Наследство золотых лисиц

Я не двинулась ни на полшага. Не до того было. На какой-то миг мне стало страшно. Не от того, что я чуть не погубила себя и лисенка, а от того, что слова этой неведомой, но бесспорно талантливой девчонки могут оказаться правдой.

Нет, Сай бы не стал...

Я зажмурилась, пережидая острый эмоциональный всплеск. Ногти до боли впились в ладони. Стало полегче, но ненамного. Перед глазами все еще темнело от ужаса. Кажется, я слишком близко подпустила к себе императора. А еще не мешало бы понять, с каких это пор он для меня стал просто Саем?!

— У тебя защита слабеет... Если собираешься истерить, то выбери иное место. Эти милые мальчики здесь не только для красоты поставлены...

Я резко обернулась на голос. Ехидно скалясь, на меня смотрела какая-то невзрачная девица непонятных кровей. Но магия вокруг нее так и вилась, какая-то неправильная, абсолютно лишенная какого бы то ни было запаха магия.

Осознание этой странности подействовало на меня отрезвляюще. Сделав полный вдох, я попыталась почуять хоть что-нибудь. Ничего. Причем не фонила не только девчонка, но и сокровищница у меня за спиной. Вот только теперь это настораживало: в императорском хранилище должно быть собрано великое множество всевозможных артефактов, а потому и атмосфера здесь должна быть абсолютно другой. Магия крови. Никогда не сталкивалась с ней прежде. Интересный эффект. Но с этим мы разберемся позже. Сокровищница от меня никуда не денется, а вот стоящая всего в паре шагов особа — вполне может.

— Поговорим? — чуть хрипло от долгого молчания спросила я.

— Если только не здесь. Держать и твои и мои щиты немного трудновато.

Я кивнула, принимая информацию к сведению.

— Пойдем, — и первой подала пример, скользнув в ближайшее ответвление коридора. Кажется, этот путь должен вести в сторону женского корпуса. Незнакомка последовала за мной, отстав лишь на каких-то три шага.

— Ну и кто ты? — спросила я, едва мы очутились в более-менее приемлемом для разговора месте.

— А на кого похожа? — явно паясничая, девица встала в позу. Вот только мне играть сейчас не хотелось.

— На воровку, шпионку и наемную убийцу.

— На всех сразу? — притворно удивилась моя собеседница, кокетливо хлопнув ресничками. На вид ей было лет двадцать. Это в пересчете на человеческие года. Вот только далеко не все народы развивались также как мы. А потому и доверять этой кажущейся юности я не спешила.

— Нет. По отдельности. Я просто никак не могу решить, что тебе подошло бы больше. И кого ты здесь представляешь.

— Уверена, что за мной кто-то стоит? — незнакомка независимо глянула на меня.

Я ответила ей не менее пристальный взглядом. Сейчас, когда нас не окружали завесы магических щитов, ее даже можно было рассмотреть. Чуть-чуть. Девица выглядела по-прежнему не слишком ярко, да и привлекательнее не стала, но словно обрела четкость. Овал лица мягкий, довольно приятный. Чуть вздернутый носик смотрится на ее личике миленько, губки "бантиком", густые темные ресницы опушают глаза неправильной, чуть вытянутой к вискам формы. Не человек. Вот совершенно точно! Хотя в момент первой встречи все эти мелочи ускользнули от меня. Или, что более вероятно, были тщательнейшим образом сокрыты.

— Убеждена, — наконец ответила я, закончив рассматривать повстречавшуюся мне женщину. Она была опасна. Просто до озноба опасна. — И я даже могу предположить, кому именно ты служишь. И даже какую роль играешь на сей раз?

— Правда? — серые глаза незнакомки были холоднее насквозь промерзшего озера.

— Да. Тут все просто. Держать при себе нимфею могут позволить или верховный маг, или братья-драконы. Нэсси соглядатаи во дворце не нужны. Таким образом круг сужается до трех лиц. С чего я решила, что ты законница? Тут все элементарно: мы знакомы с тобой всего с десяток минут, а я уже выкладываю тебе свои мысли. Значит, нахожусь под воздействием. Из всех менталов незаметно действуют лишь нимфеи.

— Великолепно. Начинаю понимать, за что тебя так ценит Сай. Впрочем, и Гила, начинающего брызгать ядом всякий раз, когда кто-то упоминает про тебя, я понимаю не меньше. Может, расскажешь, что ты делала рядом с сокровищницей?

Магии я по-прежнему не чувствовала. У силы этой женщины не было ни вкуса, ни запаха. Но я точно знала, что этот легкий гул в голове и желание сболтнуть что-нибудь еще были следствием воздействия. А раз я знаю о чарах, то вполне успешно смогу с ними бороться. Это не сложнее, чем сбросить цепи драконьего обаяния.

— Гуляла, — односложно ответила я. Именно этим обычно и отличают законники ложь от правды. Под воздействием природной волшбы нимфей так и хочется заливать соловьем обо всем на свете. Но те, кто обладает достаточно сильной волей, могут сопротивляться подобному воздействию. Правда, ответы тогда получаются такими вот неполноценными, рубленными.

— Под покровом чар? — насмешливо хмыкнула законница.

— Я просто не люблю находиться в центре внимания. — А вот это уже не ложь, потому и слова льются легко.

— Необычно для циркачки, — подмечает моя собеседница, усиливая влияние на меня. Что раздражает, я бы и не заметила чужого воздействия, если бы не знала точно о его наличии.

— Я на арене всего пару месяцев, — пробурчала я, проигрывая по всем фронтам. Да, разглашаемые мною тайны не являются чем-то сколько-нибудь секретным и важным, но ведь и полная картина складывается по таким вот мелким кусочкам. И как угадать, какая именно из этих мелочей в итоге может привести к моему разоблачению?!

Женщина напротив недоуменно изогнула бровь, чем-то напомнив мне Баргила. Тот тоже обладал удивительно живой мимикой для дракона, занимающегося всеми тайными и темными делишками империи.

— Но твои умения...

— Носят семейный характер. И они никак не связаны с тем собиралась я выступать или нет.

— Коты Корвир стали готовить себе смену? Не рановато ли? — голос женщины звучал все более озадачено.

Так стоп, этот разговор скатывается к очень опасным темам. Пора брать себя в руки. Да, я сейчас не могу держать язык за зубами, как бы мне того ни хотелось. Однако это ведь не мешает мне трещать о чем-нибудь, что меня — а главное, моей семьи! — не касается.

— А что мы все обо мне и обо мне? — решив про себя, что если бы законница хотела меня сдать, то уж точно мы бы здесь разговоры не разговаривали, я пошла в наступление. Определенные мысли по поводу личины, под которой сейчас существует нимфея, у меня были... да и с ее предполагаемыми хозяевами мы все еще не разобрались. — Может, хоть представишься для начала? Уж мое-то имя тебе точно известно.

Если честно этим вопросом я хотела ее если не сбить с толку, то хотя бы на пару секунд ослабить давление дара.

Вот только законница мне попалась матерая. Впрочем, сама раса в целом была... э-э... как бы тут помягче выразиться? В общем, раса это особенная.

В принципе нимфеи почти лишены магического дара. Единственной способностью этого, к счастью, довольно малочисленного, а потому старающегося держаться крайне обособлено от остальных народа, является способность чувствовать правду и вытягивать ее. Ну и физически они довольно выносливы. Собственно, поэтому телохранители из этой расы крайне ценны. И стоят недешево.

Я не сильно слукавлю, если скажу, что в империи содержать подобное вот чудо на постоянной основе смогут лишь братья-драконы. Ну или кто-то кому они всецело доверяют.

— А что у тебя нет никаких предположений? Да быть того не может!

— Предположения есть. Вот только не думаю, что имя, которое я могу произнести, будет сколько-нибудь настоящим.

— Оно настоящее. Как и вся используемая биография. Я та, за кого себя выдаю.

— То есть — невеста?

— Кандидатка в невесты, — педантично поправила меня законница, давая понять, что статус императорской жены ее не сильно-то интересует.

Стало быть, ее добавили в это болото с целью контролировать остальных. Как она должна это делать, если я за все время своего пребывания во дворце повстречалась с ней лишь сейчас, да еще и совершенно случайно? Не знаю. Возможно, она просто ловит кого-нибудь из девушек после отбоя и выпытывает все интересующие ее сведения. А что? Вполне в духе законниц.

— Значит, тебя зовут Алеша? — в лоб спросила я.

— Именно. Ты можешь не представляться. Как ты уже верно подметила, твое имя мне известно. Если честно, оно известно всем и каждому в стенах дворца. Впрочем, не исключено, что уже и за его пределами поговаривают о беременной циркачке, сумевшей свести с ума сразу двух драконов.

Я поморщилась. Такая трактовка меня совсем не устраивала. Нимфея понятливо улыбнулась. Ну по крайней мере я думаю, что эта ее гримаса означала улыбку.

— Ладно, если со знакомством мы закончили, то, думаю, уже можно расходиться по покоям. Не волнуйся, болтать о твоих прогулках я не стану. Но приглядывать буду в оба глаза.

Я удивленно воззрилась на эту странную девицу. Если верить имеющийся у меня информации, то данная особа должна быть сильно в летах. Неподготовленных девчонок из закрытых нимфейских деревень не выпускают. По самым скромным прикидкам, Алеша должна быть как минимум возраста нашего императора.

Так с чего такая внезапная доброта? Откровенно говоря, тут попахивает если и не саботажем, то преступной халатностью.

— Ты нравишься Саю. И не нравишься Гилу. Уже одно это делает тебя интересной, — заметив мое недоумение, равнодушно пояснила законница. Ее взгляд снова оценивающе скользнул по мне сверху вниз, потом обратно, задержался на животе... — Кстати, чей это ребенок? Нэсси? Или Сергила?

— Ничей.

Холодная улыбка исказила лицо напротив, сделав его из обычного и ничем не примечательного до ужаса отвратительным.

— Занятно. Я думала, что ты ответишь: "Мой!". Интересно-интересно. Какой там срок, ты говоришь?

Я промолчала, стиснув губы почти до боли. Этой женщине и так было известно слишком многое. А главное опыта и наблюдательности ей вполне хватало, чтобы сделать верные выводы.

Алеша снова усмехнулась, но комментировать ничего не стала.

Я же твердо решила впредь держаться от этой женщины как можно дальше.

Глава 7. Кошмар

Лес, который я с детства знала, как свои пять пальцев, теперь казался недружественным и злым. Деревья окружали со всех сторон. В какой-то момент я даже подумала, что случилось невозможное — и я заблудилась. Но прежде, чем я успела запаниковать, искомая тропинка появилась между деревьями. Осталось недолго. Совсем чуть-чуть... и я наконец окажусь дома.

По крайней мере, я не теряю надежды, что этот самый дом у меня пока еще есть.

Чувствуя, как частит сердце в груди, я потерла большим пальцем тонкий ободок дешевого колечка. Мама специально такое подбирала, чтобы оно не привлекало лишнего внимания. Всего лишь простенький амулетик, заклятый на родную кровь... Мертвый амулетик. Мама его дарила для собственного успокоения: чтобы точно знать, что с непоседливым и вечно влезающим в неприятности чадом все нормально. А в результате... Это было бы забавно, если не было так горько. Вместо того, чтобы успокаивать моих родителей, колечко выбило опору у меня из-под ног.

Мертва. Мама совершенно точно мертва уже дней двадцать. Едва почувствовав изменение в ауре амулета, я кинулась к дядюшкам... Они подтвердили мои опасения, отводя взгляды и путаясь в словах. Род Корвир, кто бы что ни говорил, когда-то был аристократическим, а потому и артефакты, отслеживающие каждого члена семьи, у нас имелись. И если простенькое колечко, зачарованное явно не самым лучшим магом, еще могло просто выдохнуться и сломаться, то старый гобелен с фамильным древом — никогда.

Осознание этого все еще отдавалось болью внутри, но вместе с тем и гнало вперед. Да, маму я уже потеряла, но у меня еще оставалась надежда застать живыми отца, Ози и Нэ. Главное успеть. Слухи ходили самые разные. Но я убеждала себя, что непременно почувствовала бы, если с ними бы что-то случилось.

Удушливый запах разложения я услышала загодя. Пытаясь избежать обнаружения, я зашла с подветренной стороны, а потому в какой-то момент оказалась полностью окружена этим смрадом. К горлу подступила тошнота, а перед глазами потемнело. Жуткое чувство неправильности, нереальности происходящего не покидало меня ни на секунду. Где-то в глубине души я все еще не верила, что это действительно происходит со мной.

Чувствуя во рту горький привкус собственной желчи, я проскользнула на территорию поместья через маленькую калитку для слуг. Зима в этом году выдалась удивительно мягкая. Лишь в самом начале сезона были недолгие заморозки, порадовавшие местных легким снежком. Впрочем, в наших широтах снег выпадал не каждый год. Но обычно было все-таки чуть попрохладнее. Сейчас же под ногами хлюпала жидкая грязь. И над землей плыл аромат крови и разложения. Тут и там мой взгляд натыкался на следы недавних битв. Верные слуги не покинули своих хозяев и задорого продали свою жизнь. А ведь отец наверняка пытался их убедить покинуть поместье прежде чем это все начнется...

Мой тихий и чудесный дом, место, где я всегда чувствовала себя любимым ребенком, был осквернен. И пусть, кажется, что стены и убранство на первый взгляд совсем не пострадали... Он был обесчещен, как девчонка, попавшаяся на пути разгоряченным солдатам: вроде и попользовали не сильно, а все равно какое-то брезгливое отвращение внутри и горькая жалость. И, что особенно печально, — ничего не изменить. Этот след уже не удастся стереть. Даже если запалить костер и отдать все вокруг на откуп очищающему пламени.

Над сараем в дальнем углу с жуткими криками вились черные птицы. Я невольно передернула плечами. Представить, что их могло привести туда, было несложно. Окружающий меня смрад говорил сам за себя.

Я сглотнула внезапно ставшую очень вязкой слюну. В последние дни было по-весеннему тепло. И пусть календарь упрямо твердил о том, что зиме еще слишком рано сдавать позиции, природа брала свое. В том числи и в виде этого дикого пиршества под окнами моего родного дома.

Я не хотела туда идти, но ноги сами потащили в сторону сарая. Сытые, разжиревшие на пролитой крови птицы внимания на меня обратили не больше, чем на начавший противно моросить дождь. Смрад вблизи сарая стоял такой, что у меня на глаза навернулись слезы, а желудок, сжавшись в тугой комок, судя по ощущениям, попытался вырваться наружу.

Вырытую вдоль большей стены строения яму я заметила не сразу. Она притаилась, спряталась за сухими шипастыми кустами роз...

Многое я видела в жизни... все-таки полжизни провела с дядюшками, работающими частенько в трущобах и прочих злачных местечках. Я видела трупы и раньше, посиневшие, разбухшие от жары или влаги, тронутые бурыми пятнами разложения и со следами трапезы диких зверей... Так уж получилось, что профессию я выбрала себе не для слабонервных. Впрочем, от всех этих ужасов и зверств я давно научилась отстраняться.

По крайней мере, мне так казалось. Все-таки увидеть кого-то постороннего, кому не посчастливилось украсить своими кишками узкий проулок за портовой таверной, совсем не тоже самое, что взглянуть на раззявившего в предсмертной гримасе рот старого дворецкого, что украдкой угощал тебя цветными леденцами после осенних ярмарок.