Я посмотрел на Эксгарда, но он опустил веки и едва заметно качнул головой, словно говоря: не верь, но и не пытайся что-либо предпринять сейчас.
— Рома? — произнесла Лойа, испугано посмотрев на меня.
— Что за хрень?! — воскликнул я. — Мне казалось, что здесь нас ждет защита, а на самом деле с нами обращаются, как с преступниками!
— Роман! — сурово сказал куратор, положив руку на мое плечо. — Все будет в порядке, сейчас главное добраться до моего Ордена и встретиться с начальником. Вы расстанетесь совсем на немного, обещаю.
Я тяжело вздохнул, подошел к девушке и нежно обнял ее за плечи, прошептав на ухо несколько утешительных слов.
— Боже мой, сейчас расплачусь, — усмехнулась инквизиторша, презрительно посмотрев в нашу сторону.
Мне сильно захотелось врезать по ее надменной роже, но я удержался и спокойно последовал за серафимами в летательный аппарат. Люк со свистом закрылся за моей спиной, и самолет, оторвавшись от земли, быстро взмыл в небеса.
Забавной чертой в конструкции летающего ящика являлось наличие прозрачного пола, через который открывался воистину поразительный вид. Прямо под ногами простирались бесконечные ряды величественных зданий белоснежного ослепительного цвета. Они блистали так ярко, что из глаз невольно текли слезы, но оторваться от созерцания сего чуда было невозможно.
— Сестры, не подскажите, кем является эта дама с красными волосами? — поинтересовался альбинос у сидящих напротив закованных в доспехи серафимов.
— Сестры? — удивился я.
— Именно, — один из воинов снял шлем, обнажив прекрасное женское лицо, — из-за своеобразного головного убора наши голоса сильно искажаются и нас часто путают с мужчинами. — А вообще, твой спутник, мастер, является последним серафимом мужского пола, все остальные бойцы — девушки. Что же касается встреченной вами инквизиторши, то ее зовут Константа, и я бы не советовала пересекаться с ней слишком часто. Она совсем молодая и прославилась своей дикой ненавистью к демонам. Некоторое время назад Константа была вольной охотницей на сбежавших из Ада преступников, а потом ее нашел лидер Инквизиции и сделал своей ученицей. Девушка оказалась настолько талантливой, что за несколько лет достигла одного из самых важных постов в Ордене, и теперь знаменита на весь Рай. Ее сердце холодно, как лед, а некоторые говорят, что ей вообще чужды какие-либо эмоции.
— Надеюсь, с Лойей все будет в порядке, — протянул я, рассматривая простирающиеся под ногами постройки.
Внезапно судно прекратило движение, послышался пронзительный свист, и створки входного люка разъехались, пропустив внутрь салона яркие солнечные лучи. Крылатые воительницы разом встали, будто по команде, разбились на две шеренги, и вышли на узкий парапет, к которому пришвартовался воздушный корабль. Покинув самолет вслед за Эксгардом, я встал между серафимами, стараясь не смотреть по сторонам, ибо мы находились на столь большой высоте, что поверхность невозможно было разглядеть из-за проплывающих внизу облаков. При этом отсутствовали какие-либо намеки на перила, и я невольно ужаснулся, представив, насколько долгим было бы падение вниз.
Девушки, стоящие впереди и замыкающие шеренги перевели копья из вертикального положения в горизонтальное, образовав некое подобие шлагбаума, а затем медленно двинулись вперед. Я сразу понял, что это вовсе не почетное приветствие, а банальный конвой, ибо в мире давно почивших меня вряд ли считали гостем. Я был пленником, в силу чрезвычайных обстоятельств получивший доступ туда, куда попадает далеко не каждая освободившаяся из телесной оболочки душа. Странно, что белокурый куратор послушно следовал рядом со мной. В голову снова полезли противные, не дающие покоя вопросы.
Вскоре мы остановились перед широкими металлическими воротами, над которыми незнакомым, но, тем не менее, совершенно для меня понятным языком было написано: "Орден Серафимов. 989 этаж".
— Эксгард, — слегка толкнув спутника локтем, произнес я, — каким образом я понимаю все, что говорят окружающие и могу читать надписи? Ведь мне незнаком ваш райский язык!
— Ты хорошо знаком с Библией? Если да, тогда для тебя вряд ли затруднит вспомнить миф о Вавилонской башне. Напомню, что именно в то время Господь смешал все наречия и алфавиты, дабы люди не могли понимать друг друга. С точки зрения религии, Бог просто щелкнул пальцами, и все люди сразу стали говорить по-разному, а с точки зрения реальности, он запечатал ту часть мозга, где хранилась информация о первоначальных, божественных словах, и человечеству пришлось заново учиться говорить. Но, когда душа попадает в Рай, печать разрушается, блокировка спадает, и новый житель небес обетованных начинает свободно общаться на истинном наречии.
Нисколько не удивившись ответу (а чему вообще может удивляться оказавшийся в Раю человек), я, окруженный эскортом серафимов, покорно проследовал в Орден. Пройдя по ярко освещенному коридору, стены которого были покрыты неким подобием ракушечника, мы миновали еще одни ворота, на этот раз менее толстые, и оказались в огромной круглой комнате. В центре помещения стояло здоровое кожаное кресло, больше всего похожее на трон, на котором восседал упитанный лысый старичок с длинными, опускающимися до груди, усами. Одет дедуля был точно также как Эксгард, за исключением многочисленных знаков отличия, вроде аксельбантов и эполетов, украшающих плащ незнакомца. При нашем появлении он встал, снял очки, тщательно их вытер и водрузил на место, а затем пристально посмотрел на меня.
— Конвою удалиться, — строго приказал старик.
Когда девушки покинули помещение, Эксгард подошел ближе к трону, встал на одно колено и склонил голову. Я и не думал следовать его примеру.
— Я чувствую страх и смятение в сердце мастера, — протянул дед. — Мое имя Петр. И я не тот, который некогда стоял у врат Рая, а лидер ордена Серафимов, крылатых воинов небес обетованных. Могу я узнать ваше имя?
— Роман Кузнецов, — холодно ответил я.
— Хм, — протянул начальник, жестом приказывая куратору встать. — Вам известна истинная цель визита в наши края?
Вдруг я заметил небольшое квадратное окно в дальнем углу комнаты, за которым виднелись острые шпили высоких башен, утопающие в нежных облаках. Вид был воистину великолепен, я смотрел, как завороженный, и совсем забыл о том, что ко мне обратились с очередным вопросом.
— Роман! — сурово произнес Эксгард.
— Ах, извините. Как объяснил мне спутник, Противовес должен отвлечь армии мирикури от Земли и заставить их атаковать Врата. Так как мастера и нарушителя баланса нельзя разделять, я здесь за компанию.
— Не совсем верно, — усмехнулся Петр, усаживаясь на кресло. — Понимаете, мы считаем, что Противовес необходимо уничтожить.
— Не понял? — прошептал я, ощущая, как холодеет сердце.
— Вам, простому смертному, неизвестна истинная сила хрупкой девушки с фиолетовыми волосами, прибывшей из далекой вселенной, — наматывая ус на палец, сказал старик. — Подобное оружие ни в коем случае не должно попасть в плохие руки....
— Вот и защитите ее! — крикнул я.
— Это нелогично, — заметил собеседник. — Мы не уверены, что сможем уничтожить войска интервентов. Есть большая вероятность падения врат и полного уничтожения Рая. На Ад, обещавший нам посильную поддержку, рассчитывать не приходиться. Вместо очередной дикой бойни мы просто избавимся от того маяка, который влечет к себе злые помыслы миллионов богов, и решим все проблемы одним разом. Что вы думаете?
Я не верил своим ушам. Меня жестоко предали, затащив в западню, а теперь хотят лишить самого дорогого. Вдруг я заметил, что окошко погрузилось в тень.
— Мне понятны ваши чувства, мастер, однако после смерти Противовеса порвется духовная связь между вами, и все воспоминания, связанные с девушкой, исчезнут. Обещаем, что она погибнет быстро и безболезненно.
— Зачем вы спрашиваете меня? — поинтересовался я, наблюдая силуэт огромного летающего корабля, проплывающего за окном.
— Понимаете, мы хотим, чтобы все было более гуманно. Люди на Земле часто усыпляют домашних животных, если они становятся бешеными и начинают угрожать жизни. Вы, как хозяин, держащий Противовес на невидимом проводке, должны порвать эту энергетическую пуповину, таким образом, облегчив нам работу и ослабив страдания девушки. Ведь сейчас, сидя одна в застенках Инквизиции, она жутко страдает, лишенная вашего присутствия. У вас есть шанс избавить систему Земли от проклятых мирикури навеки. Утратив Противовес, они вернутся восвояси не солоно хлебавши.
— Мирикури не отступятся никогда, — произнес молчавший все это время Эксгард. — Их Аватар уничтожит всех, кто отберет у него источник невиданной силы. Падет Рай и падет Ад.
— Молчать!! — взревел Петр, вскакивая с места. — Запомни, мастер, если ты добровольно не порвешь связь, то ее порвем мы! Знаешь как? Физическим устранением носителя! Тебе выпадает шанс спасти наши миры, и вернутся домой живым и невредимым, забыв все испытанные тобой ужасы, а ты колеблешься!
— Понимаете, — спокойно произнес я, подойдя к окну и уставившись на металлический корпус громадного судна, парящего в нескольких метрах от меня, — сейчас я точно убедился в том, что немного ошибся вратами. Вы, мать вашу, чертовы изверги и не имеете никакого права называть себя воинами Рая!!
Разбежавшись, я ногой высадил хрупкое стекло и спрыгнул вниз, приземлившись на крышу медленно летящего воздушного корабля. Больно ударившись о твердую обшивку я, подхваченный порывом ветра, едва не скатился с корпуса самолета, но успел зацепиться за какую-то железную штуковину. Поднявшись, мне удалось преодолеть несколько метров по пути к кокпиту аппарата, но высотный ветер мешал двигаться, поэтому пришлось продолжать путь на четвереньках. Вдруг я заметил Эксгарда, спрыгнувшего вслед за мной, а теперь медленно идущего по направлению ко мне. Замечательно, белокурый куратор решил помочь спасти Противовес!
Однако я ошибался. Приблизившись, альбинос с размаха заехал по моему лицу. От удара я отлетел на добрый метр, больно ударившись о торчащие повсюду загадочные устройства. Зато теперь все сомнения развеялись как дым — меня предали. Конкретно предали.
— Глупец! — воскликнул куратор, нанося очередной удар. — Все, что от тебя требовалось — забыть чертову девку и отвести беду от наших миров! Неужели она так важна для тебя, что даже жизни миллиардов людей не имеют никакого значения! Подумай о том, что ждет планету! Или ты хочешь нести груз вины вечно?!
— Единственный груз, который я буду нести, это ответственность за ту, которая мне доверяет! Я уверен, что вы все таким грузом не обременены, уроды!
— Роман, вернись, иначе мне придется убить тебя!
— Меня убьют все равно, рано или поздно! Я никогда не отрекусь от Противовеса, никогда!
— Выбор сделан, — спокойно произнес Эксгард, доставая из спрятанных под полой плаща ножен меч. — Я не смогу тебе помочь, извини.
Альбинос приблизился ко мне, внимательно посмотрел в глаза ледяным взглядом, крепче сжал рукоять и.... положил оружие рядом со мной.
— Теперь тебе пригодиться хороший клинок, — повернувшись ко мне спиной, сказал куратор. — Сейчас я не смогу объяснить всех нюансов происходящих событий, однако вскоре тебя найдет один человек и введет в курс дела. Отныне за тобой будут охотиться все, кому не лень, так что будь осторожен и надейся только на себя. И еще, — Эксгард указал рукой на едва видневшуюся вдалеке башню, — это обитель святой Инквизиции. Там сейчас держат твою девушку.
— Почему ты помогаешь мне? — удивленно протянул я.
— Потому, что за восемь сотен лет согрешил дважды. До свидания.
Не сказав больше ни слова, серафим перепрыгнул на каменный парапет стоящего рядом здания, выбил окно и скрылся внутри. А я остался лежать на крыше корабля, пытаясь собраться с мыслями.
Огромное яркое солнце, гораздо большее по размерам, чем земное, и при этом не создающее слишком высокой температуры, частично скрылось за горизонтом, а я продолжал лететь в неизвестность. Не спуская взгляда с красного шпиля башни Инквизиции, я размышлял, каким образом освободить Лойу. Как преодолеть десятки километров в совершенно незнакомом мире, дабы успеть спасти ее от гибели? Как? Я поднялся, осторожно подполз к краю и посмотрел вниз. Высота гигантская, а поблизости нет ничего, куда можно перепрыгнуть. Хотя, можно попытаться забраться внутрь судна и расспросить обо всем пилотов....
Крепче схватив рукоять подаренного меча, я попытался прорезать им обшивку фюзеляжа, однако не сумел оставить на неизвестном металле даже царапины. Оставался только путь к кокпиту. Медленно и осторожно преодолев несколько метров, я, свесившись с крыши, попытался помахать лезвием перед кабиной пилотов, но с ужасом обнаружил, что никакой кабины вовсе не было. Летательный аппарат представлял собой прямоугольный ящик без каких-либо намеков на окна или двери. Для чего он предназначался и куда летел, оказалось загадкой.
Вдруг на горизонте появились два объекта овальной формы, быстро приближающиеся к моему судну. Сделав несколько кругов около летающего "гроба", неизвестные аппараты зависли в воздухе, а затем, набрав внушительную скорость, врезались в металлическую обшивку. Сразу после этого раздалась пара глухих, едва слышимых взрывов, превративших ровный прямоугольный фюзеляж в некое подобие раздутой бочки. Я едва не скатился вниз, но снова сумел зацепиться за длинную узкую трубку, являющуюся, судя по всему, антенной. На этот раз мое положение было куда опаснее. Я висел, нелепо дергая ногами, на огромной высоте и не имел никакой возможности забраться на крышу деформированного корабля. Ладони начали предательски потеть от страха, а металлический прут, за который мне удалось уцепиться, стал выскальзывать из рук. Еще секунда, последние сантиметры спасительной трубы, секундное ощущение невесомости и здравствуй длительный полет к земле.
Но сегодня мне не суждено было умереть. Через мгновение я больно ударился спиной о твердый предмет, внезапно появившийся на пути к поверхности. Не успев толком понять, что произошло, я начал стремительно спускаться вниз. Быстро удалялись от меня пушистые облака, купаясь в лазурном небе. Еще секунда падения и резкий удар сотряс мое тело. Теряя сознание, я рухнул на землю, и все, что мне удалось увидеть до погружения в небытие — исчезающий в небесах скоростной летательный аппарат.
Я пришел в себя от чьего-то тихого хихиканья. С трудом открыв глаза, я узрел сидящую рядом девчонку лет двенадцати с рыжими, заплетенными в пару хвостов на макушке волосами. Незнакомка была одета в рваные зеленые ласины, такого же цвета шорты, серую куртку с капюшоном, а на ногах носила черные блестящие башмаки. Она протягивала мне какой-то листок и смеялась, закрыв рот рукой.
Взяв в руки бумагу, я едва не отключился от ужаса — на небольшом плакате была отчетливо нарисована в цвете моя физиономия, а внизу подпись: живой или мертвый.
— И сколько же денег назначили за мою голову? — поинтересовался я.
— Сразу видно — новенький, — рассмеялась девчонка. — В Раю денег нет, есть система накопления процентов. За каждое доброе дело житель небес получает разные прибавки к счетчику добрых дел. Чем больше процентов на счете, тем выше он поднимается по лесенке. Вот, например, чтобы стать серафимом нужно девяносто четыре процента. Обычно за разнообразные подвиги начисляют всего несколько долей, а за тебя обещают целых двенадцать! Но, не бойся, я тебя не выдам.
