| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Это слово происходило от арийско-иранского слова 'ариана', а между тем среди скифских и германских племен чуть позднее была популярна именно арианская ветвь христианства. Ее основатель — Арий (вот ведь 'совпадение' !) — согласно официально принятой версии победившей ветви религии — католической ('Но мы-то знаем, что она всегда была враждебна к истинной вере германцев !' — гнули мы свою линию в немецких газетах) — родился в Ливии — тогда она была еще римской провинцией Киренаика (Королевство вандалов и аланов (и эти туда же ?) возникнет там лишь в 439 году). А в 325 году прошел Никейский собор, на котором арианство было осуждено, арианские книги стали сжигаться (так что сжигание 'неугодных' книг — давнее 'изобретение' — сейчас это делать даже проще — оно все больше заменяется баном в соцсетях — так 'демократия' и раскрывает свои истинные фашистские наклонности (собственно, в Германии тридцатых происходило так же)).
Но вскоре император Константин поддержал арианство, так как его позиции были сильны на востоке, в том числе у племен, с которыми воевала Римская Империя — сам раскол на православных и ариан произошел на Ближнем Востоке — север был в основном за ариан, юг — за православных — различия во взглядах были прежде всего в вопросе соподчиненности внутри Троицы — ариане считали, что Отцу подчинены и Сын, и Дух, тогда как православные считали эти сущности равными — собственно, в кочевых племенах и вправду был вождь, поэтому им арианство заходило лучше — так вроде бы бессмысленные споры о религии и становились жизненно важными — они давали подтверждение (или опровержение) сложившемуся порядку, поэтому религиозные войны всегда были не просто спорами тупо— и остроконечников — это были споры о том, как и кто будет жить дальше и будет ли вообще. Именно этот император ввел христианство в качестве государственной религии Римской Империи, а также перенес восточную столицу Римской Империи из Никомедии в Византий, который получил название Новый Рим, а неофициально — поначалу — Константинополь. И делал он это неспроста — слишком много у него было врагов на Аппенинском полуострове и в старой восточной столице. Поэтому он и вынес центр власти на восток, но в другой город — чуть более западный, где, наоборот, было много врагов западникам и старым местным элитам, в том числе и по религиозной линии — ведь совсем недавно — в 303-313 годах — происходили самые масштабные гонения на христиан — причем сам Константин также был их участником — ведь он был императором с 306 года — одним из четырех, так как с 293 года существовала тетрархия — система из четырех соправителей Римской Империи. Вот Константин и выискивал силу, на которую можно было бы опереться в борьбе за власть — и нашел ее в арианах и вообще в кочевниках — ариане давали постулат о верховенстве одной личности — что так нужно было Константину в борьбе за власть (и что потом переймут католики и фашисты), а кочевники — давали военную силу, которая могла противостоять отрядам местных главарей.
Константин правил до 337 года, но арианство и дальше продолжало укреплять свои позиции — в 341 году оно стало официальным учением — как минимум на востоке. Так как западные патриархи не признавали это учение, то по сути это был первый серьезный церковный раскол — между православными на западе и арианами на востоке. К 355 году ариане, казалось, одерживают окончательную победу — Миланский собор закрепил арианство и на западных территориях. Но тут уже оставшиеся на востоке православные начинают одерживать верх в столице империи — в Константинополе. Тут-то на сцену как нельзя вовремя и выходят гунны — которые то ли победили аланов — которые, напомню, издревле называются 'ариана', то ли соединились с ними, а также с причерноморскими 'готами' или кто там обитал — похоже, ариане решили силой переломить ситуацию в свою пользу. И поначалу у них это получалось — в битве при Адрианаполе в 377 году они разбили римскую армию и даже убили там римского императора Валента, но развить успех не смогли — прорваться к Константинополю не получилось. Война превратилась в затяжную фазу, а в 379 новый император Феодосий разбил уже ариан, утвердил государственной религией православие — никейство — и арианство так и осталось только у скифов-сарматов-германцев. Так что религиозный аспект стал еще одним водоразделом между севером и югом. И, хотя потом православие на время победило арианство (потом оно трансформировалось в католичество) и в западных — 'германских' — королевствах, и в северных русских, а затем католичество откололось от православия — но разделение север-юг и запад-восток так и осталось — точнее, получило дополнительный — религиозный — окрас, особенно с появлением протестантизма, когда свободолюбивый север ('Центр Великой Германской Нации !!!' — продолжали мы верещать в газетенках Рейха) — вновь поднял восстание против католическо-тоталитарного юга (да, мы начинали подкладывать очередную бомбу под здание национал-фашизма вообще и Гитлера в частности).
Впрочем, утверждается, что гунны были язычниками ('С точки зрения позднейших католических историков ! Но мы-то знаем, что именно оттуда к нам пришел Один !!!' — не унимались мы) — в таком случае понятно и зачем они воевали с аланами, и зачем прибирали к рукам 'готов', и зачем мстили за князя Буса — скорее всего тоже язычника — и зачем разбивали армию римского императора-арианина — собственно, после этого арианство и потеряло свои позиции в восточных землях Римской Империи, но оставалось в западных — арианство надо было добить.
Причем, в 19м веке в исторической науке еще было сильно мнение, что гунны — это одно из славянских племен. Тогда понятна месть за Буса, учиненная одним арийским племенем — гуннами — другому арийскому племени — скифским готам. И такого мнения придерживались многие славянофилы — Вельдман (из шведов), Шафарик (словак), Хомяков, Нечволодов, Забелин, Иловайский, Венелин (он же Гуца — русин). Но потом вышло так, что это мнение 'современные историки отвергают как ошибочное' — ведь в последней четверти 19го века усиливалась борьба против черты оседлости и прочих угнетений, в рамках которой было принято решение валить и российского царя, и так как 'православие, самодержавие, народность' были столпами его власти ('Как и в Германии Кайзера !!!'), то одним из направлений стала борьба с русским великодержавным шовинизмом (которую пытались вести даже часть большевиков, пока их не поставили к стенке в тридцатые годы ('А мы, в отличие от русских, к сожалению, не имели достаточной решимости, а потому упустили слишком много врагов Германской Нации !!!')). Поэтому много сил и средств было затрачено на написание правильной истории.
Дело это небыстрое, на годы и десятки лет, поэтому начали издалека, зато с истоков — с этнографии. Начали, правда, еще немцы — а именно Владимир Владимирович Радлов, который при рождении звался Фридрих Вильгельм Радлов, да и родился в Берлине. Но если сын городского комиссара полиции в возрасте 27 лет вдруг воспылал интересом к уральским и алтайским языкам, да еще в разгар Крымской Войны — не заподозрить тут интересы разведки просто нельзя. И, хотя к самой войне он не успел, но к 1858 году он быстренько изучил русский язык, получил русское подданство и с помощью российского дипломата Мейендорфа (все ж свои !) отправился на Алтай, заодно поменяв и имя на русский вариант.
Там он изучал тюркские и другие народы, с 1872 года — тюркские языки Поволжья, и в 1884 году был избран академиком Императорской Академии наук, где и написал 'Сравнительную грамматику северных тюркских народов'. Правда, некоторые другие академики пытались его обвинить одновременно и в плагиате, и в недобросовестном использовании материалов, собранных ранее русскими миссионерами (ну то есть человек подтасовывал факты как ему требовалось, как позднее другой лингвист с подобной фамилией — Макс Фасмер — выводил русское 'хлеб' из германского языка, как и слова 'блюдо', купить (от слова coupon) — видимо, не слышал о таких русских словах как 'купа' — копить, 'купаться', а 'мат' — из немецкого 'matt' — 'вялый, слабый' — то есть получалось 'кричать благим слабым' ('на каждый шах ответим матом', ага) — натягивал сову на германский глобус как мог, даже несмотря на то что тридцать лет прожил в Петербурге — зато нацистам такие потуги нравились) 'И, к сожалению, в результате его деятельности произошел самообман и наших честных арийских ученых, которые в дальнейшем пользовались его трудами и трудами его последователей, не зная, что это был спецпроект Германского Генштаба, еврейско-банкирских и промышленно-магнатских кругов Германии' — тут, конечно, разделение этих сил через 'и' было уже слишком опасно, поэтому мы пока вбросили эту версию в совсем уж незаметных газетах с несколькими тысячами подписчиков — посмотрим как пойдут круги — все-таки обвинить промышленников в сотрудничестве с евреями — это чревато, хотя конечно это и был секрет полишинеля. Так вот и Радлова обвиняли в недобросовестности (люди были кулюторные, поэтому подбирали слова помягче, хотя за такое, вообще-то надо бы бить канделябром да покрепче). Но проблема обвинителей была в том, что они были русскими, поэтому со словами 'это потому что я черный, да ?' — ну то есть 'потому что немец' — все обвинения были отринуты (так как это великорусский шовинизм и вообще нетолерантно — тогда такого слвоа не знали, но подход уже вовсю использовали — естественно, когда это было выгодно самим), и Радлов так и продолжал значиться знатным тюркологом (и при этом он не был носителем не только русскго, но и тюркского языка — соответственно, все тонкости проходили мимо него — языком надо жить, а не просто владеть), возглавил комитет по изучению Средней и Восточной Азии, общество изучения Сибири — в общем, тюркология оказалась в руках политически правильных людей ('Которые преследовали собственные корыстные цели ! И именно эти люди и их последователи уже в двадцатых задушили германскую социалистическую революцию !' — продолжали мы придавать нужный нам окрас нашим 'просветительским' статьям).
И дальше количество таких людей в этнологии только возрастало — ведь, напомню, во время Первой Мировой немецкую разведку возглавлял один из членов немецко-еврейской банкирской семьи Варбургов (другой брат — Пол — был создателем Федеральной Резервной Системы, Феликс — основатель Джойнта, сын Макса Эрик — один из создателей УСС — предшественницы ЦРУ, куда Варбурги и поставили своего давнего подопечного — Аллена Даллеса — стезя спецорганизаций так и продолжала тесно переплетаться с деньгами). Так и в российской этнологии вслед за Радловым появилась целая плеяда 'правильных' деятелей. Один из них — Штернберг Лев (Хаим-Лейб) Яковлевич — занимался не только правильным формированием этнографии, но и участвовал в революционном движении, был народовольцем, про него хорошо отзывался сам Энгельс — известный русофоб — так что уже после революции в советской этнографии сформировалась школа Штернберга.
ГЛАВА 12.
И этот Штернберг был продвинут в научные круги в начале 20го века в Петербурге тем самым Радловым и его подельником Залеманом — прибалтийским немцем, который специализировался на иранистике и печатался почему-то в основном на западе — точнее — понятно почему — во-первых — внедрял там нужную версию истории, а во-вторых — нарабатывал авторитет внутри России — 'раз его печатают даже за границей, то человек говорит правильные вещи'. Причем люди были толковые, поэтому работали правильно, не подкопаться — первые труды Штернберга были качественным материалом — в них действительно описаны 'вышиванки и бубны' народов Сахалина, да и вообще сделан отличный обзор — такое действительно не стыдно показать кому угодно, за такое не стыдно выдавать академические звания. Не подкопаешься, так как не к чему.
Дальше он получает диплом юриста — что неудивительно при его народовольческо-революционном прошлом, но основную деятельность все-таки ведет по части этнографии — он становится секретарем Русского отдела Международного комитета по изучению Азии — международной организации с центром в Риме (чуть позднее там же возникнет фашизм, а еще чуть позднее — глобалистская организация Римский Клуб — проблема как избавиться от лишних (с точки зрения организаторов этого течения) людей решалась не один десяток лет (только почему-то в итоге всегда оказывалось, что лишние — это они сами и есть)) — работы по переписыванию истории велись на самом высоком международном уровне — мировые ('То есть еврейско-масонские !' — не унимались мы в немецких газетах) элиты не собирались отдавать их на откуп неподконтрольным структурам, поэтому подгребали все до чего дотянутся ('И именно результаты их трудов затем так широко разошлись по западным странам, отравляя сознание простых людей — честных тружеников ! — надуманными выдумками прислужников плутократии !!!' — главное — выдерживать принятый в газетах тон — тогда может пройти что угодно — традиции демократической прессы мы держали очень четко).
Причем собственно трудами по этнографии Штернберг далее как-то не отметился — работал в Кунсткамере, читал какие-то лекции, а больше был заметен как общественный деятель с определенным уклоном — так, в 1905 году он написал статью 'Трагедия шестимиллионного народа' о притеснениях евреев в России (скорее всего совпадение цифры с числом жертв холокоста случайно, хотя сама цифра довольно приличная и вместе с тем близка к правде — по переписи 1897 года в качестве родного языка идиш указали более пяти миллионов человек — в 17 раз меньше чем русский (84 миллиона, в том числе великорусский — 55,6 миллионов, малорусский — 22,3, белорусский — 5,9) из общего населения Российской Империи в 129 миллионов человек), но вообще на еврейской теме мотало его не по детски — то он пишет что евреи 'не только раса, но и нация с богатым фондом великих исторических воспоминаний и духовно-моральных ценностей' — то есть выступает как ярый еврейский нацист и расист (причем интересно само построение фразы — то есть то, что евреи — 'раса' — как бы само собой разумеющееся (остальных 98% семитов просто выкинули за борт — ну кто будет считать всех этих арабов, тем более тогда ?), и речь идет лишь о том, что они еще и нация), то выступает против таких мер, которые могли бы, по его мнению, усилить обособленность еврейского населения, то затем говорит обратное — что ассимиляция евреев невозможна так как это приведет к национальному самоубийству (то есть получается, что вообще-то возможна, но сильно нежелательна определенным кругам). И почему тогда он же выступал против черты оседлости ? Ведь именно она и позволяла евреям не ассимилироваться ('Выходит, российский царизм сохранял еврейскую нацию !!!'). В общем, деятель вносил в среду еврейства разброд и шатание, работая таким образом на еврейскую верхушку и помогая ей держать в узде еврейскую бедноту — иначе откуда еще еврейским банкирам и торговцам брать рекрутов для своих боевых отрядов ('Как и в Веймарской Республике двадцатых годов !!!').
Да и после — когда в 1924 году удалось возобновить выпуск сборника 'Еврейская старина', Штернберг снова стал петь осанну о еврейском народе, который 'неизменно проявлял прирожденный комплекс психических особенностей, лежащих в основании его национального творчества' — и этот комплекс 'слагается из рационалистического интеллектуализма, социальной эмоциональности и оптимизма' — что по идее можно приписать любому народу, но вот он приписал все это евреям ('Выходит, знаменитая еврейская грусть — это притворство ? Та самая социальная 'эмоциональность' ? Недаром у хасидов есть поговорка "грустить — бога гневить" ! Так что — видишь грустного еврея — не верь ему !!!' — конечно же, нам надо было снова и снова придерживаться принятых канонов нацистской риторики, и в такой теме без этого никак, поэтому мы и дополняли — 'И каких же результатов в этнографии ждать от еврейского нациста и расиста ?!? Конечно — чего угодно только не правды !!! И это нам предподносится как единственно правильная версия истории !!!' — продолжали мы — пусть и не совсем логично, но кто там будет следить за логикой — ее все-равно часто не хватало и в существующих исторических трудах, так зачем мы будем стараться ее придерживаться — у нас ведь сходные задачи, только в обратную сторону, да и то — мы просто покажем что те же самые исторические 'факты' можно интерпретировать и другим способом — этого будет более чем достаточно чтобы сразу нивелировать все доводы оппонентов — типа 'Но это можно рассматривать еще и так, поэтому не факт что Вы правы, поэтому доводов у Вас нет — так что либо разговариваем на основе текущего состояния — без отсылок к прошлому — либо никак — попытки приплести к разговору выдумки историков идут по отрицательному курсу, то есть понижают ценность Ваших доводов, говорят о том, что ничего другого у Вас и нет'.).
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
