Тёмные пути

— В прошлый раз Остарджи сказал, что эти трое живых временами пропадают, — внезапно сказал Эррамун. — Мы решили, что они исчезают, благодаря приборам. Пока мы следуем за этим вельботом, пусть он проверит, пропадают ли они снова.

Ева, сама заинтригованная происходящим, передала сообщение и просьбу Эррамуна ангелу, а заодно спросила, на каком расстоянии Остарджи лучше "видит" живых внутри вельбота и не надо ли приблизиться к кораблю.

"Нет. Я вижу весь вельбот — со всеми его переборками и техническим отсеком, — решительно сказал ангел. — Дело не в близком расстоянии, а в чём-то другом. И, пока я не разобрался, что это, лучше к нему близко не подходить".

— Остарджи не хочет, чтобы мы сближались с ним, — передала Ева эльфу.

— Понятно, — пробормотал Эррамун, который хищно склонился перед экранами вельботова оружия и что-то там втихаря высчитывал.

Ева нервно вздохнула: хорошо бы рассчитал выстрел — на всякий случай.

Странности этого вельбота уже не просто удивляли, но пугали. Поэтому уже и сама женщина предпочитала видеть его взорванным. И не только потому, что побаивалась его. Скорей, это был страх за всех своих, выздоровевших и до сих пор страдающих от ран, кто не мог бы противостоять, случись им напороться на врага, который бы подкрался неожиданно к самому катеру.

— Ева, у нас все приборы на заглушке?

— Все, — подтвердила она, в сотый раз проверяя систему, которая маскировала их вельбот от просматривания. И тут же предложила: — Может, предупредить Марцеля, чтобы он ещё дольше попетлял до грузовика?

— Нет. Мы выдадим себя врагу (если это враг), если начнём любую передачу.

— Ммм... согласна, — неохотно кивнула Ева.

Стало немного жутковато: всё-таки связь со своими — великое дело. А тут... сразу жёсткое одиночество. Хотя... Ева снова хмыкнула. Остарджи-то с ней, а значит, и с Эррамуном может болтать непрерывно, если что. Так что одиночеством вряд ли запахнет. Но всё равно хотелось ёжиться: стало даже как-то темней, что ли, вокруг... Хотя планета внизу, кажется, готовилась к рассвету. Во всяком случае, её край начал нежно светлеть.

— Не отвлекайся, — тихо напомнил Эррамун.

Ева прильнула к приборам: чисто визуально вроде бы всё в порядке. Так почему эльф сделал ей замечание? Снова откинувшись в кресле пилота, она взглянула на него — и чуть не фыркнула. Показалось, он смотрит ей прямо в глаза.

— Не отвлекаюсь! — раздражённо отчеканила она.

Обозлилась на него, а потом чуть не расхохоталась. После того как слегка сорвалась на эльфе, стало чуток спокойней. И она, уже в рабочем настроении, вновь прильнула к приборам, кропотливо следя за всеми несуразностями, каковые последуют в процессе наблюдения за странным вельботом.

Как только настроение улучшилось, вновь заговорил Эррамун:

— Можешь передать Остарджи то, что лучше не говорить в эфире?

— Могу.

— Попроси его по обычной связи с катера передать Марцелю: пусть наши вельботы рассеются в разные стороны таким образом, чтобы этот неизвестный последовал только за одним из них.

Ева открыла рот — спросить, зачем это понадобилось, но спохватилась и быстро вызвала Остарджи. Объяснив ему просьбу (надо же — он ещё и просить умеет!) Эррамуна, она внезапно услышала довольное хмыканье ангела и его ворчание: "И как это я сам не догадался?" И — его же твёрдое уверение, что Марцель прямо сейчас услышит требование своего командира.

Ух, как хотелось наброситься с вопросами на Эррамуна, что он придумал и почему Остарджи сразу сообразил, в чём дело. Но скрепила своё молчание сердитым вопросом к себе: "Я что — такая дура, что сама не догадаюсь? Нефиг тут! Думай, Ева, думай!"

И додумалась: когда пять вельботов оторвутся от преследования, они доставят живой груз на катер и будут свободными от тех, кто мешает ввязаться в потенциальную драку, а значит — примчатся на подмогу Эррамунову вельботу.

"Ева? Я передал просьбу Эррамуна".

"Спасибо", — немного удивилась она тому, что ангел рассказывает ей об этом.

Но, как оказалось, на этом Остарджи не намеревался закончить диалог.

"Передай эльфу, что все, кто на катере может крепко стоять на ногах, обязательно встретят вельботы и заберут раненых".

Про себя Ева додумала: и быстрей отпустят бойцов на вельботах к Эррамуну. Молодец Остарджи! Она бы не догадалась. Или догадалась бы, будучи вне кораблика?

Передала сообщение Эррамуну. Тот только кивнул.

Между тем вельботы и впрямь разлетелись в разные стороны, заставив того, кто сидел в кресле неизвестного корабля, некоторое время неподвижно висеть в вакууме, видимо размышляя, за которых из судёнышек стоит рвануть.

Без вопросов, едва неизвестный вельбот определился с курсом, Остарджи предупредил: "Троедушник полетел за Крисом!"

У Евы чуть не вырвалось: "Ну ты его и обозвал!" А потом — тревога: почему именно за Крисом? И вновь рассердилась: "А тебе не всё ли равно? Главное — наши сейчас освободятся от раненых! И, если что и произойдёт — на выручку подоспеют!" И четвёртая мысль: "Ха! А ведь неизвестный попал! Как кур во щи! Меж двумя нашими вельботами! Крис-то тоже транспортную пушку к себе в отсек затаранил!"

Передала информацию от Остарджи Эррамуну. И получила ответ:

— Спроси у ангела, сумеет ли он определить, что с этим вельботом, если мы всё же подкрадёмся к нему?

— Остарджи сразу спросит, каким образом мы к нему?

— Неизвестный летит очень медленно и явно собирается отлетать в сторону каждый раз, если заподозрит, что его видят. А сбоку от него — смотри вправо! — мотается кусок стенки. Сумеешь к нему встать так, чтобы потом тащить на носу вельбота?

Ева присмотрелась: впереди и чуть сверху и в самом деле вяло кружился гнутый кусок металла. Если ткнуться в него носом вельбота... Он, этот кусок, настолько дырявый от выстрелов в упор, что даже не будет мешать визуальному обзору. И Ева уверенной рукой направила вельбот к этой железяке, одновременно передавая Остарджи все свои передвижения. Когда удалось мягко ткнуться в эту железяку, почти не потревожив её, а легко разворачивая в нужную сторону, Ева вдруг почувствовала то ли раздражение, то ли нечто близкое ему, а потому нервно спросила:

— Эррамун! А что дальше? Так и будем лететь следом за ним?

— Нет. Логичней будет загнать его куда-то — в такое место, где он будет вынужден остановиться и объясниться. Но в том случае, если мы сумеем его убедить, что эта остановка в его интересах. Думаю, что шесть вельботов, которые его окружат, будут достаточно убедительны.

— Ты так уверен? — скептически спросила она.

— Мы ведём его уже полчаса, но пока не заметили, что у него где-то есть подкрепление, которого мы должны опасаться, — спокойно откликнулся эльф.

Ева скривила губы: о последнем могла бы и сама догадаться.

Продолжая нести на носу вельбота гнутую железяку, она маневрировала между другими обломками. Теперь вести кораблик стало трудней: мало того что надо следить за окрестностями, так ещё и не забывать, что железяка может слететь; мало того, что впереди плывущий вельбот должен оставаться на прицеле Эррамуна, так ещё и необходимо увёртываться от встречных корабельных обломков.

"Ева! — раздался деловитый голос Остарджи. — Вельботы с ранеными встают на платформу грузовика и освобождаются от груза. Двое уже взлетели искать вас".

Передав слова ангела Эррамуну, Ева рассчитывала, что он скажет в ответ как минимум, что делать пилотам дальше, но он неожиданно спросил:

— Остарджи сумеет ментально уловить образ примерной карты, которую я тебе дам?

— Не поняла! — аж помотала головой она.

— Я сейчас быстро накидаю карту примерного нашего расположения и примерного потенциального пути Криса — я уже понял, куда он направляется. Сумеешь эту карту со своих визоров разглядеть в деталях и ментально переслать Остарджи?

"Что предлагает Эррамун?"

Любопытно, как ангел догадался, что Эррамун хочет что-то объяснить? По молчанию? Ведь в любом случае Ева должна что-то передать от эльфа...

"Остарджи, сумеешь увидеть карту, если я её представлю в воображении? На ней будут точки, куда должны явиться освобождённые от груза вельботы".

"Опять интересный опыт? — кажется, улыбнулся ангел. — Попробуем!"

Карту Остарджи получил. Хотя и не слишком чёткую. Но уже по имеющимся координатам, не без устной помощи Эррамуна, они сумели уточнить, куда именно должны будут подлететь вельботы. Предупреждённый Крис, не торопясь, вёл свой вельбот по предложенному ему с катера курсу, благо его раненый, получив дозу снотворного, чтобы не терять силы, уснул и не требовал к себе внимания.

А Эррамун продолжал получать запрошенную информацию от своих пилотов, разосланных по нужным ему точкам, пока не нашёл приемлемого варианта, как поймать неизвестный вельбот таким образом, чтобы тот не удрал в случае чего. Правда, вариант слегка осложнялся тем, что приходилось рисковать жизнью Криса и его подопечного. Но Крис согласился на эту авантюру (а чего ещё от него было ожидать?), и операция по выявлению друга или врага началась.

Итак, Крис резко увеличил скорость своего вельбота, то и дело ныряя во все неожиданные пути между обломками на орбите. Пилот неизвестного вельбота посомневался, но всё же продолжил преследование.

Вскоре вельбот Криса медленно вплыл в дырищу внутри крейсера, которого ранее близко к своему катеру не замечали, но о котором предупредили Эррамуна остальные пилоты. Собрав всю информацию об этом крейсере, Эррамун велел Крису пройти крейсер насквозь и немедленным нырком вниз спрятаться в другой дырище. Одновременно, едва только вельбот Криса нырнёт вниз, три вельбота должны будут заставить неизвестное судно отпрянуть вовнутрь корабельного корпуса, где его будут на выходе, закрыв этот выход вельботами, настороже дожидаться корабли Эррамуна и Марцеля.

Операция была проделана стремительно: неизвестный вельбот не сумел удрать и застрял в пустом корпусе крейсера. Оба выхода были заблокированы вельботами Единого мира. А поскольку четыре оставались в открытом пространстве орбиты, то с них поступили сообщения, что на безопасном расстоянии от места операции нет ни одного вражеского корабля. И — таким образом можно попытаться провести с неизвестным судном переговоры.

— Неизвестный вельбот! — монотонно воззвал к застрявшему кораблю Эррамун, настроив направленный на корабль радиолуч. — С вами говорят солдаты Единого мира. Отзовитесь. Или мы будем вынуждены расстрелять ваше судно.

Солдаты противника не говорили на единомирском, и Ева с трепетом прислушалась к связи: если заговорят свои... А если — нет?

Но на вельботе молчали. Так долго, что Эррамун, как видела это на своих экранах Ева, собрался повторить приказ. Не успел: в эфире вдруг послышалось что-то странное. Это странное состояло из вскриков, рычания и мучительных стонов, захлёбывающихся звуков... Ева в недоумении прислушивалась, тщетно стараясь различить хоть одно нормальное слово на единомирском. Визоры тоже ничего не показывали, хотя были настроены прорваться сквозь затемнённый пластик вельбота.

— Неизвестный вельбот, — терпеливо повторил Эррамун. — Если вы не ответите, мы будем стрелять!

Но какофония в эфире продолжалась. Правда, Еве пришлось отвлечься от неё.

"Ева, уходите из корпуса! — закричал взволнованный Остарджи. — Вы не сумеете спасти тех, кто в этом вельботе! Я не понимаю, что это за существо, но оно!.."

Беспокойный крик Остарджи внезапно пропал. Ева даже охнула — настолько резко, будто его обрубили.

— Ева, что? — переключился на неё Эррамун.

— Остарджи начал говорить, что мы не сумеем спасти тех, кто в вельботе, потому что там какое-то существо! — взвинченно крикнула она. — А потом его заглушили!

Эррамун быстро опустил глаза. Ева уже знала эту его привычку: он так что-то быстро вычисляет. Поднял взгляд, полный решимости.

— Остарджи сейчас между нами и этим вельботом. На наших вельботах нет заглушки такого уровня. Значит, нас глушит то самое существо, о котором он успел предупредить! Меня слышат? Вельботы, отзовитесь!

Откликнулся только Марцель, чей вельбот "стоял" бок о бок с ними. Насколько поняла Ева, остальные промолчали, потому что не слышали зова.

— Марцель, я вылетаю из крейсерского корпуса, — распорядился Эррамун. — Ты пока маневрируй здесь же. И оставайся на связи: мы должны уточнить, на какое расстояние тот вельбот глушит нас.

— Понял, — отозвался Марцель.

Ева направила вельбот к выходу из корпуса, пятилась спокойно, чтобы то существо, которое определил Остарджи не заподозрило их в желании выбраться отсюда...

Неожиданно во вражеском (в чём сомнений не осталось!) вельботе что-то случилось, когда вельбот Евы только-только начинал выходить из дырищи. Что случилось — неясно, но эфир вдруг затих да так, что, показалось, кто-то просто вырубил связь.

Почти одновременно вражеский вельбот провернул такое, что Ева только ахнуть и успела: будто бешеная пиранья, двуместный кораблик развернулся к ним и буквально плюнул в них оружейным огнём. Причём не тем, что выпаливает транспортная пушка. Нет, с его борта вылетела миниатюрная торпеда, которая использовалась для того, чтобы взорваться не при попадании в цель, а внутри её.

— Марцель! — вскрикнул Эррамун.

Первый вельбот, остававшийся внутри корпуса, разлетелся на части.

Ева завизжала было, но вмиг замолкла: Марцель катапультировался, мгновенно скрывшись за первой попавшейся стеной самого крейсера — чуть ли не в пропасти.

— Там только один!.. — невнятно сказал Эррамун.

А секундой позже Ева была им катапультирована следом за Марцелем — в ту же расселину между стенками крейсера. То ли адреналин, то ли что-то ещё, но она, вылетев с вельбота, сообразила, что значат слова Эррамуна: на вражеском вельботе только одно существо, которое можно определить, как противника, а значит — вторую торпеду, со второго борта, оно сумеет выпустить несколькими секундами позже — сначала прицелиться надо. Поэтому в первую очередь Эррамун удалил со своего вельбота пилота. И тут же ответил противнику, выпустив по нему залп из пушки.

— Эррамун! — разъярённо вскрикнула Ева.

Вельбот с эльфом над головой взорвался.

Инерцией движения, а потом и последствиями взрыва Еву подтолкнуло вниз ещё стремительней. И всё бы хорошо, но её завертело так, что она испугалась в первую очередь, как бы её не стошнило — в скафандре-то. Огня наверху, как и ожидалось, не было видно — пространство-то безвоздушное. Разве что расплывалось там облако тёмного дыма, который ещё и разглядеть надо в темноте орбиты. Держась за подлокотники кресла, Ева тщетно всматривалась в эту дымину, быстро пропадающую — космический холод быстро сжирал горячий дым, лишь хлопья от него, как и обломки вельбота, опадали или развеивались в пространстве крейсерной пустоты.

Но вот что-то всё-таки промелькнуло в этих обломках — и сердце Евы замерло: почудилось — нет ли, что это нечто похоже на кресло стрелка?

— Ева... — прозвучал в темноте голос Марцеля, еле слышный в наушниках. — Сейчас будешь пролетать мимо меня. Вытяни руку, чтобы я смог...