есть все причины желать ее смерти?
— Заткнись, — собственный голос звучал глухо. — Ты ничего не понимаешь.
— Не понимаю чего? — сделав шаг вперед, Ангел впечатала руку в стену, словно намереваясь помешать самой Йихва уйти. — Не понимаю того, что я чуть не потеряла друга из-за ваших политических игрищ? Не понимаю того, что чуть не потеряла практически часть семьи потому, что вы были для нее обузой? Ты это хочешь сказать?!
— Ангел... — подал было голос Джай — но не был услышан.
— Заткнись! — уже куда громче, в голос — пусть и не переходя на крик — ответила Йихва. — Что ты можешь знать? Это все из-за вас! Из-за таких мразей, как вы! Если бы не вы...
— Что "если бы не мы"? — надавила голосом рыжеволосая девушка. — Что ты вообще несешь, Йеон?
— Ангел! — в свою голос повысил голос седой мальчик, дергая напарницу за руку. — Не думаю, что Джин-Сунгу понравятся наши скандалы... особенно, сейчас. Идем. Выясните отношения позже — сейчас мне нужна твоя помощь. Я заметил несколько птиц, которые вели себя странно... боюсь, за домом могут наблюдать. Ты сможешь сказать, являются ли те птицы шинхэо, или как?
— Ты... аргх, хорошо! — резко развернулась его собеседница — только и взметнулись рыжие пряди. — Не думай, что все закончено, Йеон! Я еще разберусь с тобой!
— Аналогично, — процедила ей в спину брюнетка...
... чтобы наткнуться на взгляд повернувшегося мальчика, поднесшего палец к губам.
Словно просящего помолчать.
Словно... ах, точно! Арлен же говорила, что в той команде есть ее люди — и, судя по жесту мальчика, не только они. Конечно, доверили бы Кандидату, удерживаемому только заложниками, собрать лояльную ему команду? Разумеется, нет! Эта рыжая стерва — наверняка один из соглядатаев или надзирателей...
... а сама Йихва чуть не разболтала ей все.
Это осознание буквально выпила остаток сил, и девушка практически сползла по стене, усаживаясь на пол и сжимаясь в комок — так же, как когда-то в детстве она подтягивала колени к груди и прятала лицо за скрещенными руками, когда ей что-то не удавалось и хотелось провалиться под землю от стыда. Впрочем, как будто что-то изменилось! Она по-прежнему совершает ошибки и делает глупости... и, более того, по-прежнему абсолютно бесполезна, как бы ей ни хотелось думать иначе.
Еще двенадцать часов назад она бы не признала этого — но не сейчас. Сейчас она просто не имела права закрывать глаза на правду. Пусть она и не могла сделать многое, пусть она не могла толком контролировать даже собственные силы... но она могла хотя бы не отрицать настоящего положения дел.
Как и полагается достойной дочери семьи Йеон...
... пусть даже семья и забыла о том, как следует поступать.
* * *
Выслушав вышедшую из комнаты ученицы целительницу, Джин-Сунг лишь кивнул, прежде чем смерить взглядом сидящую у двери девчонку Йеон — и самому войти в комнату, прикрывая дверь за собой. Не стоит никому слышать предстоящего разговора. Пусть его ученица и наделала глупостей, не стоит выносить разнос на широкое обозрение...
... тем более, кажется, оная и так понимает свою ошибку. Сидящая на кровати девушка в светлой майке выглядела донельзя бледной, а тонкие пальцы до побеления костяшек сжимали одеяло. Нервничает? Отходняк пошел? Ну... как и всегда. Он не раз и не два замечал подобное за ученицей — в горячке схватки она могла действовать предельно эффективно и хладнокровно, а потом, после боя, на нее находило, особенно, если были причины для волнения. Ладно. Пожалуй, он не будет сходу на нее давить.
— Когда Ванг-Нанг вызвал Цеффье, он сказал, что ты схлестнулась с Уреком Мазино, защищая их команду, — собственный голос звучал глухо. — Это правда?
— ... да, — еле слышно отозвалась Арлен. Ясно... значит, он не ошибся. — И что с того? Вы могли получить аж целых шесть подтверждений...
— Просто хотел услышать это от тебя, прежде чем принимать решение, — покачал головой Джин-Сунг, отмечая, как вздрогнула сидящая напротив девушка. Понимает? — Собирайся.
— Что? — лишь вскинула голову девушка. Все-таки не понимает? Ну, ладно...
— Собирайся, — повторил мужчина. — Цеффье сказала, что она смогла почти полностью затянуть трещины, и ты, пусть и без фанатизма, вполне мобильна. Собирайся — мы уезжаем. Ты возвращаешься к своей первоначальной команде.
Теперь, когда ученица не прятала лицо за очками или за визором, ее эмоции вполне можно было разобрать — и сейчас он видел на ее лице нескрываемый страх. Нет, все же Рьюн была права...
— Я не собираюсь их убивать, — продолжил Ха, наблюдая, как страх сменяется недоумением. Все-таки по-настоящему боится за этих придурков... — Я дам им шанс уйти, при условии, что они забудут о FUG и тебе... а ты вернешься к своей прошлой команде, Арлен. Прости, но я не могу допустить повторения этой ситуации.
— А что изменится? — устало выдохнула Грейс, отводя взгляд. — Уровень силы что-то меняет? Да, моя команда куда сильнее этой... но разница в силах — есть разница в силах. Они бы ничего не смогли противопоставить Уреку... более того, он был заинтересован в бою именно со мной. Ничего бы не изменилось, учитель!
— Они, по крайней мере, не напоминают тебе о прошлом, в отличие от этой команды! — повысил голос шатен, делая шаг вперед. — Они тебе никто, не следует путать их со своими друзьями и рисковать жизнью ради них!
— Как вы не понимаете? Я не могла отступить! — в свою очередь, повысила голос и брюнетка, вскидывая взгляд. — Вы же сами сказали, что от меня многого ожидают! Я не могла просто взять и провалить это испытание! Вы говорили, что я не имею права уронить планку!
— Твоя жизнь важнее какого-то испытания и репутации! — не выдержав, рявкнул офицер. Получается, это он виноват во всей этой неразберихе? Ну все... — Ты понимаешь, что ты не имеешь права умирать?
— Прекрасно понимаю! — перешла на крик его ученица. Да ну? Не похоже на то! — Как и то, что я не могу позволить умереть еще кому-то из моих друзей!
Что?
От этих слов Джин-Сунг застыл. Сперва мелькнула было мысль, что он не ошибся, и его ученица начинает сходить с ума, принимая эту разношерстную толпу за своих друзей — но всего одно слово заставило отбросить эту догадку. "Еще". Словно кто-то уже умер...
Но ведь этого не могло произойти, правда?
В это не хотелось верить. Хотелось думать, что он ослышался. Хотелось думать, что Арлен оговорилась... но, судя по тому, как быстро его ученица захлопнула рот, побледнела и отвела взгляд, все его надежды оказались напрасными. Это действительно было сказано... и остается надеяться лишь на то, что Арлен имела в виду что-то другое.
— Что ты... имеешь в виду? — собственный голос дрогнул.
— А то вы не понимаете! — раздраженно огрызнулась незаконная, все еще отводя взгляд. — Не вы ли напомнили мне при нашей первой встрече о заложниках? Только не говорите, что все забыли!
... кхм. И впрямь забыл — но ведь казалось, что и ученица тоже о них забыла! То, как она сошлась с теми детишками, которых подтолкнула к ней Рьюн, то, как она смогла адаптироваться к жизни в крепости, то, как она поддерживала их идеологию и что говорила Мирцеа... и то, что все эти годы самого Джин-Сунга преследовало ощущение фальши.
Нет. Быть не может.
Неужели все это было ложью?
— Ты сказала, что кто-то умер, — эти слова удалось произнести с трудом. — Что ты имела в виду?
— А вы что... серьезно? Вы ухитрились и это не заметить? — в ответ донесся лишь горький смех. — В первом рейде, при захвате крепости Вьюн... там была Розель. Я не так уж и хорошо ее знала, нас сложно было назвать друзьями — но ее все равно убили! Ангел убила ее у меня на глазах!
И с этими словами все встало на свои места.
Ощущение фальши — словно ученица играла словами, словно манипулировала собственными эмоциями, чтобы обмануть всех вокруг. Невероятное упорство — если до перемещения на новую базу Арлен просто старалась, то потом она буквально из кожи лезла, чтобы стать сильнее. Узкий круг общения — чтобы не поддерживать лишних контактов... Все это время его ученица старалась ради своих друзей.
Все это время Кандидат — будущая Убийца — ненавидела FUG.
И, что куда обидней, это было достаточно справедливо.
Еще шесть лет назад, когда он узнал, что незаконная завербована с помощью заложников, Джин-Сунг счел это дурнейшей идеей — особенно учитывая личность оной незаконной. В меру миролюбивая, добрая, мечтающая стать героем и вернутся домой, она была чуть ли не худшей кандидатурой на то, чтобы однажды стать одной из Убийц. Тогда, шесть лет назад, эти сомнения удалось задавить, все же тогда казалось, что Арлен все-таки приживается и постепенно меняется, принимая идеологию FUG и свою новую цель... но сейчас он видел, что ошибся тогда.
Арлен никогда не подходила для того, чтобы исполнить их мечты.
Он ошибся, подумав, что это изменится. Хан-Сунг ошибся, решив, что сможет сломать доверенную ему незаконную. Все это было ошибкой... а в итоге у них на руках оказалась сломанная девчонка, которая искренне ненавидит и их, и FUG, и которую держит на коротком поводке только наличие заложников. И то ненадежно — сегодня она чуть не сорвалась из-за риска для оных заложников, чуть не умерла...
... и не в первый раз.
От этой мысли прокатился холод по коже. И он сам, и Хан-Сунг раньше подмечали, что у Арлен есть некие суицидальные тенденции — то, как она буквально ходила по грани, то, как она провоцировала окружающих... Казалось, что оные ушли в прошлое — но вот именно, что казалось. Стоит только вспомнить, как на испытаниях этажом ниже Арлен предпочла сразиться с офицером, нежели выступить против других участников, стоит только вспомнить все ее выкрутасы во время рейдов, привычку бездумно рваться в бой и любовь к рисковому вождению, и все встает на свои места. Черт возьми! Неужели она действительно хочет умереть?
Совсем как...
Нет. Он не может этого допустить.
— Ты понимаешь, что это не выход? — собственный голос звучал глухо. — Если ты умрешь, никому из твоих друзей легче не станет. Представь, как они будут себя чувствовать, если узнают, что ты выжила тогда — и умерла всего несколькими годами спустя?
— Вы... — наконец-то подняв на него взгляд, Арлен недоуменно моргнула. — С чего вы взяли, что я вообще хочу умереть?
— Знаешь, человек, который хочет жить, не выберет по своей воле ни сражение с офицером, ни схватку с четвертым по силе человеком в Башне, — усмешка у Джин-Сунга вышла невеселой. — В общем... хватит, Арлен. Тебе еще не время умирать.
— Да, вы же хотите, чтобы я исполнила ваши мечты... — язвительно потянула та. — Не волнуйтесь, исполню... в конце концов, как будто у меня есть выбор.
Выбор... Да, выбора-то у нее особого нет. А у него самого? В конце концов, еще не поздно все переиграть — хоть с Барнс все будет очень сложно, хоть придется держать ее на коротком поводке, да и никакой поддержки он не получит... нет. Нет у него выбора — этот вариант не сработает. Но что же тогда делать? Доламывать Арлен, что уже стала Джин-Сунгу как дочь, которой никогда у него не было? От одной только мысли об этом стало мерзко на душе... да уж, давно он себя так мерзко не чувствовал.
В последний раз это было еще до того, как его назвали демоном-убийцей из семьи Ха.
Еще до того, как он потерял все.
Еще до того, как у него на руках умерла та, кто была ему дороже всего.
В какой-то степени это было как раз понятно: ярость притупляет чувства, и эта же ярость давала ему силы делать хоть что-то на протяжении веков — начав угасать за какие-то десятилетия до встречи с ученицей, и окончательно угаснув несколько лет назад. Ярость угасла... и такое ощущение, что забытые за столько веков чувства решили воскреснуть, как назло — именно сегодня.
Это было понятно. В конце концов, он привязался к Арлен за эти годы, неплохо ее понял... как тогда казалось. Но сейчас же Джин-Сунг видел, что она просто не потянет, просто не сможет исполнить то, чего так желает FUG. Конечно, незаконные — единственное действенное оружие против Захарда... вот именно, что действенное. Оружие и должно быть таковым — действенным, крепким, закаленным, способным выполнять задачи, для которого оно было создано. Но Арлен? Она была сломана. Просто просчет, просто серия ошибок — и при закалке оружие сломалось, а теми обломками, что оказались у них на руках, много не навоюешь. Следовательно, оружие стало ненужным, и, по уму, нужно отказаться от него... но что тогда делать? Отбросить его мечту?
"Обещай мне... что никогда не забудешь меня..."
Не забыл... Он-то — не забыл, хоть порой и хотел избавиться от этих воспоминаний. Он помнит смерть самого дорогого для него человека, помнит, что привело к ней, помнит данное обещание... но что он может сделать?
