Через минуту Теренс сел рядом с ним, за плечи изо всех сил прижимая мальчишку-друида к себе и кривясь от необычного чувства недавней потери — и плохо веря, что потеря найдена.

Через пять минут рядом стояли все те, кто торопился к ним, не понимая происходящего, и слушали рассказ главы клана.

— А потом он устроил вечный дождь над тем кладбищем. Но нам пообещал, что дождь прекратится, когда закончится война. И выполнил своё обещание. И ни одна паршивая машина и впрямь никогда не влезала на наше кладбище, — хмуро говорил Теренс, и его сыновья кивали, подтверждая отцовские слова. — Даже если мы на глазах крабов или крокарей вбегали в тот вечный дождь. Они подходили к калитке, толпились перед ней, но что-то их не пускало вовнутрь. Мы так и не поняли, почему серебряная лужа ушла, не стала преследовать нас на том кладбище. Как и крабы... А место там весьма старинное. Уже в мирное время, ещё до войны с машинами, внутри кладбищенской ограды умерших оборотней не хоронили. Кадм сказал, что это лучшее место, чтобы прятаться там, потому что он брал с мёртвых силы и помогал живым. Так что во время войны последние месяцы мы осмеливались выходить с кладбища только на поиски пищи и живых. Когда война закончилась, среди нас были даже люди, а мой клан увеличился почти вдвое. Но до конца войны Кадм ушёл и больше не приходил. Я боялся, что однажды ему всё-таки не повезло... Очень боялся. И сегодня...

Он погладил мальчишку-друида по голове, и тот смущённо опустил глаза, стесняясь собравшихся вокруг него. Но никто не засмеялся — даже Ирма с компанией, которые тихонько просочились между взрослыми.

— Не знаю, как он к вам попал, но я и мой клан благодарны ему за свои жизни. Мы искали его в пригородных приютах, думали — он где-нибудь в одном из них. Потом искать бросили. Надежду потеряли. И никак не думали, что встретим его здесь. Малец, как же я счастлив, что ты жив.

Минуты спустя Теренс и Кадм встали и в сопровождении сыновей главы клана направились к Пригородной ограде.

Селена не заметила, когда подошёл Джарри, чтобы встать за ней и обнять за плечи. Неизвестно, когда он подошёл, но историю — точнее, страничку из истории мальчишки-друида, он тоже слышал. Она молчала, как и остальные. Компания Ирмы, неожиданно тихо обсуждая услышанное, побрела в сад Тёплой Норы.

— Трисмегист, почему вы не взяли Кадма в ученики? — неожиданно для себя спросила Селена.

Ивар покосился на своего учителя.

Тот раздражённо поморщился, но ответить не успел.

— Потому что в ученики его взял я, — спокойно ответил Коннор.

— Но ты же... А как же Ивар?

— Да я бы с ним разодрался на первом же уроке! — хмыкнул мальчишка-некромант. — Ивар — любитель пререкаться. Долго бы я с ним не выдержал. Дал бы плюху — и на этом закончил бы его обучение.

Ивар тоже хмыкнул, абсолютно довольный.

— Так что... уважаемый Трисмегист взял себе эту ношу, — насмешливо скосился на Коннор на брата, — пусть её и тащит дальше.

— Знать бы раньше... — прошептал эльф-бродяга, задумчиво глядя на опустевшую дорогу перед домом. — Любопытно, что сделал Кадм, чтобы серебро отстало от оборотней?

Теперь опустил глаза довольный Коннор, явно знавший тайну мальчишки-друида, а Мирт с Хельми переглянулись, словно заговорщики или носители чужой тайны. Ивар как-то ревниво посмотрел на братьев, но опять-таки промолчал. Зато в ухо Селене почти беззвучно фыркнул Джарри. Она поняла его: когда Коннор или братья останутся с ними наедине, они-то будут знать, в чём дело.

А Синара медленно пошла к деревенской дороге и остановилась, глядя в сторону Пригородной изгороди, наверное дожидаясь мальчишки-друида.

Вскоре из деревенской школы вышли ребята, которых надо было развезти в пригороде по домам. Джарри побежал за машиной, оставленной во дворе Тёплой Норы. Братья улизнули к себе — как всегда делали перед ужином, а Селена, переживая услышанное от Теренса, поплелась к дому, а затем — на кухню. Ужасы войны, долетевшие эхом, ужасами, но детей скоро кормить.

А перед глазами — машина у Пригородной изгороди и несколько фигур возле неё. Одна такая маленькая, но как почтительно с нею все, которые повыше, держатся...

Война снова прогремела эхом, добравшись в Тёплую Нору вместе с подростком небольшого росточка, но успевшим пережить многое. Надо бы ускориться с поиском его родных. Пусть он осваивается в Тёплой Норе, пусть они не найдут его родных, но мальчишка-друид должен знать, что здесь — все за него. Как в том волчьем клане, главой которого является Теренс. История Кадма... Селена передёрнула плечами. Страничка истории — подумалось вновь. Остался временной промежуток между последними месяцами войны и его появлением здесь, в Тёплой Норе. Если не брать тех месяцев, которые он прожил со старухой Силис, где Кадм обретался почти три года после войны?

Тринадцатая глава

Компания засела в дальней садовой беседке. Точнее — засели малолетние бандиты, вольготно расположившись на скамейках, а Ирма, заложив руки за спиной, задумчиво бродила перед ними по площадке беседки, скрипя центральными досками пола. Ребята терпеливо ждали. Впрочем, их терпение было понятно: услышать такую невероятную историю они не ожидали. Поэтому сидели, притихшие, каждый по-своему переживая злоключения мальчишки-друида.

Наконец, Ирма остановилась и обвела друзей суровым взглядом.

— Помните, что я говорила? Риган не должен знать про Кадма. И вообще никто не должен знать о том, что мы услышали. Все, кто там был, будут молчать. Ну и мы тоже. Это наша общая тайна!

— Если бы Кадм тебя услышал, он обрадовался бы, — вздохнула Бериллова подружка Таллия. — Помнишь, я говорила? Он не любит, чтобы о нём знали.

— Вот, — серьёзно сказала волчишка. — Сумеем промолчать, а?

— Сумеем, — поддержал Берилл.

— Надо проверить! — заявила Ирма.

— Это как? — удивился Тармо.

— Просто. Пойдём к Ригану и попробуем узнать, сумеем ли не проболтаться!

— А это обязательно? — полюбопытствовал Вилл.

— Обязательно! Неужели ты не хочешь проверить себя, умеешь ли молчать?

— Хочу!

— Вот и пойдём, — угрожающе сказала Ирма. — И посидим у вас в комнате.

Малолетние бандиты вывалились из беседки и торопливым ручейком понеслись в Тёплую Нору. Вспорхнули по лестнице на второй этаж и без стука ворвались в комнату мальчика-дракона. Тот как раз сидел за столом, что-то вычитывал из огромной книжищи.

До своих кроватей бандиты дошли уже спокойно и тут же уселись на них. Таллия — к Бериллу, а Ирма — к своему будущему семейному, к Вади. Двойняшки — естественно, на свои кровати. Уселись и строго уставились на Ригана. Тот и так удивился внезапному вторжению, но, убедившись, что это Ирма со своими, снова уткнулся в книгу. Правда, минуту спустя поднял голову и с недоумением уставился на них, сверлящих его своими мрачными глазами.

— Вы ч-чего?

Бандиты метнули взгляды на волчишку. Та ничего не сказала — и они все снова въедливо уставились на мальчика-дракона.

На этот раз, наверное, пролетели только секунды, как Вади вдруг встал и вышел из комнаты. Теперь все подождали: а если вернётся? Но будущий семейный Ирмы не возвращался. Сохраняя насупленность, волчишка тоже встала и медленно вышла из комнаты, на пороге оглянувшись на своих. Те тоже торжественно встали и, не забывая сверлить Ригана взглядами, а потому постепенно поворачивая к нему головы и оттого чуть не спотыкаясь, покинули комнату.

Когда дверь в комнату закрылась, Ирма рванула к лестнице — и в детскую гостиную, намереваясь понять — или выдрать из "семейного" признание, почему он вышел из комнаты, не дождавшись её сигнала. И — да. Вади нашёлся в детской гостиной, где возмутительно неожиданно сидел в одном из детских манежей — и неудержимо смеялся. А когда услышал шаги друзей, взглянул на них — расхохотался ещё пуще. Ошеломлённая волчишка постояла-постояла немного перед ним, но, сообразив, что каждый взгляд мальчишки-оборотня на неё или на ребят заканчивается новым взрывом его смеха, шагнула вперёд, чтобы лягнуть его от души. Хорошо знавший свою подружку, Вади немедленно выпрыгнул из малышового манежа и встал на ноги, утирая смешливые слёзы. А Ирма вдруг прикусила губу. В её компании он самый старший. Неужели то, что произошло в комнате Ригана, и впрямь было смешно?

Стоя перед Вади, она вспомнила всё, что только что было в комнате Ригана, и, решив, что поняла причину смеха Вади, досадливо скривилась: легко молчать, не сказав мальчику-дракону, что у них есть тайна! А вот надо было сказать! И тогда бы проверили, сумеют ли они поддаться на уговоры Ригана или сумеют ли ответить ему, что у них и свои секреты есть, которые надо сохранить!

Нет. Подспудно Ирма понимала, что мальчишку-оборотня рассмешило что-то другое. Но, кажется, это смешное для него может быть обидным для всей компании, что сознавал и семейный... Поэтому Вади сейчас молчал, только улыбался, глядя на друзей и потихоньку успокаиваясь.

И тогда она, снисходительно глядя на него, сказала:

— Ну чё? Берём скейты и идём на пейнтбольное поле? Нам ещё Таллию учить надо, как гонять ветры друидов!

И первой гордо повернулась к входной двери из Тёплой Норы. Правда, внутри оставалось впечатление, что она не до конца поняла Вади. Да и вообще... Оставалось неприятное ощущение, что она в чём-то здорово оплошала.

...Хотелось сбежать из Тёплой Норы... да что там из Тёплой Норы — из деревни...

Кадм, не оглядываясь на деревню, смотрел на пропадавшую в дороге машину Теренса. Догнать, добежать, докричаться... Счастье — увидеть Теренса с его сыновьями. И горькое нежелание встречаться прямо сейчас с теми, кто услышал часть его, Кадма, истории. Будут спрашивать. Сочувствовать...

Быстро оглянулся на Тёплую Нору. Рядом с домом никого не видно, но на дороге — фигурка Синары. Ждёт... Мальчишка-друид не ожидал, эта одинокая фигурка на деревенской улице заставит его неприязненно сжать зубы. Но всё же пошёл к девочке-некромагу, по дороге угрюмо продумывая слова, чтобы необидно попросить её не расспрашивать его.

Но Синара выпрямила ссутуленные было плечи, когда сообразила, что он пусть нехотя, но идёт к ней. И поразила его, быстро спросив:

— Теперь тебе не хочется искать... родных?

Он хотел было спросить, почему она так решила. Но понял сам: она подумала, что у него появились сильные покровители, которые обязаны ему жизнью. А значит — теперь помогать будут они. Но даже главе клана, Теренсу, он бы не сказал, что начал поиски своих родных.

И, едва догадавшись, о чём она подумала, он сразу нашёл нужные слова:

— Хочу и буду. И рад, что ты не спрашиваешь меня о Теренсе.

Девочка-некромаг взглянула на него пристально — и слабая усмешка тронула её губы. Последние слова... И это она поняла — что он не хочет говорить о прошлом.

— Хорошо, — уже успокоившись, кивнула она. — Тогда идём на пейнтбольное поле. Ирма — я слышала — собиралась туда. Значит, тебе надо будет посмотреть, какие она знает уловки, чтобы быстро перемещаться на скейтах. А завтра... — Она снова сосредоточенно всмотрелась в его насторожённые глаза. Добавила: — Завтра у меня нет уроков — ты помнишь. И мы идём в левую от моста часть пригорода — искать твою сестру.

Они забежали в Тёплую Нору за скейтами и без паузы помчались на поле.

Сидевших на зрительских рядах было мало. Правда, со своими друзьями здесь устроился Ивар, но Кадм постарался не обращать на них внимания. Тем более, теперь уже практически заинтересованный умениями Ирмы, мальчишка-друид сам уселся напротив зрительских рядов — туда, где, как он уже знал, садятся те, кто выбыл из пейнтбольной игры. И тут же попросил Синару:

— Давай просто посидим, пока я смотрю на Ирму, ладно?

— Ладно, — согласилась она, сама не спуская глаз с пролетавшей мимо них волчишки.

Ирма и в самом деле оказалась чуть ли не мастером — в представлении Кадма. Но и сидеть он решился не потому, что вёл наблюдение за тем, как она носится по дорожкам вокруг поля. Нет. Признавался себе честно: сейчас, после того как в его настоящее ворвалось прошлое, он даже на скейте стоять не мог. Пока шёл к полю, чувствовал, как подрагивают ноги, а руки — особенно пальцы — предательски дрожат. Зато Синара тихонько начала комментировать манеру Ирмы ездить на скейте, и Кадм постепенно пришёл в себя и кое к чему в тех "уловках" приценился. Надо бы потом, без девочки-некромага, опробовать их.

— Ой, ты не забыл, что тебе ещё к Ринд бежать? — спохватилась Синара. — Или ты передумал — и не пойдёшь к ней?

— Уже? — удивился он, оглядываясь: пока темнело постепенно — и не давало понять, что вечер всё-таки наступает, да пока они были заняты обсуждением, незаметно прошло довольно много времени. — Рано ещё, — вспомнил он. — Мы договорились на семь вечера. А сейчас... Да и не ужинали ещё. А ты? Могла бы посидеть со мной и показать, на чём ты зарабатываешь?

— Пойдём, — предложила девочка-некромаг. — Мне бы тоже хотелось сегодня поработать с украшениями. А потом сразу на ужин.

На улице было легче. Здесь же, в доме, где народ сидел, ходил, болтал, бегал, играл, Кадму сразу стало не по себе. Постоянно чувствовал на коже взгляды. Постоянно думал о том, что все уже знают про него и клан Теренса. И опять сам же не понимал, почему так невообразимо жёстко не хочется, чтобы о нём знали хоть что-то.

Счастье, что Синара села за рабочий стол так, чтобы почти заслонить его от остальных, проходящих мимо, хотя в гостиной для старших сидели с поделками всегда сосредоточенный на чём-то мальчик-эльф Гарден (сейчас над чашкой с мелкими детальками) и мальчик из рыболовов, которого Кадм плохо знал. Уловив его взгляд, Синара шепнула:

— Это Силан, из пригородной группы Коннора. У него ещё младший брат есть — Конн. Забыл про Силана?

— Помню, — улыбнулся мальчишка-друид. — Про Конна не знал.

А сам внутренне тревожно вспыхнул: Синара уже не хочет завтра удирать из Тёплой Норы? Не хочет помочь ему? Наверное, она устала из-за сегодняшней пробежки в пригород... А если она после утренней разведки вообще не хочет выходить куда-то? Хочет и его здесь оставить? Поэтому так навязчиво знакомит его с обитателями Тёплой Норы? Заставляет его запоминать их?

Почему? Она узнала возле того дома, что его сестры, Килли, больше... нет?

Но Синара согнула выбранную проволочку, вдела её в несколько бусин и вдруг застыла, будто к чему-то прислушиваясь. Потом прошептала, обернувшись к Кадму и чуть приблизившись губами к его уху:

— Завтра выходим пораньше — надо бы в дорогу взять что-то поесть.

— Заначим что-нибудь со стола, — прошептал он в ответ, выдохнув от облегчения.

Два заговорщика переглянулись с едва уловимой улыбкой хорошо понимающих друг друга людей и переключили внимание на свои поделки. И только раз мальчишка-друид негромко спросил у девочки-некромага:

— А почему ты думаешь, что моей Килли могли сменить имя?

— Истинную Килли я с трудом отслеживала. Ей явно несколько раз меняли личное пространство, поэтому и подумала, что однажды ей могли сменить и имя. А значит, возможно, над нею провели ритуал проданности. Пригородные маги забирали детей себе в услужение, не стесняясь, если знали, что они сироты. Но ты не бойся. В Тёплой Норе теперь много спецов по тому, как надо снимать этот ритуал. Если мы найдём... когда мы найдём твою Килли и ты скажешь, что уверен, что это она, с неё снимут ритуальные нити, и она обязательно вспомнит прошлое.