Корона для айдола 2. Часть 2

— Тогда подождём, — пожимаю я плечами и добавляю успокаивающе. — Но с президентом поговорю уже сегодня. Кстати, ты выбрала машину, которую хочешь купить?

— Вернётесь из Штатов, посоветуете, — уже радостно, сменив настроение, улыбается Света. — Но, большая мне ни к чему. Хочу маленькую, быструю и такого же цвета, как ваша — ярко-красную.

Да-а. Девчонки. Тяжело вздыхаю. Даже не буду спрашивать Свету про коробку передач, движок и страну производства. И так знаю ответы. Главное — чтобы 'красненькая'. Тьфу.

Проходим мимо корейских аджумм нашего колледжа и натыкаемся на ещё один кулинарно-палаточный городок, развернувшийся в сторону местного пруда с золотыми карпами. И опять везде народ. Кругом баннеры с названиями стран. Вот Германия, объединённая с Австрией, а дальше Тайвань с Гонконгом, Испания, Вьетнам, Швейцария. Немцы трут картошку для оладий, жарят сардельки и смешивают соус карри из нескольких бутылок. Китайцы варят белый супец из курицы, пекут нечто блинообразное и предлагают какой-то, по цвету очень похожий на какао, напиток. Переглядываемся с ЧжуВоном и притормаживаем около стола испанцев. Очень уж всё у них красиво. Стеклянные стаканы с красной сангрией с кусочками фруктов. Тонко наструганный хамон. Поджаристые куриные голени, обёрнутые фольгой. Толстые тортильи. Пирожки эмпанадас. И горки самых разных бутербродиков на поджаренном хлебе. ЧжуВон потерян и уже лезет в карман за кошельком. Я бы тоже здесь остался. Но Света рывком за локоть заставляет меня оказаться перед соседним, русским столом. Оказывается, она может быть настойчивой и, даже, убедительной.

Стою перед столом, а Света знакомит меня с девчонками: светленькой питерской, рыженькой воронежской и астраханской казашкой, совершенно неотличимой от местных кореянок. Пельмени, блинчики простые и с начинкой, сметана, солёные огурчики, произрастающие в средней полосе России спелые жёлтые бананы и бледно-розовый кисель, словно прямиком из школьной столовой. Всё на одноразовом пластике и выглядит скромнее некуда. Впрочем, нам не привыкать. Тем более, девчонки вежливые и говорливые. Да и Свету неохота расстраивать. Возьму тарелочку. Лезу в рюкзак за недавно купленным чёрным кожаным кошельком. Девчонки сразу оценивающе разглядывают его, Ролексы на запястье и обручальное кольцо на пальце. Их инстинкты интернациональны и неубиваемы. Отсчитываю три тысячи вон.

Кидаю взгляд налево, а там ЧжуВон уже уминает испанский бутербродик с хамоном. Этот бутерброд должен был быть моим. 'Жених' нахально мне подмигивает. Втыкаю пластмассовую вилку в пельмень, подношу ко рту, впиваюсь в него зубами и жую. А ничего. Я бы даже сказал, что вкусно. Состроив гримаску наслаждения, глотаю и снова оглядываюсь на ЧжуВона. Тот салютует мне пирожком. До чего же наглая скотина. Выбираю второй пельмень и макаю его в сметану. Хм. А ведь сметана настоящая. Потом спрошу у Светы, где её продают. Да, со сметаной, вообще, хорошо. Беру третий. Главное — не увлечься. Мне нельзя нажраться, а то не смогу двигаться и петь на концерте. Остановлюсь на четвёртом.

— Мисс, — перегнувшись через стол, зовёт меня по-английски светло-кучерявый с волосами, почти такой же длины, как у меня, парнишка от соседей — американцев. — Не проходите мимо. Отведайте лучшие блюда нашей великой страны.

Стоящая рядом с ним бледнокожая мулатка, а, может, и квартеронка, заманчиво, словно цыганка на базаре, крутит в руке стаканчик с очень знакомым мне содержимым.

— Поздно, — смеюсь я, откладывая тарелку и проглотив последний пельмень. — Хотя, может быть, мы и купим у тебя что-нибудь для подруги. Если докажешь, что это лучшее. А то, выбор маловат, — киваю я на его стол, на котором всего два блюда — бургер и желейные шоты, украшенные американскими флажками.

— Зато какое качество. Идеал, — не смущается парень. — Говядина из Америки с горных пастбищ. Здесь ты не найдёшь таких котлет. Постой, — кажется, до него начинает доходить, что я разговариваю с ним на английском, — Ты же из наших. Что ты делаешь у них? Они же — геополитический соперник, — кивает он на русских девчонок и смеётся. Шутит, значит.

— Я из местных, — тоже смеюсь я и, подцепив за локоть Свету, закинувшую в рот кусочек банана, подхожу к американцу. — Подруга русская.

— Майкл, — протягивает он мне руку и кивает в сторону мулатки. — Эмили. Готовит Бен, — кивая уже затылком на тощего паренька, что-то жарящего на гриле позади него.

— ЮнМи, Света, — ответно здороваемся мы.

Майкл пожимает нам руки и выпрямляется. Ого. Да в нём, наверно, метр девяносто. И сам худой и жилистый. И ладонь, как лопата. Явно чем-то занимается парень. Смотрю на ценник на табличке, стоящей на столе и тихо охреневаю. Семь тысяч вон за бургер и четыре тысячи за желейный шот. Неудивительно, что здесь пусто, а весь народ по другим столам разбежался. Там как-то всё по божеским ценам. Подшутить, что ли, над ним за такую грабительскую наценку?

— А что так дорого, Майкл? — спрашиваю я, стараясь пошире распахнуть глаза, чтобы показать всё возможное недоумение блондинки. — Тот же Биг Мак в Макдоналдсе стоит пять. И соджу у всех от трёх тысяч начинается. А там больше алкоголя.

— Тоже мне — сравнила, — выпячивает грудь Майкл и оглядывается на Эмили, ища поддержки. — Какие-то забегаловки наподобие Макдональдса, дешёвое пойло и творения таких настоящих мастеров своего дела, как мы. Чтобы ты знала, перед тобой — реальный hand maid, детка.

— Hand maid? — переспрашиваю я, вздрагиваю всем телом и пытаюсь пустить слезу из глаз. Поднимаю руки перед собой, горестно рассматривая ладони. — Я только что пожала руку кровавому мяснику, хладнокровно убившему никому не желавшую зла коровку всего в двух метрах отсюда. Мне нет прощения. Света, ты тоже не плачь — всхлипываю я, одновременно заговорщицки подмигивая из-под шляпки ничего не понимающей москвичке. — Идём. Нам нужно отмыть руки от крови невинного создания.

— Эй, детка, что ты говоришь? — Начинает суетиться за прилавком 'хладнокровный убийца'. — Да я в жизни никого не тронул! Только собак и кошек гладил. И девок ещё ... эм-м. Только не надо плакать, детка!

— Живодёр, — с трудом, но выдавливаю из себя слезинку и хватаю Свету за руку. — Так дорого может стоить только котлета из мяса свежего забоя! Ты — изверг и садист! Мы уходим с этого места преступления!

ЧжуВон, в пяти метрах от меня поедая очередной бутербродик, пожимает плечами, всем видом показывая, что, мол, так себе из тебя актрисуля. Не верит он, видите ли. Тоже мне. Нашёлся тут Станиславский. Зато американец ведётся. И Света начинает хлопать глазками и морщить носик в попытке заплакать. Умница она.

— Стойте, девчонки, — пытается оправдаться Майкл, — Вы не так всё поняли! Я не такой! Терпеть не могу женских слёз! Эмили, да сделай же что-нибудь! Предложи им бесплатные шоты! Обеим!

— Мы за трезвый образ жизни! — стремительно оборачиваюсь я к нему. — Прощу тебя только за два бесплатных бургера!

Майкл застывает, а Эмили начинает так громко хохотать, что оглядываются даже русские девчонки от соседнего стола.

— Она сделала тебя, Майкл! — восклицает она сквозь смех. — Заканчивай со своим 'гениальным' бизнес-планом с задранной прибылью и опускай цены до соседей, а то мы даже в ноль не выйдем. 'Детка', — уже спокойно говорит мне мулатка, явно выделяя это слово, — Поверь, это, действительно, классные бургеры. У семьи Бена, парня, который их готовит, своё заведение в Вегасе. И бургеры они делают уже много лет. И мясо тоже из Штатов, хотя и с местного рынка.

— Окей, верю, — сразу отзываюсь я. — Плачу за один бургер четыре с половиной тысячи вон, а второй получаю в подарок за консультацию.

— Очнись, Майкл, — теребит стоящего с открытым ртом парня за рукав футболки Эмили. — Она дело говорит. С такой ценой и будем торговать.

— А шоты скиньте до двух с половиной, — дополняю я своё предложение, — Иначе никто не купит. Соджу перебивает здесь всё. Даже если это очень похоже на десерт.

— Может, возьмём один? — шепчет Света, — Я ни разу не пробовала. Так красиво выглядит.

— Он на треть состоит из водки, — негромко отвечаю я, — Там с одного стакана можно улететь с непривычки. А тебе ещё работать. Вот проводишь нас с СунОк и вместе с моей мамой можете сесть и погрустить с чем-нибудь похожим.

— 'Детка'! Ты — 'детка'! — взрывается криком, вышедший из столбняка Майкл. — Твой плакат висит на стене моего младшего брата в его комнате. Ха-ха. Эмили, соберите с Беном два бургера для неё. Кола — бесплатно, — добавляет он.

— И сколько лет брату? — интересуюсь я, вынимая кошелёк.

— ЮнМи, постой, — Света, вынув платок, разворачивает меня к себе и заботливо убирает актёрские слезинки с глаз.

— Пятнадцать, — отвечает Майкл, вытаскивая из-под стола банку газировки. — Оставь автограф на нашем прайсе, пожалуйста.

Расплачиваюсь, достаю блокнот с ручкой и расписываюсь на меню. Майкл подкладывает передо мной карту кампуса Университета.

— Напиши здесь что-нибудь для брата. Его зовут Марк.

Быстро черкаю на обороте по-английски: 'Марк, не зависай слишком часто перед моим портретом. Это вредно. Пользуйся платком во время носовых кровотечений. Агдан'.

Майкл, прочитав написанное мною, показывает большой палец и хохочет. Весёлый парень. Обращаю внимание, что на его синей баскетбольной майке, надетой поверх белой футболки, вышиты золотые буквы и номер:

'Warriors 94'*.

— Фанат? — спрашиваю я, глядя на надпись.

— Да, я из Окленда, — кивает он, ткнув пальцем в яркие буквы на груди, — И сам в школе занимался баскетболом. Вот только таланта не хватило на дальнейшее. Поэтому третий год здесь. Отец отправил. У него дела с Кореей и Японией. Сказал, что знание корейского менталитета и языка пригодятся в дальнейшем. Да и дёшево здесь учиться по сравнению с нами.

— Мы скоро будем в ваших краях, — вежливо выказываю я интерес к словам Майкла, пряча честно заработанную банку колы для ЁнЭ в рюкзак, пока он не передумал.

— Знаю, — тряхнув длинными светлыми кудрями, отвечает американец, — Брат купил билеты на оба ваших концерта во Фриско. Наверно, потратил всё заработанное за лето. Ха-ха. Я и тебя сразу бы узнал, если бы не твоя шляпка. Жаль, что вы выступаете не у нас, в Окленде, а в 'Оракл-парке'*, — слегка разочарованно произносит он.

— Не любишь бейсбол и бейсболистов? — улыбаюсь я, чуть приподняв брови.

— They suck!* — пренебрежительно взмахивает рукой Майкл и смеётся.

Мы со Светой дружно поддерживаем его в этом.

Наклоняюсь в сторону Майкла и шепчу, прижав ладонь к щеке.

— Надеюсь, ты не говорил этого местным? Они же без ума от бейсбола и за такие слова убить могут.

— Всего лишь раз, в самом начале учёбы! Едва сбежал! А-ха-ха!

Снова весело смеёмся, но Майкла к грилю подзывает Эмили.

Кстати. А где ЧжуВон?

— ЮнМи, спаси его, — в очередной раз шепчет в ухо Света.

И это мой 'щит и меч'? 'Жених', держа в одной руке бутерброд, пытается другой оторвать от себя девицу-европейку, намертво вцепившуюся в его футболку. Профессионально отклячив зад и уперев свою грудь в его, она не даёт ему никакой возможности даже отстраниться. Слышу её реплики про обмен номерами телефонов. ЧжуВон улыбается и молчит, но видно, как ему трудно. Ещё бы — с бутербродом в руке.

— Ты видишь это? — тихо отвечаю я вопросом Свете. — Вот что бывает, когда вкладываешь все свободные очки в харизму, полностью пропуская ветку интеллекта.

Света хихикает, но умоляюще раскрывает глаза, сжав моё плечо.

— ЧжуВон хороший. Он совсем не похож на наших мажоров, которые соревнуются, чтобы подцепить любую юбку, особенно, из знаменитостей.

Тяжело вздыхаю. С кем связала меня эта жизнь?

— Предлагаю для начала три варианта, — всё так же, вполголоса, быстро говорю Свете. — Я скажу девице, что он болен СПИДом. Или, что он — гей. Или у него такой же крохотный, как женская помада.

— Нет, — ещё сильнее сжимает мне плечо Света, — Ты так не поступишь. Предлагай ещё.

— Я скажу ей, что не потерплю гарема.

— Да, иди, помоги ему, ЮнМи, — толкает меня в сторону ЧжуВона Света, но сразу же останавливает.

Откуда-то выпрыгивает десяток позабытых мною фанаток в университетских куртках, обступают со всех сторон ЧжуВона с европейкой и щипками за все части тела всё-таки заставляют её оторваться от 'женишка' и лёгкими тычками в спину выгнать из поля видимости. ЧжуВон невозмутимо встряхивается, бросает в рот остатки бутерброда и, улыбаясь, идёт к нам. Вот же кретин.

— Твой заказ, 'детка', — кладёт на стол два кулька Майкл, а у меня звонит смартфон. Это ЁнЭ. Кажется, нам пора.

* 'Golden State Warriors' — баскетбольный клуб NBA.

* Они — отстой (мягкий перевод).

* Бейсбольный стадион команды MLB 'San Francisco Giants' в Сан-Франциско, на котором предстоит выступление 'Короны'.

Глава 28.

Сеульский национальный университет. Кабинет ректора. Около 18 часов.

Ректор университета О ЁнЧон и декан колледжа делового администрирования Юй ЧжеИ, только что попрощавшись с начальником местного отдела полиции инспектором Пэ, стоя у широкого окна, рассматривают, как в сгущающихся на улице сумерках постепенно затихает студенческий фестиваль, сворачиваются шатры, загружаются оборудованием минивэны, убирается мусор. Автостоянки вокруг площади тоже почти пусты. Ручеёк студенческой братии медленно, но уверенно держит путь в сторону находящегося в самом начале кампуса стадиона.

— Может быть, стоило раньше перекрыть въезд, господин ректор? — спрашивает декан, с лёгкой тревогой рассматривая световой купол от прожекторов над стадионом.

— Не вижу ничего страшного в пяти тысячах фанатов, коллега, — чуть снисходительно усмехается О ЁнЧон, — В конце концов, у нас выступление группы К-Поп, а не бунт агрессивных студентов. Да и инспектор Пэ сказал, что сюда стягиваются дополнительные силы полиции.

— Десять тысяч наших студентов подшофе — тоже не подарок, господин ректор, — продолжает выражать сомнения декан, — И плюс эти пять.

— Не волнуйтесь, коллега. Полиция справится, — успокаивающе произносит ректор и протягивает руку в сторону стола для совещаний. — Лучше присядем, спокойно выпьем кофе и обсудим дела, связанные с нашей новенькой звёздной подопечной. Всё-таки, именно вам первому придётся стоять на страже интересов Университета при общении с ней. Два кофе, пожалуйста, — говорит он, нажимая кнопку вызова секретаря на телефоне селекторной связи.

Ректор устраивается в своём рабочем кресле, а декан на стуле, напротив него.

— За четыре дня, коллега, поступления от спонсоров составили почти три миллиона долларов, — говорит ректор, глядя в монитор настольного ноутбука. — Это, какая-то, неслыханная сумма. И, возможно, будут ещё поступления. Думаю, что на будущий год число иностранцев, желающих обучаться у нас, увеличится и мы даже сможем поднять цены за это. Да, я знаю, коллега, что всё это благодаря ей, — успокаивающе помахивает рукой ректор декану, — Поэтому на учёном совете я выступлю за то, чтобы наибольшая доля досталась вашему колледжу. Но нашей первоочерёдной задачей станет переоснащение стадиона. Мне было очень неудобно перед господином СанХёном, когда я сказал, что мы можем потратить на выступление группы не более трёхсот миллионов вон, тогда как цена на переоборудование, которую потратило его Агентство, составило все четыреста. Так что, это даже не обсуждается. А сейчас предлагаю позвонить директору школы Кирин по телефону, любезно оставленному мне господином СанХёном и из первых рук узнать всё о нашей подопечной. Я подключу конференц-связь.