Некоторое время Семичастный молчал, размышляя над вопросом, пытаясь понять — что нужно высшему руководителю государства? Или чего он хочет услышать? Потом мысленно махнул на всё рукой и сказал как есть:
-Не вижу смысла, в чём-то её ограничивать. Пользы от неё очень много, да и лояльность невозможно подвергнуть сомнению, хоть она и не кричит на каждом углу — слава КПСС! Знаешь, не будь она женщиной... Вернее, не будь она такой соплюшкой по возрасту, я бы прямо сегодня забрал её к себе в заместители и плевать на все странности и загадки. Инопланетянка она или феномен — она гений, это в целом для нас не важно. Разумеется, если она согласится, насильно её не заставить. Такой специалист как она, будет эффективен в любой системе.
* * *
Вечером, ужиная с Вероникой, рассказала о том, как побывала в Щуке, рассказала о ректоре, какой он милый и непосредственный.
-Захава Борис Евгеньевич? О, да, замечательный человек, — согласилась Вероника, — Я с ним мало сталкивалась, но и, по отзывам других людей, он именно такой. И очень талантливый педагог.
-Я вот что подумала, может мне и Щуку закончить экстерном? — озвучила я свою мысль.
-Щуку? Экстерном?! — выпала из реальности Вероника. Потом потрясла головой и спросила, — А ты сможешь?
-Ну, если постараться, то смогу. Только уточнить надо будет, что сдавать и что надо учить. Полгода максимум, с учётом гастролей и выступлений — и я буду готова.
-Ой, вот умеешь ты доводить до инфаркта, — вздохнула Вероника, картинно держась за грудь, — Давай через полгода на эту тему поговорим?
-Ну ладно, через полгода, так через полгода, — согласилась я, — Кстати, обычно сердце слева, а не справа.
-Да? — Вероника посмотрела сначала на правую грудь, потом на левую, — А 'слева' — это где?
Я захихикала, а Вероника подхватила мой смех. Потом предложила:
-Может, сходим куда? Последние дни лета, а мы дома сидим.
-А куда?
-Ну, поехали в Сокольники, погуляем?
-О нет! Только не в парк. Хватит, нагулялась дома. Я сейчас паталогически боюсь больших скоплений народа. Меня там петь заставляют, а потом всегда затоптать хотят.
-Да? Жаль. Ладно, тогда дома посидим. Вон, телевизор посмотрим.
-И то верно, — согласилась я, утаскивая с тарелки, из-под руки Вероники, последнюю печенюшку.
* * *
Наступила осень, учебные дни полетели как листья, сорванные порывом ветра, незаметно пролетел сентябрь. Первое время одногруппники, и сокурсники косились на меня, как на некоторое чудо, но затем привыкли и практически перестали обращать на меня внимание, как на некую зверюшку. Быстро со всеми перезнакомившись, а с некоторыми завязав дружеские отношения, я втянулась в учебный процесс. Чтобы Паразитик не бездельничал, тоже задала ему работу. Формирование тела по стандарту 'Экстра' подходило к концу, и появилась возможность разучивать остальные базы знаний, которые были недоступны раньше. Этим он и занялся, получив команду самому определить приоритет изучения баз.
Хоть я и поленилась сделать сразу, но по настоянию Паразитика, прочла справку о сути и назначении этой самой 'Экстры'. Не знаю, кто и с какой целью мне подарил — именно подарил, другого варианта я не вижу, мне моего Паразитика, он сделал мне царский подарок. Самое короткое описание возможностей 'Экстры', это — бессмертие. Возможность почти мгновенно видоизменять тело как угодно — молекулярная основа организма становилась текучей при необходимости. Никогда не болеть, практически мгновенное заживление ран, не ломающиеся кости, не рвущиеся связки. Сила, ловкость, скорость реакции, выносливость — всё многократно превышало возможности любого, самого тренированного человека. Сейчас Паразитик укрепляет не только тело, но и энергетическую оболочку. Изученная база 'Эспер' первого уровня, дала мне возможность считывать поверхностные эмоции людей и животных, развилась интуиция, харизма. Второй уровень этой базы, даст ещё большие возможности, разовьются более широкие экстрасенсорные возможности. Ну и куча других баз, которые ещё предстоит изучить и которые обязательно мне тоже привнесут что-то полезное.
Вот я сидела и горевала. Что с этим делать и как мне с этим жить? В кого я превращаюсь? Но так как долго горевать я не умею, то решила просто жить. А там посмотрим.
* * *
Дверь аудитории раскрылась и бочком в неё проскочил ректор, извинившись, он сказал:
-... вы не против, если я у вас украду Филатову? Поверьте, очень надо.
-Украдите, украдите. Всё равно спит, — усмехнулась преподаватель кафедры философии, истории и культуры.
-Ну, не удивительно, ей самой впору заниматься преподавательской деятельностью, — отмахнулся ректор, — Диана, просыпайся, там из министерства культуры приехали. Видеть тебя срочно хотят.
Вздохнув как можно тяжелее, наклонив голову, я пошла на выход с видом висельника, а преподаватель вслед ехидно сказала:
-Не верю!
Я в ответ фыркнула, и гордо задрав нос, вышла из аудитории, под лёгкий смех одногруппников. Пока шли, Борис Евгеньевич жаловался:
-Прибежали, шумят. Зачем шумят, зачем суетиться? Нужно всё делать не спеша, но своевременно. Мир любит гармонию и не терпит суеты.
Я кивала ему, соглашалась и поддакивала в нужных местах. Внезапно он остановился и спросил:
-Диана, вы меня слушаете?
-Разумеется, Борис Евгеньевич. Просто, когда вы сказали 'гармония', у меня песня родилась. Вот я и немного отрешилась, пока музыку подбирала.
-Позвольте, позвольте! Это как так? Вот шли, услышали слово и раз — песня?
-Угу, — кивнула я.
-Гениально, — ответил он и зашагал дальше, потом резко остановился, так что я едва не налетела на него, — А музыка?
-Потом музыка. Но сначала стихи.
-Стихи любые?
-Нет, что вы! — возмутилась я, — Мои стихи и только мои. Свои девать некуда, зачем мне чужие.
-Гениально! — снова сказал он, — Так, сейчас вы мне сыграете эту песню. И возражения не принимаются!
-А товарищи из министерства?
-А их мы возьмём с собой, — категоричным тоном ответил он.
Заскочив к нему в кабинет, забрали сидящих там Веронику и ещё какого-то мужчину. И отправились в одну из аудиторий, где был рояль. Не обращая внимания на сидящих там студентов, усадил меня и сказал:
-Играй! И пой.
Ну, ладно. И спою и сыграю:
День рождения твой
Не на праздник похож:
Третье ноября.
Из гостей только я
И докучливый дождь,
Впрочем, как вчера...
В жизни, как обычно,
Нет гармонии!
Даже в доме твоём,
Где так любят тепло,
Холодно душе.
Хоть звучит пустоте
И моде назло
Песня о Мишель.
В жизни, как обычно,
Нет гармонии!
В музыке только гармония есть,
В музыке только гармония есть!
Слушай музыку и прощай.
/фрагмент песни Людмилы Сенчиной — Гармония/
http://www.youtube.com/watch?v=Vb4mLZ-P5KQ
Раздались аплодисменты студентов и остальных присутствующих, а Борис Евгеньевич снова сказал:
-Гениально! — потом посмотрев на Веронику, извинился, — Прошу прощения. Но я обязан был провести эксперимент. Я пытаюсь разгадать загадку гениальности феномена Филатовой. Представляете, мы сейчас шли по коридору, я сказал слово — 'гармония' и Филатова тут же создала песню! Представляете? Готовую песню! И вы заметили, в тексте есть, и 'гармония' и 'третье ноября'? А ведь сегодня, именно третье ноября! Гармония и третье ноября... Гениально! Я чувствую, я уже близок к разгадке. Обратите внимание, как это происходит. Это у неё выглядит как озарение! Вспышка! И рождаются стихи. Ещё вспышка — и рожается музыка к стихам. Гениально!
-Открою вам большую тайну Борис Евгеньевич, — усмехнулась Вероника, — Я Богиню знаю гораздо больше вашего, но так и не смогла разгадать эту загадку, даже приблизится к ней. Так что, вы не одиноки в своих мучениях.
-Неужели, дражайшая Вера Семёновна, эта девушка тоже вас мучает, самим своим существованием? Ах, она коварная!
Тем временем, мы поднялись к нему в кабинет, расселись, кому куда понравилось и перешли к делу.
-Богиня, мы, собственно, зачем пришли, да ещё так срочно, — начала Вероника, — Великобритания и США пока не определились, но к нам обратились из консульства Франции и их устроили все наши требования. Если ты не возражаешь, самолёт готов, и группа ждёт тебя.
-Вылет сейчас? Мои вещи готовы?
-Сама понимаешь, всё готово. Мне ли не знать, твои привычки. Но твой любимый чемодан, — Вероника интонацией выделила 'твой любимый', — остался дома. Второй у меня в машине. Да, как у тебя с французским языком?
-Как и с английским. То есть — отлично, — усмехнулась я, — Ты летишь?
-Сначала не хотели отпускать, — она поморщилась, — Пришлось убедить в моей необходимости.
-Валюта?
-Тысяча франков.
-Пф... — фыркнула я, — Вот жлобы. Я девушка молодая, у меня большие запросы.
-Другим по сотне франков выделили, старшему группы триста, — возразила она, — Тебе тысяча.
-Ладно, — отмахнулась я, — Верунь, я понимаю, что тысяча франков это большие деньги, шучу я просто. Ну что, поехали? Не скучайте без меня, Борис Евгеньевич, я скоро вернусь.
* * *
Под наши цели нам выдали свой самолёт. Так правительство позаботилось о престиже СССР. Долетели без проблем. Проведя через таможню нас, отвезли в гостиницу, и разместили, предложив каждому отдельный номер. Я отказалась от отдельного, и мы вселились с Вероникой в двухместный. Номер был хорошо и богато обставлен, с холодильником, телевизором, джакузи и другими наворотами. Переодевшись и ополоснувшись, мы отправились исследовать местный ресторан. Так как Вероника кроме русского и русского-матерного ничего не знала, то заказ делала я. Проживание и питание было за счёт фирмы, поэтому, я не заботилась о цене заказа, что пояснила и Веронике. Пусть болит голова у того, кто будет оплачивать.
После обеда, пожаловал местный менеджер, который пояснил нам порядок выступлений и подготовки к ним. В принципе, никаких сложностей. Пять концертов, с перерывом по три дня. Группа была собрана под меня и даже более того — брали всех самых лучших. То есть, просто на просто, забрали моих старых знакомых из Большого театра. Я ещё в аэропорту с ними всеми на обнималась.
Правда, тут ещё пара типов с серьёзными лицами тёрлось, но меня они не трогали, поэтому как-то пофиг было на их серьёзность, лишь бы не мешали. Сейчас на подготовку давали неделю, за это время должны были сыграться и сформировать репертуар. Примерный план у меня уже был, поэтому, проблем я не видела. В музыкантах была тоже уверена. Осталось, расписать гармонию и партитуру. Две девочки и два парня для бэк-вокала для меня тоже были.
В самолёте мне дали прочитать договор, я его прочла, подводных камней не обнаружила. Видимо, мои предостережения дошли по назначению. Вот, француз закончил толкать речь и обратился непосредственно ко мне:
-Скажите, мадмуазель Диана, кроме песен на английском языке, есть ли у вас в репертуаре песни на французском языке?
-Разумеется, месье Жан, не вижу никаких проблем, — с улыбкой кивнула я, — У нас есть целая неделя до первого концерта. Выскажите свои пожелания о репертуаре, и я уверена, нам найдется, чем вас приятно удивить.
-О, мадмуазель, это прекрасная новость. Но вы ставите меня в тупик. Представители вашей стороны, очень уклончиво ответили на этот вопрос, полностью сославшись на вас. Я действительно могу быть уверен...
-Месье, не стоит раньше времени беспокоиться. У вас ещё будет время убедиться в прочности слова Советского человека, — немного с нажимом оборвала его я.
-О, что вы, что вы, — замахал он руками, словно отгонял мух.
-Месье Жан, вы просто предоставьте письменно ваши пожелания. И этого достаточно, — мило улыбнулась я ему, тут же получив уверения, что обязательно и непременно, но ему нужно проконсультироваться. И испарился.
Так как речь велась на французском, кроме переводчика из консульского отдела посольства, никто ничего не понял. Один из хмурых мужчин, тут же скрипучим голосом выкатил мне претензию:
-Почему вы не доложили, что владеете французским языком?
-Что? — удивилась я, демонстративно поковыряв в ухе, как будто плохо расслышала.
-Не нужно делать вид, что вы не поняли. Отвечайте на вопрос.
-Мужик, иди в жопу, — просто ответила я, чем ввергла в шок всех присутствующих.
-Что?! — теперь удивился он и шагнул ко мне.
Не знаю, что он хотел сказать, или что сделать, я шагнула на встречу и резко ударила его в голову. Закатив глаза, он повалился на пол и потерял сознание.
Повернувшись ко второму, я внимательно посмотрела ему в глаза. Тот стоял, не шелохнувшись и, только капелька пота, стекавшая по виску, говорила в каком он напряжении. Кивнув, одобряя его поведение, я сказала:
-Заберите этого идиота, и передайте руководству, пусть его заменят. Лично вы меня устраиваете. Да, ещё один момент... Изыщите средства, оденьтесь как местные. Брюки, рубашки и научитесь, наконец, улыбаться. От вас казармой за километр несёт. Всё, свободны.
Переводчик из посольства кивнул ему и тот, подхватив своего товарища, ушёл. Потом, повернулся ко мне и сказал:
-Простите Диана, за этот досадный инцидент, но мне кажется, это было излишне, я имею ввиду, этот ваш удар. Вряд ли он собирался сделать вам что-то плохое.
-Как вас зовут?
-Андрей, — он коротко поклонился.
-Андрей, — отрицательно покачала я головой, — Я не собиралась выяснять, что он хочет сделать. Это одна из глупейших жизненных позиций — ждать, когда кто-то начнёт делать тебе что-то плохое. И тем самым, это якобы, даст право обороняться. Это всё рассуждения интеллигентных теоретиков, которые людей видят только из окна кабинетов или на экране телевизора. Я никак не отношусь к этим теоретикам и живу совсем по другим принципам морали. Оборона должна быть активной и желательно — превентивной. И если честно, вы ошибаетесь. Этот мужчина — именно хотел что-то сделать. Возможно, схватить за руку, за горло, ударить, наорать, унизить. Не знаю, что именно он хотел сделать, но желание сделать это — у него было. Об этом говорили его глаза, выражение лица, положение рук и тела. Он импульсивен и глуп, такие вещи я сразу вижу.
-Нас предупреждали о вашем характере, но мы не думали, что это всё так серьёзно.
-Что? Вы хотите сказать, что, не смотря на предупреждение, вы специально приставили ко мне такого идиота? — прищурила я глаза.
-Нет, нет! Что вы! — он выставил руки ладонями вперёд, отрицая мою мысль, — Это был досадный просчёт. У нас было предупреждение и рекомендация — не мешать и не препятствовать вам. Мы впервые получаем подобные рекомендации в отношении... гражданского лица. А с этим сотрудником, мы разберёмся, вы его больше не увидите.
-Ясно, — улыбнулась я, — Будем считать, инцидент исчерпан. И добавьте в перечень данных вам инструкций, пункт — не лезть ко мне с советами или замечаниями. Что мне делать и как, это буду решать только я сама. Я прекрасно понимаю, какую структуру вы здесь представляете, но мне на это пофиг. Вы примите как данность что, чтобы я ни делала — это вас не касается и любые мои действия направлены только на извлечение пользы для СССР. Смотрите, наблюдайте, помогайте — когда попрошу, но не мешайте и не советуйте. Многое, что я буду делать, будет для вас не понятно. Будет казаться преступным, не советским, аморальным. Просто смиритесь с этим и учитесь. Поверьте, вам есть чему у меня поучиться. Теперь, Андрей — мне нужен провожатый до вот этого места...
