Исполнитель

"Зато у меня есть Голос Свыше. Есть ты, Родная. Мы объедем всех разбойников Шотландии стороной, правда?"

Короткий шелестящий смешок.

"Ты становишься мудрым, мой рыцарь. Ещё недавно ты попробовал бы их всех перебить"

"Ну вот ещё. Почему я должен делать работу за шотландского короля, или кто тут у них? Мне за это не платят..."

Первей стоял на палубе, глядя, как съёживаются, скрываются в серой дождливой мороси уже неразличимые отсюда угрюмые каменные строения Глазго, россыпь жалких рыбацких хижин на берегу... Вёсла венецианской галеры вспенивали волны, где-то под палубным настилом глухо бил барабан, задавая ритм гребцам. Первей поморщился — слишком свежи были воспоминания.

— Сэр рыцарь не любит моря? — капитан галеры, разряженный в меха и шелка, встал рядом, опершись о резной фальшборт.

— Сказать откровенно, господин капитан, я не люблю зимних плаваний.

— Да, зимой в этих местах море сурово. Сказать по-правде, если бы не неуёмная жадность хозяина, мы давно уже были бы в Венеции. Летом мы привозили сюда негров, закупленных аж в Египте. В самом конце августа, когда я уже собирался отчалить домой, хозяин схватил выгодный фрахт — по крайней мере, ему тогда так казалось. Потом ещё. Ну а в ноябре идти на такой лохани через Бискайский залив может позволить себе только явный самоубийца. И вот я вынужден болтаться тут, между островами, хватаясь за любое предложение, лишь бы продержаться до весны. Боюсь, эта орава сожрёт галеру вместе с оснасткой уже в марте-апреле, сэр рыцарь. И продать их нельзя, вот беда — здешние законы не позволяют продавать белых христиан.

Первей молчал, катая желваки.

"Родная, ты слышишь?"

"Слышу"

"Неужели мне придётся терпеть эту мразь до самого Дублина?"

"Нет, рыцарь. Ты должен сойти в Белфасте"

"Почему? Мы собирались в Дублин, оттуда же ближе"

Пауза.

"Потому что в Дублин это судно не придёт"

Капитан уже орал что-то по-итальянски, размахивая руками. На мачту поползло, надуваясь, косое полотнище паруса. Свежий норд-ост подхватил галеру, волны с шипением расступались перед носом. Умолк барабан — гребцам выпало жалкое счастье отдохнуть.

Перед смертью.

— Дон Ансельмо, могу я слегка изменить наш маршрут?

— То есть? — откликнулся капитан настороженно.

— Я передумал идти в Дублин. Мне надо в Белфаст.

Дон Ансельмо подумал.

— Непременно в Белфаст? Или вас устроит пологий берег близ города?

— Пологий берег устроит меня ещё более.

Дон Ансельмо сверкнул белыми крепкими зубами.

— Я так и понял, сэр рыцарь.

...

— Ну, мы вроде как в расчёте?

— Всё верно, сэр рыцарь. Удачи вам в ваших тёмных делах.

— Почему тёмных?

Капитан галеры сверкнул зубами, очень белыми в чёрной бороде.

— Это вижу только я, не беспокойтесь. Если же вы станете утверждать, что явились сюда на богомолье, я рассмеюсь вам в лицо. И как ещё объяснить, что вы вдруг передумали плыть в Дублин?

Капитан повернулся и пошёл к трапу, бережно пряча тяжёлый шёлковый мешочек, полученный от Первея, в карман мехового камзола.

— Послушайте, капитан — неожиданно для себя самого окликнул Первей — Как вы думаете, нужны ли покойнику деньги?

Капитан обернулся, улыбнулся ещё шире, сверкая крепкими зубами.

— Всё зависит от суммы, сэр.

Матросы уже убирали сходни, галера отчаливала, тяжко взмахивая вёслами, словно гигантский жук-плавунец.

"Родная, скажи честно — вот сейчас я исполнил очередной Приговор?"

Пауза.

"Да, рыцарь. Если бы ты не сошел здесь, они дошли бы до Дублина. А так... Груза нет, капитан решил вернуться в Глазго. Шторм будет к ночи, он застанет их как раз в открытом море. Завтрашний рассвет никто из них не увидит"

Вдали показались несколько всадников, спешащих к месту высадки маленького каравана.

"Внимание, это английский полицейский комиссар. Тебе следует сделать "раззяву""

Рыцарь вздохнул, усаживаясь поудобнее на плоский прибрежный валун. По телу пробежала знакомая дрожь...

Копыта коня и обоих мулов то стучали по каменным плитам, то шуршали по щебню осыпей, то чавкали по мху, пропитанному водой, как губка. Интересно, у них и летом тут такая сырость?

Белфаст, оказавшийся совсем уже безысходной дырой, скопищем грязных лачуг, между которыми кое-где бродили худые горбатые свиньи, остался позади. Первей не стал даже останавливаться в городишке, чтобы пополнить запас продовольствия — у него самого имелся в запасе кусок сыра, годный на то, чтобы заменить обед, а животным вполне можно было перебиться придорожной травой, которую даже в феврале не тронул мороз.

Тучи, весь день сыпавшие мелким, занудным дождём, внезапно разошлись, и одновременно с этим рыцарь выехал на вершину холма. Первей от неожиданности даже зажмурил глаза, привыкшие за последние дни к сумрачной серости окружающего мира.

Перед ним лежала гигантская овальная чаша, с неровными краями, зато до краёв наполненная жидким червонным золотом, сверкающая и переливающаяся под лучами закатного солнца.

"Родная, какая красота!"

"Это великое ирландское озеро Лох-Ней, первая цель нашего путешествия. Здесь неподалёку живёт один старик, не позабывший ни языка своих предков, ни многого другого. Он укажет нам путь, если... если мы сумеем убедить его. Поехали!"

"Погоди... Погоди, дай досмотреть!"

Солнце уже скрылось за горизонтом, и чаша жидкого золота на глазах остывала, наливалась кровью.

"Всё верно. Эта страна просто пропитана кровью"

А кровь в гигантской чаше уже вновь светлела, превращаясь в золото, всё более светлеющее, как будто невидимый прощелыга-фальшивомонетчик подмешивал в сплав всё больше и больше серебра.

"Как его зовут?"

"В детстве его окрестили Мэлором, но он любит, когда знающие люди зовут его Круах"

"Круах... Имечко не христианское"

Короткий смешок.

"Эта земля существовала задолго до того, как появился Христос"

Небо бледнело, и вконец потерявший совесть фальшивомонетчик начал добавлять в чашу уже откровенный свинец. Рыцарь вздохнул, трогая коня с места. Такую красоту испортили...

"Ты не понял, что с тобой произошло?"

"Понял. Мне опять сделали послабление режима"

Короткий смешок.

"Какой ты умный!"

"С кем поведёшься. Ну где наконец этот твой дед?"

...

Круглый очаг, обложенный плотно пригнанными гранитными глыбами, занимал середину комнаты. Хворост в очаге дымил и трещал, и если бы не кованый железный колпак, соединённый с дымоходом, в этом доме уже вполне можно было бы коптить рыбу. В клубах дыма прятался котелок, где бурлила какая-то похлёбка, и молодой парень мешал её длинной ложкой, то и дело пробуя на вкус. Чуть поодаль на ворохе камыша, покрытого овчинной шкурой, восседал старик, одетый донельзя бедно — козья безрукавка, грубые холщовые штаны и рубаха, верёвочные сандалии поверх вязаных из овечьей шерсти носков.

— Я понял тебя, рыцарь — старик говорил по-кельтски — Значит, тебе нужен Клеймор...

Дед надолго задумался, прикрыв глаза сморщенными веками, и угадать что-либо на этом лице и в этих глазах было невозможно.

Клеймор... Погоди-ка. Именно так зовут того человека, которому рыцарь должен отдать письмо. Совпадение?

— Ты просишь очень многое, рыцарь. Ты даже не представляешь, как много ты просишь. Этот меч есть древняя защита нашего народа. Если она пропадёт... Нам и так сейчас туго.

— Я не прошу эту вешь навсегда, только на время. Когда я выполню то, что предначертано, она вернётся сюда, целой и невредимой.

Круах медленно покачал головой.

— Нет, я не могу решить это сам.

— Я полагал, ты и есть тот самый Хранитель, о котором говорят легенды.

Блестящая импровизация Первея возымела некоторый успех. Дед улыбнулся.

— Верно. Только хранитель ещё не хозяин, подобно тому, как королевский казначей не вправе по своему усмотрению распоряжаться казной.

"Родная, отзовись"

"Тише! Он слышит!"

"Кто слышит? Как слышит? Тебя слышит?"

"Он слышит твои мысли, и уже через них — меня"

Первей так обалдел, что не вдруг заметил, что дед смеётся.

— Никогда бы не поверил. Исполнитель Предначертанного, ведомый Голосом Свыше, называет этот голос Родная... Скажи, почему так? Ведь у Голосов нет имени.

— Потому что она моя жена — ляпнул Первей. И откуда чего берётся?

Глаза деда широко открылись, так что даже стал виден их цвет — серый, с прозеленью.

— Он... То есть... Голос — она была твоей женой?

— Не была. Но будет — улыбнулся Первей, на сей раз с непоколебимой уверенностью.

Старик вновь прикрыл глаза, но выражение изумления на его лице сохранилось.

— Дивны дела твои, Господи, дивны и запутанны, и не моему слабому уму понять их...

"Родная, а ты не могла бы поговорить с ним сама, без переводчика? А я бы тем временем занялся каким-нибудь умственным делом — лошадями, например"

Короткий смешок.

"Вообще-то мне не положено разговаривать с посторонними. Но чего не сделаешь для любимого!"

Голос замолк, и только огонь в очаге продолжал шипеть и потрескивать, поедая новую охапку хвороста. Старик по-прежнему сидел, полуприкрыв глаза.

— Понятно. Патрик — обратился Круах к парню, следившему за котелком — мы отправляемся в путь с этим рыцарем. Готова похлёбка?

Парень снял с крюка котелок и водрузил его на три камня, вкопанные в землю так, что котелок встал как раз между ними.

— Прошу к столу, Исполнитель Перуэй. Живём мы небогато, сам видишь, но голодными ещё ни разу не ложились. В путь отправимся завтра.

...

Где-то в темноте шуршали мыши, тщетно пытаясь найти пропитание. За стеной всхрапывали кони, взмемекнула коза. Мирные, убаюкивающие звуки, и Первей почувствовал, как погружается в сон.

"Родная, как тебе удалось уломать этого деда?"

"Всё просто. Золото"

"Золото? Зачем ему золото?"

"Не ему. Эти три тысячи пойдут на оружие для борьбы с английскими захватчиками, терзающими Ирландию уже несколько веков"

"Но дед говорит — не он один решает..."

"Верно. Но дед как раз не против, он всё понял. А вот другие... Боюсь, без этих денег тебе было бы трудно убедить их"

"Слушай, ну до чего ты у меня умная. Как ты вообще догадалась..."

Короткий смешок.

"Да, мой милый, с невестой тебе повезло. Кстати, ты ещё не знаешь, кому предназначались эти деньги, что вёз француз"

"Кому?"

"Эти деньги должны были попасть к ирландцам, тем самым, которые их сейчас получат из твоих рук"

"Ничего себе!"

"Так что всё в мире осталось прежним, только тебе стало куда проще получить этот Клеймор"

"Кстати, ты говорила — какой-то жезл. А дед вот говорит — меч"

"Круаху видней, он же Хранитель. А я знаю только то, что знаю"

Конь явно устал, но Первей не думал об отдыхе. Сегодня они должны быть на месте.

Впереди трясся на муле старый Круах, в крещении Мэлор. Старик давно не сидел в седле, да и раньше, похоже, ему нечасто приходилось скакать верхом. Во всяком случае, наездник из него был неважный.

Его приёмный сын Патрик держался в седле куда увереннее, и вообще, сквозь личину простого деревенского парня проглядывали ухватки опытного воина. Непрост, ох, непрост был этот Патрик...

Заросли вереска впереди шевельнулись, и из тёмной зелени вынырнули трое. В руках у них были большие английские луки, в рост взрослого человека, и вообще вид ребята имели неприветливый.

— Оставь свой лук, Патрик — старик поднял ладонь — Эти люди со мной, и у нас дело к Клеймору.

"Родная, я не понял"

"Сейчас поймёшь"

...

Стены пещеры выгибались глыбами известняка, дышали сыростью. Два светильника, выполненные в виде железных корзин на треноге, в которых горели смолистые чурки, освещали пещеру неровным мятущимся светом.

Первей сидел на чурбаке, покрытом овечьей шкурой. Перед ним на таких же сиденьях полукругом сидели люди, различные и возрастом, и ростом, и одеждой, и объединяло их разве только выражение глаз. Первей давно научился разбираться в людях, и, едва увидев глаза сидящих, сразу понял — это Вожди, настоящий цвет здешнего народа. Тайные Вожди.

— Мы рассмотрели твою просьбу, рыцарь Перуэй из далёкой страны Руссии — заговорил сидевший немного слева крепкий мужчина с вислыми белыми усами — Мы не против дать тебе то, что ты просишь, на время, дабы истребить угнездившееся на твоей земле зло, но мы должны быть уверены — наш артефакт вернётся назад, целым и невредимым.

Первей помолчал, обдумывая ответ.

— Я не могу дать вам полной гарантии, я всего лишь человек, и я смертен. Зло, угнездившееся в моей земле, достаточно сильно, и я могу просто погибнуть. Но знайте — это зло надо остановить. Никто не смеет переходить Грань (сидящие важно кивнули). Если это оставить безнаказанным, судьбы мира начнут меняться, пусть и не сразу. И совсем не в лучшую сторону.

"Ты хорошо говорил, мой милый. Позволь, я добавлю"

Сидящие разом изменили позы, вслушиваясь. Первей сидел, не дрогнув ни одним мускулом на лице. Он-то что — вот Голос Свыше им объяснит, как, что и почём...

— Позвольте сказать мне — встал старый Круах — С ним может пойти мой приёмный сын Патрик. Он знает многое про Клеймор, он умеет с ним обращаться. Если что, он сможет помочь рыцарю Перуэю в его благородном деле, и он же избавит рыцаря от необходимости возвращаться назад, если миссия увенчается успехом.

Старик помолчал.

— Нет, не так. Когда миссия увенчается успехом.

Сидящие встали.

— Да будет так. Хранитель Круах, возьми Клеймор и принеси сюда. Ты знаешь, как его взять.

"Родная, у них проблемы?"

"Ничего страшного. Просто никто, кроме Хранителя, не может извлечь артефакт из тайника, если не желает всю оставшуюся жизнь проваляться в параличе"

"Слушай, и откуда ты всё знаешь?"

Короткий смешок.

"Ну ты же всю жизнь мечтал иметь умную жену. Несчастный, ты будешь иметь, что хотел"

"Ты думаешь, я испугаюсь?"

Но Хранитель Круах уже нёс на вытянутых руках нечто, завёрнутое в потемневший провощённый пергамент. Торжественно развернул длинный свёрток, положив его на плоский каменный стол. На неровном выщербленном камне лежал длинный серебряный жезл, украшенный мелкими рубинами и сложным орнаментом, только на конце его сверкал необыкновенно крупный камень голубовато-льдистого цвета. Другой конец жезла оканчивался острым гранёным наконечником из какого-то синего металла.

"А дед говорил — меч. Значит, права была как раз ты, Родная"

"Да погоди ты"

Вислоусый медленно взял в руки жезл, и вдруг раздвинул его, медленно вынимая длинное лезвие, даже в оранжевом свете горящих светильников блестевшее каким-то голубоватым светом.

"И правда меч. И меч, и жезл. Вы были правы оба"

— Возьми его, Исполнитель Предначертанного Свыше, и да сопутствует тебе удача. Это и есть Клеймор, тайна нашего народа. Меня ты тоже можешь звать так.

"Родная, я опять не понял"

"Чего ты не понял? Отдай ему письмо датского посла"

"Так это и есть?.."

"Ну да. Чем ты так удивлён?"

...