Хозяйка леса. Часть первая

— Да мы и так не глупы! — возмутился Артемий. — Михейка наизусть столько виршей и сказаний знает, что не счесть, а я все, что он мне втолковывает, исправно учу! Зачем нам школа?

— А затем, чтобы ты еще и читать, писать научился да о камнях своих любимых больше узнать смог! — сказал ему старший брат. — Я, к примеру, в школу с великой охотой пойду. Интересно там, видать, будет...

— Вот сам туда и ступай! А мне и тут хорошо! Чего это вы надумали в дебри познаний лезть? Много ли оборотню надо? Знай себе обращайся да хозяйство веди! Не поеду!

— Зря ты так. — Ульяна подлила возмущенцу чаю и продолжила: — Много интересного в мире есть. Вот хоть бы камни, что тебе нравятся: каждый из них свое значение имеет, в каждом свой дар сокрытый находится. И коли не узнать, какой из них миру радость даровать может, а какой и вовсе трогать нельзя, так хорошим мастером не стать.

— Это правильно, — нарушил молчание маг. — Есть вещи, которые по глупости тронув, всю жизнь о том жалеешь. Ты сначала в школу хоть на денек пойди, а потом решай, надо это или нет. Поступи как мужчина, присмотрись, что к чему, и делай выводы. Идет? — Он серьезно посмотрел на Артемия.

Тот, почувствовав, что с ним нынче не как с дитятей глупым разговаривают, а как со взрослым, согласно кивнул головой.

По случаю первого учебного дня братья гладко причесались, надели новые рубахи и штаны, тетради кое-какие приготовили, карандаши, уложили все в новые сумки из грубой холщовой ткани да пошли Серко запрягать.

Конь к мальцам так привык, что копытом от нетерпения притопывать начал, как их увидел. Те ему гостинца со стола принесли, правда, не без разрешения они его взяли, спросили, можно ли. А уж то, что у вороного лакомство любимое — хлеб, солью щедро посыпанный, ребятки себе сразу уяснили. Только Серко сегодня от подношения отказался, голову в пол опустил, ноздрями фыркнул, копытом по доскам легонько бьет да ушами шевелит.

— Что-то невеселый он нынче, — подметил Михей.

— Ага, вот и те двое, что у крыльца топчутся, словно приболели, может, ночью мороз лютый был? — предложил младший.

— Не похоже... — озадачено протянул старший. — Пойдем, спросим, готовы ли Ульяна да пришлый за ворота выезжать... — А потом внимательно посмотрел брату в глаза и добавил: — Знаешь, странно получается — хозяйка леса добра да внимательна, а звери — будто прокислых щей наелись...

— Слово-то какое усвоил — "странно". Глядишь, в школу пойдешь и вовсе по-ученому говорить начнешь.

— Может, и начну! — улыбнулся в ответ Михей. — Если уж писать вирши да сказания, то так, чтобы стыдно перед теми, кто их читать будет, не было.

Ульяна с магом уж во дворе дожидались. Александр сидел на крыльце, за ногу свою держась, а хозяйка журила Лохматого:

— Ты глянь на него! Кусаться вздумал! Мало ли мне намедни врачевать пришлось?

Пес, поджав хвост, виновато смотрел ей в глаза и поскуливал, на мага он бросал косые взгляды и раскаяния в них не было.

— Брось, Ульяна, и так заживет! — успокаивал ее пришлый. — Он меня за ногу просто прихватил, даже не больно! Правда! Выезжать пора, потом вылечишь! — А сам лодыжку потирает.

— Ты мне еще покомандуй!

Ульяна зашла в дом, вынесла оттуда свой чемоданчик с лекарствами, хотела открыть, чтобы перевязь достать, а маг ее за руку поймал да продолжил:

— Холодно! Давай потом, когда вернемся! Гляди, — он задрал штанину, — даже не прокусил! Поехали!

— Как скажешь, — внимательно глядя на его ногу, сказала хозяйка леса, — раз не до крови, так и подождать может.

Сидя в санях и глядя на то, как ловко Михей ими управлять наловчился, Александр предложил Артемию сесть возле брата да самому подучиться — мало ли, может, Ульяне и его помощь в этом деле когда-нибудь понадобится. Малой только того и ждал. Вмиг возле старшего примостился и давай расспрашивать, что к чему.

Хозяйка леса смотрела на щуплые спины детей и думала о чем-то своем. Маг внимательно вглядывался вдаль и где-то на середине пути, при съезде на дикую дорогу, увидел то, что послужило сигналом к действию...

Густое, молочно-белое облако вынырнуло из-под снега и мгновенно окутало сани. В ладони у Александра вспыхнул луч яркого света, его очертания походили на крупную булавку, которая вкалывалась в узел галстука магистра со степенью. Крепкая игла из белой стали, увенчанная раскрывшимся бутоном чайной розы в обрамлении мелких бриллиантов, центр цветка заполнял осколок алмазного самородка.

— Я до последнего верила в то, что ты не сделаешь этого, — не отрывая глаз от занесенной руки мага, прошептала Ульяна.

— Я обязан, — коротко ответил он, вонзая в ее плечо блеснувший кончик иглы.

— Ты пожалеешь, вы все пожалеете... — все так же шептала она, растворяясь в тумане.

— Откуда здесь в мороз туман взялся?! — крикнул Михей сидящим сзади и, не услышав ответа, повернул голову да так на месте и замер.

Хозяюшка и маг пришлый, отдаляясь по воздуху от саней, таяли, будто облако на июльском небе. Паренек решил было броситься к ним, схватить Ульяну за руки, за ноги да хоть за подол платья — все равно! Но младший брат крепко уцепил его за карман тулупа и, будто взрослый, сказал:

— Ничего наша хозяйка леса просто так не делает! А ты ни в коем случае из саней не вылазь. Сиди в них крепко, точно репа в земле. Ясно?!

Сильные духом они ребята, немало в жизни всякого повидали, а слез сдержать не могли. Развернулись в санях — спиной к Серко сели да, утирая щеки рукавами, глядели на то, как быстро и бесследно исчезает под небом силуэт их заботливой и доброй Ульянушки.