Детский сад

— Странный расклад, — прошептала Селена и, наугад дотянувшись до полотенца, взяла его промокнуть лицо. — Иди сюда. Тебе повезло. Ещё два бака с тёплой водой есть.

Она ожидала, что и он безапелляционно скажет: "В трусах!", но мальчишка подошёл ближе и негромко сказал:

— Только не спрашивай ни о чём. Обещаешь?

— Обещаю.

Она сказала это спокойно, предполагая увидеть на его теле синяки или порезы, как у других детей из его команды.

Когда он начал раздеваться, сначала её удивило, что под той же, одинаковой для большинства из его команды одёжкой: плотной лёгкой курточкой и штанами из той же ткани — оказался ещё и комбинезон, тоже довольно плотный, прилегающий к телу. Потом, ещё раз взглянув на неё, словно напоминая: "Ты обещала!", он вылез из этого комбинезона. И Селена некоторое время молча рассматривала его тело... Ступор. У неё ступор... Она повторяла это слово с паузами, потому что мыслей не осталось никаких. Ступор. Потому что такого на свете быть не может.

Коннор исподлобья смотрел на неё, а она — на него: на узкие мальчишеские плечи — в пятнах бронированной кожи, на предплечья, пронизанные странными венами, больше похожими на проволоку или провода (и сознание снова кричало: "Этого быть не может!"). Он повернулся к ней спиной — и она увидела позвоночник в каких-то заклёпках-пластинах. Он снова повернулся к ней и сжал кулак, показывая: кожа натянулась — и провода под ней засияли-замерцали. Так, значит, это не татуировка? Она-то думала, что магическая татуировка — поэтому и кажется бегучей. А это мерцали под кожей провода!

Когда Коннор понял, что девушка рассмотрела всё, он положил ей руку на плечо и заглянул в глаза. Его обычно тёмные глаза внезапно посветлели и на мгновение сверкнули металлическим отблеском.

— Поэтому я показал им идиота, — заключил мальчишка и шагнул в бак с водой.

Через минут пятнадцать она завернула его в полотенце. Голова болела от вороха обрушившейся на неё информации, но девушка всё ещё пыталась что-нибудь сообразить. И всё-таки нужной информации было маловато.

— Коннор, я правильно поняла, что эти двое не могут справиться с демонами?

— Правильно, — вытираясь спереди концом полотенца и подставляя девушке спину, отозвался мальчишка.

— Что произошло у изгороди? Почему Джарри... — Она не сумела сформулировать толком. — Почему Джарри оказался в крови?

— Мы сначала не поняли, что за "лётка". Не думали, что там полицейские. Думали — обыкновенные облётчики из города, которые довольно часто проверяют примыкающие к городу территории. А когда увидели, что полицейские, Джарри велел мне бежать к тебе — предупредить, как вести себя с ними. Мы не думали, что "лётка" принадлежит военным.

— Не поняла. Ещё раз. Почему Джарри в крови?

— Мы держали вход в деревню на равных. А когда Джарри отослал меня, он полностью взял на себя поддержку входа.

— Секунды — и он в крови, — задумчиво сказала Селена.

— Но выстоял, — спокойно возразил Коннор.

— Ты считаешь, что его состояние называется "выстоял"? А смог бы он без тебя держать вход?

— Он сильный. Смог бы. Потом бы долго отлёживаться пришлось, но смог бы.

— А эти — двое? Смогли бы?

— Ты о полицейских? — пренебрежительно переспросил мальчишка. — Нет, — уверенно сказал он. — Они слишком много занимаются не тем, чем нужно. По ним видно сразу. Хотя обычно эльфы и вампиры очень сильные. Но эти давно не тренировались.

Селена не стала переспрашивать, в чём именно давно не тренировались Аэрон и Траян. Её волновало другое. Кое-что в голове начало складываться, появилась некая логическая цепочка, что сделало её мысли жёсткими и деловитыми. Поэтому она спросила о главном на данный момент:

— Если он сильней, почему так покорен этим?

— Он чувствует вину — из-за меня, — спокойно ответил Коннор. — А вина всегда ослабляет. И это не единственная вина. Ещё он чувствует вину из-за тебя. Я не успел рассмотреть, из-за чего именно. Он почувствовал, что я просматриваю его, и закрылся.

Неожиданно для себя Селена стукнула кулаком по стене и отвернулась, снова скривившись: чёрт, чёрт, чёрт!.. Коннор изумлённо спросил:

— Я тебя расстроил?

— А ты не видишь?! — крикнула девушка, снова стукнув в стену.

— Нет! — резко ответил Коннор. — Ты закрылась, как только заговорила о Джарри. Я ничего не понимаю. Я бы понял, если бы тебе было его жаль. Но то, что я вижу, я не понимаю! Скажи — чтобы я понял.

Его слова — ушатом холодной воды. Сжала зубы. И жёстко сказала:

— Пока сказать не могу. Я ещё не определилась.

— Я... открылся тебе, — угрюмо сказал мальчишка.

— Хочешь честно? Я не знаю, как сказать, чтобы ты понял. Это слишком сложно.

Она хотела добавить, что, несмотря на то что он выглядит взрослым, а его суждения отличаются вообще очень взрослыми интонациями, он не сможет понять, что такое любовь. Да и что говорить о любви, если, думая о ней, она уверена только в своих чувствах... Поэтому она отвернулась, судорожно вздохнув, и тёплая ладошка снова коснулась её спины:

— Не плачь. Лучше...

Но и Коннору пришлось прерваться.

В ванную комнату без стука и предупреждения влетели Мика, Ирма и Колин. Правда, последний мгновенно затормозил и попытался выйти задом, будучи волком. Но Ирма то ли машинально, то ли специально захлопнула за собой дверь, и Колин упёрся в неё задом и заскулил.

Даже Коннор растерялся, но Селена, помня, что он прячет, быстро накинула сползшее было с него большое полотенце на его плечи. Мальчишка схватился за концы и натянул большое полотенце чуть не на голову.

— Что случилось?

— Тебя не дождёшься, — недовольно сказала волчишка девушке и с любопытством заглянула в капюшон из полотенца, из которого виднелся только нос Коннора. — Селена, мы тут подумали... А почему Джарри заперли? Он же из деревни и так никуда?

— Селена, ты здесь много чего не знаешь, — вмешался Мика, — но, если эти двое здесь будут больше суток, этот Траян проголодается, а Джарри у него в сарае заперт.

— И, Селена, Джарри там голодный! — снова оборвала его волчишка, жалобно заглядывая в глаза девушки.

А Колин просто заскулил, глядя на них снизу вверх.

— На твой первый вопрос ответить легко, — сказал Коннор и потёрся носом о полотенце. — Джарри — очень сильный маг. Полицейские знают об этом и боятся, что он всё-таки сбежит из деревни. Но, пока он слаб, они сделают (если уже не сделали) вокруг сарая заклинание сторожевого круга. Ну... Ещё они точно знают, что сбегать он не будет, но им нужно, чтобы он сидел там.

Селена прикусила губу. Первая идея появилась. Наверное, из-за напряжённой ситуации. Бывало у неё такое. Только вот с исполнением идейки будет туго. Если, конечно, дело дойдёт до исполнения. Оптимальный вариант: надо выманить полицейских из деревни — к демонам-машинам. Вопрос — как?

Сутки — сказал Мика. Сутки вампир не будет трогать Джарри. А потом? Что будет потом, когда не будет Джарри, а эти двое не смогут выбраться из деревни, в которой собрано столько беззащитных детей?

Мозги откровенно кипели.

А ещё Координатор. Если он найдёт того человека, который ему нужен... Того мальчика, который ему...

Она уставилась на Коннора.

— Что? — насупившись, спросил мальчишка.

— Нам надо поговорить. — Она взглянула на насторожившихся Мику и волчат и уточнила: — Наедине.

Мальчишка-вампир молча вышел из ванной, за ним очень неохотно — оборотни.

Селена закрыла за ними дверь на крючок и села на пол, прислонившись к стене и закрыв глаза. Она ничего не сказала, но Коннор быстро оделся в свой комбинезон и присел напротив. Собираясь с мыслями, Селена высказалась:

— Коннор, примерно я твою историю представляю. Поправь, если что не так. Ты, наверное, с детства отличался огромной магической силой. Так? — Он кивнул. — Тебя изучали и пробовали сделать силу ещё громадней. Для чего тебе внедрили в тело всякие штучки, названия которых я не знаю. Ты и в самом деле стал очень сильным. И тебя решили вывезти из города. Зачем — не знаю. Но по дороге что-то случилось. И Джарри, один из твоих сопровождающих, решил, что погибли все, поскольку сам еле выжил в той аварии. Так? — Он снова кивнул. — Но ты выжил. Коннор, кто тебя нашёл в пригороде? И от кого ты потом сбежал?

— Откуда ты знаешь? — с трудом шевеля губами, шёпотом спросил мальчишка.

— Тебе что-нибудь говорит слово "координатор"?

— Нет.

— Так откуда ты сбежал?

Он посмотрел на неё неожиданно спокойно, а потом некоторое время водил пальцем по плиткам пола. Потом поднял глаза и так же абсолютно спокойно сказал:

— Об этом я пока не готов рассказывать.

— У меня голова болит, — сообщила ему девушка и встала, чтобы выйти из ванной комнаты.

В коридоре она некоторое время бездумно глядела на детей, которые насторожённой стайкой стояли напротив двери. Наконец, её взгляд сфокусировался, она машинально кивнула детям и пошла в свою комнату.

Переживать нельзя. Отдыхать нельзя. Она снова машинально подняла руку к "хвостику" из волос. И отдёрнула. Волос. Её волос остался у Джарри!.. И что из этого? Она с ним всё равно связаться не может. Пока он не захочет... Некоторое время она смотрела и не видела. Ничего, кроме лица, которое слишком быстро стало родным...

Резкий стук привёл её в себя.

— Кто там?

— Селена! Скажи ему, пусть не командует! — завопила Ирма, ещё только распахивая дверь в её комнату.

"Не смей уходить от детей, дура, — жёстко велела себе девушка. — Они тебе доверились, так будь добра оставаться с ними до конца!" Она быстро подошла к волчишке, нетерпеливо переминающейся у двери, но не заходящей, и подняла её на руки. А Ирма быстро обхватила её за шею и крепко обняла.

— Он здесь новенький, а раскомандовался.

— Ничего и не раскомандовался, — сухо сказал появившийся в дверном проёме Коннор. — Я сделал ей замечание.

— Ирма, миленькая, выйди, я должна снова наедине поговорить с Коннором. Не обижайся, ладно? — Селена чмокнула волчишку в щёчку и поставила на ноги.

Проходя мимо Коннора, Ирма быстро показала ему язык. Мальчишка от неожиданности только рот раскрыл и не сразу опомнился.

Селена устало присела на кровать. Хочется спать. Хочется отдохнуть. Хочется посидеть в полной тишине и в полном одиночестве: не привыкла столь активно общаться даже со взрослыми людьми, что уж тут говорить о ситуации с детьми!..

— Скажи этому Мике и оборотням, что они должны меня слушаться!

— ... А почему они должны тебя слушаться? — оправившись от изумления и глядя на него во все глаза, спросила Селена.

— Потому что здесь только одна группа — моя.

Девушка испытующе посмотрела на него, кашлянула и тихо сказала:

— А вот фиг тебе... Здесь только одна группа — моя.

Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Мальчишка смотрел непроницаемо, но упрямо. Селена — спокойно, потому что вместо колючих сейчас, потемневших глаз Коннора она, наконец, видела то, что нужно сделать в первую очередь.

— Скоро у нас обед и "тихий" час, — ровно сказала девушка. — И у меня к тебе есть просьба. Однажды Джарри сказал, что маг этого дома из-за внутреннего предвидения оставил мне свои колдовские или магические книги. То есть магу было дано неясное предчувствие, что его книги понадобятся чужаку. Мне бы хотелось, чтобы ты с ребятами побродил по домам деревни. А вдруг ты или кто-то из них тоже что-нибудь найдёте?

— Что такое "тихий" час?

— Время дневного сна. За ночь вы вряд ли выспались, так что, я думаю, сегодня дневной сон вам будет очень даже нужен. И у меня ещё одна просьба. Личная. У Колина трудности с перекидыванием. Он защищал сестру, пока они бегали вдвоём. Поэтому чаще был в личине зверя, чем человека. Джарри ему однажды помог, использовав заклинание трансформации. Если ты знаешь такого рода заклинание, помоги Колину.

— Помогу, — тоже ровно сказал Коннор. И внезапно спросил: — Ты меня отдашь этим — из-за Джарри?

— Нет.

— Почему?

— Они собираются убить Джарри. Если выдам тебя — убьют и тебя.

На этот раз мальчишка не смог сдержать своих чувств. Он удивился так, как удивился бы нормальный маленький человек.

— А с чего ты решила, что нас убьют? Они же сказали, что арестовали Джарри.

— Мне нужен последний штрих для полноты картины. Если ты мне ответишь, я объясню, почему я так решила. Помнишь, ты мне сказал, что Аэрон и Траян не выглядят тренированными? А какими они выглядят? Я так поняла, что они защищены каким-то полем, не дающим тебе рассмотреть всё в подробностях. Но что-то же ты увидел?

— Они кабинетные, — пожал плечами Коннор. — Они, конечно, по роду своему занимаются привычными для рас магическими тренировками, но в основном они технари, правда, военные технари. Я так вижу их силу... — И осёкся, глядя на неё испуганно. — Они не полицейские!

— Вот теперь я поняла всё, — задумчиво сказала Селена. — А то всё вспоминала и понять не могла, почему они себя так ведут. Помнишь, как Аэрон ударил Джарри? А потом вы все бросились к Джарри — прикрыть его от эльфа?

— Помню. И что?

— Перед тем как я его ударила, он встал так, чтобы убить Джарри — ударом по голове. Вспомни. Вспомни его позицию. Эти двое ищут вас не для того, чтобы задержать, а чтобы убить. Впечатление такое, что они фанатики, которые, например, пытаются что-то сделать из смеси техники и магии. Впечатление такое, что они хотят избавиться от вас, как от свидетелей. Вот только чего? Неудачного эксперимента?

— Это ты про меня — эксперимент? — тихо спросил Коннор, напрягшись.

Буквально слетев с кровати, Селена в несколько шагов очутилась рядом с ним и встала на колени, обняла его — ему-то отступать было некуда, у самой двери стоял.

— Мальчишка! Попробуй ещё раз так о себе сказать!

Он вздрогнул — вырваться из её объятий, и замер. Девушка погладила его по плечам, по голове. И вздохнула, когда он неловко положил подбородок ей на плечо. "Не слишком ли много этого мне? — с горечью подумала она. — Мало того, что событий — водопад, так теперь плакать над судьбой мальчишки-киборга!"

— Я собираюсь выкрасть Джарри, — сказала она, наконец, и не стала задерживать Коннора, когда он отпрянул от неё.

— Как это — выкрасть?

— Ну, судя по всему, он тоже не догадывается, что его собираются убить. А он мне нужен очень сильно. Он мой учитель. Он мой помощник во всём. Поскольку, как ты сам говоришь, у него чувство вины из-за всего, он вряд ли захочет, чтобы его похищали для убийства. Так что мне остаётся только одно: выкрасть его и объяснить ситуацию так, как я её вижу.

— Я!.. — напористо начал мальчишка и осёкся, наткнувшись на её внимательный взгляд. Уже спокойней он спросил: — Ты примешь мою помощь?

— Приму.

Он кивнул и ушёл.

А Селена позволила себе ещё минуты три поразмышлять, снова тяжело присев на кровать и облокотившись на колени.

В школе всю жизнь она училась на тройки. В выпускном классе, однако, был эпизод, который сейчас вспомнился очень ясно. Каждый урок математичка начинала с пятиминутки — с устного счёта. В одно прекрасное утро пятиминутка затянулась. Из десяти примеров все решили половину быстро. Застряли на шестом. Селена (тогда — Лена) сидела за последней партой и недоумевала. Предыдущие примеры она через раз решила — с грехом пополам. Но как решать этот — сообразила быстро. И теперь оглядывалась на одноклассников, не понимая, почему отличник-медалист и лучшие математики класса пребывали в явном тупике, давая довольно странные ответы. Математичка постепенно начинала злиться. А Селена всё не решалась поднять руку, хотя видела, что ответ легчайший. Наконец, когда один из учеников снова дал неверный ответ, она не выдержала и неуверенно подняла руку. Учительница назвала её фамилию раздражённо: мол, уж ты-то могла бы сидеть и молчать. Но Селена встала и назвала ответ. Секунды спустя математичка со вздохом облегчения сказала ей спасибо и велела садиться. Ни слова упрёка сильным ученикам. Но, уже взрослой вспоминая этот эпизод, Селена поняла: ребята из класса привыкли решать сложные примеры — и не увидели возможности простого решения. Её, эту возможность, увидела она, плохо знавшая математику, но любившая устный счёт...