Клуб негодяев (Общий файл)

Главное, не обращать ни на что внимания. Закрою уши руками...

Шорох сменился стуком. Таким быстрым и нетерпеливым, что я волей-неволей поднялся с кровати. Не скрою, мышь, умеющая не только скрестись, но и стучать, вызвала у меня неподдельный интерес. Стук не прекращался ни на секунду, я почти не сомневался в том, что нахожусь не один в комнате. Я опустился на колени, пытаясь понять природу звука.

Неужели дух?

Выходит, я теперь этих существ не только вижу, но и слышу?

Я старался сдерживать воображение. Не стоит так легко поддаваться страху и пугаться собственной тени.

Частый стук сменился редким. Кто-то усердно отбивал нечёткий ритм.

Я открыл чемодан, и звук усилился.

— Господи, — только и смог выговорить я.

Нечто облюбовало место среди моих вещей, только это самое нечто по-прежнему было от меня скрыто. А может, это невидимка.

Так, хватит фантазировать. Тем более, уже ясно, что стук раздаётся из ларца Родерика.

Я взял ларец в руки и чуть встряхнул его. Внезапно стало тихо, потом стук возобновился с новой силой, ещё яростней, чем прежде. Кажется, я кого-то разозлил.

После недолгих раздумий я решил, что сойду с ума, если не узнаю, что за нечисть скрывается внутри.

— Хуже уже не будет. Хуже просто не может быть, — пробормотал я.

Повторив это как заклинание, я, не дыша, протянул руки к крышке. В конце концов, это не ящик Пандоры, из которого могут вылететь всевозможные несчастья и болезни. В случае опасности просто позволю себе побыть вампиром — отважно запрыгну на потолок.

Когда я заглянул внутрь, весь мой страх улетучился и сменился банальным удивлением. Рядом с ножом стоял солдатик. Несмотря на то, что он выглядел, как человек из плоти и крови, я сразу признал в нём старую игрушку. Солдатик посмотрел на меня без особого интереса, на его молодом безусом лице не отразилось ни единой эмоции. Даже не прищурился от света.

Да Родерик был ещё тот выдумщик!

— Так ты что, получается, живой? — дружелюбно обратился я к солдатику.

Не знаю почему, но он вызвал у меня симпатию. Такой маленький и безобидный — не какой-то там людоед.

Ответа не последовало. Солдатик поднял ружьё и попытался перелезть с ним через край своей темницы. Я поставил ларец на пол.

— Как тебя зовут?

Я чувствовал себя немного неловко. Даже в детстве с игрушками не разговаривал, а тут...

Перекувыркнувшись, солдатик шлёпнулся передо мной. На миг я испугался, что он мог ушибиться, однако его вообще ничего не волновало. Он беззвучно встал, подобрал ружьё и куда-то пошёл.

— Эй, — я преградил ему дорогу ладонью. — Куда собрался? Стой, да стой же.

Солдатик опять нагло меня проигнорировал. Я разлёгся на полу, чтобы у него было меньше путей к отступлению.

— Ты невоспитанный или просто говорить не умеешь?

Скорее всего, он и вправду некультурный молчун. К тому же до неприличия бесстрашный: вместо того, чтобы обойти меня, он стал карабкаться по моей руке.

— Я тебе не гора, — я бесцеремонно схватил его и приподнялся. — Не надо по мне ползать. Гулливер несчастный.

Разумеется, я в курсе, что герой Свифта обычный человек. Маленьким он был только для великанов, а Человеком-горой его прозвали лилипуты. Так что мы с солдатиком оба в равной степени могли претендовать на его место.

Мой пленник задёргался. Я одновременно боялся, что он убежит, и что я могу нечаянно его покалечить.

— Тихо ты. Будешь плохо себя вести, запихну обратно в ящик.

Никакой реакции. Он либо глухой, либо тупой.

— Будешь там сидеть до скончания веков, раз ты такой нахал.

Солдатик вдруг успокоился и послал мне более или менее осмысленный взгляд. В его больших голубых глазах легко читалась ненависть, тонкие губы были плотно сомкнуты.

Ну хоть не совсем бесчувственный. Не безмозглая игрушка, как я раньше подумал.

— Слушай, я не желаю тебе зла. Прости, если обидел. Я просто не понимаю, что ты за существо и что с тобой делать, — негромко сказал я.

Он по-прежнему смотрел на меня, как на врага, пытающегося выведать у него стратегию его армии.

— Ты и раньше оживал?

Нет ответа.

— Бедняжка, — я решил сменить тактику. — Почти двадцать лет провёл в этой ужасной коробке. В могиле с мертвецом. В полнейшей тьме.

Солдатик не изменился в лице.

Нет, всё-таки он тупое бесчувственное бревно.

— Я тебя отпущу, только не убегай.

Снова очутившись на свободе, солдатик не бросился от меня наутёк. Вряд ли он меня послушался. Вероятно, я для него был всего лишь бестолковой помехой, а не злодеем, способным его прикончить в любой момент.

— И зачем я с тобой разговариваю, ты же игрушка, — вздохнул я. — Потом Хедвике тебя покажу.

Только я протянул к нему руку, как он резким выпадом ткнул мне в палец штык.

— Зараза!

Было не больно, меня смутила его агрессия.

В солдатике, видимо, наконец проснулся инстинкт самосохранения, поэтому он не стал дожидаться ответного удара и рванул под кровать. Я полез за ним. Нечего с ним возиться, пусть в ларце сидит, гадкая малявка!

До моих ушей донёсся тихий, еле слышный, скрип двери. От неожиданности я подскочил и стукнулся головой.

— Я прошу прощения за своё вторжение к вам, — без капли стеснения сказал нежданный посетитель. — Надеюсь, вы проявите великодушие, не прогнав меня сию же минуту.

Не принято принимать гостей, пускай и незваных, лёжа на полу и наполовину высунувшись из-под кровати. Я вылез наружу и убрал с глаз волосы.

У меня скверная память на лица, но забыть того, кто угрожал мне смертью, я не смог. В моём номере находился Эрнест Кемп собственной персоной.

— Что вам от меня нужно? — агрессивно спросил я.

— Мда, нынешняя молодёжь — это потребители, приемлющие лишь рыночные отношения. Мне от вас не нужно ничего, так же, как и вам от меня. В материальном плане, конечно.

— Убирайтесь.

Кемп самодовольно ухмыльнулся и сел на стул, закинув ногу на ногу.

— Хорошие манеры приходят с возрастом.

Как же он меня раздражал. У меня и так серьёзные проблемы, и я не собираюсь тратить время на какого-то жулика.

— Не вам говорить о хороших манерах. Выследили меня, как зверя, и явились без приглашения. Наверняка подкупили портье. И даже в дверь ради приличия постучать забыли.

Он смахнул несуществующие пылинки со своей шляпы.

— Какой же вы всё-таки дерзкий и необузданный, — он укоризненно покачал головой. — Такой юный, а зубы уже острые.

Я на всякий случай проверил, что у меня творилось во рту. Как назло, мои зубы были в полном порядке.

— Меня не интересует ваше мнение обо мне. Уходите.

— Я к вам не с войной пришёл, а с миром. Мне бы хотелось извиниться за своё несдержанное поведение на собрании. Вы ещё слишком молоды, вам многое простительно, а я повёл себя не так, как следует солидному джентльмену. Поскольку мы с вами члены одного клуба, давайте забудем о нашем маленьком конфликте.

— Я вас прощаю. А теперь убирайтесь.

В душе нарастала тревога. В голове не укладывалось, что подлец, едва не пристреливший меня при первой встрече, — тонко чувствующая натура, сгорающая от стыда.

Кемп повернулся к приоткрытой двери и призывно махнул рукой. В комнату вошла пухленькая горничная с подносом.

— Нет, сэр, надо всё сделать как цивилизованные люди. Чтобы у нас друг о друге остались только самые приятные воспоминания, — Кемп сам расставил на столе бокалы и после того, как жестом отпустил горничную, принялся разливать вино.

— Да, пожалуй, так будет лучше, — сухо ответил я.

Ладно. Пусть думает, что глупый юнец оттаял при виде подношения. А я возьму себя в руки и спокойно почитаю его мысли. Ох, лишь бы у меня это получилось, я просто обязан узнать, что он задумал.

— Знаете, не выношу французов, но в напитках эти стервецы знают толк. А вы любите французские вина? — беседа вдруг приняла приторно-светский оттенок.

— Они лучшие, — я не стал говорить, что другие я не пробовал.

Чёрт, не надо ко мне обращаться. Он меня сбивает!

Я покосился на кровать. Если солдатик не вовремя высунет нос из своего убежища, это будет катастрофа. Я не сомневался, что вряд ли маленький человечек напугает обладателя руки славы, но осторожность в любом случае не помешает.

"Не доверяет, сопляк. Явно жалеет, что оружие так далеко".

Я обрадовался, что смог хоть что-то услышать, только Кемп опять меня сбил.

— Вы, наверное, сын Родерика Сандерса?

— Нет, внук.

— Подумать только... А так похожи! Мне не довелось лично с ним встречаться, но я видел его портрет. Потрясающее сходство.

— Все так говорят.

— Если вас это задевает, я закрою эту тему.

— Вы очень любезны.

— Что же вы стоите? Ах, здесь же всего один стул. Нет средств на более удобные апартаменты?

— Мне много не надо, — я взял бокал и сел на кровать.

"Ага, расслабился. Считает, что теперь он в безопасности. Интересно, что же у него под подушкой, пистолет или нож? Ну, ничего, это ему всё равно не поможет".

Боже, да что же ему от меня нужно?

— Ну и правильно, излишнее расточительство ни к чему хорошему не приводит, — Кемп пригубил вино. После паузы он возобновил разговор. — Я уж боялся, что не успею вас найти. Не думал, что вы задержитесь в Праге.

— Мне здесь нравится, — выпалил я на одном дыхании.

— А мне, если говорить откровенно, не по душе этот город. Меня вообще Чехия ничем удивить не может. После пяти лет, проведённых в Индии, трудно вновь полюбить европейскую культуру.

Я должен "потерять бдительность". Может, тогда мысли выдадут его.

— Пять лет в Индии? Как интересно, — я подтянул к себе подушку и опёрся на неё, как бы готовясь слушать байки отчаянного путешественника.

Вот. Теперь я наивный мальчик, который не прячет в постели ничего смертоносного. Хоть я не обладаю актёрским талантом, Кемп правильно расценил моё преображение: его поведение стало более непринуждённым, и пропали мешающие мне подозрения. Напряжение между нами как будто исчезло.

Но я опять ошибся. Вычленить мысли Кемпа теперь было ещё трудней. Я как мог пытался абстрагироваться от его слов, только это всё равно не помогало. Более того, у меня перед глазами, как вспышки фейерверка, мелькали разные образы.

Я чётко видел индийские пагоды, словно они были частью моей памяти. То и дело появлялись темнокожие люди в просторных светлых одеждах и жуткие до дрожи статуи с множеством рук. Каменные здания сменялись листвой джунглей, где затаились дикие животные. Как в калейдоскопе перед моими глазами полосатая шкура тигра превращалась в узорчатую кожу рептилии. Эти обрывочные образы были настолько яркими, что порой заглушали голос рассказчика.

Надо же, я ещё с чтением мыслей не разобрался, а у меня уже проявляется новая способность! Если бы я желал стать вампиром, то непременно бы этому обрадовался. Но для меня это был недобрый знак.

Неожиданно Кемп прервал своё повествование. Как мне показалось, с большой неохотой.

— Я могу ещё долго рассказывать об этой чудесной стране и приключениях, которые я там пережил...

Он мельком взглянул на свой перстень с крупным зелёным камнем.

"Подарок одного раджи", — услышал я.

— Но кажется, я вас уже утомил, — продолжил он с лукавой улыбкой и поднялся со стула. — Предлагаю тост за нашу зарождающуюся дружбу и, смею надеяться, когда-нибудь, может, даже очень скоро, мы вместе отправимся в джунгли на слонах и поохотимся на тигров. Да будет так!

Я без энтузиазма чокнулся с ним и сделал пару глотков. Вкуса я не почувствовал, не вино, а крашеная вода. Как же мне это надоело...

— Как говорят индусы, богатый человек это не тот, кто утопает в золоте, а тот, у кого много друзей.

— Мудрый народ, у них есть чему поучиться, — я из вежливости отпил ещё вина.

Доброжелательный вид Кемпа заметно изменился.

"Чёрт меня подери! У него ведь уже должны быть парализованы дыхательные мышцы! — со злостью подумал он. — Как такое может быть?!"

Я чуть не выронил бокал. Так он хотел меня отравить?!

Точно, Филдвик говорил, о том, что Кемп интересуется ядами...

Вот я дурак.

"В его бокале яда бы и на слона хватило! Он должен был уже умереть!!!"

Взбудораженный отравитель выглядел так, словно был готов собственноручно меня задушить. Сквозь загар проступал румянец.

Я не ощущал в себе ни малейших изменений. Я по-прежнему дышал свободно и умирать явно не собирался.

Что ж, стоит признать, Защита снова меня спасла. Обидно только, что не от чудовища, а от обычного человека.

И похоже, единственный способ избавиться от ушлого авантюриста — это "умереть". Нет смысла пугать его вампирскими клыками, ещё с осиновым колом вернётся.

Я пару раз кашлянул и закатил глаза. Не знаю, так ли выглядят отравившиеся люди?

— Ну, наконец-то, — Кемп выхватил у меня злосчастный бокал, когда я стал оседать на пол. — Думал, останешься безнаказанным? Никто не смеет дерзить мне... Сдохни уже, гадёныш! — он так пнул меня в бок, что я чуть не вскрикнул.

Да по сравнению с ним, Филдвик образцовый мститель. У этого любителя экзотики даже не было достойной причины, чтобы расквитаться со мной. Как это мелочно, потерять покой из-за того, что последнее слово было не за ним.

Я лежал, боясь пошевелиться. Хотелось дышать полной грудью, но я, как труп, не мог себе этого позволить. Вместо того чтобы уйти, убийца опустился рядом и грубыми пальцами коснулся моего горла. О, нет — он проверяет пульс! Я могу закрыть глаза, задержать дыхание, но не остановить сердце!

Кемп выругался. Я был с ним полностью солидарен.

На несколько мгновений в моём сознании возник образ свернувшейся змеи со сверкающими чёрными глазками.

"Яд королевской кобры ещё никогда меня не подводил", — негодяй пытался сам себя успокоить.

Боже мой, что же мне делать?

Кемп сдавленно вскрикнул и выругался злее, чем в прошлый раз. От любопытства я не выдержал и открыл глаза. К счастью, в тот момент он смотрел не на меня. Его вниманием завладел улепётывающий солдатик. Ну, только этого не хватало!

Труп из меня всё равно вышел неважный, поэтому я прекратил ломать комедию.

— Гулливер! — я кинулся вдогонку за маленьким безобразником.

Я поймал его, когда этот болван попытался спрятаться за ножкой стола. За спиной раздавался хриплый кашель Кемпа.

Солдатик скорчил недовольную рожу. Я показал ему кулак: пусть видит, что я не меньше него сердит.

— Простите, сэр, но сегодня не ваш день... — я развернулся лицом к Кемпу и тут же заткнулся. Мне совсем не понравилось, как он растянулся на полу. Особый ужас внушали его застывшие, как будто стеклянные, глаза.

Мёртв. По-настоящему.

Убедившись, что в игрушечном солдатике больше жизни, чем в моём несостоявшемся убийце, я растерялся. Я бросил взгляд на остатки вина. Не может же быть такого, чтобы Кемп и себя отравил, он не был похож на самоубийцу. Скорее всего, яд был только в одном бокале. Может, он просто ошибся? Нет, не может быть. Он ведь неплохо разбирался в этом деле и, судя по всему, не раз травил недругов.