Другие «экологические ниши» свободны и, мы с партнёром — присматриваемся к оборудованию по производству копировальной бумаги, копировальной ленты для пишущих машинок, скоросшивателей, дыроколов, стальных перьев, скрепок, кнопок…
Анилиновых чернил, в конце концов.
К чему-то пока просто присматриваемся, кое-что уже купили — в частности по двум первым позициям.
Оборудование компактное, много места не занимает — достаточно большого просторного сарая и, окупит себя в первый же год.
Ну и приобрели пару линий для производства туалетной бумаги…
Где, как ни во Франции их приобретать?
На одной из последующей встреч наметили другие сферы деятельности:
— Бро! Слышал, там у вас в Штатах в полном разгаре «сухой закон»… Не придётся ли в пору мой порошок против пьянства?
Склонив голову на бок:
— Что есть такой?
Не называя «грибным», чтоб не засветить «ноу-хау» — рассказал ему про эффект вызываемом этим средством на пьющих… Тот, сперва воспрял, затем потускнел и наотрез отказался:
— Нет, Buddy: парням из «Cosa Nostra» — этот ни есть нравиться. Извини…
Мысленно обматерив себя за недогадливость, предлагаю другой вариант:
— Согласен, Бро: «мафия бессмертна» — а мы с тобой нет. Тогда, может возьмёшься распространять среди ваших миллионеров — «поднимающее» средство для мужчин?
Рассказал тому про чудодейственные свойства «Пролетарской стойкости» и напропалую славословя-пиаря:
— «Поднимает» даже у покойников!
По природной американской тупости, не понимает — сделав большие глаза:
— Зачем?
— Ээээ… У нас на Кавказе некоторым усопшим нравится — когда их как настоящих мужчин хоронят.
— Странный обычай, варварский обычай.
— А что с них взять? «Дети гор»!
— Как скотт…?
— Нет, не как шотландцы… Наши горцы юбок не носят.
— Совсем голый?!
— Почему «совсем»? Бурка, кинжал и папаха.
Тем не менее, у того как у маньяка загорелись глаза и, он решил немедленно испытать на деле:
— Идти в бордель, Buddy!
Сам, не прочь был — разнообразия ради попробовать француженку, поэтому долго меня уговаривать не пришлось. Выбрали по совету парижского таксиста, один из самых дорогих «весёлых домов» из которого меня чуть не выкинули, когда я стал слишком настойчиво и нудно — требовать от проститутки, предъявить справку от венеролога.
Ну, ничего…
Ну, что сказать? Баба как баба.
Свои плюсы и минусы: чернява, тоща…
Зато, оргазм во время миннета — имитирует просто бесподобно!
Наутро вышел из борделя несколько разочарованным — решив, что такое «удовольствие» — стольких денег никак не стоит.
Иохель Гейдлих, наоборот — не вышел, а вылетел как на крыльях и, через сутки, изрядно поторговавшись — мы с ним заключили соглашение о поставках «Пролетарской стойкости» во Францию и Штаты.
— О, это есть большой денег! Вот только брэнд надо сменить, Серафим… Этот, ни есть хороший для Амэрика.
— Да, без проблем! Давай назовём его «Твёрдый курс».
— Намёк на наш доллар, Buddy? «Solid dollar rate»?
— Всё верно, Бро! Именно на него.
Обсудили мы с ним и «финскую тему».
Гейдлих, в принципе одобрил мою идею скупки финской промышленности — но никак не мог взять толк, зачем создавать благотворительную организацию — способствующую переселению финнов в места, столь весьма отдалённые от «тысячи озёр» и грандиозных залежей никеля. Я даже карту мира ему принёс и, тыча в материки и океаны пальцем:
— Смотри, Бро — какие гигантские безжизненные пространства! Какая целина — требующая первопроходцев! Какие залежные земли — ждущие освоения! А здесь, миллионы людей — вынуждены бездельничать и травиться свинячьим прибалтийский пойлом.
Тот, озадаченно чешет затылок:
— Как на этом иметь деньги?
Льщу ему напропалую:
— Неужели ты — такой умный, Бро и, ничего не придумаешь?
Тому это польстило и, он усиленно зашевелил извилинами…:
— Разве, что привлечь американский Красный крест?
* * *
Однако, пришло время тратить заработанное!
Со «стандартными» подарками для друзей и знакомых — проблем почти нет.
Предоставил списочек Максиму Семёновичу, тот в свою очередь — нашёл женщину из эмигранток, которая за сравнительно небольшое вознаграждение взялась за это дело.
А что делать с «нестандартными» заказами?
Александр Яковлев, к примеру — просил привезти ему из Парижа…
Авиамотор!
Ему блин, хорошо себе «ништяки» заказывать. А мне в посольстве объяснили, что такие штуки — попадают под торговые ограничения в связи с продолжающейся из-за непризнания царских долгов блокадой. Не… Купить то, в принципе можно… Но столько головняка, что мама не горюй.
Ладно, пока займусь тем, что попроще.
Иохель Гейдлих был сильно занят заключаемыми «Монтанной» контрактами и прочим геморром, но он свёл меня с одним пронырливым французом-всезнайкой.
В сопровождении его и всё того же бухгалтера-переводчика из посольства, я побродил по местным предприятиям, фирмам и складам в поисках промышленного оборудования.
Франция-победительница, испытывала отнюдь не лучшие времена. Былые надежды на репарации с истощённой войной Германии — оказались ничем не обоснованными и иллюзорными и, на страну обрушился жесточайший экономический кризис — напоминающий мне наш НЭП, или даже «лихие» девяностые. Ежемесячно обанкрочивалось и закрывались куча предприятий. Зашкаливающая инфляция, от которой спасала лишь жутчайшая безработица.
Купить по официальному курсу франка твёрдую валюту было практически невозможно. Сам он, как минимум вдвое стоимостью отличался от реального и, точно так же как «у нас» — возле банков толклись валютчики, на этом делающие гешефт.
Естественно, жесткий экономический кризис спровоцировал бурление политической активности. В парламенте большинство было у социалистов и коммунистов и, там всерьёз обсуждали специальный «налог на богатых» — отчего власть имущие, находились в состоянии какого-то перманентного зашквара и, потихонечку линяли из страны — вместе со своими капиталами.
Изрядно посомневавшись, всё-таки сторговал на велосипедном заводе «Гладиатор» с десяточек станочков на пробу — для планируемого Ульяновского велосипедно-мотоциклетного завода. Кроме того — инструмент, оснастку, приспособления, запасные части для них. Подрядил двух французов-инженеров помочь установить и наладить станки в Ульяновске и помочь в подготовке для них персонала.
И ещё сотню таких же договорился заказать — на тот случай, если «проба» придётся в пору.
Всё-таки «конёк» французов — лёгкая промышленность!
По заказу владелицы «Красной иглы» Анны Ивановны Паршиной приобрёл дюжину «б/у-шных» станков для вязания трикотажа — свитеров и носков в первую очередь и, на будущее — приценился к новым. Присмотрелся к конструкции моторных плосковязальных машин, работающих в полуавтоматическом режиме — нельзя ли наладить их производство в Ульяновске. Или, начать с ручных станков для вязания — известных ещё с 16-го века?
Надо хорошенько обдумать это дело.
Эта отрасль лёгкой промышленности в России и, до Германской войны — носила кустарный или полукустарный характер. Буквально, бабушки вручную вязали своим внукам и, если было здоровье — немного на продажу. Несколько развившись во времена оной — за счёт военных заказов, она за период уже Гражданской войны — вновь рухнула в первобытное состояние.
Когда даже советские наркомы просят знакомых привести носочки для детей из-за границы — значит в стране полный швах с экономикой. Должно быть, Россия — временами бывает под «внешним управлением» самого Господа Бога, раз она до сих пор ещё существует…
* * *
С авиамоторами для Яковлева то, как раз — всё получилось на удивление гладко!
Когда искал компрессоры высокого давления для будущей фабрики по производству двуокиси титана, встретился с представителем фирмы «Societe des Moteurs Salmson». Это, было предприятие воистину «широкого профиля» — производящее буквально всё: от тех же центробежных насосов и паровых машин — до автомобилей и самолётов… Но более известное своими довольно удачными авиамоторами периода Первой мировой войны.
Представитель «фирмы-многостаночника», до Русской революции часто бывал в России, вполне свободно владел русским и, мы с ним вдоволь пообщались — почти не прибегая к услугам переводчика…
Но вот к консенсусу, так и не пришли.
Когда я очень тактично отказался от сделки по покупке насосов — сочтя их технические характеристики не подходящими для моих задумок, он в отчаянии:
— Может, месье интересуют авиамоторы? Ведь как известно — в России, как с ума посходили от авиации.
— «Месье» интересуют авиамоторы, но…, — обречённо махнув рукой, — сами понимаете — ваше правительство не даст разрешение на вывоз их в Советскую Россию.
Энергично крутит головой:
— На комплекты авиамоторов нет ограничений и разрешения от правительства не требуется! К тому же, Вы можете приобрести их через подставное лицо, которое вывезет их в свободную экономическую зону — порт Гамбург, а там — никаких проблем не будет переправить их по морю в Ленинград.
Зевнув, чтоб не обнадёжившись моей явной заинтересованностью, тот не стал накручивать цену, я вопросил:
— Хм… Хотелось бы более подробно узнать про тот хлам, что Вы пытаетесь мне сплавить.
Дела у «Societe des Moteurs Salmson» — видать были не в том состоянии, чтоб обижаться на «хлам» — поэтому я услышал от представителя фирмы довольно обстоятельный рассказ-доклад.
В годы Первой мировой войны, фирма серийно выпускала авиамотор «Salmson R9». Эта безкривошипная, 9-ти цилиндровая «звезда» водяного(!) охлаждения — выдавала на вал сто шестьдесят лошадей и, имея моторесурс в среднем 200-300 часов — считалась среди авиаторов довольно надёжной и экономичной.
Конструкция двигателя, хотя и грешила некоторой громоздкостью из-за обилия мелких деталей — была несложной в производстве, не требуя особо высокоточного оборудования и, славилась простой обслуживания.
Заманчивым было ещё и, то — что в России этот двигатель хорошо знали!
Ведь в Империалистическую войну, «Сальмсон» — был самым распространённым в русской авиации типом авиадвигателя и, мало того — собирался в Москве10 из привезённых из Франции комплектов. Он ставился на выпускаемые по французским же лицензиям «Фарманы», «Вуазены», «Спады» и «Сопвичи». Даже, кажется на «Ильи Муромцы», но в последнем утверждении не уверен.
Вот про такие «комплекты», которые произвели, упаковали в ящики, приготовили к отправке, но в связи с революционными событиями — не успели вывезти в Россию и, была речь.
Едва дыша, чтоб не спугнуть удачу, я тем не менее изрядно раздражённо привередничаю:
Рисунок 8. Двигатель «Salmson R9» с воздушным винтом на самолете.
— «Сто шестьдесят» лошадей? Это смешно, месье.
— Увы, но двухсот— пятидесяти сильные «Salmson 9Z», уже все распроданы…
Это, «шиштяк» по-любасу покруче будет!
С досадой:
— Что, ни одного не осталось?
— И этих бы не осталось, не будь они заказаны русскими.
Понятно… Всё ждут не дождутся, когда большевики или те, кто их сменит — признают царские долги и оплатят заказанное, да ещё и с неустойкой.
Подумал-подумал…
Ну, а что?
У меня есть из чего выбирать, что ли?
Да к тому же, 160 «лошадок» — это не так уж и мало.
На всем известном «У-2» — в первый раз взлетевшем в 1929 году, пролетавшем всю Великую отечественную войну и, ещё очень долго летавшем после неё — вначале стоял всего лишь стосильный «М-11».
Помедлив, спрашиваю как будто нехотя:
— И сколько там у вас «комплектов» в наличии?
— Чуть менее сотни.
— Хм… Всего лишь? И какова цена за один древний авиамотор?
Когда он назвал сумму во франках, я даже не поняв много это или мало, скривился как от попавшей на больной зуб дольки лимона и, тот поспешно:
— Если возьмёте оптом, возможна хорошая скидка!
— А если я возьму тремя оптовыми партиями?
Короче, начался нормальный, азартный до одури торг, с привлечением Максима Семёновича в качестве консультанта и эксперта. В результате, взяв буквально измором, я стал счастливым обладателем пяти комплектов авиамоторов «Salmson R9» немедленно и, выплатив небольшой залог — всех остальных в течении следующего года.
Договорился и об специалистах, которые научат наших собирать авиамоторы в Ульяновске:
— Я найду инженеров которые до Революции работали на нашем заводе в Москве, мистер Свешников.
— Хорошо! И я таковых же поищу среди наших в Москве и по всей России.
Итак — дело сделано!
Осталось только позвонить Иохелю Гейдлиху и через него оформить покупку.
* * *
И тут мне, как попёрла мазь!
После заключения договора по двигателям, по подсказке того же представителя «Societe des Moteurs Salmson», решил заглянуть на склады французской армии — порыться в распродаваемом по дешёвке имуществе. На первом же, от вида числа и разнообразия хабара — у меня разбежались глаза, учащённо забилось сердце и вспотели ладони…
Вот, это — Клондайк! Эльдорадо!
Да, что там…
ФОРТ НОКС!!!
Почему, все эти советские «торговые представители» — не обратили внимания на залежи этого добра? Чем они, интересно — вообще там в посольствах и представительствах занимаются?
Особенно, вставило меня большое, обнесённое колючей проволокой поле — сплошь заставленное 5-ти тонными грузовиками «Mack АС»11 американского производства. Большинство из которых — практически без пробега по будущим просторам Евросоюза. По объяснению сопровождающего лица, это — самая последняя партия этих грузовиков, прибывшая из-за океана уже после окончания Великой войны.
Про современные мне грузовики и седельные тягачи фирмы «Mack Trucks», я слышал и слышал лишь только хорошее. Про эти раритеты же… Нет, не помню — разве что в своём «послезнании» хорошенько порыться, когда вернусь домой.
Заведующий складом, или кто он там у них — видя, что я «запал» — не уставал нахваливать «Бульдогов», как чаще называли эти грузовики. Мол, самая прочная и надёжная конструкция — из всех ныне существующих, в кузове которой во время войны — даже перевозили лёгкие танки. Бывший при нём автомеханик, тоже буквально кипятком сцался — рассказывая про его, насколько я перевод понял — «неубиваемость» и просто невероятную проходимость для автомобиля с приводом лишь на задние колёса:
