Маруся-2. Попасть - не напасть

Одна рассада чего стоит!

А я-то хотела ее еще магически прокачать! Считай — работать придется с каждым ростком, каждым растением, здесь поточное производство и штамповка не получатся. Грубо говоря, нет возможности проапгрейдить сразу кучу семян помидора сорта 'томат не пойми какого вида', чтобы из них вышло полноценное 'бычье сердце'.

Надо работать с каждым ростком в отдельности.

Причем — дозировать воздействие, записывать, что именно ты сделала, помечать каждый десяток рассады...

Да, я поделила по десяткам.

Было массовое производство, там я ничего с прошлого года не улучшала. Семена и так будут отличной всхожести, устойчивы к заморозкам, с неплохими вкусовыми качествами — для продажи этого довольно.

А вот для опытной делянки...

Там я делила по десяткам.

Где-то воздействовала сильнее, где-то слабее, меняла форму, меняла тип магии, меняла границы воздействия, записывала все в лабораторные журналы, которые приловчился вести Петя...

Времени это занимало столько, что к вечеру я просто падала.

И плевать — на все.

Балы?

Да мной можно было полы к вечеру мыть, я бы не почувствовала! Гвозди на мне выпрямлять и лошадей подковывать! Хорошо еще, Андрюшка получился на редкость спокойным и флегматичным ребенком. Заставить его орать могли только мокрые пеленки или голод.

В первом случае отлично справлялась нянька, во втором я приходила, кормила его досыта, и малыш опять засыпал.

Нил вообще блаженствовал.

У него уже начался выполз на волю, он пробовал все на вкус, везде тянул ручки, хорошо хоть до столов пока не долезал. Но чует мое сердце, все еще впереди.

Ох, наплачусь я с этим мелким кошмариком!

Может, ему какую-нибудь зверушку завести? Что-то младенцеустойчивое?

Ага.

Черепашку. В бронированном сейфе. Всех остальных мне будет искренне жалко. Имеющие детей, отлично знают, что милое чадушко способно отгрызть хвост крокодилу и взасос поцеловаться с гадюкой. С бо-ольшим ущербом для змеи. А редкие исключения обычно только подтверждают правило.

Ладно, пусть пока так ползает.

* * *

Пришли известия с рудника.

Управляющий выражал мне самые искренние соболезнования и осторожно интересовался перспективами.

Я отписала, что им довольна и менять ничего не собираюсь. Как работал при Храмове, так и при мне работать будешь. А решишь воровать — замурую, так тебя никто и не найдет.

Сказки про Малахитовой Горы Хозяйку, небось, все читали? Вот... останутся от тебя одни подошвы.*

*— П. Бажов 'Приказчиковы подошвы', прим. авт.

Каюсь, моя вина.

Но Бажов здесь еще не родился, да и когда родится, кто его знает. А у меня... так получилось. Просто — так получилось.

Петя последнее время отвратительно спал, плакал, переживал, хоть за меня, хоть за Аришку, и у меня вошло в привычку приходить к нему, посидеть с ребенком пару минут перед сном. И поболтать.

Что можно рассказать малышу (я-то его воспринимала в своей системе координат, где до шестнадцати все одно ребенок), чтобы он уснул?

Сказку.

А будучи магом земли, да еще горное дело, да Урал...

Не виноватая я. Но и 'Малахитовой Горы Хозяйка', и 'Огневушка-поскакушка', и...

Оказывается, я почти все сказки из 'Малахитовой шкатулки' помню. Почти наизусть. Во всяком случае уютный, мягко округлый и какой-то очень домашний говорок Бажова мне удавался просто идеально.

Я и не заметила, как к нам присоединился Ваня.

Как повадились подслушивать под дверью служанки.

А в один чудесный день Петя положил мне на колени тетрадку. Он записал все сказки и предлагал их издать. Никогда таких не слышал...

Я подумала, полистала тетрадь, отцензурила все неподходящее, вроде победы коммунизма и плохих царей — и согласилась. Почему — нет?

Любой, кто читал эти сказки, сейчас кивнет головой. Они достойны того, чтобы их узнал весь мир. Единственное условие, которое я поставила — я не получаю с них ни медяка прибыли. Все до последней монетки идет на помощь приютам, сиротским домам и больницам.

И тут уж никаких дискуссий!

Да их и не было.

Издатель — Ваня аж в Москву отписал, подумал недолго, и согласился. Более того, обещал написать об этом на титульном листе книги.

Я сначала заспорила, а потом махнула рукой, да и согласилась. Только попросила, чтобы не меня указывали, как автора, а Марию Синютину. Княжна Горская, да и госпожа Храмова не могут развлекаться подобным образом. А написать кого-то из мальчишек... им это окажется не под силу.

Сломаются.

Как писал какой-то поэт, 'мы прошли огонь и воду, но согнулись в сени славы...'.

Это он от ума записал. Действительно, можно бороться с обстоятельствами, не сгибаясь или не разгибаясь, но поди, поборись со всеобщей любовью?

Тут и беруши не помогут.

Книга вышла быстро. Разлетелась в одно мгновение.

И была допечатана бешеными тиражами. В том числе и чуть ли не на туалетной бумаге — для самых нищих. Благодаря четырехлетке, читать здесь и крестьяне умели. А сказки пришлись по душе всем. От царских палат до нищих хижин. Правда, последние обходились обрывками бумаги и устным пересказом.

На мой счет закапали приятные денежные суммы. Не слишком крупные по меркам княжны Горской, но приятные. И позволяющие не трогать ни наследство ни основной капитал.

Вот и отлично.

Я и так на безденежье не жаловалась, но — приятно, когда не только тратишь, но и зарабатываешь. А то когда еще мои проекты серьезные деньги приносить начнут!

Интерлюдия.

— Березовский...

Тонкие холеные пальцы мужчины перебирали четки.

Красивые.

Бусина малахита бусина змеевика, малахит — змеевик. Красиво.

Там и куплено, кстати. Давно еще, в молодости, с тех пор шелковая нитка несколько раз рвалась, перетиралась, приходилось перенизывать четки на другую нить.

Выкинуть и забыть?

Мужчина привык к ним. И иногда доставал из шкатулки, трогал пальцами бусины.

Да, тогда он был молод...

Сейчас он тоже еще не стар. И крепок, и никто у него не отнимает права вести за собой юрт. Император?

Что ж, если все пойдет как надо, и император окажется его родственником. Надо только приложить немного усилий.

Березовский...

Вредная привычка говорить вслух. Но в кабинете он один, да и не излагает он вслух все мысли. А вот так... обведя пальцем небольшой кружок на карте, так действительно легче размышляется.

Урал.

Интересы у юрта есть. Возможностей нет.

Не было.

Но есть княжна Горская. Ныне — госпожа Храмова...

Каменные бусины мягко щелкали друг об друга.

Девочка. Совсем еще девочка...

На нее можно повлиять, можно склонить на свою сторону, можно напугать, заставить, принудить, так, что она этого не поймет, еще и благодарна будет за помощь. Не ей тягаться с таким зубром интриг и хитростей, как он.

Но надо все делать достаточно быстро.

Если он правильно просчитал, княжну собираются тем или иным образом привязать к императорской семье. А оттуда ее уже не выцарапаешь. Иван Четырнадцатый таких вольностей не допускает и не прощает.

Правда, и сейчас ему перебегут дорогу, но... не сильно. Да и княжна поспособствует, куда она денется.

В голове мужчины уже складывался хитроумный план.

Не вышло с одним, так выйдет с другим.

Все обязательно получится... надо только поторопиться.

Мужчина отложил четки и коснулся звонка, вызывая прислугу. Ему срочно надо отправить несколько писем доверенным лицам.

* * *

Сергей Владимирович Демидов отбросил в сторону перо и выругался.

Сломал, конечно.

Вслед за пером полетела чернильница, но и черные разводы на шелковых обоях настроения не улучшили.

Дела шли...

Отвратительно они шли! И вообще — в обратную сторону!

Судите сами.

За последние полгода в роду Демидовых случилось четыре смерти. Умерли старшая сестра Сергея и ее дочь — Полина. Умерли случайно, поехали кататься, началась гроза, лошади испугались и понесли. И — все.

Даже магам, чтобы спасать, надо застать людей в живых, а тут и лошади погибли, и люди.

Умер двоюродный брат Сергея, Вячеслав.

Умер троюродный дядюшка. Этот, правда, в силу возраста, ему уж под девяносто было, но Вячеславу-то? Всего двадцать семь! И тоже по чистой случайности, на охоте! Один выстрел — и все. Стрелявшего нашли, сопляк, семнадцать лет, отец его первый раз на охоту взял, вот щенок безмозглый и палил во все, что движется. Остановить не успели!

А пуля — дура, но цель нашла.

Не то, чтобы Демидов сильно горевал, но ведь тенденция! Род Демидовых пресекался.

То, о чем говорили Мария с ротмистром в больничном парке, выступало во всей красе. Демидовых оставалось раз-два и обчелся.

И как тут быть? Что делать?

В проклятие Демидов верил. Знал о нем, еще с той поры, как рассыпался пеплом змеиный оберег. Старинное ожерелье, позволяющее искать рудные жилы, дающее роду богатство и удачу...

Прадед — насколько знал Демидов, оказал когда-то услугу нечисти, и получил в награду это ожерелье. А уж что там было, как было...

Да кто ж теперь узнает, через столько-то лет?

Если уж откровенно, не распространялся Андрей Демидов о своем поступке даже в дневнике. Кое-как на словах сыну объяснил, что это за талисман и как с ним обращаться. А до конца всей правды не сказал.

Да и что тут скажешь?

Подонок я, сынок, девочке жениться обещал, ребенка сделал, самое ценное забрал (не девственность а талисман), и бросил ее. Обманул.

На другой женился, а ее собирался то ли любовницей, то ли приживалкой оставить.

Кто ж такое о себе добровольно расскажет? Вот и поскромничал мужчина, постеснялся. А все беды происходят именно от недостатка информации.

Не знал Демидов, кто проклял их род, не знал и как бороться. Да и о проклятии Андрей Демидов не догадался, а потом уже и поздно было два и два складывать. И сидел сейчас его далекий потомок, и напряженно размышлял.

Выбора не было.

Ему необходим наследник — это раз.

Ему необходимо нечто взамен утраченного талисмана — это два.

И тут выходила на первый план княжна Горская. Не просто выходила...

Наивно было думать, что подвиги Марии на руднике останутся в секрете. Там сказали, тут намекнули, да и вообще, промышленный шпионаж существует с той поры, как промышленность появилась. Так что Демидов знал — княжна способна почуять жилу.

Чем это хуже талисмана?

А ведь она это сделала, будучи беременной, и ребенок не пострадал. Складываем два и два?

Магичка земли, проявленная, с громадным потенциалом. Остается только им воспользоваться. А как? В том-то и дело, что никак! Не получится!

Раньше можно было на ней жениться, а жена обязана повиноваться мужу. Особенно если брак дополнить кое-какими ритуалами, о которых отлично знал Демидов.

Некромантия?

Да. И во многом, кстати, завязанная на первую брачную ночь. Недаром первый мужчина всегда важен для девушки... тут можно многое привязать. И покорность, и подчинение... любовь? Да о чем вы? Кому нужны эти слюни-сопли, когда речь идет о власти над конкретным человеком! Власти, понимаете!

Приказал — сделали! А то любовь, морковь... ха!

Сейчас уже не получится. Ни с первой кровью девственницы, ни с первым ребенком женщины, а это очень сильные факторы. Остальное может и не подействовать, тем более на мага!

И что остается?

Добровольное сотрудничество?

Вот проблема, девушка решительно не желала сотрудничать добровольно. Совершенно! Демидов вспомнил свою беседу с княжной и едва зубами не заскрипел.

Все его предложения были попросту отвергнуты! Все!!!

Словно он милостыньку просит... да что ж такое?!

Вариант честно прийти, признаться и заключить союз Демидов не то, что не рассматривал, он просто в голову мужчины не пришел. С кем союз? С девчонкой неполных двадцати лет от роду?

Да вы смеетесь, что ли?!

Но девчонка была. И ее дар мог решить несколько проблем Демидова. А получить он все это не мог. Это все равно, что под носом у голодного крокодила подвесить кусок мяса и рассчитывать, что ящер будет только облизываться.

Демидов задумчиво прошелся по кабинету, поднял чернильницу, зачем-то посмотрел в нее и тут же брезгливо отбросил, вытирая испачканные пальцы. Конечно, не оттерлось...

Что ж.

Он попробует еще раз поговорить с княжной. Но если она не согласится... пусть пеняет на себя!

Крокодилы моралью и нравственностью не отягощены и способны на все. На то и крокодилы.

* * *

— Сволочь! Ах, какая мразь!!!

Женщина отбросила в сторону письмо и вытерла глаза. Потом еще раз, потому что тушь с речниц и пудра превратили лицо в клоунскую маску, а ей ни к чему так выглядеть... еще муж зайдет, заинтересуется...

Нет, ни к чему.

Письмо было перечитано еще раз, как будто это могло что-то изменить. Увы...

Ах, какая же сволочь!!!

Тяжело, когда тебя шантажируют. Когда всплывают твои, давно похороненные секреты, когда прошлое оборачивается змеиным оскалом, кусает и отравляет настоящее своим ядом.

А ведь все начиналось так хорошо...

Она была молода и красива. Он был не так молод, но знатен, богат, маг, наконец...

Да, она решилась вручить мужчине свою честь и любовь. И что? Кто бы ее осудил?

Действительно, кто?

Всего лишь весь высший свет, который почему-то считал, что сначала надо замуж выйти, а уж потом ноги раздвигать. А женщина поступила опрометчиво.

Весь ужас положения она поняла потом, когда под сердцем заворочался ребенок... ладно, еще не заворочался, но она поняла, что в тягости, и пришла с радостной вестью к любовнику.

И тот — отказался жениться.

А к чему ему девушка без дара? Чтобы и дети такие же были? Нет, не пойдет...

Кое-что он для девушки сделал, устроил ей брак с человеком, который ни о чем не догадался, помогал по мелочам, а иногда и по-крупному...

Но и требовал.

Вот, как сейчас, сблизиться с этой маленькой сучкой, Марией Горской-Храмовой...

Ух, как же женщина ее ненавидела! За что?

За все!

За молодость, красоту, магию, детей — сама она так и не смогла родить второй раз, ребенок от мага выпил все ресурсы организма, хоть и не стал магом... да за все!!!

И дружить с ней?

Что ж.

Выбора не было, она постарается. А вот второе требование было куда как страшнее. Ей предстояло рисковать, и ладно бы ей одной...

Но выбора не было.

Или риск и выигрыш, или позор, бесчестье, развод. Сразу же.

Выбор был очевиден. Вот и бесилась женщина, понимая, что ее загнали в угол. Но тут уж рыдай, не рыдай... выбор был? Выбора не было. Оставалось действовать.

Глава 7

Крестины и кретины.

Город колбасило.

Я оставалась в стороне от всех проблем, душевно общаясь только с церковниками. Ну, и с баронессой Ахтырской.

И с губернатором.

Супруга и дочь генерал-губернатора тоже набились в гости, куда ж деваться. И их можно было понять.

Я — подходящего им круга. Нравлюсь я, не нравлюсь, а лучше дружить. Мало ли что?

Мало ли кто?

Дочке еще замуж выходить надо, вдруг в моем окружении кто-то подходящий да появится?