Завтра будет чума

За спиной я почувствовал шевеление, но не обернулся. Спустя мгновение рядом со мной появилась Ира и положила мне руку на плечо.

— Наверное, — неуверенно начала она. — Нам нужно её похоронить. Самим.

Я в ступоре все ещё сидел около сестры. Не понимаю. Похоронить? А что в таких случаях делается? Вызывается скорая помощь и полиция, после забирают в морг, тем временем родные договариваются с похоронным бюро, выбирают цветы, надгробие, место на кладбище. Оплачивают банкетный зал для поминок, оповещают всех родственников и друзей. Что из этого мы можем сделать? Похоронить самим. Где? И чем мы копать землю собираемся? Невольно я начал озираться по сторонам, в поисках клочка земли.

Видимо почувствовав мое смятение, Ирка поспешила добавить:

— Мы придумаем что-нибудь! Мы могли бы оставить её тут. Ты же слышал, что сюда едет ещё одна группа.

Оставить тут? Представляю, как люди в форме небрежно берут за руки и за ноги мою Катерину и закидывают как мешок с мусором в кузов огромного грузовика, где уже лежат другие несчастные, попавшие под обстрел. Что с ними интересно после делают? Сжигают под открытым небом? Или все же довозят до крематория? Может и нам её сжечь? Всяко лучше мы, чем равнодушные и посторонние люди, которые к тому же наверняка причастные ко всему этому.

— Так что ты решил? — тихо спросила Ира.

Но язык словно прилип к небу. Решил... Последние два дня мои решения ни к чему хорошему не приводили. Возможно они и привели единственную сестру к смерти. Последняя мысль словно ударила меня под дых, заставив поморщится. Усилием воли я заставил себя собраться. Сейчас нужно как можно достойней проводить сестру. Ещё успею себя пожалеть. Я наклонился над сестрой и аккуратно закрыл ей веки. Вот уж не думал, что когда-нибудь мне придется это делать. Значит, решено. Сжечь. Невольно в голове возникли образы моих родителей, людей, которые чтили пост. Людей, которые перед тем как похоронить моего деда, отпевали его три дня. Вот, это я понимаю, достойные проводы! Катерина заслуживает не меньшего! Я с силой прикусил губу и аккуратно взял сестру на руки.

— Нужно сжечь, — с трудом разлепив губы, сказал я.

— Ты уверен? — нахмурилась Ира. — Это может привлечь ненужное внимание, и...

— Оставь его, — Федор слегка взял девушку за локоть. — Это его право.

— Там метров через семьсот есть спуск к водоему, — бесцветным голосом сказал я, стараясь не смотреть на ребят, — на берегу... Там есть место.

Я медленно направился в сторону леса, проходя мимо Иры, мельком я увидел мокрые дорожки слез на её лице. Заметив мой взгляд, девушка поспешила повернуться. Федя взял валяющееся на земле ружье, и, обогнав меня, направился вперед.

— Ребята? — послышался тонкий от страха голос. Я остановился. Федор оглянулся назад в сторону микроавтобусов, от которых мы собирались отдалиться.

— Это твоя девушка?

Я не обернулся и не проронил ни слова.

— Это его сестра, — поспешил ответить Федя, увидев мое выражение лица.

— Я... Мне жаль очень.

Глубоко вздохнув, я сделал шаг вперед. Принять сочувствие, означает бесповоротность события, произошедшего с Катей, сейчас мне лучше не задумываться об этом.

Я смотрел перед собой, не смея бросить взгляд на сестру, и старался думать об отвлеченных вещах. Я слышал, как позади меня всхлипывает Ира и это, как ни странно, придавало мне сил не раскисать. Пятиэтажные дома по обе стороны дороги стояли в безмолвии, изредка то у одного, то у другого окна мелькал любопытный силуэт. Однако находились и те, кто прознав, что больше никто не стреляет выбегали с чемоданами и сумками из парадных, поспешно садясь в машину и уезжая из города. Большинство в противомикробных марлевых повязках. Наверное, и нам такими обзавестись не помешает. Хотя, зачем? У меня на руках мертвая сестра. Если уж болен, то уже ничего не исправить.

На нас многие косились, но увидев за спиной Феди ружье, а у меня на руках мертвую девушку поспешно отводили взгляды и обходили стороной.

Интересно, выезды из города уже открыты после зачистки-то? А ту аварию, у Питера уже разгребли? Мысли перенесли меня в начало нашего путешествия, и сердце болезненно сжалось при воспоминании о сестре.

После того, как все... закончится, нужно решить, что нам делать дальше и куда идти. Я не удивлюсь, если после этого ребята решат меня оставить. Ну и пусть. Наверное, так всем будет лучше. У Феди и Ирки ещё есть родные. А я? Найду какой-нибудь заброшенный дом под Выборгом, поживу там пару дней. Авось, все утрясется.

— Здесь сворачивать? — спросил Федор, выводя меня из раздумий.

Судорожно кивнув, я слегка постоял у тропинки, которая вела к местному водоему. Нет, все не так. Все неправильно.

Федор заметил мою нерешительность и подошел ко мне.

— Мы её просто сожжем и оставим на берегу её останки?

— План был таким, — отозвался Федя.

Я не спешил сворачивать и в первый раз за все время посмотрел на Катерину. Многие говорят о мертвых, будто у них такой вид, словно они спят. Глядя на мою сестру, можно было с уверенностью сказать, что ни о каком сне тут нет и речи. Серо-бледное лицо ни в коем разе не говорило о безмятежности, скорее о тяжелой болезни, которая заканчивается или закончится очень плохо. Трудно поверить, что ещё пару часов назад в этом теле была жизнь.

— Я не могу, — сказал я.

— Миш, — мягко обратилась ко мне Ира, — это нужно сделать. Или хочешь, мы достанем лопаты?

Я вновь подумал родителях. Когда они вернутся в город и спросят, где их дочь, лучше если я приведу их на какую-никакую могилу, чем на загаженный заплеванный берег. "Если они вернутся", — шепнул мне внутренний голос.

— Тебе, наверное, тяжело, — тихо сказал Федор.

— Нет, — неожиданно резко ответил я.

— Мы с Ирой вместе сходим за лопатами, или хотя бы за тем, чем будет удобней копать. Ты только не уходи никуда, ладно?

— Я не уйду.

Ребята переглянулись и, скинув около меня рюкзаки, вновь вышли на дорогу, оставив меня одного. Может, это мой шанс? Может, сейчас мне уйти? Они смотрят на меня в поисках ответов и решений, но им будет лучше без меня.

Если бы я не забрал Федора в Выборг, он наверняка был бы сейчас с отцом. Если бы я не потащил Иру за антибиотиками, ей бы не пришлось видеть убийство своей бабушки, и уж точно она не стала бы проводить вскрытие своей собаки.

Я аккуратно шагнул на тропинку и спустился вниз по склону к воде. Не доходя до берега, я свернул в небольшой лесок и спустя несколько шагов вышел на небольшую поляну, удивительно чистую и не тронутую цивилизацией. Положив сестру на землю, я сел подле неё.

Наверное, перед этим её нужно чем-то обернуть, в некое подобие савана. И где я его возьму? У нас наверняка только куртки, да кофты остались. И то, если успели их забрать из дома. Рюкзаки! Я вскочил на ноги вернулся назад. Торопился я зря — они валялись там же, где их бросили ребята. Взяв два рюкзака в руки я потащился на полянку.

Вновь присев рядом с сестрой, я раскрыл, судя по виду, Федин рюкзак. Оказалось, что он захватил больше всех нас. На дне я обнаружил две банки гречки, старенький складной нож и три самых дешевых зажигалки. Да и одежду он не забыл. Моя толстовка, куртка из супермаркета и Катькина кофта. Складывая это все на земле возле неё, я прикрыл глаза.

— Черт, Катька, зачем? Зачем ты это сделала?! — воскликнул я.

На меня нашла бесконтрольная злость. Черта с два она сделала это для меня! Как последняя эгоистка она это сделала только ради себя. Оставила меня одного в этом дерьме! Как я посмотрю в глаза родителям? Я изо всей силы вцепился руками в траву и сжал зубы. Ненавижу! Почувствовав на щеке что-то мокрое, я со злости расцарапал себе щеку, досадно раздражаясь на дождь. Вырвав клок травы, я отчаянно начал копать руками яму, вымещая всю скопившуюся боль на ни в чём не повинной земле.

— Не смог! Не смог! Не смог спасти! Не уберег! — бормотал я, отшвыривая куски земли в сторону. — Вот, что я им скажу!

Послышался шорох деревьев, и я оторвался от своего занятия, напряженно прислушиваясь.

— Миша, это ты? — послышался звонкий голос Иры и у меня отлегло от сердца.

— Да, — хрипло откликнулся я. — Вы в порядке?

Сколько же я тут рыл?

Через мгновение появился Федя.

— Отличное место, — протянула Ира, глядя на мои руки в глине.

Я хмуро промолчал.

— Поначалу мы видели только арматуры сплошные, — заговорил Федор. — Но в последний момент нам повезло, и мы нашли саперную лопатку. Она возле парадной валялась у какого-то дома напротив. Ты пока передохни. Я пока начну копать.

Не став с ним спорить я встал на ноги и подошел к Ире, которая не мигая смотрела на Катерину.

— Странно, что такую полезную вещь, как саперная лопатка вы нашли у подъезда.

— Да, — оторвалась Ирка от Кати. — Я сама удивилась. Конечно, это не очень быстро будет. Но явно продуктивней, чем руками. Ты согласен?

— Я думаю, нам после нужно разделиться, — перебил я Ирку.

— Что?

Федя удивленно отложил в сторону лопату.

— Ты рехнулся? — серьезно спросил меня он. — В городе сейчас опасно, никому доверять вообще нельзя! Нормальных людей днем с огнем не сыщешь, а ты хочешь разделиться?

— Без меня вам будет проще, — упрямо заявил я.

— Да с чего ты это взял? — вскинулась Ира.

— Все мои решения... Это я виноват.

Ответом мне послужило изумленное молчание.

— Вообще-то со всеми этими решениями я соглашался. Выходит, нам всем троим нужно разделиться? — иронически заметил Федя, покачал головой и продолжил копать яму. — Не бери ответственность только на себя. Все было верным и правильным, исходя из той ситуации в которой мы оказались. Так что...

— Я думаю нам нужно вернуться в Питер, — сказала Ирка, стараясь сменить тему.

— Да, я тоже об этом думаю, — пробормотал Федя. — Кажется Выборг себя исчерпал.

— Можно ко мне домой, — предложил я. — У нас шестой этаж, многоэтажный кирпичный дом со стальными домофонными дверями. Можно там переждать. Или даже к тебе, Федя, заехать.

— Или ко мне, — сказала Ира.

— Словом, вариантов тьма. Жизнь пока продолжается.

Я задумчиво посмотрел на Катерину.

— Да, наверное, — тяжело произнес я и направился к сестре.

Глава 23

Начинало довольно быстро смеркаться. Бесконечный день медленно, но верно заканчивался. Мы шли по проселочной дороге без лишних слов в сторону небольших садоводств близ Выборга и области, не рискуя выходить на трассу.

В голове проносились события дня, каждый раз возвращая меня к моменту погребения сестры. Копать яму маленькой саперной лопаткой оказалось не так просто и не так быстро, поэтому мы не стали делать её максимально глубокой. Когда мы аккуратно уложили на дно самодельной могилы Катерину, Ира попросила меня что-нибудь сказать на прощание, но я так и не смог разлепить губ. Мне нечего было сказать сестре в последний раз. Был призрачный, но все же шанс все попытаться исправить или вылечить её, но она его полностью так глупо перечеркнула. Обида и даже злость не давали мне провалиться в уныние и до конца осознать всю горечь потери.

— Почему ты тогда вскрикнула? — резко спросил я и остановился перед Иркой, перекрывая ей дорогу.

— Что? — растерялась она.

— Когда мы закапывали её, ты вскрикнула.

— Да не обращай внимания, — промямлила Ирка. — Остаточные рефлексы и все такое.

Так ничего и не поняв, я отвернулся и продолжил идти.

— Нам нужно найти еды или кров на ночь, — робко заговорила она спустя четверть часа.

— Скоро мы уже будем у первых домов, — спокойно сказал я. — Попросим пустить на ночлег. Федя, — обратился я к парню, который шел справа от меня, углубленный в свои мысли, — у тебя ещё остались деньги?

— Всех валют, — отозвался он. — Доллары, евро, рубли...

— Ну, если только им йены не понадобиться срочно, тогда все нормально.

Не успели мы пройти и пары шагов, как вдруг резко прозвучал звонок телефона. Я так и подскочил к Федору, который трясущимися руками начал доставать телефон из кармана.

— Папа? — с волнением начал Федя и быстро переключил на громкую связь. — Я весь день пытался до тебя дозвониться...

— Значит так, — раздался из телефона густой бас. — Ты в стране?

— Нет, мы застряли в Выборге!

— "Мы"? — удивился отец Феди. — В смысле, ваш автобус на границе?

— Нет, на КАДе авария была и меня подобрали ребята на машине.

— Они инфицированы? — голос стал напряженным, и как будто жестким. — Ты ранен?

— Со мной все хорошо! Мы сейчас направляемся в Питер...

На другой стороне послышались помехи, каких я не слышал уже очень давно в сотовой индустрии.

— ....в Питере сейчас очень много беспорядков... — сквозь треск услышали мы. — Выезды... перекрыты... не нужно...

— Ты пропадаешь! — крикнул Федя, но было поздно. Экран телефона погас, напоследок извещая о законченном звонке. — Черт!

Мы переглянулись.

— В Петербурге беспорядки, — медленно повторила Ирка. — По-моему твой отец велел нам не приезжать.

— У нас нет выбора, — пожал плечами я. — Нам некуда идти, мы тут в Выборге, как неприкаянные. Я уж не говорю, про то, что даже машины нет.

Машина... Ещё одна вещь, которую я потерял за последние два дня. Тем временем Федор попытался дозвониться вновь, но тщетно. В лесной тишине мы отчетливо слышали,как шли короткие гудки.

— Надо торопится, — бросил я. — Федя, заканчивай. Скоро будет совсем темно.

Впереди мы уже отчетливо видели первые дома садоводства Ярина, что несколько меня воодушевляло. Если повезет, то сможем купить у деревенских машину на деньги Федора. А если повезет сильно, то возможно и одолжим внедорожник, чтобы получилось объехать ту аварию.

— Тут недалеко железнодорожные пути должны быть, — задумчиво протянула Ирка, прерывая наше молчание. — За весь день я не слышала ни одной электрички.

— Показалось, — буркнул я.

— Я здесь часто лето проводила. Тут отличный есть спуск на речку... И мы тут часто плавали.

— Поздравляю.

Мы наконец вышли на широкую тропинку, ведущую вниз и уже можно было разглядеть первые дачные дома.

— Я имею ввиду, что здесь постоянно поезда ездили раньше, — нахмурилась Ирка. — Неужели у них парализована вся транспортная система?

— Тихо! — вдруг шикнул Федя и мы тут же замерли напряженно прислушиваясь.

Секунду-другую мы стояли в полной тишине, и когда я уже хотел было открыть рот, чтобы задать вопрос, вдалеке раздался протяжный женский крик.

Я снял с плеча ружье и несколько неуклюже и не с первого раза нажал на рычаг затвора, чтобы откинуть ствол и посмотреть наличие патронов.

— Ну что там? — спросил Федя, краем глаза наблюдавший за моими действиями, все ещё внимательно вглядываясь в сторону деревни.

— Один, — ответил я, и с силой вставил ствол на место.

— Я там не вижу свет! — взволнованно прошептала Ирка. — Ни в одном окне!

Я неуверенно сделал шаг вперед, но тут же раздался ещё один громкий крик.

— Что мы будем делать? — спросил Федя.

— Сколько у тебя патронов в травмате?