Без слов все бросились в мастерскую. Когда её дверь заперли, через рваную брешь уже лезли воющие, тлеющие, дымящиеся, обугленные фигуры. Лэйми поразили жутко выпученные глаза, оскаленные зубы — это уже были не люди.
Тонкая филенчатая дверь не задержала бы тварей надолго. Люди кинулись в подвал. Лэйми с друзьями оказался где-то в начале их вереницы.
Выскочив назад, в простенок между домами, он увидел, что забор сотрясается — в его верх вцепились десятки рук, стараясь повалить, — и опрометью скатился по лестнице. Когда он был уже в самом низу, забор вдруг с треском исчез. Нелюди с ревом рванулись в простенок, сбивая с ног тех, кто выбегал из двери. На ступеньках они споткнулись и орда покатилась по лестнице дико орущей лавиной. Едва Лэйми успел проскочить в коридор, на нижней площадке выросла груда воющих тел, ввалившаяся в тамбур. Нескольким парням удалось вырваться из этой адской кучи и вбежать внутрь. Остальным, судя по надрывным сиплым воплям — нет.
О том, чтобы закрыть внешнюю дверь, нечего было и думать. Они едва успели захлопнуть внутреннюю, заперев её на массивный засов. В неё тут же начали ломиться, но она была тяжелой, сантиметров десяти в толщину.
Они осмотрелись. В залитом холодным светом сводчатом коридоре было около дюжины людей. Сверху доносился глухой топот — твари Мроо уже ворвались в дом, и о том, что стало с остальными, незачем было гадать.
6.
Как ни странно, их заметили только сейчас — люди отпрянули от них, спрятавшись за группу коротко стриженных парней в черной форме, очевидно, запоздало подоспевших охранников. В руках у них были дробовики, глаза настороженные и злые, и Лэйми вздрогнул, когда в лицо ему уставился черный зрачок дула. Охэйо сел прямо на пол, чтобы не казаться опасным, и остальные мгновенно последовали его примеру.
— Не двигайтесь, — предупредил один из парней. Бледный, темноволосый, он чем-то походил на Охэйо... немного.
Трое стрелков держали их на мушке — и тяжелые ружья не дрожали в их руках. Ещё один стал очень осторожно приближаться к ним, тщательно... принюхиваясь. Лэйми начал, наконец, понимать, что всё это значит... но Охэйо первым догадался, почему их так боятся.
— Мы люди, — сказал он. — Смотрите, — игнорируя предупреждение, он разулся и показал на колечки между пальцами босых ног. — Видите? Кожа светлая.
— Скорее, грязная, — сказал бледный, должно быть, командир. — Ну-ка Пагги, посмотри. Если ты двинешься...
Охэйо терпеливо вздохнул. Пагги присел, разглядывая его ступню, потом поскреб кожу рядом с одним из колец ногтем и кивнул.
— Этот настоящий, Бхута. Хотя, глядя на его глаза, я бы так не сказал.
— Хорошо. Отойди в сторону. А вот кто вы? — обратился он к остальным. — Ну-ка, покажите лапки...
Лэйит непринужденно села на зад, разуваясь и демонстрируя пальцы ног. Между них тоже блестели колечки — как и у её брата. Бхута откровенно глазел на неё, потом вдруг смутился и покраснел, словно мальчик.
— А у тебя ничего нет, да? — опомнившись, обратился он к Лэйми. — Давно он к вам прибился?
— Это мой друг, — быстро сказал Охэйо. — Я знаю его с шести лет.
— Возможно. Сейчас мы выясним, кто он.
К Лэйми приблизилось двое парней. Один из них недвусмысленно приставил дробовик к его лбу, второй, вооруженный кинжалом, взял за руку, ткнув острием в её тыльную сторону, чуть выше запястья — не сильно, но так, что выступила кровь. Парень нагнулся... и лизнул её. Лэйми инстинктивно вырвал руку. Это вполне могло стоить ему головы... но парень с кинжалом отвел оружие стрелка.
— У оборотней кровь такая же, как у людей, — пояснил он ошарашенному Лэйми. — Только едкая на вкус.
Проверять Наури и Лэйит они не стали, тоже откровенно глазея на девушку, и вожак отозвал их.
— Ладно, — сказал Бхута. — Вы люди. Откуда вы взялись? — Его тон по-прежнему не был дружелюбным. — Сколько вы были под открытым небом?
— Ну... примерно несколько минут, — Охэйо как-то почувствовал, что этот вопрос очень важен. — Я имею в виду, здесь.
— А твои глаза? Они давно стали такими?
— С рождения, я думаю. Я не помню... А тебе завидно, да?..
Продолжить спор им не удалось. От ведущей в лаборатории двери — её, к счастью, уже кто-то запер — донесся резкий стук. Бхута затравленно глянул на неё, потом на них. Его рот приоткрылся и Лэйми понял, что их жизни висят на волоске.
— Стойте! — Лэйит протянула руку — ладонью вперед. — Уберите оружие!
Сейчас, в старой мешковатой куртке и облезлой шапке, ободранная, грязная, она вовсе не казалась красавицей... но сам её несчастный вид взывал о помощи и наведенные на них стволы опустились.
— Мы пойдем с вами, — ровно сказал Охэйо. — Такой вариант тебя устраивает?
На бесконечный миг повисло молчание.
— Ну, ладно, — наконец сказал Бхута. — Но если вы хотя бы дернетесь... — он выразительно повел стволом.
Они — все вместе — двинулись к двери, пришельцы — под прицелом ружей.
— Кто там? — спросил Бхута, когда они достигли цели.
— Откройте, ради Бога! — хриплый, задыхающийся голос сорвался.
Бхута протянул руку к засову. Охэйо хотел возразить, но не успел — Бхута открыл дверь, тут же отступив в сторону. В неё вошел парень — совершенно обычный на вид — и в воздухе повеяло слабым, но явственно различимым запахом гнили.
7.
Дальнейшего Лэйми не ожидал. Охранники выпалили в парня сразу из двух стволов — треск выстрелов в тесном коридоре показался оглушительно громким. Сверкнуло пламя, чужака отбросило к двери, из которой брызнули щепки — картечь пробила его тело насквозь. Парни торопливо щелкали затворами, стреляя снова и снова.
Куртку на чужаке растерзало в клочья, кровь забрызгала всю дверь за ним... а потом он издал ни на что не похожий звук — словно урчала громадная лягушка — и рухнул.
В следующий миг он... потерял форму, сразу — словно разжали кулак. На полу лежала бесформенная масса мерзостно-пёстрой, залитой кровью, сморщенной плоти, увенчанная длинной шеей с огромной безносой головой — на ней виднелся один громадный рот с острыми, как иголки, зубами. На том, что у человека было бы лбом, блестело целое созвездие крохотных темных глазок. Запах падали, исходивший от тела, стал режуще-острым.
Лэйми замутило. Он много читал о таких тварях... но и представить не мог, как это страшно наяву.
Дверь распахнулась. В неё лезли ещё — отпихивая и мешая друг другу. Все, как один — похожие на людей, но вот мерзкая гнилостная вонь ещё усилилась.
Дробовики у охранников оказались шестизарядные, с трубчатыми магазинами под стволом. Пока они возились с подсумками, загоняя один патрон за другим, твари вполне успели бы миновать узкий проем и добраться до них. Бхута спас положение — вытащив из кобуры пистолет, он разрядил всю обойму в суетливую свору. Двух или трех тварей отбросило назад, снова раздался этот утробный, урчащий звук, но остальные продолжали напирать. Его подчиненные выхватили короткие, тяжелые тесаки и бросились вперед, нещадно кромсая забивших проем оборотней. Раздался дикий вой, рев, хруст... шарахнувшись назад, окровавленные твари, наконец, отступили. Пинками выбросив вон отвратные туши, охранники захлопнули дверь и посадили её на тяжелые засовы. Эта преграда казалась едва ли преодолимой, однако снаружи почти немедленно донесся стук — судя по шуму, там собралась целая толпа.
— Они шли за нами, — сказал Охэйо, переводя дух.
— Ты привел их сюда? — спросил Бхута, наконец опомнившись; пистолет в его руке повернулся к Охэйо.
— Они нас заметили. Думаешь, я рад этому?
— Никто больше сюда не придет, — сказал Бхута, убирая оружие. — Они уже в убежище. Уходим отсюда. Быстро.
8.
К их счастью, отсюда был ещё один выход. Он вел в очень высокий коридор, обитый резными, медового цвета рейками; его освещали длинные, странно мерцавшие лампы. Коридор был прямым, но захламленным; несколько раз им пришлось подниматься и спускаться по лестницам. Здесь было множество боковых дверей, из-за которых неслись порой довольно странные звуки, фанерных и дощатых перегородок, баррикад из мебели, через которые приходилось перебираться. Бхута запирал за ними все двери — то очень легкие, то массивные. Каждый раз Лэйми ожидал, что они, наконец, куда-то придут — и каждый раз ошибался. Всё это длилось, примерно, минут десять.
Коридор кончился длинной лестницей и массивными двустворчатыми дверями. Внутренние были из толстого, гладкого дерева, покрытого белой эмалью, внешние — из листов серой стали. Отперев их громадные замки, Пагги навалился на створку. Едва она отошла, в щель просунулись две пары зеленовато-желтых лап, в один миг распахнув её настежь. На сей раз твари даже не потрудились принять человеческий облик — они то ли услышали, как открывается дверь, то ли просто ожидали снаружи, но их было много — Лэйми не считал. Его сердце нырнуло в ледяную воду, но стоявший рядом с ним Бхута не растерялся — он вскинул ружье и первый же выстрел разнес на куски голову ближайшей твари. Он выстрелил ещё раз... ещё... ещё... За спиной Лэйми тоже загрохотали дробовики — и ещё две твари взорвались лохмотьями слизистой плоти. Затем охранники пустили в ход тесаки — они проделали аккуратные дымящиеся разрезы в животах сразу трех гадин и те согнулись пополам, ловя устремившиеся на свободу внутренности. Уцелевшие оборотни кинулись наутек — они побежали во все стороны по радиусам.
— Вперед! — заорал Бхута, первым бросаясь наружу.
Пагги первым последовал за ним, тщетно стараясь перезарядить на бегу дробовик. Лэйми уже видел впереди тропинку, ведущую к проделанной в ограде дыре.
Одна из тварей бежала прямо перед ним — сзади она походила на громадную жабу, вставшую на задние лапы. Лэйми наотмашь огрел её кулаком по загривку — "жаба" повалилась и он на ходу перепрыгнул через неё.
До дыры в заборе было метров пятьдесят — беглецы преодолели их всего за десяток секунд, хотя Лэйми они показались очень долгими. Он ловко проскользнул через дыру, почти не снижая скорости. Выпрямившись, он увидел широкий проезд на краю огромной площади, засаженной кустарником и редкими низкими деревцами. По ту её сторону тянулся бесконечно длинный пятиэтажный дом с редкими рыжими квадратами горящих окон, справа вздымалась бледная стена другого, девятиэтажного дома. Фасад второго такого же дома, слева, был черным и до сих пор лениво дымился — этот дом уже выгорел полностью. Совсем недавно тут была "защищенная зона" — пока в неё не ворвались Мроо.
Обернувшись, он встретил взгляд Охэйо — тот был на расстоянии вытянутой руки. Затем Аннит пригнулся, пробираясь в дыру. За ним, спеша, пролезли остальные. Лэйми видел, что дверь подвала всё ещё настежь раскрыта — ключи от неё были намертво зажаты в руке Бхуты. Твари, ошеломленные их бегством, собрались в две группы — одна приближалась к ним, вторая — к открытой двери.
Лэйми торопливо осмотрелся. Позиция выглядела надежной — но с открытым тылом, и потому не очень подходящей к обороне.
— Бхута, стреляй! — заорал Охэйо. — Лэйми и остальные! Тащите тот ящик! Надо закрыть дыру!
Тащить тяжелый и ржавый железный контейнер оказалась очень трудно — Лэйми не сразу понял, за что тут можно ухватиться. У них не было сноровки в таких вещах и они провозились почти две минуты, услышав выстрелы дробовика и визг тварей — со своим оружием Бхута справился гораздо раньше. Уцелевшие оборотни быстро отступили и скрылись за деревьями. Это очень не понравилось Лэйми — подобные маневры говорили о наличии разума.
Пагги и ещё трое парней, сопя и отдуваясь, приволокли второй мусорный бак, поставив его так, чтобы намертво заклинить первый.
— И куда дальше? — спросил Охэйо у Бхуты.
— Надо ждать. Я позвонил в штаб. Они должны прислать машину. Без неё нам не добраться до укрытия.
Лэйми бросил последний взгляд на дом. Открытая Бхутой дверь всё ещё призывно зияла. Второй группы оборотней у неё не было видно — надо полагать, они уже оказались внутри. Но им пока что на удивление везло — тварей вокруг не было, а тишина стояла такая, что Лэйми слышал эхо их шагов, хотя снег скрипел совсем негромко. Фонари здесь не горели — а коричневато тлеющая небесная муть ничего, собственно, не освещала.
Окруженный парнями, сжимавшими в руках тяжелые дробовики, он почти не испытывал страха — скорее, усталость. Его нос щекотал горький запах гари, морозный ветер пощипывал лицо и пробирался под одежду, и Лэйми охватило вдруг неожиданно острое ощущение нереальности — всё это уже не раз происходило с ним во сне.
Ожидая машину, они испуганно осматривались, прижавшись друг к другу, то и дело оглядываясь — им вовсе не хотелось, чтобы твари подобрались к ним со спины. За оградой беззвучно перебегали тени. Несколько раз оборотни пытались залезть на неё и их отгоняли выстрелами.
Увидев подъезжающий микроавтобус — небольшой тупоносый, с трубчатым бампером — Лэйми вздохнул с облегчением: патронов остались уже считанные штуки.
Вместе с ними ехали ещё трое людей. Им велели сесть на задние сидения. Пагги сел напротив, дверь мягко захлопнулась и машина тут же тронулась. Она двигалась почти совершенно бесшумно и скелеты деревьев плыли справа и слева, как во сне. Теперь он увидел нелюдей — но ему уже совсем не было страшно.
9.
Лэйми блаженствовал в теплом салоне, глядя на проносившиеся за стеклом дома. Машина шла очень мягко, только слабо покачиваясь. После всего, что им довелось пережить, эта поездка походила на чудо, на полет, правда, на высоте чуть больше его роста.
Сначала они мчались по широким улицам, залитым ярким, как днем, бело-розовым светом, но совершенно безлюдным — и по ним везде бродили кучки черных горбатых теней. Несколько раз твари бросались им наперерез и сердце Лэйми невольно замирало, но машина не отворачивала, не замедляла хода, и он вопил от мстительной радости, когда она с глухим ударом отбрасывала не успевшего увернуться нелюдя, а потом подпрыгивала, переезжая его.
Потом тварей на улицах стало слишком много. Они свернули и микроавтобус помчался по каким-то темным пустырям, по кучам земли и мусора, полузасыпанным оврагам. Теперь поездка стала более интересной — сердце Лэйми замирало всё чаще, ему то и дело приходилось хвататься за подлокотники, чтобы не вылететь из кресла, так как машина то и дело скатывалась вниз, резко подпрыгивая, а потом вновь поднималась наверх.
Очередной овраг вывел их в громадную котловину, заполненную плотной массой промышленных строений. Её окружала решетка высотой этажа в три; между ней и склоном блестели жуткие джунгли режущей проволоки.
Огромные решетчатые ворота раздвинулись перед ними и со скрежетом сошлись, едва они миновали их; мимо проплыло маленькое окошко, светившееся в глухой стене. Дальше царил мрак. Свет фар то и дело выхватывал зияющие проемы дверей, провалы пустых окон цехов, пучки толстых труб на эстакадах, штабеля каких-то ржавых конструкций — всё давно заброшенное, мертвое, утонувшее во тьме. У Лэйми мурашки по коже пошли от этого места.
Минуты через три машина въехала в распахнутые настежь стальные ворота, под крышу, потом качнулась и путь круто пошел под уклон, в огороженную толстыми бетонными стенами выемку. В ней клубился пар и что там дальше — было непонятно. Несколько секунд Лэйми видел лишь вихрившийся за стеклами туман, потом впереди открылся длинный туннель — темный, но где-то далеко внизу горел свет.
