К несчастью, Николай опасался масонов почти инстинктивно, реагируя на них, как нервные барышни на мышей, лягушек и тараканов. Все эти тайны, которыми окружено масонство... вся эта символика, глубоко противная православию и Старой Руси, которым Ники был искренне, без капли притворства, предан...
А записка Ванновского подвела под аргументы Менделеева, Ключевского, Воронцова и примкнувшего к ним Струве фундамент железобетонной прочности. Масоны — они ведь такие... не сказать, что пацифисты... но против армии. Абсолютно!
Ведь! Среди тех credo, что масоны открывают посторонним, основное место занимает пресловутое "либерте — эгалите — фратерните". Свобода, Равенство, Братство. В армии нет ни первого, ни второго, а третье возможно только весьма ограниченно — и совершенно не в том духе, о котором думали авторы лозунга. Армия подразумевает жесткую дисциплину, твердую иерархию и "esprit de corps". Что можно перевести как "честь мундира"... А можно и как "братство по оружию".
И, ещё раз "к несчастью", в то время Александра Федоровна, уже остывшая от первоначальной горячки — Аликс, та вообще не понимала, отчего это Елка так взъелась на одного из немногих хотя бы относительно молодых министров: на фоне семидесятилетних стариков, составлявших основной массив правительства почившего в бозе Императора сорокапятилетний Витте смотрелся Бонапартом при Тулоне — оказалась завалена десятком дел сразу.
11.
В результате в подарок на свой день рождения — 17 июня 1895 года ему исполнялось сорок шесть лет — Сергей Юльевич Витте получил орден Св. равноапостольского князя Владимира 1-й степени. И был назначен — Высочайшим повелением — в Государственный Совет. Это означало почетную отставку.
Остывшая от первоначальной горячки и дико измотанная общением с идиотами Елка сочла это ошибкой. Хоть и не смертельной, но досадной. Да, Витте был подлец. Но подлец умный и в целом вполне управляемый. К несчастью, решение было уже объявлено, и спорить с ним — означало нарушать "фюрер-принцип".
Который гласил — "Император всегда прав".
С другой стороны... столь острое проявление неприязни наверняка свойственно не одному только Ники. Интересно, а как относятся к масонам широкие слои российской элиты? Наука элитология, где же ты?
И если отношение отрицательное... или может быть сделано таковым...
То вот он — шанс для Больших Процессов!
12.
Победоносцев был от произошедшего в восторге — он давно считал Витте опаснейшим либералом и своим личным врагом. А вот часть великих князей неожиданно пришла в бешеную ярость. То ли у них на Витте были какие-то планы, то ли их сам факт самостоятельности Николая так обозлил...
По счастью для "фюрер-принципа", в этой "стае товарищей" единства не было — жена дяди Владимира Михель нехороша была со Вдовствующей, дядя Алексей был озабочен делами флота и "Либавским проектом", у Сергея с Павлом также была своя жизнь и свои интересы, не говоря уже о восьми двоюродных дядях и занятом только своею артиллерией двоюродном дедушке, сочетавшем должности генерал-фельдцехмейстера и председателя Государственного Совета, но при этом редко покидавшего Лазурный Берег...
Словом, как следует надавить на Ники у великокняжеской шайки не вышло.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
1.
Когда груди вдруг начали набухать вне всякой зависимости от её усилий, а каждое утро начиналось с отвратительного привкуса во рту... и ещё её рвало почти до девяти — а вставала она в четыре! И без того спавшая немного, Александра вовсе лишилась сна, и по ночам она вела долгие, долгие разговоры с самой собой. Мысль о чае, кофе или алкоголе вызывала у их общего организма дрожь непреодолимого отвращения...
А ещё у них была задержка.
Вспышка радости, полыхнувшая в бело-розово-лиловом будуаре по ту сторону Теней в тот момент, когда её, в очередной раз проблевавшуюся, вдруг осенило, вызвала у самой Елки... недоумение. Это как минимум. И когда Аликс перестала петь и прыгать от радости, часть своих сомнений Елка ей выложила.
Беременность — это значит, что до самых родов в качестве "железной леди" Александра Федоровна будет неполноценна. Гормоны УЖЕ играют с её нервной системой свои поганые игры, и дальше будет только хуже. Как можно принимать решения, которые скажутся на миллионах, если находишься в таком состоянии, что любой пустяк может довести тебя до слез? Осложненная постоянной тошнотой депрессия — ах, что может быть лучше!
А ещё... А ещё беременность означает растяжки. Отвисшую — до колен! — грудь. Треснутые соски. Запоры, метеоризм, эпизиотомия, разрыв промежности, мастит...
"Я не поняла. Ты что, что-то предлагаешь?"
"Да нет. Просто прошу умерить энтузиазм. И... И решить ГЛАВНУЮ проблему"
"???"
"Теорию вероятностей ещё никто не отменял. И мы ТЕПЕРЬ живем в ДРУГОЙ Реальности. И ЗДЕСЬ... Ну, шансы равные"
"Ты о чем?"
"Я об... Об Алексее"
2.
Роковое имя прозвучало.
Сдавленный, упрятанный глубоко внутрь страх назван по имени.
Елке было легче. В конце концов, это было НЕ ЕЁ тело. И не её муж.
И ребенок тоже будет НЕ ЕЁ!
Крохотный комочек любви и нежности, зреющий внутри...
И знать, и постоянно думать о...
О...
"Проклятье, Аликс, если ты даже произнести это слово боишься, как мы проблему решать будем?"
"Слушай, ты... Стерва бесчувственная! "Проблему решать"?!! Это мой РЕБЕНОК!"
"У нас тут партнерство, если ты забыла. И когда ты думать перестаешь — это все гормоны! — то я должна думать за двоих. Ты ещё помнишь, ЧТО у нас на кону?"
"Я все помню, не беспокойся. А теперь... Оставь. Меня. В покое!"
3.
Колоссальное напряжение разрешилось уже вошедшим в обычай для Александры Федоровны образом. Диагноз: трудоголик. Только теперь в вихре дел и забот пытались найти спасение и убежище от тревог они обе — и Елка. И Аликс. Поэтому дни неслись в ритме дикого галопа, бешенным коловращением своим застилая все вокруг и заставляя её и всех, её окружающих, забывать о времени за неистовой круговертью. В результате её усилий то, что должно было стать "скелетом" АУЦ, то есть девять из десяти учебных подразделений, и часть "мускулатуры" НПО, начали кое-как функционировать уже к концу весны! Оснащение их было бедно до неприличия, временные помещения тесны и малопригодны, люди держались на голом энтузиазме... и на потрясающем зрелище — строительстве буквально с нуля целого города.
Да, город строился. Город будущего. В нем было все, привычное двадцатому веку и казавшееся фантастикой девятнадцатому: многоэтажные жилые дома с централизованным водо, газо, электро и теплоснабжением и телефонной связью, стоящие на широких улицах с проложенными по ним рельсами "электрички". Ясли, детские сады и школы — все для детей тех рабочих, что встанут у станков царскосельских заводов. И для самих рабочих — полный спектр услуг, начиная от рабочих клубов с библиотеками и кружками и заканчивая многочисленными "Пивными" и "Рюмочными"...
Маниакально-острый приступ активности, позволяющей забыть о... о том имени, которое ни Елка, ни Аликс не желали вспоминать, поразил Её Величество более чем кстати. Поскольку кризис, рухнувший на Елку, своей внезапностью походил на удар молнии с ясного неба.
Прибытие в Царское Село трех с лишним десятков выпускников Николаевской Академии Генерального Штаба — представляться Их Величествам в своем новом качестве офицеров Корпуса Генштабистов — было для неё событием долгожданным. Традиционный прием с традиционным же обедом открывал перед Императрицей возможность создания собственного маленького Генерального Штаба. Требовалось отобрать трех-четырех... Можно даже не самых талантливых. Достаточно просто способных. В первую очередь — способных организовать работу штаба.
4.
Истина, озарившая Елку нестерпимым светом осознания, была неожиданна и оттого ещё более страшна. Саму беседу вела Аликс, которой все ещё требовалась практика в светском флирте с малознакомыми людьми, Елена же осуществляла контроль и коррекцию, когда беседа принимала нежелательное направление.
Весь день — и во время представления, и на обеде, и позже, во время встречи господ генштабистов с её людьми из АУЦ — Аликс вела сольную партию "на отлично". И Елка совсем было собралась отстраниться, дабы заняться давным-давно откладываемой ревизией познаний в области расщепляющихся веществ и атомной бомбы в особенности...
Когда внимание её привлекла небрежно брошенная кем-то из "фазанов" фраза...
Что-то совсем обычное, о службе в Главном Штабе... Но была в сказанном какая-то... неправильность. Как ногтем по грифельной доске. Или как фальшивая нота — для очень-очень музыкального слуха. На свой "музыкальный слух" Елена Зеленина пожаловаться не могла никогда. Последние же восемь месяцев развили его до невероятности.
И теперь интуиция во весь голос твердила, что только что она услышала что-то очень важное. И очень, очень неправильное.
Елка резко перехватила управление и вцепилась в ошарашенного собеседника не хуже британского бульдога. Диссонанс прогремел в реплике о службе в Главном Штабе... А где в Главном Штабе? Что это вообще такое? И офицер Генерального Штаба... — почему он служит в Главном, а не в Генеральном Штабе?
Услыхав ответ, Александра Федоровна оледенела.
Никакого Генерального Штаба в России не было
Не существовало в природе.
5.
Пруссия, сердце новой Германской Империи, ВСЕМИ победами была обязана своему Большому Генеральному Штабу. Ставшему для всех армий Европы и мира образцом... И страшной угрозой. Одним из главных требований победителей в обеих мировых войнах XX века было уничтожение в Германии Генерального Штаба — и как института, и как стиля руководства войсками.
Прусский Большой Генеральный Штаб провел войны с Данией, Австрией и Францией как симфонические концерты, точно по нотам. Результатом трех последовательно проведенных блицкригов — именно в войнах, породивших на свет Второй Рейх, штабисты Третьего видели образцовый пример для подражания — стало быстрое и сокрушительнейшее поражение всех противников Пруссии.
Залогом этого была узкая специализация БГШ: он занимался только созданием оперативных планов и передвижением войск. Великий Мольтке, более тридцати лет занимавший пост начальника Генерального Штаба, создавал партитуры своих компаний по картам железных дорог. С тех пор и до самого конца главным для немецких генштабистов являлись пути сообщения. И офицеров в прусском ГенШтабе было не так уж много. Девяносто генштабистов, семьдесят проходящих стажировку по окончании Академии "причисленных к Генеральному Штабу" и четыре десятка чиновников.
Россия же вместо этого органа, компактного, целеустремленного и быстро отвечающего на любой вызов, имела некое образование, именовавшееся Главным Штабом, и пресловутый Корпус офицеров Генерального Штаба. Корпус этот имел свой особый, очень красивый мундир — с аксельбантами! — и свое особое производство. С привилегиями в оном. Причем привилегии были немалые. За эти-то "ускорители карьеры" армейцы генштабистов и не любили. Называя за красивые мундиры "фазанами", а за быстроту повышения в чине — "моментами".
Свод Военных Постановлений определял задачи корпуса следующим образом:
"Корпус офицеров Генерального Штаба состоит из офицеров, получивших высшее военное образование, и предназначающихся для выполнения специальных обязанностей, которые заключаются:
— в составлении дислокаций, маршрутов и дистанций для боя и для движения;
— в производстве военных обозрений, съемок, рекогносцировок;
— в вождении колонн на театре войны вообще и на поле сражения в особенности;
— в избрании, совместно с военными инженерами, позиций и пунктов для крепостей и укреплений;
— в выполнении военно-статистических, военно-исторических и военно-администра-тивных работ".
Для того, чтобы эти задачи выполнять, офицеры Корпуса имели исключительное право занимать некоторые должности, так и именовавшиеся — должностями Генерального Штаба. Их функции были "очерчены в тех положениях, коими совокупно со штатом определяли состав и назначение того или другого штаба или управления, в составе коих положено иметь офицеров Генерального Штаба". В Главном Штабе таких должностей было ровным счетом двадцать три!
В принципе, все это не очень отличалось от Европы. Там тоже выпускники Академии составляли особую корпорацию с особыми же привилегиями. Разница — и огромная! — заключалась в том, что и во Франции, и в Австрии, не говоря уже о Германии, структура и задачи Генерального Штаба были четко определены и жестко взаимосвязаны. При этом в Германском Генеральном Штабе сидели девяносто из ста восьмидесяти офицеров ГШ. Ровно половина! Плюс все семь десятков "причисленных". В Австрии — пятьдесят пять генштабистов из ста семидесяти пяти и двадцать причисленных из ста восьмидесяти.
Русский же Главный Штаб занимался всем сразу — и в его состав входило двадцать три офицера Генерального Штаба... Это из без малого шести сотен чинов Корпуса!
6.
Коротко говоря, в Германии под термином "Генеральный Штаб" понимается вполне определенная воинская специальность. А вовсе не совокупность офицеров, носящих особый мундир. Иной раз независимо от того, где они служат. Там офицер ГШ не сидит в канцелярии Военного Министерства, не преподает в военно-учебных заведениях...
Это, конечно, не значит, что там нет офицеров, прошедших службу ГШ — может быть, таких офицеров там даже много. Но мундиров Генерального Штаба они не носят, поскольку мундир это присвоен вполне определенной специальности и только определенным должностям!
7.
Когда Военное Ведомство в январе 1894 года вдвое увеличило численность поступающих с расчетом на два курса, то в разъяснении к приказу было сказано, что "подобными мерами имеется в виду достигнуть не только обеспечения пополнения Корпуса офицеров ГШ, но и развития военного образования среди офицеров армии". И эта последняя цель ставится на первое место. Надо сказать, подобные заявления давно уже стали общим местом. И каждый раз они вызывали одну и ту же дискуссию. В "Разведчике", "Русском Инвалиде", "Военном Сборнике" и разных других изданиях совершенно разные люди задавали один и тот же вопрос: не являются ли эти задачи прямо противоречащими друг другу? Распространение военных знаний в армии требует широкого охвата. А создание Корпуса офицеров ГШ — совсем наоборот, тщательного отбора будущих генштабистов. То есть большого отсева претендентов. И особых критериев отбора. Ну, а после того, как тем же самым приказом, что и расширение приема, были ужесточены и требования к поступающим... Вопросы посыпались градом. Потому что ужесточены они были... странно.
