Банды Маратона

Смерть.

В дверь тихо постучали, но входить не стали. Незримый посыльный произнес лишь одну фразу:

— Он согласен.

Ответ не требовался. Эльмер допил молоко и вытащил из-под подушки узкую длинную шкатулку. Открыл крышку и бросил взгляд на два коротких изогнутых клинка со скошенными остриями. Ритуальное оружие валхаларов традиционной эльфийской ковки. Обвитые тонкими корешками священного ясеня рукояти, необычной формы гарды, стилизованные под семена этого дерева. Легко гнущийся, но невероятно острый и прочный металл — гордость лесных кузнецов. Ножны из молодой коры, пропитанной смолой и особым отваром — эластичные и гибкие, не высыхающие множество лет.

Эльмер пристегнул оружие к предплечьям и спрятал руки в широких рукавах. После достал из кармана заранее написанное завещание и перечитал. По традиции, мстить за месть было нельзя — если мастер погибнет во времяwan'khatta,ученики не имеют права казнить победителя.На всякий случай Эльмер назначил преемником младшего наставника. Эльф очень не хотел, чтобы плоды долгого кропотливого труда рассыпались ежечасно.

Положив листок на видное место, Эльмер покинул хижину. Путь его лежал к городским воротам, а оттуда на север, к окруженной лесом клеверной поляне. Это место с давних времен использовалось для дуэлей городской знати, но и простые жители знали о нем. Одни называли его поляной крови, другие выбирали менее поэтические названия.

За все время пути Эльмер не покидало чувство, что за ним следят. Он то и дело оборачивался, но в предрассветном мраке не видел ничего подозрительного — даже ветер не колыхал высокие стебли.

Наверное, нервы.

Чуткие уши не ловили опасных звуков — неподалеку пробежал заяц, где-то в лесу коротко взвыл волк. Ни шагов, ни шелеста одежды, ни биения чужого сердца. Только свое позорно колотится.

Эльф успокоился и без оглядки добрался до поляны.

Враг уже ждал. Меж стволов белела шуба, в руке поблескивал черный меч. Восточная сталь — хороший выбор. Что же, пришла пора узнать, насколько хорошо этот лысый упырь.

Эльмер поднял руки, сбрасывая рукава кафтана. Одно неуловимое движение, и в ладонях уже дрожат верные ритуальные кинжалы. Никогда не подводившие, разившие без промаха и сожаления.

Ох, — выдохнул противник. — Я не знал, что ты девушка. Сказала бы сразу — принес бы тебе букетик.

— Молчи, — холодно прорычал Эльмер.

Подобная насмешка не смогла вывести его из себя. Грубое деревенское оскорбление — этот гад не достоин быть сыном Леса. Плебей паршивый.

— Слушай, может, я извинюсь, и мы все уладим. Чего ты так взъелась из-за этого тролля.

— Я — мужчина! — взвизгнул Эльмер. — Проявляй уважение, смерд!

Хватит разговоров. Убийца прыгнул, взметнув полы кафтана. Клинки ударили разом, сверху вниз, враг встретил их своим мечом и отскочил назад. Он не спешил атаковать, экономил силы. Черное острие постоянно двигалось, кивая из стороны в сторону словно змея. Но Эльмер не смотрел на оружие, он наблюдал за глазами соперника.

Они могли сказать о многом. Как враг поступит в данный момент: предпочтет уклониться или контратакует? Выберет обманное движение или рубанет наотмашь? Соплеменник тоже разглядывал убийцу с легкой улыбкой. О боги, как же Эльмер ненавидел эти тонкие, омерзительные губы. Как хотелось ему срезать эту усмешку с лица одним выпадом.

Дуэлянты медленно пошли по кругу, не опуская оружия. До восхода оставалось еще слишком много времени, солнце не успеет ослепить одного из бойцов. Эти движения — лишь ритуальный танец, а не попытка занять более выгодную позицию.

Эльмер ударил снова, Далан с легкостью уклонился. Наемник старался запомнить каждый его жест и понять, на что он способен. Лысый же, казалось, вообще не хотел драться. Только оборонялся, не пытаясь уколоть в ответ.

При этом враг неотрывно смотрел куда-то за спину Эльмер. Дешевая уловка — на такое даже уличная шпана не клюнет.

— Не шурши травой, — прошептал Далан.

Ха, тоже мне командир нашелся. Убийца назло пнул ногой клевер.

— Идиот, не шуми.

Новый прыжок, очередной отскок. И этот холодный хмурый взгляд, глядящий не на соперника, а куда-то вдаль.

— Дерись как мужчина, ты, безродный пес!

Далан размахнулся — ну наконец-то, хоть какое-то веселье. А затем заставил Эльмер изрядно струхнуть. Лысый со всей силы метнул клинок прямо ему в голову. Наемник успел присесть, над ухом громко хрустнуло, по спине покатилось что-то твердое, будто ветка упала. Но до ближайшего дерева было не меньше десяти шагов.

Враг бросился в атаку с голыми кулаками. Традицияwan'khattaзапрещала убивать безоружного противника, но и просто стоять и смотреть Эльмер не собирался. Он сжался, чуть наклонился и приготовился вспороть брюхо лысому.

Руки уже метнулись вперед, клинки задрожали в предвкушении свежей крови. Далан вдруг прыгнул как дикая кошка, Эльмер инстинктивно отшатнулся, и в этот момент плечо пронзила острая боль. Да еще сверху упала тяжелая туша. Дуэлянты кубарем покатились в траву. Оказавшийся сверху враг зажал наемнику рот и придавил здоровую руку к земле.

Он мог бы с легкостью сломать Эльмер шею или перерезать горло его же клинком, но противник просто лежал, вслушиваясь в тишину.

И тут наемник различил далекое, едва ощутимое биение сердца. И натужный писк натягиваемой тетивы.

— Прощай меня.

Убийца мотнул головой.

— Быстро!

А он неплохо разбирался в правилах и обычаях валхаларов. Искупить вину можно было не только своей кровью, но и любой другой — по желанию того, кто творил месть. Для этого Эльмер должен был простить врага и назначить ему цель.

На самом деле это придумали вовсе не для избавления от бремениwan'khatta,а наоборот — чтобы сделать мучения врага еще невыносимее. Слабый духом боялся за свою жизнь, и тогда ему предлагали убить родственника или близкого. Провинившийся избегал смерти, но страдал всю оставшуюся жизнь — что гораздо страшнее небытия. Очень часто наказанные таким образом обрывали муки самоубийством.

— Ты не ведаешь, с кем столкнулся. Это ассасин.

— Вранье! — Эльмер удалось сбросить ладонь с лица. — Не пытайся выкрутиться — не выйдет!

— Дурак, он шел за тобой от самой стены. Кто-то нанял его, чтобы избавиться от тебя. Подумай, кому выгодна твоя гибель.

Далан говорил шепотом, который мог услышать лишь эльф. Ассасин вряд ли бы сумел сориентироваться по столь тихому звуку, но стрелял он чертовски метко. Промедление играло дуэлянтам явно не на руку.

— В общем, как хочешь. Сейчас я свалю, а ты разбирайся с этим фанатиком сам. Как думаешь, кто быстрее закончит свое дело — он или ты?

— Зачем тебе меня спасать?

— Во-первых, я не хочу играть с тобой в кошки-мышки. Во-вторых, мне нужен дом и покровитель. Твоя школа вполне сгодится. Ты же не против, если я поживу у тебя немного?

Лысый расслабился, за что и поплатился. Эльмер ударил его в пах, сбросил с себя и откатился в сторону. Такого шума ассасину вполне хватило. Секундой позже вторая стрела торчала из-под лопатки эльфа. Наемник рухнул на живот и сдавленно застонал.

— Давай, не медли, — рыкнул Далан.

— Я... прощаю тебя. Я... хочу, чтобы ты пролил кровь ассасина.

— Умница, — Быстрый потрепал соперника по волосам.

Глава 16

Пустынник отлично ориентировался на звук и колыхания травы. Далан воспользовался этим и метнул подальше свои ножны. Секундой позже в направлении их приземления просвистела стрела.

Эльф вскочил, как спугнутый заяц, и двумя рывками добрался до дерева. Успел как раз вовремя — в глухим ударом в ствол вонзилась вторая стрела. Далан снял шубу, выждал немного и бросил ее в траву. Смертельный снаряд поразил одежду на лету. Не медля ни секунды, Далан выскочил из укрытия и побежал к цели. Пожилой мавр в глубоком капюшоне уже натягивал тетиву, но с ушастым ему не тягаться. Тренировки, опыт — это хорошо, но человек все равно оставался человеком. Медленным, как черепаха, по сравнению с сыном Леса.

Далан по звуку понял, что лук готов к выстрелу — его части так скрипели, что еще немного и развалятся. Эльф ушел в сторону, краем глаза заметив просвистевшую рядом стрелу. Между ним и ассасином оставалось не больше десяти шагов — у старика не было никаких шансов выстрелить еще раз. Но чтобы лишний раз не рисковать, Далан метнул в пустынника отобранный у Эльмер кинжал. Острие вонзилось прямо в шею, и ассасин упал, захлебываясь кровью.

Жаль допросить не получилось, хотя эльф и так догадывался, кто послал третью силу на эту дуэль. Как-никак, стреляли не в Далана, а в его противника.

Вытерев клинок об одежду мертвеца, Далан вернулся к соплеменнику. Тот лежал ничком и скрипел зубами. Любое движение отдавалось жуткой болью. Впрочем, ему несказанно повезло. Лук у ассасина был не абы какой, а композитный — невероятно мощный на ближних дистанциях.

Обе стрелы прошли навылет, окровавленные кончики пробили даже толстый кафтан и торчали наружу.

— Ты как? — спросил Далан, присаживаясь на корточки рядом с раненым.

— Больно, — прошипел Эльмер.

— А так?

Солдат слегка коснулся пальцем оперения. Наемник взвыл и весь затрясся.

— Ну давай, наслаждайся моментом, — прорычал эльф.

Далан размахнулся и ребром ладони ударил в основание черепа. Эльмер гулко выдохнул и рухнул ничком. Пока соплеменник пребывал в недолгом забытье, Далан обломал наконечники стрел и вытащил древки. Положив наемника спиной на шубу, чтобы хоть как-то остановить кровь, солдат попытался расстегнуть кафтан. Эльмер тут же пришел в сознание и ударил спасителя по рукам.

— Ты чего?

— Не трогай меня!

— Идиот, у тебя две дыры чуть ниже плеча!

— Не прикасайся, я сказал!

— Неженка чертова!

Пришлось кое-как обмотать раненого рукавами шубы и завязать плотным узлом. Пока спутники доковыляли до городской стены, белый мех стал темно-красным почти весь. К счастью, перед рассветом нижний круг блаженно спал и никто не обратил внимания на странную процессию. А если даже и обратил... кого вообще волнуют окровавленные бродяги? Не они первые, не они и последние. Трущобы — это вам не квартал знати, тут всякое случается.

Стражники у ворот школы выхватили кинжалы и едва не набросились на Далана. Эльмер вовремя остановил своих цепных псов и велел открыть ворота. Солдат довел наемника до крыльца его хибары и усадил на ступеньки.

— Разогрейте воды и принесите чистых тряпок, — велел Быстрый. — Или бинты, если есть.

Хмурые орки в кожаных куртках и капюшонах даже не шелохнулись, пока мастер не повторил приказ.

— Теперь-то ты разденешься? — спросил Далан. — Посмотри, весь в кровище. Если не перевязать нормально — подохнешь через пару часов.

— Пошел вон, сам перебинтуюсь.

— Да чего ты такой стеснительный! Нам, между прочим, под одной крышей жить.

— И не мечтай, — выдохнул Эльмер, облизав ссохшиеся губы.

— Ты обещал...

— Я не отказываюсь от своих слов. Получишь койку в бараке.

— Так не пойдет. Твои фанатики-ученики замочат меня ночью как пить дать. Они уже наверняка знают, зачем мы с тобой ходили за стены. Поэтому поделишься жилплощадью, не облезешь.

— Через четыре дома вниз по улице стоит бордель. Там есть баня. Для начала помойся и постирай одежду — от тебя воняет канализацией. А там видно будет.

Охранники и еще несколько учеников принесли котелок кипящей воды и бинты. Мастера занесли в хибару, но после вышли всем составом. Далан пожал плечами и отправился по указанному адресу.

В подворотне сидела троица оборванцев и грелась у затухающего костерка. Эльф подошел к ним и бросил окровавленную шубу в огонь. Мех мгновенно занялся и окутался пламенем. Солдат немного постоял, провожая любимую одежду в последний путь, и продолжил поиски борделя.

Подходящее здание в окрестностях было лишь одно. Добротное, двухэтажное — с зелеными стенами и ржавыми листами на крыше. К кирпичной каминной трубе был привязан шест с флюгером, выполненном в виде голой девки, крутящейся сами понимаете на чем. Вывески заведение не имело, но оный флюгер говорил о многом.

Рядом со зданием стояла небольшая пристройка — настоящий бревенчатый сруб без окон. Видимо, та самая баня.

Далан отворил дверь, над головой тихо звякнул колокольчик. Внутреннее убранство не просто говорило, а кричало о том, что вы попали в бордель. Ядрено-розовая побелка на стенах, расписанная алыми сердечками, фривольные картины со сценами совокупления и весьма необычная люстра. Подсвечники представляли собой фигурки обнаженных женщин с запрокинутыми головами, изо ртов которых, собственно, и торчали свечи. Талый воск бледными каплями застыл на бронзовых грудях и животах, как бы намекая на то, что происходит на втором этаже.

Туда, кстати, вели сразу две широкие лестницы, а между ними втиснулась стойка администратора. Заведовала приемом посетителей сонная дородная гномиха с огромными сиськами, удерживаемыми похожим на броню корсетом.

— Девочки спят, — недовольно буркнула она. — Приходите позже.

На облезлую и исцарапанную столешницу легла полновесная золотая монетка. Гномиха мигом преобразилась лицом и захлопала ресницами, всем своим видом намекая, что готова выполнить любое желание почетного гостя.

— Кого изволите, господин? Есть орчихи — сущие бестии, троллихи-мастерицы и даже огриха. Матумбу настоятельно рекомендую — она доведет до исступления даже племенного жеребца.

Секса хотелось до умопомрачения, но бегать потом к Шаману с просьбой вылечить какую-нибудь экзотическую гадость... Уж лучше потерпеть.

— Мне бы баньку растопить. Девочек не надо.

Гномиха смерила эльфа подозрительным взглядом и крикнула:

— Гарик, поди сюда!

Из подсобки вышел тощий как скелет тролль с усталым, осунувшимся лицом. Видимо, администраторша выпила из него не только кровь, но и все соки. Выслушав поручение, тролль позвал за собой.

— А одежду постираете?

— Разумеется, господин, — нежно произнесла гномиха и тут же прорычала: — Гарик, ты все понял?

Бедняга молча кивнул.

В бане Далан просидел часа два, не меньше. Вытряс до голых прутьев четыре веника, потратил два куска мыла и стер до мохнатого ворса мочалку. В перерывах охлаждался в предбаннике и заодно следил, чтобы никто не спер спрятанный под лавкой меч.

Гномиха, видимо растаявши от столь щедрой оплаты, принесла поднос с большой глиняной кружкой и кувшином кваса. Выставляя посуду на столик, карлица то и дело касалась эльфа грудью или бедром и недвусмысленно улыбалась. Пришлось собрать всю волю в кулак и спрятаться в парилке от греха подальше.

Вымывшись, Далан нацепил влажные, пахнущие мылом рубаху, штаны, опоясался мечом и потопал к школе. На выходе из борделя гномиха послала эльфу воздушный поцелуй и пригласила зайти еще, на что Далан ответил лишь невнятным кивком.

После горячего пара очень хотелось есть, но солдату пришлось задержаться — у ворот школы ошивалась целая толпа вооруженных головорезов. Не меньше трех десятков самых разных рас в кожаных куртках и дешевых кольчугах. Далан юркнул в подворотню и оттуда наблюдал за странными гостями.