Белый орк

— А мне кажется, старик зажилил от нас еду, — заметил молодой стриженный наголо дикарь. — Он же оседлый. Ни войн, ни грабежей. Живи себе да пополняй запасы.

— Верно, — поддержал бугай с двумя черными косами, переброшенными на волосатую грудь. — Это у степняка окромя куска сыра ничего нет. Эй, старый! А ну тащи жратву, да побольше! Не то сами возьмем.

И тут Кувва совершил роковую ошибку. Мог бы дать еще сыра или мяса — запасов бы с лихвой хватило. Но присущая всем зажиточным крестьянам жадность пересилила здравый смысл. Старик принялся клясться и божиться, что ничего у него больше нет. Чем окончательно подорвал веру незваных гостей в свою честность.

Архат встал и взял копье. Кувва съежился и забился в угол, но оружие было не по его душу. Вожак потопал на кухню и принялся простукивать дощатый пол древком.

— Что вы, уважаемый, — взвился старик, прыгая вокруг здоровяка. — Нету ничего, клянусь!

Глухие удары сменились протяжным гулким стуком. Кувва получил ощутимый тычок в живот и согнулся напополам, кряхтя и охая. Архат же подцепил край люка острием и откинул прочь. Заглянул в подпол и присвистнул.

— Хэй, парни, да тут такое добро спрятано!

Оголодавшие соратники вмиг окружили главаря. Они ожидали полные разномастной снеди закрома, но находка обрадовала их куда больше. Желудки-то они наполняли время от времени, а вот другие части тела давненько не работали как подобается. Безродные ехидно заулыбались и принялись подмигивать замершим от ужаса девушкам.

— Чур мне ушастую! — сказал какой-то кочевник, за что немедленно получил в рыло.

— Куда поперек батьки портки снимаешь?! Сперва я, а потом что хотите делайте. Эй вы — вылезайте, не то хуже будет.

Пришлось подчиниться. Чай не в осажденном замке сидели — из подпола их бы в один миг выкурили. Первым выбрался Рансу и помог подняться Тарше.

— Эй, гляди, Архат, — молодой указал на бедро охотницы. — Гадость какая. Уж не лишай ли?

— Ты что, совсем дурак? Ран никогда не видел? В следующем бою в первом ряду пойдешь, сопляк.

Юнец пожалел о длинном языке и заткнулся, спрятавшись за спинами товарищей.

— Слышишь, малая — еды прихвати, — обратился Архат к Сандрии. — А ты, морда ушастая, будешь нам прислуживать. Вы же благородные все, вот и покажешь нам этот свой... как его...

— Этикет, — буркнул целитель.

— Во-во. Тогда соплеменницу твою просто трахнем, а иначе разделаем как свинью.

"Гости" вернулись за стол. Архат усадил девушек по обе стороны от себя. Нога Тарши дико болела, но охотница не подавала виду, дабы не раззадоривать безродных. Чтоб они подавились, шакальи дети.

— Ну, чего такие хмурые, — вожак провел ладонью по щеке эльфы. Та отшатнулась как от огня. — Сейчас посидим как подобается, потом полежим...

Соратники заржали на всю избу.

— Или вы сразу полежать хотите? Так я это без проблем устрою.

В углу что-то звякнуло.

— Эй, дед, где такую железяку раздобыл?

— В реке нашел, — тихо ответил Кувва.

— Прикольная штука. Жаль на меня не налезет.

Рансу с совершенно бесстрастным лицом подносил ко столу еду. Архат, видя, что экономить нет смысла, махнул рукой, и комнату оглушило мерзкое чавканье. Безродные использовали ложки лишь для того, чтобы отколупнуть себе кусок. Далее его бросали перед собой и жрали руками, а кто-то прямо со стола как животное.

За считанные минуты от годового запаса Куввы не осталось и следа — даже кости перемалывались крепкими зубами. Архат развалился на стуле и сыто рыгнул. Сандрия с большим трудом сдержала нахлынувшую тошноту.

— Хорошо! — протянул вожак. — Сейчас отдохнем немножко и на боковую. Да, красавица?

Сандрия молчала, уставившись на свои руки.

— Не любишь меня, да? Ничего, тебе понравится. Еще никто не жаловался. Хочешь подергать меня за клык?

Архат наклонился к девушке и задрал губу, обнажив толстый гнилой бивень. От зловонного дыхания у эльфы потекли слезы. Это стало последней каплей. Из угла раздался дикий скрежет, сменившийся ни с чем не сравнимым чавкающим звуком. Ржавый меч пронзил грудь юного орка насквозь, столешницу оросило кровью. Безродный с косами как-то странно икнул и грохнулся в обморок. Остальные рванули к выходу, опрокинув стол и сметая все на своем пути.

Звенящий от благородного гнева Исмаил подошел к бездыханному кочевнику и одним ударом срезал башку. Затем повернулся к Сандрии и как ни в чем не бывало спросил:

— Госпожа, вы в порядке?

— Нет, — булькнула эльфа и согнулась в приступе рвоты.

— Что ты натворил? — набросился на рыцаря Рансу.

Исмаил всплеснул руками.

— В смысле? Надо было дождаться, пока вас всех перетрахают?

— Идиот! — целитель сжал кулаки в бессильной злобе. — Нужно было действовать тихо и аккуратно! Потянуть время, пока твари не напьются, а после зарезать. Теперь безродные знают о нас!

— Я не мог допустить подобного отношения к моей принцессе!

— Твоей принцессе? — брови эльфа поползли вверх.

— Твоей принцессе? — переспросила Сандрия.

— Я всегда говорила, что он сумасшедший, — вздохнула Тарша.

— Ладно, — Рансу попытался успокоиться. Вышло плохо. — И что ты предлагаешь делать дальше?

— Организовать оборону и отбиваться до последнего вздоха.

— Издеваешься? Из же тридцать копий!

— Уже двадцать восемь.

Эльф схватился за голову.

— Они просто сожгут дом и все! Никакой обороны не понадобится! И как ты собрался отбиваться? Тут же окон даже нет!

— Ничего, прорубим. Все бывает в первый раз, да, госпожа?

Сандрия взмахнула кулачком и хотела огрызнуться, но покраснела и отвернулась.

— Я не позволю ломать мой дом! — подал голос Кувва. После ухода разбойников старик вмиг осмелел и принялся качать права. — Убирайтесь прочь, мне тут пожар не нужен!

— Не визжи, отец, — лязгнул Исмаил. — Ты теперь с нами повязан. В отказ уйти не получится. Так что выбирай: пара лишних отдушин или пепелище?

Крестьянин горестно вздохнул и потопал за топором.

— Мы можем уйти и спрятаться среди холмов, — гнул свою линию целитель.

— Ага, и быть как на ладони для лучников. К тому же, я могу уйти, ты, Сандрия, а о Тарше подумал?

Эльф был явно не согласен с доводом, но возражать не стал. Пусть она и орк, но в первую очередь — пациент. А бросать их в беде — самый страшный проступок для лекаря.

Кувва сложил избу из тонкий сухих бревнышек — добротный лес не рос даже в горах. Прорубить такую преграду не составило труда. Исмаил управился за пару минут. Бойницы получились длинными и узкими — как и полагается. Лучник будет надежно защищен стеной, но в то же время сможет вести прицельную стрельбу.

Рыцарь выглянул в щель и осмотрелся. Дома крестьян стояли в шахматном порядке по обе стороны дороги. Безродные гуртились за ближайшей избой, не решаясь атаковать. То и дело слышались испуганные возгласы о нежити и каком-то проклятии. Как бы действительно все не кончилось факелом на крыше. Однако для этого еще нужно преодолеть полсотни шагов по открытому пространству.

Исмаил поднял опрокинутый стол и прислонил к стене. Потом схватил Таршу и усадил сверху так, чтобы охотнице было удобно стрелять. Лук и колчан нашлись под лавкой, и вскоре орчиха уже выцеливала врагов.

— Сандрия, иди за мной.

— Куда это вы? — забеспокоился Рансу.

— В сени. Будем валить безродных оттуда — там обзор лучше. Не волнуйся, я прикрою госпожу своим бесстрашным железным телом.

— Этого-то я и опасаюсь, — фыркнул целитель.

— А ты не стой столбом. Готовь свои тряпки и настойки, могут скоро понадобиться.

Исмаил и Сандрия вышли в сени. Волчица осторожно высунула острую морду из-за бочки. Убедившись, что это свои, спряталась обратно. Рыцарь мысленно похвалил Стрелу. Уж лучше пусть сидит тихо, чем мешается под ногами и подставляется под удар.

Доспех чуть приоткрыл дверь и протиснулся бочком за порог, оставив узкую вертикальную бойницу. Эльфа присела на одно колено и сощурила глаза. Враги пока не высовывались, но нужно быть готовой к любому раскладу.

— Эй! — раздался из-за стены голос Архата. — Черти! Выходите с поднятыми руками! Обещаю, не тронем. Только нежить спалим и все!

— Себя спали, баран безрогий! — огрызнулся рыцарь. — Что стоишь, дрожишь? Штаны не намочил еще? Выйди и дерись как мужчина.

Главарь сухо рассмеялся в ответ.

— Я-то мужчина, не переживай. А что ты такое — одним духам ведомо.

— Ну так выйди да посмотри.

— Ладно! Я пошлю парня на переговоры. Не хочу с потусторонней хренью связываться. Но учти — чтоб все по честному!

— Обязательно! Даю слово! — крикнул Исмаил и уже тише сказал лучнице. — Целься в любого, кто вылезет из укрытия.

— Но...

— Просто целься. На всякий случай.

Из-за стены выполз какой-то забулдыга с длинными грязными космами. На древке копья болтался обрывок некогда белой скатерти. Потряхивая этим флагом (или просто лапы дрожали?), переговорщик сделал десяток шагов к дому Куввы и остановился.

На него цыкнули, но орк рявкнул в ответ нечто вроде "сам иди", скрасив фразу отборными матюгами. Убедившись, что "посол" замер от страха, Исмаил чуть присел и шлепнул эльфу по упругой попке. Девушка от возмущения спустила тетиву, и безродный, крякнув, рухнул на землю со стрелой в груди.

— Двадцать семь, — хихикнул рыцарь.

— Так... так нечестно! — воскликнула лучница. Ее почему-то больше возмутил подлый прием, чем шлепок по ягодице.

— Ну раз такая справедливая — иди и отдайся им. У орков знаешь какие? — Исмаил вытянул руку и рубанул ладонью по сгибу локтя.

Сандрия покраснела и натянула тетиву.

— Ах ты пес! — заревел Архат. — Что стоит твое слово?!

— Понимаешь, дружище, я — нежить, житель загробного мира. И у меня иные ценности. Так что валите отсюда пока я добрый.

— Ага, чтобы получить стрелы в спины?

— Не, — лениво протянул рыцарь. — Какой смысл тратить на вас снаряды, если вы уйдете и не вернетесь.

Довод показался Архату весомым. Безродные сбились в плотную кучу и потопали прочь от дома, на всякий случай ощетинившись копьями. Как только шайка вышла из укрытия целиком, Исмаил ущипнул соседку за другую ягодицу.

— Мог бы просто сказать, — прошипела Сандрия, кладя на тетиву вторую стрелу. Первая угодила какому-то варвару в шею, и теперь он катался по земле, захлебываясь кровью.

Мигом позже к веселью присоединилась Тарша. Пока разбойники бежали до спасительной избы, девушки успели прикончить четверых. Итого двадцать три, в уме подсчитал коварный доспех. Теперь уж точно его словам никто не поверит, даже такой дурак как Архат. Противостояние грозилось затянуться до ночи, и тогда лучницы потеряют всякое преимущество.

Однако помощь пришла внезапно, когда ее совсем не ждали. С высокого утеса в безродных полетели стрелы и камни — жители Верхнего хутора решили выяснить, что за шум, а драки нет. Увидев, что соседи в беде, похватали луки и пращи и принялись изгонять проклятых душегубов с родных земель. На практически открытой местности сражаться было куда сподручнее, чем пытаться выбить безродных из крепости.

Впрочем, толку от пускания стрел было мало — снаряды летели куда попало, а если и попадали в цель — то на излете, растеряв всю убойную мощь. Но подобный разворот сильно испугал орков, и они принялись метаться из стороны в сторону, не зная, куда деться. Один попытался скрыться в доме, но смекалистый хозяин подпер дверь. Верзила пару раз дернул ручку и упал, сраженный выстрелом Тарши.

Осознав, что смерть близка, безродные внезапно вспомнили о славных орочьих традициях и решили умереть как воины, а не загнанные в западню шакалы. Проревев боевой клич, Архат бросился на Исмаила, размахивая копьем. Часть разбойников последовала его примеру, но далеко не все добежали до двери.

Сандрия, ойкнув, вкатилась в дом. Рыцарь заслонил спиною вход и грудью принял первый удар. Броня выдержала укол копья, лишь слегка промявшись. Взмахнув верным двуручником, Исмаил отогнал особо ретивых орков, образовав перед собой небольшой пятачок свободной земли. Расстояния как раз хватило, чтобы перенести вес на левую ногу и ударить снизу вверх, наискосок. Враги отшатнулись, но один замешкался и получил сокрушительный удар в пах. Бедняга недолго мучился — его затоптали соратники, едва он упал им под ноги.

Остальные принялись яростно тыкать рыцаря копьями. Древки примитивного оружия были куда длиннее клинка, поэтому Исмаилу удавалось отражать в лучшем случае два-три выпада из множеств других. Это мешало перейти в наступление, но и бежать было некуда — позади прекрасная принцесса, и рыцарь не мог допустить, чтобы мерзкие твари надругались над ее прекрасным телом. Вообразив, как поганый безродный срывает с Сандрии ее чудесные розовые трусики, Исмаил воспрял духом (больше, увы, было нечем) и бросился напролом.

Драться двуручником в плотном окружении не представлялось возможным. Исмаил отбросил меч и принялся дубасить орков кулаками, а некоторых и покусывать забралом. Безродные, ощутив скорую победу, осмелели и перестали трястись перед нежитью. Каким бы загробным жителем он не был — убить его можно и это произойдет в течении нескольких секунд.

Дверь избы, которую рыцарь перестал подпирать, резко распахнулась. Первой в атаку бросилась Стрела. Схватила ближайшего орка за ногу, рванула на себя, опрокидывая, и вцепилась в горло. Следом выбежал Рансу с топором наперевес. В сенях остались девушки-лучницы, пуская во врагов снаряд за снарядом. Тут-то вся безродная смелость и улетучилась. Внезапная контратака обратила разбойников в бегство и те помчались вниз по дороге, сверкая пятками.

Товарищи провожали их стрелами, правда, больше для острастки. Пока не услышали громкий лязг. Измятый, как угодившее под копыта ведро, и окровавленный рыцарь протянул к Сандрии перчатку и тихо сказал:

— Кажется, я умираю.

Глава 13

— Сделай что-нибудь! — воскликнула Тарша, тряхнув Рансу за плечо.

— Что например? — огрызнулся эльф. — Тут не лекарь нужен, а кузнец.

— Среди вас есть кузнецы? — обратилась девушка к стоящим рядом крестьянам. Те покачали головами, и лишь один старик заявил, что может попробовать вправить вмятины. При виде его здоровенного боевого молота Исмаил почувствовал себя значительно лучше. По крайней мере в привычном тоне велел "огурцам" отойти прочь.

— Я нежить, — прошелестел рыцарь, печально коснувшись перчаткой нагрудника. — И обычные средства бессильны. Лишь один ритуал в силах поставить меня на ноги.

— И какой же? — недоверчиво протянул эльф.

— Поцелуй прекрасной девушки...

— Ох, ну началось! — Рансу всплеснул руками. — И эта прекрасная девушка, разумеется, моя Сана. Да?

Исмаил погрозил пальцем.

— Твое неверие развеет чары ритуала. Пошел вон отсюда!

— Сана не будет тебя целовать и точка!

— А с каких это пор ты стал за нее решать? Ты ей кто, отец?

— Нет, но...

Тарша утробно рыкнула.

— Давайте я его поцелую! Раз вы такие неженки!

— Тебе нельзя!

— Почему это? Разве я некрасива?

— Красива. Для всяких извращенцев вроде Шайна.