Страна Арманьяк. Бастард. (1)

-Не грози кабальеро! — взвизгнул монах. — По поручения я действую епископа Тулузского. Доставляю ведьму и блудницу Марианну из Флеранса на разбирательство святейшего инквизитора Аквитании, Гаскони и Прованса. Данный случай требует его личного рассмотрения и ты кабальеро должен мне оказать содействие.

-Что ты там лопочешь жирный хряк? — я немного разозлился от того что не знал насколько он мне может что-то там указывать. Вот хрен его знает, какое отношение ко мне имеет инквизиторы и всякие епископы. Они власть церковная, а я... вообщем хрен его знает. С инквизицией в любом случае шутки плохи Да и визгливый голос монашка раздражал не в меру.

-Да как ты смеешь, у меня есть грамота... — монах выхватил из сумки висевшей у него через плечо, кожаный футляр и случайно им ударил Родена по морде...

Вот ей богу я не хотел такого развития событий. Какое мне дело, до этого доминиканца, этих стражников и их подопечной ведьмы. Правильно, никакого. Ехал себе и ехал. Тук вон... вообще предлагал свернуть перекусить. А так...

ПРОДА

Роден справедливо возмутился, встал на дыбы и лягнул францисканца передними копытами. Представьте себе удар копытом боевого коня весом чуть-ли не с тонну. Причем правое копыто угодило монаху точно в лоб.

Я конечно мог это предотвратить, но не успел... не великий мастер в верховой езде во первых, а во вторых... не захотел. Больно уж монах противный.

Францисканца откинуло в сторону, шмякнуло об повозку, по которой он и сполз на землю в бессознательном состоянии. Жирное лицо залило кровью. Ведьма как будто увидела, что случилось и визгливо расхохоталась.

Стражники, привстали, но увидев в руках Тука арбалет, живенько сели на место. Один, видимо старший среди них, даже примирительно поднял руки.

-Вы видели, что оный монах совершил предерзостный поступок, но моя рука его так и не коснулась... — поинтересовался я у стражников, положив руку на эфес эспады.

-Видели ваша милость. Совершенно предерзостный поступок совершил отец Бонифаций. Видно ведьма, ему разум и помутила, — стражники единогласно, с большой готовностью согласились и даже немного подкорректировали событие.

-Подтвердите, при необходимости? — я нащупал в мошне три серебряные монеты и кинул их стражникам.

-А как же ваша милость. Вот вернемся назад в Флеранс, и сразу подтвердим, — чуть ли не в пояс поклонился старший.

-Вот и отлично, — настроение начало понемногу подниматься. Да и монах остался вопреки моим опасениям в живых. Стражники снесли Бонифация с дороги и ободрав подол его же сутаны перевязывали голову. Францисканец постанывал, но пока в себя приходить не собирался.

-Кабальеро... кабальеро... подойди... — от неожиданности чуть не подпрыгнул. Звала меня ведьма.

-Ваша милость... — предостерегающе прошипел Тук, но я ведомый непонятной силой, спешился и подошел к клетке.

-Что ты хотела ведьма?

-Сильный... сильный... могучий мужчина... — прошептала ведьма. — Почему ты не боишься меня?

-Ты действительно ведьма?

-Да, — обыденно ответила девушка.

-Почему ты не запираешься, ты же знаешь что с тобой сделают.

-Буду запираться, сделаю себе только хуже, — пожала плечиками ведьма. — Спасибо тебе.

-За что? Я же тебе не помог... и не помогу.

-Не надо... меня не сожгут... нас сейчас мало жгут, все катарам... все катарам, потом, позже... позже будет страшно... — как в трансе забормотала девушка и вдруг пронзительно запричитала. — Тебя двое... вас двое... его двое. Один наш, другой не наш, один добрый, второй злой. Одному будет плохо, второму никак... нельзя тебе быть добрым, нельзя злым... ступай своей дорогой и найдешь их. Одного уже потерял... вторую потеряешь... иди, спеши... все равно успеешь и не успеешь...

-Ваша милость... мон сьор, да очнитесь вы...

— ... две... две отметины князя на тебе... одна на одном, другая на другом... он вас примет, они тебя примут... поделись кровью... поделись силой ... спасешь одну, одного, всех... дааай сиилу... — странные, непонятные слова заворачивались вокруг меня коконом и уносили в темноту... вдруг сильный толчок выбил меня из круговорота и я с удивлением обнаружил, что меня тащит за шиворот шотландец подальше от возка.

-Он м-о-о-ой... — страшно взвизгнула ведьма и забилась в конвульсиях, сотрясая клетку.

Два стражника бросили монаха и подскочив к возку, стали бить ведьму тупыми концами алебард. Старший подошел ко мне и участливо посоветовал:

-Ехали бы вы ваша милость... не надо вам тут находится, она так нашего капитана сгубила... как есть начисто сгубила, высох и за седьмицу помер.

-Матерь божья, она настоящая? — изумленно пробормотал я.

-А какая еще, — ухмыльнулся стражник. — Самая что ни на есть. Езжайте, сейчас отец Бонифаций очнется, вопросы начнет задавать. Оно вам надо?

Как в тумане добрел до рвущегося с повода и хрипевшего Родена, вскарабкался в седло, рванул галопом с места и смог остановится только проскакав с километр.

-Млядь... она настоящая... сука, она настоящая... — никак не мог распутать завязки сумки и достать флягу. Казалось если срочно не выпью пару глотков вина, помру на месте. Руки дрожали крупной дрожью, состояние было таким, как будто я сдал пару литров крови и пробежал потом пару километров.

-Тук... дай вина... — заорал я подъехавшему шотландцу и спрыгнул с коня.

-Давайте ваша милость подальше от дороги... там перекусим и винца попьем, а вам и полежать не мешает, — шотландец уговаривал меня как ребенка увлекая в лес. — Да и лошадкам не мешает отдохнуть, вон как жеребца загнали.

-Все... я в порядке... — забрал у Тука повод Родена. Сознание понемногу начало прояснятся, но руки продолжали дрожать. — Тьфу ты чертовщина...

-Она самая... — согласно кивнул головой шотландец. — Сильная ведьма, очень сильная...

-Расстилай скатерть, — я показал шотландцу на полянку. — Жрать хочу, не могу.

-Счас ваша милость, все сделаю... — Тук привязал повод и засуетился с едой. — Счас поедим, выпьем, полегче станет, тока мне не понятно монсьор какого вы к ней полезли...

-Болтай меньше... — я прилег на травку и не дожидаясь пока шотландец разложит еду приник к бурдюку. — Фу... божья благодать... вино жизнь возвращает. Вот скажи... много здесь ведьм... в Гаскони...

-Я это уже вторую вижу, хотя на первую, односельчане скорей всего наговорили... безобидная старушка была. Но говорят, их много. Я читал много книг. Так там все разложено по полочкам...

-Тьфу, ты... — я впился в кусок хлеба с сыром. — Я думал это враки...

-Да какие враки, монсьор, — Тук уставился на меня. — Мать наша церковь, совершенно определенно по этому поводу высказывается. Неужто не верите...

-Верю шотландец, конечно верю... — я постарался исправить свой промах. — Я о другом. Естественно церковь наша в своих утверждениях непогрешима. Но братец... ты должен понимать что некоторые слуги церкви используют веру в своих корыстных целях.

-Это как? — Тук ошеломленно застыл с куском мяса наколотым на кинжал.

-Ты что тупой? Вот скажи, какого хрена ты из монастыря сбежал?

-Я вам монсьор говорил... а... я понял о чем вы. Так-то не добрые сыны церкви... ну да в монастырях процветает пороки, стяжательство и корыстолюбие, сам в таком был... ну а какое это имеет отношение к ведьмам?

-Обыкновенное. Могут недобросовестно провести расследование, намеренно не обратить внимание на явный оговор, да много чего могут эти недобрые сыны церкви... вот я и думал, что... короче какая разница что я думал. Верую, истинно верую. Сегодня сам все на своей шкуре испытал... долбанная ведьма. Что сидишь, вино по кубкам разливай...

-Я знаете как испугался, чуть не обмочился... — Тук добавил вино в кубки. — Но потом как-то справился.

-Молодец! — похвалил я Тука и прислушался к своему организму. Тремор постепенно проходил, слабость тоже... еда и вино сработали. Это я еще хорошо отделался. Не будь шотландца рядом, бог знает что могло случится. Нет... твою же душу богу в качель, настоящая ведьма... допил вино и налил снова, — омерзительное чувство страха никак не хотело проходить.

Однако немного подкрепившись я приказал Туку собираться и мы опять двинулись в путь. Хотелось убраться как можно дальше из этих мест.

Местность так и оставалась практически пустынной, проехали еще одну разграбленную и сожженную деревеньку и только к исходу дня мы встретили живых людей. Группу монахов францисканцев возле небольшой придорожной часовни. Как не странно, я даже обрадовался увидев их, щедро одарил милостыней и кое-какой провизией. Монахи направлялись в Прованс, совершенно случайно сбившись в кучку и остановились на ночлег возле часовни, которую сейчас понемногу приводили в порядок. Кто-то совершенно загадил ее, именно в буквальном смысле слова и даже разбил каменную статую святого Варфоломея, чьего имени часовня и была.

Францисканцы по пути совсем обнищали и претерпели немало лишений. Проходящий отряд наемников, здорово их поколотил, ограбил и даже смеху ради подрал сутаны на мелкие клочки. Так что теперь монахи выглядели довольно живописно.

Меня этот факт здорово удивил. Я всегда считал, что церковь в Средневековье заправляла всем и монахи почти всегда были неприкасаемые, я не говорю о религиозных войнах, чем и пользовались, здорово беспредельничая и угнетая население. Это я о правильных монахах, принадлежащих к правильной конфессии. Сами подумайте, какой идиот в эпоху торжества инквизиции будет связываться с церковью. Живо на костер угодишь. Однако действительность оказалась совсем другой и никак не вписывалась в якобы исторические факты описываемые некоторыми авторами, особенно советскими.

— Отец Игнатий, а кто эти безбожники, которые так над вами поизгалялись? — поинтересовался я у одного из монахов. Улыбчивого крепыша, средних лет. Францисканец сидел на камне рядом со мной и пытался прутиками заделать прорехи в своей сутане.

-Рутьеры, сын мой. Они, безбожники. Прости им господь их прегрешения, — у монаха синел под глазом здоровенный бланш, на лбу запеклась кровью здоровенная ссадина, но он выглядел бодро и постоянно улыбался. Такой приятный в общении дядька.

-А опишите мне их.

-Безбожники, — отец Игнатий опять расплылся в улыбке. — С виду чистые безбожники.

-А серьезно.

-Отряд, человек семьдесят. По говору я понял что они фламандцы. В белых, длиной до колена, коттах. Половина арбалетчики, остальные пикинеры. Вооружены добротно, почти все в бригантинах*и пехотных саладах. Обоз с ними шел, несколько непотребных девок и разный сомнительный люд... да... капитан у них приметный. Очень высокий и худой, на через все лицо рубленый шрам. Лошадь у него тоже особенная. Настоящий андалузец, белый, без единого пятнышка. Звали его... дай бог памяти... Иоганн. Точно Иоганн. Нас было совсем собрались лишить жизни, но он не разрешил. Правда как раз он и приказал сутаны порвать. Вот и все что я знаю сын мой.

— И куда они направлялись? — поинтересовался я у монаха. Что-то совсем мне не хочется с ними повстречаться, исход этой встречи будет печален в первую очередь для нас.

-Куда, не знаю, сын мой. По этой дороге шли, по тому же направлению что и вы. Получается... нас они встретили вчера вечером... значит вас дети мои, они опережают на день пути... да, на день, может чуть больше.

Мда... похоже и деревеньки, их рук дело. Ну ладно, надеюсь в густо населенной местности они беспредельничать не будут. Местные сеньоры*, за истребление своих кормильцев быстро их на ноль помножат.

-Еще кто-нибудь за это время проезжал?

-Никого, сын мой. Война совсем опустошила эти места, — грустно покачал головой францисканец.

-Спасибо за сведения святой отец. Можем мы чем нибудь вам помочь? — монахи были мне симпатичны... какими-то настоящими они мне показались и хотелось сделать для них как можно больше... в рамках разумного конечно.

-Нет, сын мой. Вы и так сделали достаточно. Езжайте с богом, мы будем за вас молится,— отец Игнатий протянул руку для благословения. Остальные монахи тоже стали осенять нас крестными знамениями, кивали головами показывая как они будут усердно молится и дружно затянули какую-то молитву.

-Ну все... божья благодать нам теперь точно обеспечена, — сказал я Туку отъехав подальше.

-А как же монсьор, мы благочестивы аки агнцы божьи... — хохотнул шотландец.

-Не безбожничай еретик. А то сейчас сам тебя сейчас дубиной благословлю... — беззлобно ругнулся я. После общения с францисканцами гнетущее состояние оставшееся после ведьмы как рукой сняло, даже поднялось настроение. Вот и не уверуй после этого... надо добраться до церкви и заказать обедню во избавление. Мда, батенька... совсем ты в религию ударился, а раньше вроде не страдал излишней набожностью...

-Ваша милость, давайте вон за тот холм свернем, там и заночуем. С дороги не видно, да рощица там с речушкой, — Тук прервал мои размышления и показал рукой на видневшуюся невдалеке рощу. — Если хотите, можем до Монстарюка добраться, там постоянный двор должен быть обязательно.

— Нет, давай здесь. Вымыться хочу побыстрее, ведьма как излапала меня всего, грязным себя чувствую, — я чуть пришпорил Родена и свернул с дороги. На самом деле была еще одна причина по которой мне не хотелось ночевать в городе. Мы еще находились на землях принадлежавших семье Арманьяк, и совершенно не хотелось вдруг кем-то быть узнанным.

-А я бы не отказался, если меня бабенка половчее соберется полапать, — ухмыльнулся Тук.

-Сейчас я тебя полапаю... да не шарахайся, повязки-то надо сменить...

Место для ночлега оказалось отличным. Роща из ореховых деревьев, вся поросла высокой густой травой и кони с удовольствием за нее принялись, после законной порции овса конечно.

Осмотрел раны шотландца, правда сначала пришлось вскипятить воды и отмочить присохшие бинты. На груди все оказалось нормально, края начали подживать, а вот порез на ноге опять стал кровить. Оно и понятно, он поглубже, да и верховая езда не способствует заживлению, По хорошему бы, надо Туку отлежаться и вставать только в сортир с костыликом, минимум неделю... ан нет, не получается. Времени у нас нету... совсем, одна надежда на мазь и крепкое здоровье шотландца.

Оставил своего новоявленного эскудеро кашеварить, предварительно заставив вымыть руки и снабдив строжайшими инструкциями, сам-же полез в реку мыться. А потом разойдясь еще и Родена загнал в реку и хорошенько отдраил. Совершенно неожиданно приметил и набрал почти полсотни здоровенных раков. Один в один, похожих на современных, правда необычно крупных. Вода как раз закипела и я недолго думая в два приема отправил весь свой улов в котел.

Немного побаивался, вдруг французы в эти времена не очень-то жалуют раков, и я в очередной раз присяду в лужу, но все оказалось в порядке. Тук весь изошел от нетерпения, пока моя добыча сварилась. Слопали по паре штук, а остальное оставили на десерт, под вино.

Слопали сборный кулешик, отдышались и принялись с толком и расстановкой за вино с раками.

-Фу... куда так жрать... — я откинулся на седло и распустил пояс. — А ты ешь, не стесняйся, тебе как раненому герою положено. Разрешаю...