Встретив в коридоре школы Лару, я увлёк её в тихий уголок.
— И что за важный разговор у вас ко мне господин нарочный гонец, — усмехнувшись, поддела меня девушка, намекая, что гонец из меня как из телёнка на привязи, а уж какой нарочный то и сравнить не с чем.
— Ты сводную сестру Дмитриуса знаешь, ту что в этом году в школу поступила в первый В класс? — смотря в окно выходящее на площадь перед школой, вроде как без интереса спросил я.
— Велу, знаю, — кивнула Лара. — А тебе зачем? Если ты что-то нехорошее задумал, то знай, я тебе помогать не буду, — сразу предупредила прозорливая девушка.
— Ни чего я не задумал, — с видом истиной невинности и с азартным блеском в глазах заявил я. — Я о тебе забочусь, Думаю, как тебе помочь попасть на Новогодний бал в посадничий дворец.
— И что надумал? — так же, без интереса, спросила Лара.
— Да вот думаю. Если эта Вела перепив вина заснёт в таверне, и будучи помещена в одну из е комнат для благовидного отдыха в ожидании прибытия вызванных родственников подвергнется нападению бесстыжего сильника, то у тебя появится возможность героически спася её попросить её отца о маленькой ответной помощи. — В форме намёка, рассказал я Ларе часть своего плана.
— Слишком маловероятное совпадение чтоб на него серьёзно надеяться, да и результат непредсказуемый, — задумчиво пробормотала девушка. — Но если подсуетиться и подыскать подходящую пару, то можно будет добиться нужного результата, — блеснув глазками, добавила она.
— В любом случае такая смелая девушка не останется без награды, — подтолкнул я девушку к принятию нужного решения, намекнув, что она в любом случае будет в прибыли.
— Что точно должно произойти?
— Вела должна пойти в таверну "Золотая утка" и, заказав в ней бутылку Велорского вина, выпить из неё хотя бы один бокал. После чего её должны будут отвести в комнату наверху, а ты этим временем пойдёшь в школу за Дмитриусом, но опасаясь за беззащитную подругу перехватишь кого не будь у ворот и, попросив его передать брату о конфузе случившимся с Велой, вернёшься к подруге. Увидев, что некий парень, проникнув в комнату Велы вытащил наружу своё бесстыдство и собирается делать что-то непотребное, приласкаешь его "воздушным кулаком". А когда прибудет вызванная кем-то стража, сдашь негодника им, попросив отправить его туда где ему помогут удовлетворит его грязные мечтания.
— А кем будет этот непристойный разумный?
— По странному стечению обстоятельств, ты не узнаешь этого сквайра, хоть и видела его в школе много раз, но слишком уж пьян будет Марек.
— А ты уверен, что всё будет так? — серьёзно спросила Лара.
— Нет. Но для тебя это ничего не меняет, ведь та ничего неподобающего делать не будешь.
— А если я не успею вернуться, или вернусь слишком рано?
— Приличной девушке не пристало бегать по улицам? — притворно назидательным тоном провозгласил я. — Так что вернёшься ты вовремя, я об этом позабочусь.
— Я согласна? — решилась девушка. — Когда должно это случиться.
— Вечером девятого дня этой декада.
Тем же вечером я встретился с Афанасием в кабаке "Старый бочонок".
— Я так понимаю ты о моём долге решил напомнить? — без какого либо приветствия спросил Афанасий придя в кабак.
— Садитесь эр, в ногах правды нет, — несколько нагло предложил я.
— Мне как бы некогда, — поторопил меня Афанасий, явно стремящийся как можно быстрей закончить с неприятным ему делом возвращения долга чести неблагородному. — Чего ты хочешь?
— Разговор не быстрый, в двух словах не скажешь.
— Ладно, — Афанаси сел напротив меня, и крикнул в сторону стойки. — Служку.
— Ты ведь знаешь Марека что учится во втором Б классе?
— Знаю, и что?
— Сможешь его в таверну "Золотая утка" привести?
— Смогу, а тебе это зачем? — насторожился Афанасий.
— Хочу долг отдать, — жестко посмотрев на собеседника, и подло ухмыльнувшись, добавил. — Тебе же вот не нравится быть должным, и мне вот тоже это не по духу. Так что, поможем друг другу? — уже спокойно спросил я.
— Чего будете господа маги? — спросила подошедшая Марфа.
Афанасий заказал вина и тушёное мясо с картохом, я также вина, но мясо взял с тушёной квашеной капустой, после чего наш разговор продолжился.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Пригласил Марека в таверну, под каким предлогом мне неважно напоил его сверх всякой меры, но так чтобы он ещё мог стоять на ногах, после чего отправил наверх в комнату, которую я укажу позже, пообещав привести в неё симпатичную девушку которая будет в таверне. При этом ты должен будешь как можно сильней расхвалить одно непотребство, а точнее пользованье девиц в рот, так что он посчитал это просто райским наслаждением. Так же ты должен будешь не допускать, чтобы кто-то вроде бывающих в этой таверне определённых девиц вмешивался в наш план.
— Девицу я так понимаю приводить ненужно.
— Нет, ты должен будешь привести напоить и распалить желания в определённом направлении.
Тут пришла Марфа, и принесла заказы, заставив нас прерваться.
— Тебе этого будет достаточно, я более указанного ничего делать не должен,. Вроде подлива каких-то зелий в вино? — с подозрением спросил Афанасий. — Учти, если ты потом что-то вдруг поменяешь, то я это даже обсуждать не буду.
— Нет, ты должен будешь сделать только оговорённое, — заверил я его. — Всё остальное сделают другие.
— А что ты хочешь сделать? Просто если этой шалостью заинтересуется стража, и спросит у меня, то я молчать и покрывать тебя не буду. — Сразу предупредил Афанасий.
— Ни чего такого, что могло бы тебе угрожать виселицей, — улыбнулся я. — Просто выставить одного человека в очень отвратительном виде.
— Благородных не вешают, так что виселица мне не грозит по любому, — хмуро заметил Афанасий.
— Я знаю, — кивнул я. — Главное ты понял, лично тебе это ни чем более страшным, чем выговор от отца, не грозит.
— Ладно, я согласен, — согласился Афанасий.
После согласия Афанасия, мы обговорили всё более подробно и, допив вино, разбежались до срока.
— Ну что, у вас всё готово? — спросил я Амалию и Польку по возвращению с тренировки у мастера Фархада.
— Да господин, — кивнула Амалия.
— Ну тогда идите потихонечку, а я следом, — распорядился я, — Только переоденусь.
— Слушаюсь господин, — четко ответила Амалия. — Слушаюсь хозяин, — кокетливо вторила ей Поля, одетая в лучшие (из приличных) свои одежды.
Таверна "Золотая утка" встретила меня мелодичным треньканьем лютни, тихим шёпотом приличествующих уважаемым разумным разговоров, и манящим запахом изысканной для таверн еды. Сев за дальний находящийся у подножья ведущей наверх лестницы столик, так чтобы сидеть спиной к залу, заказал вина и мясную отбивную с тушёным картохом.
Первыми пришли Лара и Вела, считай следом за ними Афанасий и потрох Марек, после чего начались томительные мгновения ожидания. Девушки хихикали, Афанасий что-то восхищённо объяснял Мареку, которому в свою очередь Поля строила глазки. Амалия как ей и полагалось, была на кухне, замещала неожиданно приболевшую служанку.
Вот Лара с Велой заказали вино, что тут же было доставлено Амалией, лицо которой было изменено искусством Поли до неузнаваемости. Вино уже было разлито по бокалам, и девушка задержалась у стола лишь на миг необходимый, чтобы расставить их. Лара взяв свой бокал, негромко произнесла какой-то тост, и девушки выпили.
Афанасий с Мареком тоже не заставили себя ждать и, не прекращая спорить, заказали аж кувшин вина, что также мгновенно был принесён Амалией. После чего за их столом началась настоящая пьянка.
В томительном ожидании я стал исподтишка разглядывать зал таверны. Это была наверно самая дорогая таверна в ремесленных кварталах, что отражалось на всём: чистотой и убранством в зале, расторопностью и порой даже чрезмерной вежливостью слуг, разнообразием подаваемой еды и питья. Столы были небольшими человека на два-три самое большее четыре, застеленными некими подобиями скатёрок, просто кусками светло-коричневого полотна без какой либо вышивки. Вместо лавок разнообразной длины, здесь были лёгкие круглые табуретки, а у столов в середине зала стояли стулья. На потолке висело шесть магических масляных светильников, кроме них на некоторых столах стояли подсвечники с зажжёнными свечами, но это уже как посетители захотят. Стойка, за которой стоял виночерпий, тоже несколько отличалась, на ней не было рядов кружек и малых бочонков с пивом
Народу было в меру, где-то треть столов было занято и, судя по всему, только половина из них занимали постояльцы. В основном были разного рода мастера, от гончара до златокузнеца, и богатые подмастерья. Вторыми по количеству были чиновники средней руки, за которыми шли маги, но это скорее из-за моей задумки. Была также парочка благородных сэров, напивавшихся по какому-то поводу, и парочка влюблённых шушукающихся и смущавшихся за столиком в углу.
Наконец зелья подлитые Амалией стали действовать, и время побежало быстрее. Вела, начав клевать носом, очень скоро совсем опьянела, и чуть не уснула за столом, положив голову на стол; Лара вовремя успела её немного растормошить, после чего с помощью позванной служанки отвела её наверх. Потрох Марек от неё не отставал и уже вовсю порывался пойти познакомиться с Полькой. Афанасию еле удавалось его удерживать за столом, и когда я исподтишка поглядывал на него, то ловил на себе его раздражённо нетерпеливые и даже чуточку злобные взгляды. Ничего, потерпишь один вечер то, — подумал я, — если бы я тогда прилюдно выиграл, то расстройства у тебя было бы гораздо больше.
— Девятнадцатая, — шёпотом прошипела Лара, пройдя мимо меня, и держа пластинку ключа так, чтобы я смог прочитать цифры на ней.
Увидев вышедшую в зал Амалию, я поднял руку и подозвал её характерным жестом.
— Чего желаете, господин маг? — мило прощебетала девушка, подойдя к моему столику.
— Расчёт, — громко произнёс я, кладя на стол резану, и тихо добавил. — Рядом с комнатой девятнадцать.
— Сейчас принесу сдачу господин маг, — пообещала Амалия и быстрым шагом ушла.
Вернулась девушка очень быстро, и кроме сдачи принесла ещё и ключ от двадцатой комнаты. Возвращаясь обратно, она на миг задержалась у столика, за которым сидели Афанасий с Мареком, спросив, не нужно ли чего ещё господам магам.
Сразу после ухода Амалии, Афанасий, направляя ели державшегося на ногах Марека у которого заметно топорщилась ширинка, проводил его до лестницы и, убедившись что тот целенаправленно карабкается наверх и не собирается возвращаться, глянул на меня. Глянув на входную дверь, махнул ем рукой в её сторону так, чтобы неосведомлённый человек принял это за простой взмах не очень трезвого постояльца, стал вставать.
К своей комнате я подошёл вовремя, в то же время что и Марек к девятнадцатой. Набросив на Марека "оцепенение" изученное нарочито для этого дела, дождался пока тот войдёт в комнату, и, оглянувшись вокруг, одним махом подскочил к двери и запер её особой железкой данной мне Амалией.
Заскочив в двадцатую комнату, я принялся с помощью магического зрения наблюдать за тем, что происходит в девятнадцатой. А происходило там то, что надо; Марек не стал ждать Афанасия с Полей, и решил воспользоваться тем, что есть. И то, что девушка ни как не отвечала на его действия, его сейчас ни как не интересовало, отчего мне подумалось, что в том, что должно будет случиться, будет виновато не только зелье, сам Марек такой.
Дела у Марека шли из рук вон плохо, но тот упорно пытался приладиться ко рту девушки, забыв про другие более естественные способы получить от неё удовольствие. За что надо было благодарить талан и старание Афанасия, отлично у него получилось навострить Марека именно на то, что он сейчас делал, забыв обо всём на свете. Мне это было как раз на руку, — меньше вмешательства — меньше следов.
Лара подоспела как раз вовремя, я уже собирался активировать наложенное ранее заклинание, как увидел её ауру в окно. Выскочив в коридор, я дождался когда девушка станет поднимется по лестнице, и выбил дверь в девятнадцатую комнату ногой в ускорении; после чего в том же ускорении заскочил обратно в двадцатую.
Как это ни удивительно, но Марека это не только не испугало, он, по-моему, этого даже не заметил. Так что Лара, ворвавшись в комнату как раз тогда, когда у Марека что-то стало получаться — так сказать в самый важный момент — и, увидев всё в естественности, естественно мелочится, не стала. Отбросив Марека в сторону "порывом ветра" она еще вдобавок в него табуреткой запустила, и ножкой по неприличному прошлась. Прошлась в прямом смысле, Марек к тому моменту уже лежал и, судя по всему без сознания.
Что происходило дальше, я не увидел, дожидаться стражи я естественно не стал, и как только понял что моё присутствие больше не нужно, развеял наложенное заклятье и покинул таверну, не забыв, правда, отдать Амалий ключ от комнаты.
Амалия, пришедшая домой чуть позже меня, рассказала, что стражи набежало чуть ли не десяток, ей еле удалось уйти неопрошенной. Все подробности удалось узнать только на следующей декаде, ну и заодно познать хлёсткость Ларкиной ладошки, возмущённой увиденным непотребством, и тем, что я ей рассказал не всё про свою задумку.
Но оно того стоило, Мареку теперь не позавидуешь, даже если он после всего случившегося живой останется, то скорее всего из низов никогда не поднимется, так и останется сквайром по рождению презираемый другими благородными. Мне же с другой стороны ни чего не угрожало, слов Лары для стражи оказалось достаточно, те даже мага вызывать не стали.
Мареку повезло, он остался жив; но, не отвечая чуть ли не на открытые оскорбления в попытке избежать дуэли, растерял всякое уважение окружающих. Вдобавок его выгнали из школы, после чего он был вынужден уехать из Карны. Димитриус же ходил мрачнее тучи, злобно позыркивая в мою сторону при встречах. Я сначала заподозрил, что он обо всём догадался или просто подозревает, что это мог я подстроить, но потом решил что, скорее всего его просто раздражает, что он так и не смог мне серьёзно навредить.
В середине декады вернулся Вук, гораздо раньше положенного времени. До деда он добраться не смог, их обоз был остановлен разъездом некоего сэра Рослава, и так как обельных грамот ни у кого из них не было, все гоблины и Вук были признаны беглецами и похолоплены. Командовавший разъездом молодой воин был невнимателен и принял за главного гоблина, а Вука посчитал прибившимся человеческим пацаном, удовлетворившись связыванием его простой верёвкой. Так что вампирёнышь в первую же ночь сбежал. Он сбежал бы и днём, но остался, чтобы удостоверится в месте, куда определили моих гоблинов. Гоблинов отправили на хутор Прихолмский, где у рыцаря жили гоблины холопы. По словам Вука хутор был обычным, ничего подозрительного он в нём не увидел, но на всякий случай наведался к старосте хутора и пригрозил ему, что если с гоблинками что случится, он его внуков при нём же до смерти сосать будет. Так что за гоблинок можно особо не волноваться, и при возможности попробовать вернуть.
