Долгий дозор (весь текст)

Ну, показали им знаменитое "крадущийся карачи". Дети в восторг пришли. Симеон во двор выглянул, а все его чада странным образом на цыпочках выхаживают, зловещее выражение лица состроив. То-то удивился!

В знак благодарности показали им дети кошку с котятами. Для Егора и Ромки-джи — редкость! В Городе, например, ни одной кошки нет. Если камышовые крысы и забредут в Город, то есть им там особо нечего. В зарослях ген-саксаула мелкой живности навалом, да только охота там не на кошкин вкус — по колючкам не поскачешь, низом не протиснешься! Вот и не приживаются у них кошки. На одних ящерицах не разъешься, а мыши из ген-саксаула носу не кажут, им и там хорошо.

А в Челябе, оказывается, кошек навалом. Но живут они, в основном, ближе к метро. Днём на свет выходят, в тени греются и отдыхают, а по ночам крыс гоняют по туннелям, да подвалам. Крысы, говорят, здесь знатные! Ходят стаями, морды наглые. Жрут всё подряд и ни черта им не делается. Но и у кошки вид боевой — вся морда в шрамах. Видать, не один бой во тьме выдержала! Молодец, кошка!

И не надо на меня так шипеть, не трону я твоё сокровище, больно надо!

— Крысы могут ребёночка украсть, как карачи! — рассудительно заявила младшенькая, которую звали совсем уж смешно — Тоня. В первый раз Егор живого человека с этим именем видел. Из древневеров они, вот что. И Симеон сам крестоносец, и детей своих наверняка в том же упрямом христианском духе воспитывает. Впору возмутиться, как староста, молитву очищения от ереси прочитать, да не хочется. Ну, какие они еретики? Так, детишки... мелочь пузатая. Вон, уже и Ромку-джи повели отцову мастерскую показывать, а Тоня к Егору на руки просится. Ну, иди сюда, еретическая Тоня. Удобно? Ой, только в карман мне не лезь! И не щекочи, а то отнесу тебя в пустыню и карачи отдам, слышишь?

Эх, пока маленькие, все хорошие. А подрастут — откуда что берётся...

Маленький шкет Димка, может, лет через десять мне в спину из калаша дёрнет, в шатуны подавшись, разбойного счастья пошукать. Если доживёт, конечно. Крестоносцев многие не любят. Иисус-любовь у них самый главный. Не хотят они единого Господа-Аллаха признавать, Иисусу-любви предпочтение отдают. Впрочем, не нам их судить.

Да только Егор сам видел высохшие трупы, распятые на кресте. Не воочию, — спасибо Господу-Аллаху за малые милости! — но файлы такие видел. А Ромка-джи в прошлом году, когда он с караваном из Челябы шёл, видел и по настоящему. И чего только люди так злобствуют? Не в Сатану же крестоносцы верят!

Ну, и лунатикам, то есть, мусульманам, тоже достаётся, чего скрывать. В Челябе-то потише, а вот в других городах, говорят, нет-нет, да мусульманские погромы устраивают, к единой Вере-Истине принуждают. Жуть, что тогда творится! К примеру, не так давно староста файл показывал про город Тикси. Там с чего-то население поднялось лунатиков бить. Вот, тоже, зверьё! Детей жгли живьём, чисто демоны. Ну, я понимаю, со взрослыми почему-то не ужились, но детей-то за что?!

Ведь ясно же сказано в Откровении: "Ребёнок малый, что хрупкий цветок. Красота мира и мир красоты в нём! Ради красоты этой нет такой муки, на которую родители дитяти своего не согласились бы, лишь бы лелеял их чада Вседержитель. Истину говорю вам: хрупкость цветов — радость Садовника, ибо не может сравниться песчаная дикая колючка с прекрасной ухоженной розой!"

Убийце ребёнка прощения у Господа-Аллаха нет и не будет, покуда светит солнце и сияют звёзды. Ни крестоносцы, ни лунатики, ни буддисты, ни правоверные такого греха не прощают — нет! Может, только в этом они и сходятся во мнении.

Ясно, что ни христиане, ни мусульмане покорно под нож не идут. Тут-то и разгораются самые сражения! Дед рассказывал, что однажды видел, как целый квартал в большом городе неделю от нападающих отбивался. Менты рядом стоят, молчат. Армейские — те вообще не появились. Так и стояла осада неделю, пока само собой всё на убыль не пошло. И что интересно, говорил дед, жить всё равно рядом приходится! Вот и живут. Днём ещё туда-сюда, а вот ночью лучше к чужим не соваться, если только ты не их единоверец.

А по Егору, так всё это говна не стоит. Господь-Аллах, этот великий Садовник одинаково детей своих любит, как праведных, так и заблудших. Одни в крест верят, другие в полумесяц — за всем этим Вседержитель стоит, — глядит на нас, глупых, улыбается. И думает, наверное, "когда же вы, наконец, малышня, угомонитесь"?

Ага... вот и мастерская. Ух, ты, сколько тут инструментов всяких! Это всё отца вашего? Вот здорово! Егору самому всегда работать по металлу нравилось. Это уж у него от предков — мастеров тульских. Был такой знатный город Тула. Его сама Москва боялась, потому что именно в Туле калаш и изобрели. И изготавливали его для всей России. А то и для других стран, на продажу. Дед говорил с гордостью, мол, Егоровы предки тоже свои руки к разработке металлокерамического ствола для калаша приложили. До этого стволы из стали делали — вот убожество! Впрочем, чего это он разумничался против Старых Людей? Тогда же ещё нанотеха не было! А ствол и сейчас можно из стали делать, да только не способен он будет сам восстанавливаться, менять его придётся рано или поздно. Ну, и тяжёлым будет...

Ромка-джи тоже себя в своей стихии чувствует, прилип к микрометру, аж не дышит. Над головой у него отсвечивает древневерская икона святого Симеона-праведника. Его же и правоверные, кстати, почитают за мудрость и рассудительность. Да только Ромка джи на иконы не смотрит, а только на развешенный по стенам диковинный инструмент.

А уж станки Ромку-джи и вовсе заворожили, засмотрелся с открытым ртом... и не замечает, между прочим, что один из старших уже по калашу шарит руками...

— Эй, малец! Ну-ка руки убери!

Прохладно здесь, хорошо. Вытяжка имеется, всё, как и положено в нормальной мастерской. Ого! И печь с наковальней! Почти, как у деда Николая! А на стене несколько сабель повешено... или это мечи хунхузовские? Трудно разобраться... кто же сейчас с такими ходит?

Егор приглядывал за мелкими детишками, хотя они и сами ничего из инструментов не брали — приучены Симеоном, приучены! — и неожиданно для себя представил, какие у них с Маринкой были бы дети. Хорошо бы в Маринку пошли, очень уж она красивая! И ей бы тоже эти мелкие белобрысики понравились! Она вообще любит с малышнёй возиться. Наверное, её дети тоже красивыми будут при любом раскладе! Невозможно, чтобы такая красота просто так пропадала!

Пришедшие Симеон, Савва и Зия прервали приятные думы. Симеон, похоже, впал в благодушие. Видимо, неплохо всё-таки заплатили ему московские учёные. Улыбается, разговаривает свободно — просто не узнать мужика!

Симеон порылся в шкафу и достал связку ключей.

— Старые Люди, они же не дураки были, — по ходу рассудительно говорил он. — Ну, представьте себе, что вам надо что-то надолго запрятать? В перспективе — не на один век. Да за это время всё электрическое накроется! А то и просто лишится источников питания. Не атомный же реактор им было ставить? Вот и получается, что надёжнее простых механических замков для этого дела просто нет!

Ромка-джи невольно вздохнул, и Егор понял, почему. В этом он с Ромкой-джи одинаково думает. Мол, ну, это как-то даже и неинтересно... не таинственно! Егор, вместе с Ромкой-джи, представляли себе нечто другое! Долгий спуск в лифте, подземный лабиринт с ловушками и роботами на каждом шагу! Как в фильм-файлах о ниндзя Господа-Аллаха! И уже у самой Сокровищницы должна выйти прекрасная дева-клон, Старыми Людьми навек оставленная охранять тайные знания. Последнее искушение воина. И должны они драться среди ослепительных факелов, и должен ниндзя преодолеть в себе внезапно вспыхнувшую любовь, но выполнить свой долг, Устав свой неуклонно исполнить, ради которого его тайная секта воспитывала в горах долгие годы!

И тогда распахнутся перед ним огромные двери, вспыхнут яркие лампы, и войдёт окровавленный герой под своды необъятной пещеры... и тысячи боевых роботов в едином порыве вытянутся перед ним: "Приказывай, господин!"

В мастерской было несколько проёмов дверей. Симеон зазвенел ключами, потоптался на месте, шуганул всех детей наверх, приказав старшему из них приглядывать за монитором охраны, — "и чтобы не отвлекался, понял?!" — и вздохнул:

— Эх, если бы не оплата ваша щедрая, не показывал бы. Оно, хоть и глупость, но как-то привыкли мы всем кланом своим, что владеем тайной уже не первое столетие.

— Не первое столетие? — поразился Ромка-джи. — Так вы что, так и жили здесь все эти годы?

— Так и жили, — просто ответил Симеон. — Наверху то, что от дома моих предков осталось. Ну, в смысле фундамент и подвалы. Ещё до Джихада строили, своими руками. И не просто так строили, а как раз над ходом до библиотеки, смекаете? Это, считай, полтораста лет назад, если только не ошибаюсь.

— Ого! — уважительно сказал Ромка-джи.

— Как я понимаю, это часть метро? — спросил Савва.

— Да, конечно. Как вы понимаете, уже тогда всё на сопле висело — вот-вот война. Ну, и убрали из всех чертежей и планов это помещение. И все дела. Видимо, кто-то из предков доступ имел ко всем планам и чертежам. Комбинатовские тогда, как жуки на сковородке метались, не знали, куда архивы свои пристроить. Ну, и заплатили моему предку, мол, храни! А смутные времена кончатся, заберём библиотеку, да ещё и щедро заплатим. Очень уж им не хотелось производство атом-зарядов сворачивать! В первые годы, дед говорил, предки мои только и ждали, что вот-вот, мол, в дверь постучат, библиотеку заберут. Да так и не довелось. Но, за что поручились, мы почти в целости сохранили.

— Имам-доктор Илья Желтковский писал, что все архивы были уничтожены вместе с Комбинатом, — задумчиво сказал Зия, бегло пробегая файл, только что вытянутый им из Сети. — Вот, пожалуйста! А он мужик добросовестный был и по истории Комбината признанный спец.

— А вот сейчас увидите, кто из нас прав — я или ваш покойный имам! — сердито сказал Симеон и перекрестился. — Нет у меня перед вами секретов. Пошли, что ли? А то так и простоим здесь до ночи! Фонарики приготовили? Автономного освещения там нет.

Сам он прихватил каску с фонариком и дополнительно большой фонарь. Ромка-джи каску нахлобучил, ночное зрение включил. Савва с Зией вживлённое ночное зрение имеют, одни только Симеон с Егором в потёмках шарахаться будут! Но из солидарности, видимо, у каждого по фонарику — не заплутаем.

Симеон вошёл в один из проходов. Все потянулись за ним. Егор шёл последним, взяв калаш в дозорное положение. Кто знает, к каким демонам может завести их крестоносец Симеон? Вдруг в душе у него чёрное коварство затаилось? Хоть и получил он оплату от учёных, но, может, хочет разом двух стервятников убить — и с ними, настырными, покончить, и деньги получить?

Егор представил себе, как гниют во мраке неведомого тоннеля их трупы. Как пробегает крыса по равнодушному и раздутому лицу Ромки-джи... а над трупом нависает блестящий корпус несокрушимого боевого робота...

Бр-р-р... какие дурацкие мысли тревожат! Небось, вон, Ромка-джи скачет вперёд без задних мыслей, — с нетерпением скачет, рвётся посмотреть на подземелья Старых Людей, на мудрость их несказанную, непревзойдённую. И блазнится ему сокровище древнее. То ли самолёт готовый, то ли склад яиц многоцелевых Установок. А если там и нет ничего этакого, то Ромка-джи не расстроится. Само приключение его взбодрит, это уж точно! В Городе-то, считай, подземелий больших не так уж и много, а здесь, если по карте смотреть, одно метро на многие километры тянется! Так что, всю жизнь потом можно хвастать, что под землёй ходил, чуть ли не в саму преисподнюю спускался!

А идти-то, как оказалось, недалеко пришлось. Коридор расширился, превратившись в прохладную тёмную комнату. Симеон пошарил по стене и коснулся выключателя. Потолок засветился тусклым, в пятнах, маревом. Выдохся потолок, ещё хуже, чем у них, в зале Совета, бывшей школе, светит. Некоторые участки совсем уже не горят, даже намёка нет...

Симеон с натугой откинул от стены несколько листов пластика.

— Как склад я эту комнатку использую, — слегка запыхавшись, сказал он. — Вы уж тут поосторожнее. Эй, малый, ты мне стекло не грохни! Сзади тебя оно стоит... эй-эй-эй, осторожнее!

Егор, естественно, обернулся посмотреть, чего это Симеон так всполошился... и стволом калаша стукнул в пыльную зеленоватую поверхность листового стекла, стоймя поставленного у стены. Шайтан, вот дурость какая! Чуть не разбил! Извиняюсь! А и тесно тут у него... неужели пошире нельзя было эту нору вырыть, раз уж Старые Люди за это взялись?

— Это бывшая шлюзовая, — сказал Симеон, как бы отвечая на мысли Егора. — Дверь сюда была хорошая. На моей памяти, а я ещё пацаном был, дед эту дверь снял, вместе с косяком и запорами. На продажу ушла — и заплатили неплохо. Нержавейка! А грузовые ворота Старые Люди сразу заделали, только шлюз оставили.

Он раздражённо отодвинул в сторону последний лист:

— Ну, вот вам и потайной вход в библиотеку! Любуйтесь на долбанную святыню нашего рода... Господи, прости меня, грешного! — и опять перекрестился.

Егор почувствовал благоговение. Надо же, сколько лет люди эту тайну хранили! А вот теперь пришли они и пройдут сквозь таинственный вход, и откроют тайны Старых Людей.

В проходе раздался топот. Средний, Антон, с разбегу влетел в шлюзовую, чуть не разбив себе лоб о калаш Егора.

— А Тонька ругается, мне в корыте поиграть не даёт! — плаксиво заныл он, дико картавя.

— Брысь! — страшным голосом заорал Симеон. — Сам разбирайся! И чтобы там за монитором следили! Потом наиграешься!

Плаксивого Антона, как сдуло.

— Только сунь мне сюда нос ещё раз! — крикнул Симеон ему вдогонку. — Отлуплю, как последнего верблюда ледащего!

Топот убыстрился и вскоре затих вдалеке.

За листами пыльного пластика скрывалась овальная стальная дверь. Симеон перебрал связку ключей и выбрал один из них — тяжёлый, узорный ключ.

— Замок я недавно смазывал, — сказал он, не глядя ни на кого. — Ну, пошли, благословясь! Под ноги смотрите, не споткнитесь.

Он открыл дверь и первым пошёл вперёд.

Идти широким коридором было далеко и всё под уклон. На полу в свете фонариков блестели кое-где рельсы узкоколейки. Для тележек, пояснил Симеон. Несколько поколений его клана, от которого осталось теперь всего ничего народу, — сам Симеон, семья сестры его и детишки, — потихоньку разбирали рельсы, снимали со стен распределительные щитки, вырубали кабели и тросы. Симеонов дед говорил, что изначально этот тоннель был чисто техническим и предназначался для каких-то дел в метро. "Но дед упоминал, что как помещение построили, так изначально электричества и не было", — пояснил Симеон. Так что меди и качественного железа Симеоновому клану многие года хватало, да и сейчас ещё солидный запас есть.

Егор подумал, что тайна библиотеки была довольно выгодна Симеону и его предкам, работавшим по слесарному делу. Ишь ты, даже дверь сковырнули! А теперь, когда московские гости заберут из библиотеки все файлы, Симеон со спокойной совестью может использовать освободившийся тоннель подо что угодно. Хоть верблюжатину здесь храни, потому что воздух свеж и довольно прохладен.