Для валяний я выбрал себе толстую ветку одного из двух внешне одинаковых деревьев. Фишка была в том, что первое из них было Сейкутским деревом жизни с приятным запахом цветов и полезными для здоровья плодами, сладкими, само собой, а второе... им же, но выросшим на Фелуции, а потому пропитавшимся Темной стороной и ставшим не только ядовитым и хищным, но и подвижным, хоть со стороны и не скажешь. Правда, когда ногри искали места для незаметного наблюдения и охраны моей лежки, их чуть не съели. Пришлось в полевых условиях испытывать свою гордость — собственноручно собранное оружие. До артефактов я пока не дорос, но цепь холил, лелеял и совершенствовал по мере возможностей.

Началось все довольно банально — отец заразил меня прижимистостью. Потому, когда после обработки напильником очередной детали для дроида остались железные опилки, я их не выкинул, а собрал Силой и сплавил в мега-кольцо. Когда можешь при помощи воображения и такой-то матери соединить или перемешать любые материалы, в металлургии открываются интересные перспективы, но это так, к слову. После появления световых мечей силовая ковка не то чтобы ушла в небытие, скорее сместилась с передовой в тыл. Пылился где-то секрет создания мечей из железа, которые только благодаря обработке, а не дорогим компонентам, может сравняться или даже превзойти своих световых собратьев, но у меня его не было. Зато было уже несколько колец, которые я без задней мысли соединил между собой в цепь, чтобы банально не потерять. А то закатится куда-нибудь и дроид-уборщик его себе заберет, скотина примитивная.

Изначально цепочка использовалась в качестве запаса металлов, когда нужно было что-нибудь припаять или еще дефект какой исправить, я отколупывал от браслета нужное количество материала и как пластилин, лепил его, куда хотел. Вообще для этого имелись специальные ящики с сырьем, но каждый раз мотаться до них было лень. А потом обнаружилась забавная вещь, цепь идеально подходила для работы телекинезом. Цепляешь одно/несколько звеньев и творишь такое, что танцовщицам с лентами и не снилось. С веревками такого не добьешься, там захватывается вся длинна за раз, и левитируешь вроде один предмет, а напрягаешься так, будто с дуру десяток шатлов поднял. Ну и гибкость ленты выходит так себе в итоге. Цепь же сегментная, так что при знании законов физики и умении поднимать больше двух предметов за раз ее можно приспособить под универсальный инструмент.

Самое забавное, что в современном мире готовую цепь хрен достанешь, на кораблях их не используют, только тросы и кабели какие-то, а больше меня никуда не пускали. Пришлось самому мастерить, да не из меди какой, а из чего покрепче. Заодно экспериментировал со сплавами, из пока скромных двух метров мелких колечек ни одной пары одинаковых по составу не было. А то, что короткая, роли особой не играло, я ж ее не руками держу. Цепляем два крайних сегмента и все — цепь летит, куда надо, и не просто болтается соплей в воздухе, а и в петлю закрутиться может, если правильно дернуть. Надо будет потом туда что-то типа кошки или грузика прицепить.

Так вот, вооружившись доделанным мечом, недоделанной цепью и бутербродом, я лежал на ветке и читал. Перед праздником Палпатин ничего кроме техники безопасности и информации для слива не давал, чтобы, как он выразился, не портить первое впечатление. Зато теперь данных было даже слишком много. Я надеялся обойти всех гостей, чтобы потом скомпоновать зрительные образы с запахами ногри? Ха, наивный! Все сенаторы, советники, высшие военные чины начиная с генералов, моффы, политики и те, кто себя ими считают, ученые и изобретатели, просто перспективные, богатые или влиятельные кадры, многие с дамами/кавалерами, рабами/рабынями, детьми, супругами и любовниками... даже ногри не успели всех обнюхать, про меня же и говорить нечего. К тому же взрослые интеллигентно бухали до самого утра, а молодые растущие организмы в час ночи отправили расти куда-нибудь в район спальни.

Конечно, досье было не на всю эту эпическую толпень, но чтением меня обеспечили до следующего Дня Империи, если делать перерывы на сон и уроки. После вакуума в социальной сфере обилие всего и сразу вгоняло в ступор. Тех же гранд-адмиралов, которых всего двенадцать штук, я вопреки их белым мундирам в глаза не видел. А зря, нужно было их специально искать, как оказалось. Трое по мнению автора предоставленной мне подборки предадут Империю как только, так сразу, из остальных половина была помечена, как потенциально ненадежные. И это люди, занимающие высшие должности в Имперском Космофлоте. Как страшно жить! Не удивительно, что Вейдер не хочет принимать бразды правления над любым гадюшником. И это еще только верхушка войск, а в Империи и кроме них есть, кому государство раскачивать. Эти хоть строем ходят и субординацию соблюдают... ну, кроме Такела, который, кажется, курит, бухает и колется за всех своих коллег, придерживающихся здорового образа жизни. Правда эффективность его талантов от допига только растет, и все бы ничего, но на гражданке таких гораздо больше и талантов они не имеют вовсе.

— Господин Аньян?

Лениво засовываю датапад в сумку, висящую на соседней ветке, и смотрю вниз. Журналист. Ну, этого хотя бы не утащили хищные лианы на входе, и не заплевал кислотой Гаарский кактус, а то Палпатин уже начал волноваться, что до конца праздников, когда по дворцу перестанет шастать куча посторонних, до меня никто так и не дойдет. А ведь выбирать более доступное место лежки будет подозрительно, да и поздно уже. Чувствую себя каким-то квестовым мобом, который должен дождаться игрока и проговорить уже готовый текст.

— Да.

— Джоа Теч.

— Приятно познакомиться.

— А уж мне-то как приятно... — человек потер свежий ожог на руке и вздохнул, — Вас не затруднит ответить на пару вопросов?

— Задавайте, — зря я, что ли тут столько сидел?

— Сейчас подданных Империи весьма интересует ваш отец. Недавно он открылся нам с новой, я бы даже сказал, лучшей стороны...

А еще обыватели гадают, кого я назвал дедушкой, кровного родственника, кого-то из придворных или Самого. Но вопрос не был задан, так что лишь заинтересованно приподнимаю бровь.

— Скажите, Лорд Вейдер объяснял вам причины своего пристрастия к... удушению, — на последнем слове Теч запнулся и воровато огляделся по сторонам, видимо, ожидая увидеть выскакивающую из кустов черную фигуру с удушением наперевес. По крайней мере, его эмоции указывали именно на это.

— Конечно! Как Главнокомандующий, он может не только отдавать провинившихся под трибунал, но и выносить им приговор единолично. А так как он чаще всего находится непосредственно на месте событий, то отлично видит, кто и в какой степени виноват.

Правда, любой падший после смены сторон стремительно приближается к зверю с разумом человека, если не найдет точку равновесия в перевернувшемся мире, так что в начале ситхской карьеры отец действительно был лишь немногим миролюбивее Гривуса и кидался на окружающих. Палпатин потратил немало усилий, дрессируя ученика до более-менее адекватного состояния. Без посторонней помощи падший проходит этот путь довольно долго, если его не убивают... или окончательно сходит с ума, не справившись с контролем себя и Силы.

— Но почему именно удушение?

— Во-первых, это быстро и гигиенично, никакой крови и прочих жидкостей, от которых придется отмывать капитанский мостик. Во-вторых, расстрелять кого-то по видеосвязи невозможно в принципе, а задушить — легко, — оттарабанил я, как по писанному, утвердив журналиста во мнении, что повторяю за кем-то. Чертова политкорректность не позволяла даже Императору называть вещи своими именами, если он не хочет схлопотать бунт, а с меня спросу никакого, — Кстати, чем вам так нравится расстрел?

— Лично я за электрический стул, — открестился от мнения большинства собеседник.

— Тогда ладно, — разочарованно протянул я.

— А что лично вы думаете по этому поводу?

— Ну... про папу не очень хорошо пишут и говорят... но ни одного репортера или телеведущего он не задушил, хотя мог бы прямо в эфире при трансляции...

От Теча плеснуло тихой паникой. Кажется, я добавил новый профессиональный риск к уже имеющимся у работающих в этой сфере. Хотя зрелище кого-нибудь, задушенного прямо на глазах миллиардов, было бы фееричным.

— Интересная точка зрения... А что вы скажете о ксенофобии, процветающей в нашем государстве?

"Скажете", а не "думаете", официальная неофициальная версия интересует? Конечно, к Императору, Вейдеру или Пейстажу с такими вопросами не подкатишь ...

— В Империи двадцать пять тысяч рас и подвидов рас, девяносто процентов из которых известны только узким специалистам, — к счастью, Сила позволяет постичь основы их биологии просто сенсорикой, иначе не знаю, что бы я делал. Чем больше организмов просвечивалось особыми медицинскими техниками, тем больше становилась вероятность, что при первой встрече с незнакомым видом я опознаю не только то, что выполняет функции сердца или желудка, но и уникальные органы, присущие только паре видов.

— Все это многообразие настолько различно, что управленческий процесс просто встанет, и отнюдь не из-за некомпетентности. Записи работы Сената были проанализированы, свары на заседаниях, из-за которых к вопросам на повестке дня приступали в лучшем случае через полчаса, в девяноста процентах возникали элементарно: из-за непонимания. Самого обычного непонимания одного вида другим.

— А как же с вашими словами соотносится функционирование Имперского Сената? — журналист слушал меня с таким видом, будто ему говорят не очевидные вещи, написанные в любом учебнике ксенологии, а какое-то откровение. Хотя, прямо об этом нигде не пишут, а слово "менталитет" и вовсе стыдливо заменяют традициями в воспитании. Можно подумать, крайт-дракон станет вегетарианцем, если ему не давать с детства мяса. Да он тупо сдохнет!

— Ну, согласитесь, Император — не юноша пылкий со взором горящим уже лет сорок, максимализмом не страдает. Он не один год проработал в госаппарате Республики и изнутри изучил ее сильные и слабые стороны, на личном опыте. Если он решил что-то добавить, что-то убрать, а что-то просто реформировать, у него были на это основания.

— С этим сложно спорить. И последний вопрос, кем вы видите себя в будущем?

— Пока не уверен, но склоняюсь к карьере врача, — вивисектора.

— Благодарю за интересную беседу, вынужден откланяться.

— Всего доброго.

Будем надеяться, что и обратно он успешно доберется, вроде Гигантская ядовитая сонница только к вечеру зацветет...

* * *

Ночь. Улица. Фонарь. Под глазом.

— Такое впечатление, что меня не ребенок пнул, а лошадь лягнула, — не представившийся по чисто техническим причинам из разряда "не успел" подросток обиженно сидел на газоне, потирая пострадавшее место. Фингал пока был скромным, но грозил расплыться на пол-лица. Плюс ясно видимое мне легкое сотрясение.

Ну, это ему еще повезло. Помню, подкрался ко мне один кадр с намерениями, оставшимися невыясненными. Представьте мое удивление, когда я с одного удара смахнул ему башку, которая благополучно укатилась в ближайшие кусты и была съедена цветком-птицеедом. Камер в саду не было (их все время кто-то жрет), опознать труп по ногам и всему остальному было затруднительно (документов при нем не нашлось), так что пришлось скормить труп ближайшей росянке и сделать вид, что никого не было.

Со вторым кадром вышло удачнее, я всего лишь сломал ему шею. Вот только выдавать свои возможности и тащить куда-нибудь тело здорового забрака, рискуя нарваться на свидетелей, было нельзя, пришлось оставить, как есть. В итоге оказалось, что есть никак, только пить. Оказалось, что мы находились на поляне, покрытой вьюнком Паучий падальщик, потому к приходу взрослых мелкие усики мало того, изрядно объели труп, но еще и насажали внутрь спор, сделавших из него подобие бурдюка с питательным веществом. По задумке природы этот сосуд должен был лопнуть через пару часов, оросив все вокруг удобрением, подходящим именно этому растению и ядовитым для всех остальных. Здешние садовники такие затейники...

И вот теперь мне наконец удалось взять языка. Если удастся его допросить, не убив физически или ментально, можно будет бесить Вейдера. У него на нормальный диалог времени не хватает (так я и поверил, нервов ему не хватат!), а на Выворот мозгов терпения. По правилам сознание нужно раздевать, как капусту, снять щиты, считать поверхностные мысли, недавние воспоминания, раскрутить ближайшие ассоциации, постепенно начиная задавать наводящие вопросы и проникая глубже... и так либо до получения нужного, либо до самых глубин подсознания и основы личности. Отец же делает реальный выворот мозгов, только после стольких лет практики не мгновенный, как в самом начале. Глядишь, лет через пятьдесят и до академического исполнения дойдет. Мне же это все равно не светит, так что лучше сосредоточиться на других методах.

— А Главнокомандующий может одним ударом ранкорра свалить.

— Да от Вейдера даже у сарлака несварение будет, — махнул рукой подросток и только потом рассмотрел, кому это говорит. Признаю, специально для этого под свет фонаря вышел.

— Думаешь?

— Ну...

— А если сарлака будет тошнить, он же начнет захлебываться?

— Не исключено, — осторожный кивок.

— Бедный. Нужно сказать папе, чтобы не залезал в сарлаков.

— Зачем ему это делать?

— А вдруг кто-то захочет спрятаться от него там?

— Сомневаюсь, что это придет кому-нибудь в голову.

Кажется, собеседник начал успокаиваться.

— Ну, ты же хочешь сбежать от меня в те синие кусты. А папа гораздо страшнее.

— С чего ты взял, что я хочу сбежать?

— Я джедай, — смотрю, как он пытается встать, и в последний момент не даю ему свалиться во вроде как безобидные заросли. Не то, чтобы дорожка была приятнее для приземления, но она точно не хранит никаких сюрпризов.

— Ясно. А что не так с этими кустами?

— Это терновник с Явина, широкая густая листва скрывает острейшие колючки размером с палец. Они напитаны Темной стороной и прорубают почти любую броню до кости, а тебе в твоей пижаме может и отсечь что-нибудь. Сок вызывает необратимые мутации, напоминающие опухоли.

— Жесть какая.

Подросток отодвигается от сочной зелени. Пожимаю плечами.

— Его использовали для создания естественных охранных систем вокруг Храмов Силы в первом, самом слабом периметре.

— А ты разбираешься в этом.

— Пф, я же не самоубийца, сбегать сюда без предварительной разведки местности.

— Ты еще скажи, пути отхода проработал и секреты расставил, — собеседник закатил глаза, — меня, кстати, Олафом зовут.

— А меня Аньяном. И да, проработал и расставил, — если хорошо изучить представленные виды и чуть-чуть поработать, получится великолепная укрепленная позиция на все случаи жизни, так что я постепенно знакомился с местными обитателями.

— Еще один фанатик армии... — тоска в эмоциях.

— Да нет, просто параноик.

— Такой маленький и уже параноик?

— Одно другому не мешает. А вот что ты здесь делаешь? Такой молодой и уже самоубийца?