По старым правилам для вывода среднего балла оценки за оба иностранных языка складывались, и на итоговую оценку выводился средний балл в категории "Иностранные языки". По новым правилам их учитывали раздельно. Это значило, что за счет отличного знания иностранных языков можно было компенсировать недостатки, скажем, в тактике или русском. Для армейского офицера иностранные языки — вечный камень преткновения. Где и как их может учить армейский поручик? Ну, допустим, свободное владение немецким — не такой уж труд. Если часть стоит в западных округах... А вот где можно выучить французский — так, чтобы получить хотя бы минимально проходной балл?
Не претендуя на высоты мысли, автор заметки из "Разведчика" задавался простым вопросом. Конечно, иностранные языки необходимы будущему офицеру Генерального Штаба. А зачем они обычному строевику, окончившему "общий" курс и возвращающемуся в войска для "повышения среднего уровня военных знаний"?
Эта, в принципе — на фоне общих проблем российской армии — мелочь, ярко высвечивала стоящую перед руководством Академии и Военного Ведомства дилемму.
Ранее Елена просто не включала её в круг своего внимания, которое занимали другие дела. Много других дел. Много — это ещё очень слабо сказано. А поскольку вопрос Академии Генерального Штаба и Генеральный Штаб в целом ещё не полыхали ясным пламенем... Армейский афоризм: "Решение принятое и исполняемое условно считается правильным". И ещё одна мудрость, кажется, из числа законов Паркинсона: если что-то работает, хоть бы и плохо, не стоит сносить его до основания в надежде построить нечто получше. Надежды могут и не оправдаться.
Теперь, заинтересовавшись, она сразу же припомнила уйму всего интересного. Хотя главного там не было, и его пришлось искать дополнительно. Порядок разрешения противоречия между двумя главными задачами стал для всех офицеров, интересующихся вопросом, такой обыденностью, что никто даже не вдумывался, насколько же глупо решена проблема. Никто не задавался соответствующими вопросами и не писал статей...
И ей пришлось узнавать все самостоятельно.
Проблемы это не составило — начиная с той заметки и заканчивая специальной литературой.
8.
Фактически Николаевская академия Генерального Штаба делилась на два уровня.
Первые два года офицеры получали "общевоенное" образование: изучали тактику, стратегию, военную и политическую историю, военную администрацию, историю военного искусства — общую и, отдельно, России... Третий курс был "специальным", его проходили только особо отобранные "академики" из числа лучших учеников, окончивших "общий" курс по первому разряду. Их количество "рассчитывалось исходя из имеющихся вакансий". Остальные "перворазрядники" и все, окончившие академию по 2-му разряду, возвращались в строй. Повышать средний уровень.
Только на "специальном" курсе учили собственно штабной работе, её организации и повседневному ведению. Этот раздел именовался "служба Генерального Штаба". Объем — два академических часа в неделю. Остальное время занимали, как и раньше, тактика, стратегия, военная история, военная администрация, военная статистика, языки... Эти предметы занимали девятнадцать из двадцати одного часа аудиторных занятий.
Таким образом, Николаевскую Академию можно было назвать Академией Генерального Штаба только очень и очень условно. Гораздо вернее было бы её именовать, как во Франции, Германии и Австрии, просто Военной Академией. С дополнительным, но не обязательным штабным курсом. Который, в принципе, можно было бы проходить и отдельно. Причем усиленно. А прием в Николаевскую ВА — максимально расширить, предельно демократизировав. Может быть, даже создать заочное отделение.
А что? Если уж распространять в армии высшее военное образование — так по полной программе! Вширь в вглубь! Это было до того логично, что оставалось только диву даваться, почему до этого не додумался никто из специально изучавших этот вопрос. Как однажды заметили Елке — по другому, правда, поводу — "Или ты думаешь, что одна здесь такая умная?"
Елка так вовсе не думала, точно зная, что, действительно, не одна. В Австро-Венгрии и Франции высшее военное образование можно было получить как обычным путем — отучившись два года в Военной Академии — так и экстерном, сдав специальные экзамены при тех же Академиях. В Австрии ещё причисляли к Генеральному Штабу окончивших высшие курсы по артиллерии и инженерных войск. С особым отбором, естественно.
Елена только добавила (пока — мысленно) необходимый в российских условиях элемент — Заочные Высшие Военно-Образовательные Курсы. В Австрии и Франции, с их смешными расстояниями, офицеры, жаждущие сделаться генштабистами без обучения в соответствующей Академии, могли и посетить лекцию "вольнослушателем", и в любой библиотеке посидеть, и пройтись по книжным магазинам в поисках нужной книжки... Словом, имели возможность готовиться самостоятельно.
Российская армия, разбросанная на тысячеверстных просторах западных границ Империи, заселенных инородцами, армия провинциальных гарнизонов, утопающих в грязи местечковых городишек Черты, связанных между собой разбитыми проселками, непроходимыми четыре месяца в год... И библиотека, если она в этакой дыре есть, и книжный магазин или киоск — отнюдь не русские. Основные языки — польский и идиш. Русская книга попадает туда только такая, которую офицеру взять в руки не придет в голову и в страшном сне.
Ещё... ещё можно книги заказывать по почте. Теоретически.
Даже не упоминая о том, что специальных изданий, предназначенных именно для самообразования, не существует в природе... Это ведь, в конце концов, вопрос технический. И легко решаемый. Тут нужно вспомнить о другом. Конкретно — о том, какие в общем-то смешные деньги получает пехотный поручик. Потом прикинуть, во сколько ему обойдется весь набор учебной литературы... И вот тогда станет окончательно ясно, что своими средствами ему самообразовываться — легче босому по углям пройтись.
Есть, конечно, библиотечка в полковом офицерском собрании. И, возможно, в ней даже имеются нужные книги. Возможно... Однако отнюдь не обязательно. Хотя... Можно будет комплектовать такие библиотеки всей необходимой литературой за казенный счет. Но для армии в целом это НЕ ВЫХОД.
Поскольку российское военное образование имеет одну интересную особенность. Оно включает офицерские учебные заведения ДВУХ типов. Военные училища ГУВУЗа с двухгодичным курсом. И юнкерские училища, находящихся в непосредственном подчинении военных округов, с одногодичным сроком обучения. Погоны и там, и там получают одинаковые — выпускники первого и второго разрядов становились подпоручиками и корнетами (разница в том, что выпускники 1-го разряда могли сами выбрать место службы из имеющихся в списке вакансий), а выпущенные по 3-му разряду получали унтер-офицерский чин подпрапорщика... Несмотря на это, разрыв в образовании между выпускниками военного и юнкерского училищ был суровым фактом действительности.
И что с ним было делать?
Как вообще — это разделение признавалось СУГУБО вредным абсолютно всеми — так и в частности?
9.
Собственно, самообразование в российской армии свое место уже заняло. Его использовали для подготовки к поступлению в Академию Генерального Штаба. Туда, где конкурс — более двухсот человек на место и десять экзаменов, включая два иностранных языка. Ну как тут обойтись без самоподготовки?
Однако по причине полного отсутствия средств у Военного Ведомства все это было отдано на откуп отдельным энтузиастам и деловой инициативе частных лиц, зарабатывающих свой процент изданием соответствующей литературы и её распространением. В основном — почтовым.
Остро требовалась государственная забота: СИСТЕМНЫЙ научный подход.
К тому же... имелись и другие поводы учредить Заочные ВВОК.
С начала 1893 года на страницах все того же "Разведчика" тянулась вялая полемика о желательности введения специальных экзаменов для кандидатов на должность ротных командиров.
Дело в том, что ротный, помимо повышения в звании, получал ещё и "столовые" деньги — надбавку к жалованию в 360 рублей в год. Учитывая, насколько мало было обычное жалование офицера пехоты...
КНИГА ПЕРВАЯ "ГЛАВНОЕ — ВОЛЯ!"
ЧАСТЬ ВТОРАЯ "ЖАРКОЕ ЛЕТО 95-ГО"
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
1.
Титулярного советника Матвея Павловича Колышкина уговаривать отпустить дочь на два года в Царское Село ко двору учится на фрейлину пришлось долго и упорно. Неблагодарное это дело взяла на себя маменька — своей приемной дочери она была старше всего-то на девять лет. И они с Фросей прекрасно понимали друг друга. Если б Машенька была в возрасте Ефросиньи, она рванула бы в Санкт-Петербург, даже не спросившись. Ах, какое может быть сравнение — Северная Пальмира... И губернский город, откуда "до любой границы десять лет скачи — не доскачешь" . Всех возможностей для замужества — местный чиновник да если вдруг заедет навестить родных армейский офицер.
А там!
Ведь не на какие-нибудь "бесстыжевские" курсы приглашают, а ко Двору. Если повезет, то Фроська станет — страшно подумать — фрейлиной Ея Императорского Величества! Да даже если и не повезет... За два года в Царском селе она уж точно с кем-нибудь да познакомится. И не с армеутом серым или коллежским секретарем провинциальным, а с гвардейцем блистательным или чиновником с ПЕРСПЕКТИВОЮ.
Словом, вдвоем дамы таки Матвея Павловича уломали.
И начались лихорадочные сборы — что взять с собой? Новый гардероб построить? А не будет ли смешно провинциальные наряды во Дворец тащить? С другой стороны — не в старье же ехать! Но тут вмешался как раз Матвей Павлович, указав своим дурехам, что в телеграмме сказано было: предоставляется форма. То есть по прибытии Фроське выдадут то, в чем она и проведет следующие два года, и думать надо только о дорожном. Кроме Ефросиньи Колышкиной в Царское ехали еще две барышни из гимназии, в которой училась она, да еще трое из епархиального училища — две поповны и одна купеческая дочь, учившаяся в Епархиальном за плату. Сопровождала группу вдова генерала Щербинина, крепкая, нестарая еще женщина, которой поездка в Петербург тоже представлялась шансом изменить свою жизнь к лучшему.
Ехали через Рязань, где переночевали. На Москву выехали уже большой компанией — к их шестерке присоединились еще три барышни-гимназистки и три поповны из Рязанского Епархиального училища. Из Москвы в Царское выехал уже целый девичий поезд в пять вагонов, специально арендованный руководством Ведомства императрицы Марии для перевозки будущих фрейлин в Царское Село.
Добравшись, наконец, до первого в своей жизни настоящего Дворца, Фроська была сильно разочарована. Как-то не смотрелись среди позолоченной лепнины, зеркал и зеркального паркета несколько сотен раскладушек.
С другой стороны — понятно, что необходимость разместить где-то почти девять сотен девиц, страстно мечтающих стать фрейлинами Её Величества, или хотя бы Двора Её Величества, была довольно острой. Не в казармах же гвардейских их селить?
Униформу начали выдавать уже на следующее утро. Частично она была похожа на стандартную гимназическую — коричневые тонкой шерсти и хорошего покроя платья с узкой полоской белых кружев на вороте. Для занятий в классе к нему полагалось надевать черный фартук, чтобы не заливать платье чернилами. Для торжественных построений полагался белый фартук, обшлага пристегивались крохотными пуговичками белые кружевные, белый платок на голову для церкви. Но вот форма для занятий физкультурой!
Обычная матроска, да. Но вместо широкой юбки к ней полагались... ШТАНЫ!
Скандализированные юницы взвыли хором.
Явившаяся в ответ молодая дама, одетая неброско, но крайне стильно, оглядела толпу возмущенных девчонок и, весело сощурившись, сообщила, что ежели барышни хотят юбок — то они получат юбки. На следующее же утро, действительно, всем ученицам УФС было выдано по еще одному комплекту униформы. Синяя с белым и красным матроска. И такая же юбка. Юбка заканчивалась СУЩЕСТВЕННО выше коленей.
Больше ученицы с начальством спорить не решались.
2.
Не считая НПО "Полет"...
У Елены как-то вылетело из головы — то ли в по запарке, то ли ещё почему — самое-самое необходимое. Если уж начинать думать военно-морскими проблемами... и вспоминая все, что ей наговорили офицеры "Памяти Меркурия", последующие комментарии Сандро, кое-что из прочитанного... И, главное, ту счастливой памяти беседу того чокнутого на военно-морской истории парня с её Археологом...
Русские пушки стреляли так же, если не лучше, чем английские, немецкие... и японские, конечно же... Поскольку японцы сами для себя пушек ещё производить не умели, закупая их за границей. У англичан, естественно.
Российская морская артиллерия — на уровне мирового развития.
У Елки в рукаве лежала пара козырных идей, способных поднять её на абсолютную, недосягаемую высоту. И "пара" здесь была понятием математическим. Этих идей было ровно две: дульные тормоза и лейнеры. И всё! Вот этими пунктами все усовершенствования в ствольной артиллерии и исчерпываются — за весь ХХ век не появилось больше ничего нового!
Мелкие недочеты — слишком легкие, маломощные и плохо взрывающиеся снаряды... это именно мелочи. Преодоление таких препятствий входит в понятие "в рабочем порядке" как шар в лузу.
"Правила артиллерийской службы" Елена прочитала ещё во время того плавания на "Памяти Меркурия". Официальное флотское издание 1893 года предписывало дальность стрельбы от 7 до 15 кабельтов считать средней... А пределом — 25 кабельтов. То есть меньше пяти километров.
При этом в официальные же таблицы стрельбы шестидюймовых орудий занесено, что их максимальная дальнобойность равняется одиннадцати километрам. ОДИННАДЦАТИ! То есть более чем вдвое больше.
Самое же смешное шло дальше. Там, где начинался главный калибр, двенадцатидюймовые пушки. Старые, образца 1885 года, орудия в тридцать пять калибров имели предельную дальность в десять километров — при стрельбе под углом +15 градусов. Выше они стволы задрать не могли, этого не позволяла конструкция артиллерийских установок. Впрочем, даже и эта дальность кем-то очень значительным была сочтена излишней: поскольку таблицы стрельбы для этих орудий были составлены только до 7320 метров, а башни новейшего броненосца "Наварин" ограничивали плюс вертикальной наводки главного калибра углом в двенадцать с половиной градусов.
Первое орудие нового образца, с длиной ствола в сорок калибров, должно было испытываться стрельбой в конце весны. И их баллистические данные должны быть куда лучше. Если верны расчеты — где-то на треть. То есть до пятнадцати километров.
