Банды Маратона

Отыскать цель Эсхи не составило труда. Он находил заказанных и в дремучих лесах, в армейских лагерях и среди толп черни. Но белая шуба выделялась на общем фоне грязи и серости как чертов маяк в ночи. Либо эльф с катушек съехал и воспринимает одежду как реликвию, либо он специально хочет, чтобы о его передвижениях знал весь город.

Шел лысый неспешно, время от времени останавливаясь и прикладываясь к бочонку. Когда он миновал четвертый сектор, то шатался как моряк после схода на землю. Нет, не потому, что после года-двух на качающейся палубе ты сам качаешься дай бог. А потому, что любой моряк, едва оказавшись на суше, нажирался до беспамятства.

Эсхи зашел в подворотню якобы справить нужду, а сам обмакнул кончик кинжала в яд. Чтобы не поцарапаться при ходьбе или беге, тролль закрепил оружие в специальных открытых ножнах под правым предплечьем. Оставалось только подойти поближе и распороть цели кожу. Достаточно крохотного пореза, и вытяжка мгновенно разнесется по организму.

А эльф брел себе, даже не оглядываясь назад. Впрочем, это бы ему ничуть не помогло — заметить тролля в толпе босяков не сумел бы даже хренов оракул.

Когда до шубы оставались считанные шаги, тот резко остановился и поприветствовал кого-то. Рядом на крыльце полуразваленной хибары стоял пожилой тролль с ведром помоев. Не ответив на попытку разговора, соплеменник вылил грязную воду и скрылся за дверью.

Эльф продолжил путь. Остановка сбила убийцу с шага — он уже просчитал все движения, а тут такой форс-мажор. Но ничего, еще наверстает.

Шуба свернула в подворотню, Эсхи, выждав немного, шагнул следом. Но в тупичке никого не оказалось — лысый ублюдок нырнул в канализацию. Сырое подземелье — это не шумный город, там особо не затеряешься. Но приказ есть приказ.

Тролль отодвинул решетку и спрыгнул вниз. И сразу же получил мощный пинок в поясницу. Удержать равновесие не удалось — наемник рухнул на пол и скользнул по нему добрый метр. Напрягся, оттолкнулся и прыгнул, на лету выхватив кинжал.

Эльф, уже без бочек подмышками, стоял на цыпочках, держа руки за спиной. Эсхи прыгнул, но цель на одних пальцах отскочила назад, в спасительный мрак подземелья. В темноте тролль видел гораздо хуже ушастого, ситуацию спасал лишь тусклый свет из дыры в потолке.

Эсхи метнулся вперед, скользнув босыми ногами по влажным плитам. Цель снова отскочила. Это начинало раздражать. Но мастер успел немного обучить тролля традиционному боевому искусству своего народа — "борьбе без борьбы". Овладел этой техникой Эсхи лишь поверхностно, однако мог представлять, на что способен противник. И не стал идти у него на поводу.

Тролль одним прыжком пересек реку нечистот, оттолкнулся от стены и приземлился эльфу за спину, отрезав путь к соседнему тоннелю. Эсхи не собирался бегать за ушастым по всей канализации. Достаточно загнать его в тупик — и вся хваленая борьба пойдет коту под хвост.

Наемник снова прыгнул, сократив расстояние до пары шагов. Эльф уклонился от атаки, но уперся спиной в холодную кладку. Лысый идиот сам загнал себя в глубокую нишу, где уже не распрыгаешься. Эсхи оскалился, предвкушая победу, и замахнулся кинжалом. Но Далан оказался проворнее. Он выпростал руку из кармана и метнул ножик троллю чуть ниже живота. Бросок получился столь мощным, что лезвие не только вонзилось в плоть по самую рукоять, но еще и ощутимо ударила ею по ране.

Эсхи учили превозмогать боль, но от неожиданности тот вскрикнул и инстинктивно вытащил из себя ножик. Это стало роковой ошибкой — видимо, цель знала анатомию куда лучше убийцы. Едва лезвие покинуло рану, как оттуда фонтаном хлынула кровь. Тролль на миг опустил взгляд, но этого хватило для удара пяткой прямо в нос.

Наемник поскользнулся и упал в канаву с дерьмом. Из последних сил успел вынырнуть, но пальцы скользили по плитам, а течение неумолимо несло тролля по коллектору.

Далан подбежал, выбил отравленный кинжал из руки, и вытащил Эсхи из канавы. Но лишь для того, чтобы перевернуть и окунуть головой в фекалии и помои со всего высшего круга. Эльф держал добычу долго, зная об умении убийц задерживать дыхание. Эсхи отчаянно пытался освободиться, но колени Далана надавили на нервные узлы ниже копчика и чуть выше поясницы, практически парализовав наемника. Правая рука немилосердно сдавила шею тролля, а левая впилась в вывернутый локтевой сустав.

— Я все равно тебе ничего не скажу! — булькнул Эсхи, когда его голову вытащили из дерьма. — Сам знаешь!

— Знаю, — кивнул солдат. Наемных убийц, как правило, учили переносить самые жуткие пытки. Учеба заключалась в том, что неофитов пытали с самого первого дня, постепенно наращивая инструментарий. — Но мне не нужна информация. Среди старших не так много мастеров, обучающих тебе подобных.

— Тогда что тебе..., — голос утонул в потоке говна.

— Собственно, ничего, — с улыбкой ответил Далан. — Я просто хочу утопить тебя в помоях. Медленно и мучительно.

Экзекуция продолжалась около часа. С каждым разом приходилось тратить на утопление все меньше времени — тролль объелся дерьма, да и зараза в ране начала давать о себе знать. К концу пытки Эсхи мог только широко открывать рот и больше ничего. Впрочем, смерть ему грозила еще не скоро. Сутки, максимум двое, а потом заражение крови, гангрена и гниение заживо. Но гораздо раньше убийца скончается от горячки. Но ослабить ее куда проще, чем вылечить дрянь во всем теле.

Скорее всего, мастер просто убьет наемника из жалости. Но до того момента он должен быть жив.

Далан вытолкал обмякшую тушу из коллектора и шепнул на ухо:

— Передай своему хозяину, что такая судьба будет ждать каждого.

Вернувшись в подземелье, солдат направился в третий сектор. Надо было кое о чем потолковать с Пивнюхом, но перед этим сходить в баню и отдать шмотки прачке. Глава 15

— Эй, моряк.

Пьяница обернулся и громко рассмеялся:

— А-ха-ха! Эльф в шубе! Тебе не жарко?

— У тебя красивый меч. Продашь?

— Пошел к морскому черту, упырь лысый! Это настоящая восточная сталь! У тебя никаких денег не хватит!

Далан весь день ошивался по гавани, выискивая подходящую добычу. Если за него взялись убийцы, то необходимо как можно скорее вооружиться. Да не абы чем.

Матросы в синих безрукавках и белых портках днем занимались погрузкой и разгрузкой своих кораблей, а вечером шли по борделям и кабакам. Почти у всех мореходов на поясах болталось что-нибудь колюще-режущее. Чаще всего это были паршивые сабельки и кортики, которых ковали тысячами и продавали разве что не в детских магазинах. С таким дерьмом и против шпаны с дубинкой выйти опасно, не говоря уже о valkhalar. Так называли эльфы наемных убийц из своего народа.

Лучшие из лучших, мастера скрытых атак, перевоплощения и рукопашного боя. Обычно валхалары действуют тайно, во многих странах эти наемники считаются не более чем легендой. Но в случае необходимости могут в одиночку положить с десяток королевских солдат, а уж городских стражников и вовсе до черта. Однажды загнанный в угол валхалар три дня бился со значительно превосходящими силами противника, пока по его укрытию не долбанули из катапульты.

Кем бы ни был мастер, подославший убийцу, он наверняка ренегат и не прошел до конца обучение. Валхалары целиком и полностью принадлежат Владыке Леса, они даже не его слуги, а бездушный инструмент — карающий меч. Покинуть школу (так наемники называют свое убежище) до последнего экзамена можно только ногами вперед, или же сбежав далеко-далеко. Например, в Маратон.

Выпускники школы получают не только смертоносный кинжал, но и не менее опасный яд. Принимаемый во время инициации отвар пещерных мухоморов и слюны дупляного нетопыря медленно убивает организм, до поры не сказываясь на физическом состоянии валхалара.

В определенное время наемники принимают антидот и получают лишние дни жизни. Добыть противоядие самостоятельно невозможно, секрет его приготовления друиды передают по наследству в строжайшей тайне. И если валхалар предаст лесного короля — то умрет в жутких муках примерно через месяц.

Если же убийце предстоит длительная командировка, друиды тщательно рассчитывают порцию антидота вплоть до минуты.

Так как мастер до сих пор жив, а не заблевал все потрохами, то инициацию он не прошел. Однако это ничуть не умаляло исходящую от него опасность.

Наконец Далан заприметил подходящее оружие. Из кабака, пошатываясь словно колос на ветру, вышел матрос с черным как смоль коротким мечом на поясе. Клинок украшали серые "змеи" — следы особой ковки, когда стальные пруты скручивают в один и лишь потом плющат. Гарда была выполнена в виде полумесяца, говоря о восточной работе.

Привлекши внимание морехода, эльф и начал свой разговор.

— Сто золотых могу дать.

— Да хоть тыщу! — пьянице явно льстила похвала.

— Я думаю, что ты брешешь. Не настоящий это меч, а дешевая подделка.

— Ах ты... пес! Щас я тебе докажу...

Моряк выхватил клинок и неуклюже замахнулся. Хотел, наверное, просто напугать. Но эльф подскочил под удар, свалил противника с ног и вырубил ударом в челюсть. Застегнув на поясе ножны с трофеем, солдат поспешил к подкопу. Не самое лучшее приобретение, но и не самодельный ножик, которым от собаки еле отобьешься.

— Это вызов! — взвизгнул Эльмер, нарезая круги около стола.

Жеребьевку сорвала срочная новость, кандидатов пришлось выгнать на улицу и продолжить переговоры на уровне глав старших кланов.

— Он убил моего лучшего наемника! Причем с позорной жестокостью!

— Дружище, ты можешь спокойно рассказать, что случилось? — попросил Таркин.

— Ваш эльф утопил моего подчиненного в дерьме! Несмотря на все тренировки и умение превозмогать боль, он умер до того, как мои парни его нашли!

Яков присвистнул.

— Учитель во всем отвечает за ученика. В том числе и в деле мести! Теперь я обязан убить тварь собственноручно!

— Остынь! — орк хлопнул по столу. — Буйная голова еще ни одному мстителю не помогла! Скорее наоборот. Если прирежут еще и тебя — снова начнется война!

— Мне кажется, он этого и добивается, — заметил Преподобный.

— Старый дурак Уоррен, — Эльмер пинком повалил стул. — Вырезал всех, кто имел на Шубу хоть какое-то влияние. Его даже не прижмешь ничем!

— А семья? Родители, дети? Кто он вообще такой? — спросил Таркин.

— Хрен его знает, — Эльмер наконец-то сел и начал массировать виски. — Шериф сжег все записи о вернувшихся с войны. Сами знаете, почему. Он может знать его имя, но родословную вряд ли помнит наизусть. Мой народ живет очень скрытно и мало с кем контактирует.

— А давайте соберем ребят и завалим его толпой, — развел руками Яков. — Или стрелу в спину...

— Нет! — рявкнул Эльмер. — По обычаю я должен отомстить лично. И только попробуйте испортить мне wan'khatta!

Преподобный выразительно взглянул на Таркина. Тот пожал плечами — мол, пусть что хочет делает. Сдохнет — поделим вакантные сектора поровну и дело с концом.

— Ладно, к черту, — эльф глубоко вдохнул и закрыл глаза. — Давайте голосовать.

В глиняный кувшин бросили три игральных кости — две белых, и одну красную. Первым потянул Таркин — ему с ходу и досталась власть над восьмым сектором. Доходы от продаж наркотиков решили делить поровну, чтобы никто не получил весомого преимущества.

Эльмер сразу после жеребьевки покинул трактир, орк и человек еще около часа пили самогон, обсуждая случившиеся.

— Не знаю как ты, ик, — начал Преподобный. — А я буду болеть за Шубу.

Таркин промолчал.

— И знаешь, — продолжил Яков, — не сочти это пьяным базаром... Но я бы нашему эльфу помог.

— Нашему это какому? — Таркин понизил голос до шепота.

— Лысому. Если он прикончит Эльмер, получится аккурат два вакантных сектора. Один тебе — один мне. А шайка наемных убийц нехай мстит Шубе сколько влезет. Сразу двух зайцев убьем. Как идея?

— Они оба — профессиональные головорезы. К ним даже мышь не подберется близко. Как ты собираешься "помогать"?

Яков опрокинул стакан и удовлетворено крякнул.

— Мой подельник, который заведует восточными верованиями, как-то рассказывал об одном интересном субъекте. Он — ассасин в отставке, ныне ушедший на покой и осевший в моем секторе. Как ты знаешь, ассасины бывшими не бывают — старый пустынник все равно хочет убивать. Он кается об этом едва ли не каждый день, а рука так и тянется к кинжалу. Достаточно сказать ему нужные слова, пообещать всепрощение и намекнуть на цель. И с Эльмер можно попрощаться.

Таркин долго размышлял, сверля взглядом гладь спирта в стакане. Наконец махнул рукой.

— Добро. Только проверни все так, чтобы нам потом не объявили ванкату или как там ее...

Яков добродушно улыбнулся и пообещал, что все будет в ажуре.

Школа наемных убийц представляла собой стоящие друг напротив друга длинные бараки с небольшой хижиной во главе. Все это было обнесено высоким забором, а посреди двора находился тренировочный плац с насаженными на палки чучелами.

Ночью все ученики спали, лишь дозорные поприветствовали мастера на входе. Эльмер распорядился принести чаю и заперся в своей комнате. Мебель эльф не любил — считал, что она лишь мешает двигаться и занимает лишнее пространство. Поэтому в хибаре не было привычных кровати, стола, гардероба и даже стула. Только толстый ворсистый ковер на весь пол и подушка с одеялом в углу.

Ел Эльмер или вместе со всеми на улице, или ему приносили пищу на широком подносе с ножками. Временное присутствие мерзкой дощечки он мог потерпеть.

В комнату вошла юная орчиха в просторном черном халате, поклонилась и поставила чайный набор перед мастером. Эльмер махнул рукой, и ученица шустро выскочила прочь. Больше мебели валхалар ненавидел только посторонних в своей комнате. Хибара считалась его святая святых, храмом мысли и уединения. Все важные решения Эльмер принимал только в одиночестве и никогда не спрашивал совета у наставников.

Эльф сел на колени, взял чашку и пригубил крепкий травяной отвар. Бешено колотившееся сердце немного успокоилось, пелена ярости схлынула с разума. Выпив чай, убийца принялся за пиалу горячего молока с медом. Волнение утихало, блаженство волнами растекалось по телу.

Первое правило хорошей мести — свершай ее только с чистым рассудком. Все эмоции после победы, но никак не раньше.

Эльмер вздохнул. Никакой чай или молоко не очистят его душу от позорного страха. Да, непоколебимый наемник, гроза нижнего круга боялся встречи с соплеменником. Эсхи был лучшим учеником, преемником, знавшим практически все, чему успел научиться мастер в школе валхаларов.

А этот лысый гад накормил его дерьмом как сопливого младенца.

Эльмер имел все шансы повторить судьбу тролля. Но отступить не мог. Иначе все, что вдалбливалось в головы учеников, пойдет прахом. Все эти законы чести, бесстрашия и священной мести перестанут иметь какой-то вес. В лучшем случае ученики вернутся на улицы и погрузят их в кровавый хаос. В худшем — прикончат своего учителя, ведь за страх по правилам валхаларов есть лишь одно наказание.