— Во времена твоей молодости, наверное, и обычных компьютеров не было?
— Обычные — были. Ты плохо знаешь историю, они появились за сто с лишним лет до моего рождения.
— А каково это, — спросил Рома, — жить двести лет? Ты не... гм...
— Хочешь спросить, не устала ли я? Нет, не устала. До тех пор, пока я приношу пользу, я продолжаю жить, потому что знаю, что в моей жизни есть смысл.
— А когда его не будет, что ты сделаешь? Пульнешь в голову из бластера?
— Нет, — улыбнулась Елена, — теперь уже нет. Когда моя жизнь мне надоест, я приду на поляну, поклонюсь идолу и уйду в двадцать шестой век. Там я начну новую жизнь и постараюсь забыть, что она виртуальная.
— А получится?
— Не знаю. Если не получится, всегда есть другой выход, ты его уже назвал. Но я надеюсь дожить до виртуальности в основном потоке времени.
— Идешь на рекорд? Какой он сейчас, кстати? Двести шестьдесят... сколько?
— Двести шестьдесят ровно. На рекорд я не иду, в списке самых старых людей планеты я в конце первой тысячи, мне только двести двадцать пять. Думаю, я проживу еще лет сто, больше моя душа не выдержит.
От этих слов Рому пробрал мороз по коже. Она так спокойно говорит о своей предстоящей смерти, без малейшей дрожи в голосе, вообще без страха... Рома никогда не смог бы так думать и чувствовать.
— Так ты напишешь отчет? — спросила Елена.
— А ты составишь мне компанию сегодня ночью?
Рома задал свой вопрос очень быстро, он понимал, что если хотя бы на мгновение задумается, стоит ли его задавать, то никогда не решится и будет потом жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. В конце концов, что ему грозит? Елена ясно сказала, что он ей нужен, значит, прямо сейчас она его убивать не будет.
Елена хихикнула. То, чего Рома боялся, не случилось — хихиканье Елены было добродушным.
— А ты смелый, — констатировала она. — Хорошо, составлю компанию. А ты успеешь отчет написать?
— Ради такого случая — успею.
— Вот и хорошо. Я пошлю тебе свой адрес на коммуникатор.
Остаток пути они прошли молча, погруженные в собственные мысли. А потом Елена села в роскошный "фольксваген" и поехала на запад, а Рома сел в свой потрепанный "мерседес" и поехал на восток.
8.
Подойдя к подъезду, Колян увидел огромный черный "шевроле тахо" с кенгурином, тонированными стеклами, восемью фарами на крыше и номером Х007ХХ. Мечтательное настроение мгновенно улетучилось, один только вид этого джипа мгновенно вернул Коляна с небес на землю. Колян громко и витиевато выругался. Проходившая мимо старушка вздрогнула и споткнулась, а потом вдруг осенила Коляна крестным знамением. Это было забавно.
Джип принадлежал тестю Коляна. Во всем мире вряд ли сейчас существовал кто-то еще, кого Колян так сильно не хотел видеть. Сейчас Иван Георгиевич олицетворял для Коляна все то плохое, что есть в настоящем и чего не будет в будущем, потому что этого не должно быть никогда. Как хорошо, что в будущем таких людей больше не будет...
Если быть полностью справедливым, отношение Коляна к тестю не было однозначно отрицательным. Колян относился к Ивану Георгиевичу с большим уважением, как к настоящему профессионалу, потому что профессионал заслуживает уважения даже тогда, когда совершает преступления. Пару лет назад у Коляна был период увлечения военной историей, тогда он прочел мемуары Гудериана и при их чтении у него возникало примерно такое же чувство. Гениальный полководец остается гениальным полководцем, даже если служит плохим ребятам. Гениальный аналитик и организатор тоже остается гением, даже если по совместительству он еще и бандит.
Иван Георгиевич был гением в своей области. Совместить руководство целой армией бандитов со службой в милиции круто само по себе, но так умеют и другие. А вот то, что Иван Георгиевич не имел личной охраны и что ни один желтый журналист не имел на него никакого компромата — вот это было по-настоящему круто.
Колян вошел в подъезд и поднялся на лифте на одиннадцатый этаж. Перед входной дверью в квартиру он остановился и некоторое время настороженно прислушивался к происходящему внутри, как будто сквозь бронированную дверь можно что-то расслышать. Наконец, Колян глубоко вдохнул, выдохнул и вставил ключ в замочную скважину.
Он надеялся незаметно для Ивана Георгиевича просочиться в свою комнату и отсидеться там, пока он не уйдет. Но надеждам Коляна не суждено было сбыться.
Когда Колян открыл дверь, Настя как раз пробегала из одной комнаты в другую мимо прихожей.
— Папа! — закричала она и попыталась броситься Коляну на шею, но смогла всего лишь обхватить его за бедра. Ей было всего пять лет и на шее папы она могла повиснуть лишь с посторонней помощью либо используя что-нибудь из мебели как промежуточную ступеньку.
В следующую секунду в дверях гостиной нарисовался тесть.
— Здравствуйте, — вежливо произнес Колян.
— Здорово! — громогласно поприветствовал его Иван Георгиевич и протянул для рукопожатия здоровенную лапищу, похожую на ласт моржа. — Как грибы?
— Никак.
— Совсем-совсем никак? Ух ты! Мобилу новую прикупил?
Колян проследил взгляд тестя и обнаружил у себя на поясе коммуникатор из двадцать шестого века. Черт побери!
— Типа того, — пробормотал Колян, пряча глаза. — Так, ничего особенного.
— Можно посмотреть?
— Да нет там ничего интересного.
— Ну-ну, не жидись, — зарокотал тесть густым басом. — И не скромничай. Не бойся, не сломаю.
С этими словами Иван Георгиевич ловко сдернул коммуникатор с пояса Коляна и впился взглядом в экран.
— А чего связи нет? — спросил Иван Георгиевич, перевернул мобилу, прочитал маркировку на тыльной стороне корпуса и глаза его полезли на лоб.
Колян попытался вспомнить, что написано на обратной стороне коммуникатора, и не смог.
Иван Георгиевич впился в лицо Коляна испытующим взглядом и, похоже, увидел то, что ожидал увидеть.
— Пойдем, поговорим, — сказал он. — Сдается мне, у тебя есть, что рассказать.
9.
Гвидон распаковал ноутбук и сформировал над деревянным столом виртуальный монитор.
— Твою мать! — высказался капитан.
Столь эмоциональная реакция удивила Гвидона. Но, обернувшись, он увидел, что реакция относится вовсе не к ноутбуку. В коридорчике напротив двери стоял щуплый молодой человек, в руках у него была древняя фотокамера с гигантским объективом, это чудо антикварной техники уставилось своим стеклянным глазом прямо в Гвидона, а в недрах камеры что-то щелкало. Увидев, что его заметили, молодой человек щелкнул еще раз, после чего поспешно ретировался. Капитан устремился за ним, но вскоре вернулся. Вид у него было злобным и растерянным.
— Бесполезно, — сказал капитан. — Там на станции такая толпа собралась... Идиоты, блин. А если бы это теракт был?
Гвидон не отреагировал на эту реплику. Во всех временах люди, увидев что-то необычное, ведут себя одинаково — собираются в толпу и тупо наблюдают, что будет потом. Бороться с таким поведением бессмысленно.
— А кто это был? — спросил Гвидон.
— Папарацци хренов, — ответил капитан.
— Кто-кто?
— Папарацци. Ну, это журналисты такие, которые всякие вещи фотографируют... как бы это сказать-то... Ну, известного человека в голом виде...
— У нас это считается преступлением, — заметил Гвидон.
— А у нас нет. К сожалению. Блин, что сейчас начнется...
— Извини, — сказал Гвидон. — Я не профессиональный полевой агент, я обычный полицейский, честно говоря, я и сам не понимаю, почему москомп направил к вам именно меня...
— Кто-кто направил?
— Москомп. Компьютер, управляющий Подмосковьем.
Капитан странно скривился.
— У вас там матрица? — спросил он.
— Какая матрица? — не понял Гвидон. — Ты о чем?
— Не бери в голову. Эти гоблины от тебя что хотели? — капитан махнул рукой в сторону соседней комнатушки, где отдыхали побитые Гвидоном милиционеры.
— Да я и сам не понимаю, — развел руками Гвидон. — Наверное, я вел себя очень подозрительно, они вычислили меня с первого взгляда. Подошли, потребовали предъявить документы, в паспорте им что-то показалось подозрительным...
— Ты им паспорт из будущего показал? — перебил капитан Гвидона.
— Нет, конечно. То есть, да, из будущего, но не в том смысле. Это точная имитация российского паспорта вашего времени. Наверное, не совсем точная.
— Олег! — заорал капитан. — Олег, Сергей! Бегом сюда!
В комнатку протиснулись два незадачливых милиционера. Гвидон с удовольствием отметил, что у Сергея кисть правой руки сильно опухла. На вывих не похоже, а вот ушиб точно имеет место, причем неслабый ушиб. А может, еще и растяжение связок добавилось, очень уж он морщится. В следующий раз будет думать, прежде чем руки распускать.
Олег увидел ноутбук и грязно выругался, но не злобно, а восхищенно.
— Так он взаправду из будущего? — спросил Олег.
— Взаправду, — ответил Гвидон. — Ты мне лучше скажи, зачем вы меня остановили?
Олег неожиданно стушевался. Он пожал плечами, опустил взгляд и уставился на пол между собственными ботинками.
— Лучше давай я тебе скажу, — вмешался капитан. — Эти два дебила увидели лицо кавказской национальности и решили снять денег.
— Как это снять денег? — не понял Гвидон.
— Как обычно. Вначале паспорт потребовали, посмотрели прописку... она у тебя есть, кстати?
— А что такое прописка?
— Дай глянуть.
Капитан открыл паспорт Гвидона и бегло пролистал его.
— Есть прописка, — сообщил он, ткнув пальцем в штамп о месте жительства. — А это действительно подделка?
— Действительно, — подтвердил Гвидон.
— Очень качественная подделка. Только надо было бумагу состарить, паспорт совсем новеньким выглядит, подозрительно. Хотя... — капитан перелистнул страницу, — тут написано, что он выдан неделю назад. Беру свои слова обратно.
— Я все-таки не понял, — сказал Гвидон. — За что они хотели взять с меня деньги?
— Нашли бы за что, — буркнул капитан. — Набрали, блин, обормотов ... Нет, давай лучше сменим тему, а то эта уж больно противная... А вы что стоите? Вон отсюда!
Олег поднял глаза и спросил:
— В рапорте что писать?
— В каком рапорте?
— О сегодняшнем происшествии.
— Правду! — рявкнул капитан. — Пошел вон!
— Они коррумпированные? — спросил Гвидон.
Он вспомнил, что в старые времена некоторые полицейские злоупотребляли своими полномочиями и нарушали законы, такие полицейские назывались, кажется, коррумпированными...
— Недоделанные они, — сказал капитан.
Он перелистнул паспорт Гвидона и вдруг сделал странное движение, как будто чуть не подавился.
— Ты в самом деле Гвидон? — спросил он.
— В самом деле.
— А я — Миша, — представился капитан.
— Очень приятно, — сказал Гвидон и протянул руку для рукопожатия.
В соседней комнате зазвонил телефон. Миша поднял трубку и представился, оказалось, что звание Гвидон опознал правильно, а фамилия Миши была Власов. В течение следующей минуты Миша много слушал и мало говорил, а реплики его были главным образом односложными:
— Да. Нет. Короткое замыкание. Нет. Пробки выбило и все. Ну, еще подымилось чуть-чуть. Не было никакого взрыва, только хлопок. А я откуда знаю? Я же не электрик. Да они еще и не то скажут! Да, все нормально. Рассосется через пять минут. Да какое это задымление, ерунда одна. Да, все под контролем. Так точно.
Миша нажал пальцем рычаг, торчащий из базы телефона в том месте, где раньше лежала трубка. Гвидон обратил внимание, что трубка была связана с базой витым шнуром, раньше Гвидон полагал, что в этом времени такие телефоны уже устарели.
Пару секунд Миша стоял в задумчивости, а затем решительно крякнул и стал крутить дисковый номеронабиратель. Судя по выражению Мишиного лица, связь установилась, но абонент не отвечал. Миша начал заметно нервничать.
— И по мобиле отсюда не позвонишь, — буркнул он себе под нос.
Но тут невидимый собеседник снял трубку.
— Добрый день, — сказал Миша. — Илья? Это Миша Власов. Да-да, тот самый. Илья, скажи мне, я на наркомана похож? Нет, никаких проблем, просто скажи, похож или нет. Тогда слушай. Я сейчас на "Теплом Стане", у южного выхода, в нашем закутке, а передо мной сидит пришелец из будущего. Гвидон, ты из какого века?
— Из двадцать третьего, — сказал Гвидон.
— Из двадцать третьего, — повторил Миша в трубку. — Он кавказской национальности... Нет, я не накурился и не напился, я же тебя специально спросил, похож я на наркомана или нет. Да, кавказец из будущего, зовут Гвидон Алиханов. Да не издеваюсь я! Случилось вот что. Мои гоблины стали снимать с него деньги, начали прессовать, он психанул, одному орлу руку вывихнул, а потом пальнул для острастки из бластера в воздух. Да, самый настоящий бластер, как в звездных войнах. Ничего не спалил, но входная дверь в щепки. У него еще с собой компьютер переносной, увидишь — сразу поймешь, что из будущего. Сейчас спрошу. Ты зачем к нам приехал? — обратился Миша к Гвидону.
— Я должен установить контакт с властями, — сказал Гвидон. — На ноутбуке у меня записана информация, которая очень пригодится вашим властям. Первого сентября у вас состоится большой теракт. Триста с чем-то погибших, большинство из них дети.
Миша присвистнул. Он повторил в трубку все, что сказал Гвидон, а потом некоторое время слушал собеседника.
— Хорошо, — сказал Миша после долгой паузы. — Прямо сейчас и поедем. Алиханов Гвидон Хусаинович, серия... номер... выдан... Да, тут еще одно, его какой-то папарацци сфотографировал. Да тут такое творилось... И еще насчет двери, я доложил, что было короткое замыкание в проводке, но, знаешь... Да, обеспечь, пожалуйста, ты уж постарайся. Хорошо. Едем. Счастливо.
Миша положил трубку на базу, повернулся к Гвидону и сказал:
— Поехали.
10.
Максим и Колян вернулись в двадцать пятое августа 2004 года, примерно через час абсолютного времени после того, как убыли в будущее.
Когда они вышли к "бээмвухе" Максима, припаркованной на обочине, Максим испытал странное и нелепое ощущение, как будто все, что происходило с ним за последние дни, было сном, потрясающе реальным, неотличимым от яви, но все-таки сном. Летающие тарелки вместо дымящих и грохочущих автомобилей, умные компьютеры, путешествия к звездам, черный колпак силового поля над поляной с машиной времени, сама машина времени, в конце концов — все это куда больше походило на ожившую мечту, чем на реальность. Не все в будущем было гладко, но никто не обещал, что во сне не будет элементов кошмара
Максиму казалось, что он ушел в лес, задремал на часок, проснулся и теперь возвращается домой. Лишь коммуникатор образца двадцать шестого века, лежащий в кармане камуфляжной куртки, не позволял поверить, что это был сон. Максим обратил внимание, что у Коляна коммуникатор висит снаружи, на ремне. Максим хотел было сказать ему об этом, но передумал. Вряд ли кто-то обратит внимание на странную мобилу — внешне коммуникатор из будущего практически не отличается от обычного сотового телефона. С первого взгляда точно не отличишь.
