Шабаш

Когда он прикреплял к седлу сумки, из домика выбралась старуха. В руке она держала узелок. Принц и ведьмочка с удивлением наблюдали за ней.

— Я знаю укромное местечко, — заявила старуха.

Принц переглянулся с капюшоном и пожал плечами.

— Что? Все уходите? И ты?! — изумленно спросил Звездочет.

Ему не ответили.

— Э-хе-хе! — вздохнул старик и, скатав рогожку, повесив мех через плечо, живо запрыгнул на ослика. — Ведьм они испугались!

Ему никто не ответил.

Старуха привела их в тайный грот, спрятанный в лесу и укрытый ядовитым плющом. Внутри было тепло и сухо. Устроились, перекусили всухомятку, и каждый забился в свой угол. Звездочет, по обычаю своему, сосал вино из последнего оставшегося бурдюка. Старуха, нацепив на крючковатый нос очки с круглыми стеклами, распускала только что довязанный чулок. Ведьмочка прижалась спиной к стене и задумалась. В последние дни ее просто одолевали мысли, словно назойливые мухи. Она пыталась отогнать их, шепча наизусть ведьмины заповеди, но стоило отвлечься, как думки окружали ее плотным роем. Принц то ли спал, то ли тоже предавался размышлениям, — по нему, как всегда, не угадаешь.

Старуха сматывала в клубоки нитки, но вдруг замерла и уставилась поверх очков на Звездочета, развалившегося у входа в грот, где его обдувал ветерок. Она морщила лоб, будто силясь вспомнить что-то давнее, стертое временем. Опустила голову, и снова потянула нитку из чулка. Ведьмочка заерзала на месте, пытаясь избавиться от назойливых думок, закрыла глаза, надеясь уснуть. Полежала не шевелясь, но это не помогло: сна не было ни в одном глазу, а мысли свербели. Старуха опять забыла свое вязанье и пристально разглядывала храпящего Звездочета. Ведьмочка пожала плечами, перевернулась на другой бок и сделала еще одну, на этот раз удачную, попытку заснуть.

К вечеру старуха вышла, побродила по лесу и довольная возвратилась назад.

— Ведьмы убрались восвояси! — сообщила она, улыбаясь всеми своими морщинами. — Можно возвращаться в замок.

— В гроте удобнее, — заметил Принц.

Старуха приняла это как личное оскорбление.

— Хорошо, — сказала она. — Если ХО — ТИ — ТЕ — оставайтесь здесь, а я возвращаюсь в Замок.

И взметнув пыль заштопанным подолом, гордо застучала деревянными подошвами по лесной тропинке. Впрочем, она не торопилась скрыться из виду. Ведьмочка, Принц и всклоченный со сна Звездочет посмотрели ей в спину, переглянулись.

— Неудобно как-то, — проговорил Принц. — А вдруг ведьмы там напакостили... Нужно хотя бы убедиться, что все в порядке.

— И охота тебе, — проворчал Звездочет, — таскаться туда-сюда! От этого Замка у меня под ложечкой сосет!

— Глисты, наверное, — встряла ведьмочка. — Я травку знаю....

— У тебя, у самой! — буркнул Звездочет и, вздыхая, поплелся отвязывать своего покорного ослика.

Замок встретил их молчанием. Старуха бегом вбежала в сторожку, всплеснула руками, заохала. Из-под кровати, покинув банки, на гладкие половицы выбралось малиновое и смородиновое варенье.

— Это Вторая, — безошибочно определила ведьмочка и принюхалась:

— Еще чем-то пахнет.

— Свежепросольными огурчиками, — подсказал Звездочет.

Старуха бросилась к шкафу, распахнула дверцы и прижала руку к горлу: из шкафа хлынул пахучий рассол. Бережно расставленные банки были разбиты все до единой. Чернила с наклеек смысл рассол, на полке лежали, как рыбки выброшенные штормом на берег, маленькие огурчики, морскими звездами — листья смородины, медузами распластались зонтики укропа.

— Эх, только бы продукты переводить! — всплеснул руками Звездочет. Он наклонился, чтобы поднять с пола выкатившийся огурчик.

— Не трожь! — произнесла старуха страшным голосом, и Звездочет испуганно отдернул руку.

— Выйдите все вон! — приказала она с таким королевским жестом, что никто не посмел ослушаться.

— Я думал сочиняют, — сказал Принц, прислонившись к замковой ограде, — но теперь вижу: страдания, и в самом деле, возвышают душу.

— Посмотрим сам замок, — вместо ответа предложила ведьмочка, не склонная к сложным рассуждениям.

Из приоткрытых дверей, как и в прошлый раз, пахнуло плесенью и пылью. Сонная тишина встретила их за порогом. Ведьмочка посмотрела на Принца, а Принц на нее, и, не сговариваясь, кинулись они в Тронный зал.

Они взбежали по лестнице и замерли в дверях. В зале не осталось ни одной целой фигуры, будто армия злобных обезьян промчалась здесь, разрушая все на своем пути. Принц, задевая обломки, бросился к Вандея. Ее ведьма ломала яростно и старательно, так что статуя превратилась в каменное крошево. Принц упал на ступени возле нее. Подбежала ведьмочка. Остановилась рядом.

— Все зря! — прошептала она и, словно обессилев, рухнула на ступеньки.

Они долго и горестно молчали, сидя рядышком и касаясь друг друга локтем. Оба они думали об утраченном. Гибель Вандеи убила надежду собрать карту и покинуть этот мир. До этого момента ведьмочка не признавалась себе, что эта мысль теплиться в ней, отводила себе глаза надуманными отговорками. Теперь же она поняла, какой занозой сидело в ней тайное желание вырваться отсюда. И кто его знает, в чем именно был дефект: в самой ли сути ведьмочки, которую не сумели перекроить на свой лад строгие наставницы, или же в несовершенстве окружающего мира, который вызывал стихийный протест собственным бытием у существ, населяющих его. Этот вопрос мы скромно обойдем молчанием, как не самый уместный для нашей истории.

Наконец ведьмочка пошевелилась, разрывая тугие путы внезапно обрушившегося горя. Принц тут же поднялся. И они, не сговариваясь, покинули Спящий Замок, чтобы уж никогда боле не переступить его порога.

Старуха уже прибралась в сторожке и сидела за столом со Звездочетом. Они пили чай вприкуску с сахаром и мирно беседовали, а на столе стояли рядышком два пустых стаканчика. При появлении Принца и ведьмочки, старуха обернулась и по расстроенному виду вошедших угадала истину.

— Ведьмы в замке все перебили? — спокойно поинтересовалась она.

Принц кивнул и опустился на деревянную лавку. Старуха только грустно вздохнула.

— Все пропало, — мрачно проговорил он. — Теперь уже никогда не собрать карту, никогда не выбраться из этого мира.

— Эхе-хе! — выдохнул старик. — Молодо-зелено! Эхе-хе! Ты погоди убиваться-то.

— Чего уж тут, — ответил Принц. — Не утешай! Уйду в горы, построю себе хижину и стану жить. Пойдешь со мною, ведьма?

Ведьмочка, сидевшая понурив голову, вскинулась, хотела ответить, но ее перебил Звездочет.

— А я говорю тебе: не убивайся и не спеши! Ничего с Вандеей не случилось!

— Угу, не случилось, — вздохнул Принц. — Ее даже за тысячу лет не склеить!

— Цела она и невредима, говорят тебе! — визгливо закричал старик, теряя терпение.

Ведьмочка дернула его за рукав, останавливая. Она уже давно, буквально с первого дня, подозревала, что старик малость не в себе. А в таких случаях, если пиявки решительно не помогают, лекарки советовали не перечить больному.

— Да мы же видели! — возразил Принц.

По этой реплике, можно догадаться, что разрушенный Замок произвел на него большее впечатление, нежели показывало миру бесстрастное лицо. Ведьмочка дернула его за рукав еще раз и прошипела неразборчиво на ухо совет замолчать. Принц на этот раз послушался, и отвернулся в сторону.

— Да вот же она, Вандея, прямо перед тобой сидит!

Принц покосился на старика, губы его дрогнули, будто собирались произнести какие-то слова, но в последний момент он передумал и опять отвернулся к окну.

— Эх, вы, дубины, вы, дубины! Тоже мне! не можете отличить обыкновенного истукана от колдуньи. В особенности ты, ведьма! Снимай-ка ты свой серый балахон, бери хворостину и иди-ка паси гусей, как твоя мамка!

Старик говорил так, что убеждено. Принц искоса взглянул на него: разыгрывает? Нет, не похоже. Укоризненно качает головой. Но как же?... Он толкнул в бок ведьму.

— Докажи, что ты Вандея! — нахально потребовала та. — Сотвори какое-нибудь волшебство! К примеру, освободи Лучану!

Ведьмочка знала, о чем просила. Никто, кроме четырех волшебников, в этом мире не мог сотворить настоящих чудес.

— Ну же?! — она вскочила и скрестила руки на груди, видя заминку.

А старуха смутилась. Глаза ее беспокойно забегали, зашарили по углам комнатки, она теребила в руках кончик шейной косынки.

— Эх-хе-хе! — вздохнул Звездочет. — Верить нужно людям больше. Говорят вам — это Вандея!

— Не можешь! — воскликнула ведьма и уперлась руками в бока.

— Могу! — смущение старухи вдруг прошло. Она вскочила, бросилась к кровати, вытащила из-под нее сундук, из него мешочек, развязала тесемки, и на стол высыпались несколько кусочков карты.

— Вот! — гордо проговорила старуха. — И кто, по-твоему, поддерживает замок в рабочем состоянии?!

Ведьма протянула руку, дотронулась до теплого, твердого кусочка. Без сомнения, настоящий.

Час спустя страсти улеглись, Вандея напоила всех чаем и куда-то вышла. Принц сидел очень задумчивый и грустный.

— Ну, что опять?! — с некоторым раздражением поинтересовался у него Звездочет.

— Но она такая красивая была! — мечтательно протянул Принц.

— Чего же ей быть не красивой! — передразнил его Звездочет. — Это скульптурное изображение Вандеи тысячу лет назад.

Принц вспомнил прекрасную статую, сравнил ее со старухой и нашел, что между ними нет никакого сходства. Ведьмочка сравнениями не занималась.

— Значит, Лучану она освободить не может? Как же нам быть?

Вместе с теми кусочками, которые дала Вандея, карта была вся целиком. Ведьмочка настаивала на том, чтобы собрать их прямо сейчас, другие, наоборот, не торопились. Вандея отделалась какими-то ничего не значащими фразами. Старик молчал. А Принц заявил, что пока не исполнит своего обещания, данного Лучане, карту он складывать не станет. Ведьмочке представлялось глупостью искать еще каких-то приключений, которые могли закончиться не так благополучно, когда двери — вот они — в двух шагах! Но, зная характер Принца, придержала возражения при себе.

— Все напрасно! — повторил Принц с мрачным удовлетворением. Он сравнивал прекрасную статую женщины со старухой, и ему казалось, что он попался в очередную коварную ловушку.

— Чего опять раскричались! Распричитались! — вмешался Звездочет. — Нет бы посидеть, поговорить, подумать, авось, какой-нибудь выход найдется. Ведь перед вами не недоученная ведьмочка, а сама Вандея — ей тыща лет!

Старуха хихикнула, появляясь на пороге сторожки.

— Об этом мог бы не упоминать!

— Она все равно не знает, как расколдовать Лучану, — упрямо проговорила ведьмочка, не слушая доводы старика. Как и Принцу, ей представлялось, что они попали в тупик, из которого выхода нет.

23

Комната была с низким, потемневшим потолком, маленькими окнами, на которых ветер надувал кружевные занавески, и битком набита ведьмами, собравшимися на Шабаш. Почему-то укоренилось представление, что Шабаш это безудержное пьянство, разврат и пляски голыми у костра ночью. Наоборот, Шабаш это церемонное мероприятие, где каждый знает свое место и боится лишний раз вздохнуть. В общем, ведьмы решают свои дела за чашечкой чая.

Старшая Шабаша сидела у двухведерного самовара. На этот раз чай она разливала собственноручно. За длинным столом, уставленным расписными вазочками с дюжиной сортов варений, тарелками с порезанными на куски сдобными булками и засахаренными леденцами, примостилось еще несколько ведьм. Они пили чай. Остальные томились у стен. Вот одна отодвинула чашку и встала с лавки. Тотчас же молодые ведьмочки убрали грязную посуду, обмахнули широкими рукавами крошки. Старшая ткнула пальцем в следующую и показала ей на освободившееся место.

Распахнулась низенькая дверца, и в комнату, кланяясь, чтобы не задеть головой притолоку, вошла Вторая. Она остановилась посредине, коротким, но цепким взглядом охватила общество. Бородавки ведьм уставились на нее настороженно.

— Ага! Явилась! — приветствовала ее Старшая таким тоном, будто встречала загулявшуюся дочь. — Что скажешь?!

Полыхнул взгляд Второй тотчас притушенный ресницами — ее не пригласили к столу. Она выдержала маленькую паузу, чтобы новость произвела должно впечатление.

— Мы разгромили замок Вандеи и уничтожили ее саму!

По комнате пронесся тревожный шепоток. Старшая хмыкнула двусмысленно. Во-первых, с недоверием. Вандея была не просто могущественной колдуньей, подчинившей собственной прихоти уголок мира. Она воплощала саму Вечность, прожив на свете столько лет, что и подумать страшно. Тайную Рощу первые ведьмы Шабаша насадили когда-то очень давно. И давно не осталось ни одного великана-дуба, который бы помнил первых ведьм. А колдунья была. Древняя, как камни Лысой Горы. Поэтому Старшая посчитала заявление Второй, как минимум, легкомысленным. А во-вторых, со страхом, который неизбежно вызывают вести о решительных переменах и следующей за ними неизвестности. Что повлечет за собой смерть колдуньи? Этот вопрос Старшая никогда не рассматривала, потому что и помыслить не могла о ее смерти. Конечно, замечательно очистить мир от этих четверых чуждых существ — колдунов и колдуний, шляющихся то там, то сям. Но какие будут последствия? Никто не знает!

— Принесите-ка сюда Книгу! — велела она твердым голосом. — Посмотрим.

Хлопнули двери — кто-то вышел. Вторая стояла одна посредине комнаты, другие ведьмы раздались в стороны, подальше от нее. Она смотрела на Старшую. Обе понимали, что тот, кто сейчас одержит верх, тот и будет возглавлять Шабаш. Старшая, сохраняя невозмутимость всеми своими бородавками, пила чай и вприкуску с белым куском сахара.

Наконец Книгу внесли на вытянутых руках и бережно положили на расчищенное место перед Старшей.

— Хм, — сказала Старшая, отставляя чашку, — что-то книга похудела, как будто страницы вырваны да и переплет обтрепался.

Книга время от времени преображалась удивительным образом. Хранили ее в запертом чулане, и о подмене речи не велось. Иногда она вдруг становилась огромным томом в переплете из телячьей кожи с золотым тиснением, иногда — записной книжкой, не больше ладони с обтрепанными листами и грязными деревянными корками, а сейчас это был квадратный томик.

Ведьмы опять зашептались. Старшая нацепила на нос очки в металлической оправе и посмотрела поверх них на Вторую.

— Кстати, а где эта девчонка? Эта Отступница? — Старшая сделала вид, будто только что вспомнила об этом. На самом деле, она уже знала ответ. Знала, что девчонка опять улизнула. Таким нехитрым способом она напоминала всем остальным ведьмам, что соперница ее не всегда удачлива.

— Я не нашла ее, — невозмутимо ответила Вторая, внутри дрожа от нетерпения. — Да это уже не важно. Вандеи больше нет, колдовство ее рассеялось. И карту не соберет никто и никогда!

— Посмотрим, — ответила Старшая и открыла Великую Книгу.

Некоторое время страницы ее оставались пустыми, но затем появились черные буквы. Записи в Великой Книге были сделаны кое-как. Корявые строчки небрежно расползались в разные стороны, тут и там, точно пауки в паутине слов, сидели жирные кляксы.