Ниндзямэн

— Излишнее предупреждение, Тень, — бросила она в ответ.

— Рад, что это так. — Лично мне светиться на пару с бойцом Лиги было уж точно не с руки.

Вылазка за хакершей началась спустя три дня. Птицеклоны довольно долго следили за Блю, а потому я неплохо изучил как её маршруты, так и график, по которому она выбиралась из своего логова за продуктами и по своим хакерским делам.

— Вот она, — привлёк я внимание так и оставшегося безымянным лиговца, указав на неприметную фигурку в мешковатой тускло-коричневой куртке с накинутым капюшоном.

Тот кивнул, и мы двинулись за ней. Для слежки пришлось переодеться в цивильное, не забыв накинуть Хенге и прикрыть лицо высоким воротником и кепкой. Лиговец поступил аналогично, намотав на физиономию шарф и натянув капюшон. Что любопытно, несмотря на то, что Шива обращалась к нему по-китайски, разрез глаз у него был вполне себе европейский.

Мы мотались за девчонкой больше часа, умело сливаясь с прочими пешеходами, и без особых проблем оставаясь незамеченными. За это время Блю успела обзавестись парочкой солидных бумажных пакетов из супермаркета, что только замедляло её движение и перекрывало обзор. Именно поэтому она и не заметила огромного мужика, что шёл ей навстречу, задев его одним из пакетов и уронив его на тротуар.

— Эй, смотри, куда прёшь! — Рыкнул на неё бугай.

— Сам смотри! — Огрызнулась Блю, подняв на неожиданное препятствие взгляд. — Чёрт!

Девушка бросила второй пакет и поспешила убраться подальше от своего старого знакомого Хавьера по прозвищу Бита, бывшего помощника ныне покойного наркоторговца Малыша, который так же узнал виновницу всех своих бед.

— Ах ты сука! — Прокричал Бита, быстро выхватив из-за пояса небольшой в его огромной лапе пистолетик и выстрелив несколько раз в спину не успевшей удалиться достаточно далеко девицы.

Пули нашли свою цель — девичье тельце повалилось на асфальт, обагряя его кровью. Прохожие начали разбегаться кто куда, в то время как Хавьер подбежал к подёргивающемуся телу девушки, и, выплюнув фразу на мексиканском, ещё пару раз стрельнул ей в спину, после чего благополучно скрылся в ближайшем переулке, воспользовавшись всеобщим замешательством.

Соваться к месту расправы через суетящихся горожан смысла не было, тем более я уже слышал звуки приближающихся сирен.

— Передай своей госпоже, что эта ниточка оборвалась, — шепнул я своему невольному напарнику, после чего исчез в толпе зевак, обступивших место преступления.

Нда, хорошо не мне докладывать чересчур нервной в последнее время Шиве плохие новости. Но хоть на что-то этот недониндзя сгодится, его словам в любом случае веры больше будет. Ну а что же я? Мне предстоит немного подчистить следы за своей потенциальной сотрудницей, напарницей, начальницей, или что там она себе напридумывала. Впрочем, неважно. Несостоявшаяся борцунья с наркотрафиком пала от руки бывшего наркоторговца — пусть его роль и сыграл клон под Хенге — что стало для неё вполне логичным финалом. Мне же теперь предстояло убедиться, чтобы после неё не осталось всяких нехороших данных касательно моей персоны.

Было ли мне жаль Блю? Я уже давно отучился привязываться к тем, кто даже в мою команду не входит. Не поймите не правильно, я не считал всех 'не своих' каким-то там ресурсом, которым можно попользоваться и выбросить за ненадобностью, просто их смерти трогали меня не больше, чем смерть обычного незнакомого человека, пусть я и мог быть непосредственной, либо косвенной причиной их скоропостижной кончины. Как я уже говорил, отпечаток манговского мира всё же отразился на моём восприятии некоторых вещей.

Что же до Блю... Это был закономерный исход с её-то закидонами. И, учитывая крайне извращённое воображение некоторых криминальных боссов, если бы её поймали живьём... в общем, несколько грамм свинца в теле — не самый плохой вариант ухода из жизни. С другой стороны, даже если не сейчас, то потом мне всё равно бы пришлось разбираться с этой проблемой, в которую превратила себя девчонка, начав рыть под меня и вряд ли намереваясь останавливаться. Рано или поздно у неё скопилось бы непозволительно большое, я бы даже сказал опасное для здоровья, количество информации обо мне. А что до упущенных возможностей... всех денег не заработаешь, как говорится. В отношении вербовки ценных специалистов данное утверждение актуальности не теряет.

Кабинет комиссара полиции Готэма

Тем же вечером

Стоя возле открытой форточки и пуская на улицу клубы сигаретного дыма, Джим Гордон достал неприметный чёрный телефон и вызвал единственную позицию в списке контактов, подписанную как мистер Найт.

— Да, Джим, — после недолгого ожидания раздался в динамике хорошо знакомый искажённый голос Бэтмена.

— Ты просил сообщить, если станет что-то известно в деле об уничтожении банды Рико, — напомнил комиссар.

— Да, что у вас?

— Объявился Хавьер Гуэрра, правая рука Рико. Во всяком случае, судя по описанию очевидцев, это именно он.

— Что произошло? — Заинтересовался Тёмный Рыцарь.

— Нападение с применением огнестрельного оружия, — устало вздохнул Гордон, отправив окурок в пепельницу и прикрыв форточку. — Этот псих расстрелял безоружную женщину посреди улицы полной свидетелей при свете дня, после чего сбежал до приезда полиции. Найти его пока не удалось.

— Я займусь этим, Джим, — заверил Бэтмен старого друга.

— Не сомневаюсь, — кисло улыбнулся комиссар, склонившись над рабочим столом. — Что до деталей, жертва — Конни Торрес. Двадцать четыре года, безработная. Мы были на снимаемой ей квартире и... в общем, там уже давно никто не живёт. Но самое интересное, это орудие преступления. Мы нашли его в одном из мусорных баков в переулке, через который, видимо, уходил Бита.

— И?

— Если верить экспертизе, именно из этого ствола был убит Малыш Рико. Причём на пистолете два комплекта отпечатков — Биты и Торрес.

— В таком случае, возможно, именно Торрес была тем должником, которого Бита доставил Малышу, — сходу предположил Бэтмен, припомнив свои выводы непосредственно на месте преступления.

— Спросим у неё, когда она очнётся, — сказал Гордон. — Вернее, если она очнётся.

— Она жива?

— Скорее нет, чем да, но врачи сделали что могли — извлекли пули, остановили внутреннее кровотечение, но было задето сердце и лёгкое, так что сам понимаешь. Сейчас она в коме, подключена к системе жизнеобеспечения, и, если выживет, ещё неизвестно, как скоро придёт в себя.

— Значит, сейчас приоритет — Гуэрра. Возможно, он даст нужные ответы.

— Что за ответы ты ищешь? — Гордон слишком давно знал Бэтмена, чтобы понимать, что на данный момент разборка наркоторговцев интересует его меньше всего.

— По моим данным, Лига вновь объявилась в Готэме, но они хорошо затаились. Возможно, Бита приведёт меня к ним. Обеспечьте безопасность Торесс, Джим, она может быть ключевым звеном в понимании того, что произошло в Тот день.

— Мы держим её в полицейском госпитале, так что никто посторонний не знает, что она выжила, — сообщил комиссар. — И ты опять сводишь всё ко Дню Неповиновения.

— Когда дело касается Лиги Теней — да.

— Но мы не знаем, что тут замешана именно Лига.

— Они вновь объявляются в Готэме и тут же на сцену выходят люди, что до этого момента благополучно скрывались как от полиции, так и от меня. Я не верю, что это простое совпадение.

— Ладно, как знаешь, — Гордон устало откинулся в своём кресле. — Бита объявлен в розыск, дам тебе знать, если его удастся обнаружить.

— Спасибо, Джим, — поблагодарил Тёмный Рыцарь. — И держи людей наготове. На всякий случай.

Бэтмен отключился, а комиссар Гордон ещё какое-то время задумчивым взглядом сверлил телефон, после чего решительно убрал его в карман. Готэм — крепкий орешек. Он стойко держит удары, что наносят ему его же свихнувшиеся, либо обретшие сверхспособности жители. А полиция — уже далеко не то беспомощное, погрязшее в коррупции образование, неспособное защитить обычных граждан. К тому же, у Готэма есть и другие защитники. И какой-то там секте террористов, сколь бы древней и могущественной она не была, не сломить этот город!

Глава 17

Как я ранее уже замечал, все мои потуги в мозголомстве ограничиваются лишь использованием определённого вида печатей, воздействующих на разум того, на кого они наложены. Проблема в том, что воздействие, которое конкретная печать оказывает на объект, всегда одно и оно не особо сложное. Например, печать, не позволяющая болтать лишнего. Либо печать, способная вызвать к определённому человеку безграничное доверие на очень короткий срок. Именно её, вместе с печатью стирания нескольких последних минут памяти я использовал для легализации себя и проворачивания прочих делишек. Она же стала основой для целого комплекса печатей призванных сделать из бедного, хотя скорее бедового, мистера Гуэрра идеального Козла Отпущения. Для Лиги он должен был стать очередной ниточкой, потянув за которую, они выйдут на след своего обидчика. Дерзкого головореза Гидеона, разумеется, а не скромного наёмника по кличке Тень. Для Бэтмена Гуэрра — зацепка, что приведёт до сих пор пышущего негодованием Рыцаря к Лиге. Ну а для полиции он будет просто особо опасным преступником, которого неплохо было бы изловить.

В общем, планы на заранее изловленного мной Хавьера, у меня были серьёзные, и реализация их упиралась лишь в односложное функционирование ментальных печатей, не способных запрограммировать его на необходимые мне действия, и задать определённую поведенческую модель. Как обойти эти ограничения я уже придумал, оставалось лишь воплотить их в реальность.

Широкая обнажённая спина Гуэрра была отличным местом для нанесения сильно модифицированной печати, что повышает доверие. Обычно, для её установки мне хватает мимолётного касания к оголённому участку кожи и собственной чакры. Никогда бы не подумал, что обычное рукопожатие — такая удобная штука. С другой стороны, теперь понятно, почему в манговском мире оно не особенно распространено. Забавно, что там я об этом как-то не задумывался, объясняя все подобные непонятки разницей менталитетов. И вот теперь я выводил на спине наркоторговца сильно модифицированную печать, да не просто чакрой, а специальными чернилами, запас которых, пусть и не маленький, но далеко не безграничный, у меня ещё оставался.

Закончив, напитал своё творение чакрой, отчего оно засветилось тусклым синим светом и исчезло, не оставив на коже и следа, а я принялся нашёптывать лежащему без сознания Хавьеру то, что мне от него надо. Всё это получалось чем-то типа гипноза, если переносить воздействие моего творения на реалии этого мира. Мощного такого гипноза. Надеюсь, никого из местных шарлатанов от магии к телу Гуэрра не подпустят — ибо его дальнейшее пребывание в мире живых не планируется — и всё ограничится обычной в таких случаях экспертизой. В принципе, не должны, ибо выглядеть всё будет предельно естественно. По идее, если я нигде не напортачил. А такой вариант хоть и возможен, но маловероятен, ибо звание мастера печатей за красивые глазки не дают.

Вариант же с выживанием Биты мной даже не рассматривался, потому как после выполнения заложенной мной программы его разум пойдёт вразнос, превратив наркоторговца в форменный овощ, что... подозрительно. Эх, идеала не существует, даже если дело касается печатей. Подобное длительное и грубое воздействие на разум не пройдёт для него даром. Потому, если его сподобятся взять живьём — а если в дело вступит Бэтмен, такой вариант вполне возможен — последняя заложенная в многострадальный наркоторговничий мозг директива заставит его покончить с собой любым возможным способом. Например, задержать дыхание до потери пульса, да...

Эх, будь я специалистом в медицинских техниках, возможно даже усилил бы свою новоявленную пешку, чтобы он мог подольше подёргаться против таких то противников, ну да чего нет, того нет. Честно говоря, не просто творить, а даже думать о том, что я сделал, либо собираюсь сделать, мне не особенно приятно. Ибо всё это в некоторой степени заставляет почувствовать себя каким-нибудь Кирой, разве что без изуверской чёрной тетрадки. Эдаким бескомпромиссным манипулятором, ради своих целей жонглирующим жизнями людей. И то, что я творю подобное не ради своего непомерно раздутого эго — хотя, как знать... — меня не особо успокаивает. Всю вторую жизнь мой путь ниндзя был прямым и резким, как удар меча. Ну, не без исключений, конечно, но они лишь подтверждали правило. Теперь же... я не знаю, во что превращаюсь.

Казалось бы, и от своих принципов не отклоняюсь, благо их границы широки и размыты, но всё равно ощущение, будто меня сносит куда-то в сторону, не проходит. И самое скверное в том, что я знаю, в чём причина, но понятия не имею, как это изменить. Если вкратце, то всё дело в отсутствии чего-либо направляющего мой путь шиноби. Совершенно никаких указателей и ориентиров. Нет деревни и необходимости её процветания, во благо которой я мог бы творить настолько стрёмные вещи, что тот же Кира сделал бы себе сепукку от зависти. Нет семьи и друзей, за которых я мог бы вёдрами лить свою и чужую кровищу. Нет идеи, за которую и помереть (снова) не грех. Оставаться ниндзя, да стать самым крутым наёмником в этом комиксовом мирке? Это даже на цель не тянет. Так ради чего я корячусь? Ради чего творю херню направо и налево? Ну, кроме того, что мне за это платят. Да, я получил благодаря этому некоторую независимость и, возможно даже, свободу, но зачем они мне, если я их всё равно не использую, стараясь играть по правилам этого мира, просто плывя по течению? На все эти вдруг вставшие передо мной вопросы — кризис среднего возраста подкрался незаметно! — у меня на данный момент лишь один ответ: я не знаю.

Но одно мне известно точно, сейчас я остановиться не могу. Нет времени для длительных медитаций и самокопания, нужно действовать, причём быстро и решительно, если я не хочу потерять то, чего добился, пусть и не в полной мере осознавая, на кой оно мне сдалось. Главное, чтобы было, а уж применение всему найдётся: и ресурсам, и связям, и репутации. Благо, теперь я знаю, на какие вопросы мне следует ответить для себя в первую очередь. А ответы придут, рано или поздно. Так что, закончив подготавливать декорации для финальной сцены этого, без сомнения драматического, спектакля, я отправился собирать действующих лиц. В первую очередь, разумеется, я заглянул к так вовремя вызвавшей меня леди Шиве, которая приняла меня довольно холодно. Что, впрочем, было вполне ожидаемо.

— Ты подвёл меня, наёмник, — сразу пошла в атаку она, после чего начала осыпать меня потоком упрёков и обвинений, на что мне оставалось лишь спокойно хранить молчание, делая вид, что все эти слова не имеют ко мне совершенно никакого отношения.

— И что ты скажешь в своё оправдание? — Наконец решила поинтересоваться моим мнением Шива, заметив, что её усилия не приносят каких-либо результатов.

— Невозможно предусмотреть всё, — пожал плечами я и, не дав нанимательнице вновь зайтись обвинительной речью, продолжил: — впрочем, это... недоразумение всего лишь осложнило мою работу, о чём вам, мисс Фонг, волноваться не стоит. Раз уж я взялся за заказ, я его выполню.