зона магического мира

— Что-то не так?

— Я впервые могу разглядеть свой доспех со стороны. Он здорово изменился за это время, и продолжает меняться дальше. Но это действительно не облик демона. Что-то иное, смутно знакомое. Хотя где я мог видеть подобное?

Дзега ухмыльнулась.

— Это не мой доспех! Он пытается, конечно, подстроиться под мои параметры, но это только искажает его пропорции. Тебе стоит примерить его перед зеркалом, хотя где его найти в здешних лесах.

А потом появились змеи. Углядев первую, Дзега рухнула ничком, потянув Ладара за собой. Сдавленное ругательство, которое никак не ожидаешь услышать от хрупкой девушки, сорвалось с её уст и он торопливо поползла назад, увлекая спутника за собой.

— Тут не пройти!

— Почему? Там обычная змея! Кажется, даже неядовитая! Греется на камушке.

— Ты забыл того, кто разнёс пол леса, пытаясь добраться до твоей шкуры?

— И что у них общего? Там огромный монстр, а тут — безобидная змейка!

— Вспомни символ на старых храмах — змеиный глаз в пирамиде! Змея — символ Единого, он умеет смотреть их глазами, и не только это.

— Да ладно! На новых церквях давно нет ничего подобного!

— Это и страшно! Он настолько вырос, что не нуждается в контроле за паствой. Люди окончательно превратились в стадо, они сами следят за собой, сами организуют нужные ему ритуалы.

— И какие ритуалы нужны богу-змею?

Дзега пожала плечами.

— Ну, например, поклонение мёртвым. Или обряд употребления крови!

— Мы не поклоняемся мёртвым! Мы чтим святых! И кровь никто не пьёт, мы пьём вино, над которыми жрецы проводят таинство...

Ладар замолчал, вспоминая. Дзега довольно ухмыльнулась.

— Не смотри на красивые слова, смотри на дела. Не ты ли рассказывал, что в вашей деревне под видом святого в церкви лежали останки дохлой собаки? А что касается крови — таинство, это то, что скрыто от непосвящённых. Откуда ты знаешь, что добавляют в вино? Думаю, и большинство священников не знают, зачем нужно пить кровь. Им говорят, что если добавить в вино частицу собственной крови, ритуал станет святым или благостным, или ещё каким. Они и стараются. То, что на деле это обычный вампиризм, им и в голову не приходит. Как и то, КАКОМУ богу на деле служат те, кто соглашается на подобные ритуалы. Они привыкли не думать, а верить.

Ладар помолчал, вглядываясь вперёд, где на небольшом валуне грелся вполне безобидный ужик.

— Ладно. Обходим. Только вряд ли это случайность.

Он тяжело пополз назад, разом растеряв всю свою лёгкость.

Аарх оказался кругом прав: несколько дней ползаний на брюхе доказали, что все подступы к храму были набиты змеями. Пару раз им удавалось проскользнуть в стороне от бдительных сторожей так, что бы те не проснулись — что бы увидеть второю линию обороны, состоящую из гораздо более крупных и опасных гадов, к тому же гораздо более многочисленных и активных. После третьего дня бесплотных попыток Ладар обессилено сидел на небольшом пригорке, пристально глядя на кроны леса, за которыми скрывалось место силы.

— Дзега, а в самом храме змеи будут?

— Скорее всего, нет. Слишком велико там напряжение сил. Кто будет создавать себе соперника?

— Это хорошо. А ещё лучше — то, что змеи не смотрят вверх.

— Зрение у них совсем иное, свою добычу они ищут другими способами. И — да, если подняться повыше, шансов проскользнуть незамеченными много. Змеи реагируют на тепло тела, большая скорость и значительное расстояние его скроют.

— Да? Не знал. Ну, это упрощает дело. Если мы не можем пройти — мы пролетим, только и всего.

Сложнее всего было даже не найти подходящую точку — высокое дерево, с которого можно спланировать в нужном направлении, сколько убедить сомневающуюся Дзегу... и самого себя.

— Ты не птица! Лететь не сожжешь! А планировать, да ещё с удвоенным грузом...

— Я как-то нёс двоих здоровых мужиков, ты вдвое легче любого из них. Да, от брони придётся отказаться, хватит тебе и плёнки небытия.

Обиженно надутые губы.

— Я привыкла больше заботиться о своей безопасности.

— А я привык использовать малейший шанс, вычерпывая их все до капли! Потому, наверно, и жив до сих пор! В конце концов, если обычный полёт для вашего сиятельства слишком рискован, я могу вернуть тебя в тот храм, посидишь там ещё десять веков, пока всё не наладиться.

— А всё уже и не вернётся на круги своя! Могу сказать, что будет дальше: Единый захочет стать сильнее! Он поднимет численность людей в тысячи раз, в сотни тысяч. Даже зная, что такое возможно на два-три поколения, потом оскудевшие земли не смогут родить, и люди начнут умирать от голода, он пойдёт на это — что бы преодолеть определённый барьер и заполучить силу, схожую с силой Творца! После этого эксперимента от вашего мира мало что останется!

— И ты хочешь сбежать, пока не стало слишком поздно? — Аарх сам удивился спокойствию своего голоса. Вырвавшееся у Дзеги признание впечатляло.

— Да! Я смогу это сделать, у меня есть такой шанс! А вам уже не помочь, и напрасно те, кто посвящен в намерения Единого, роют подземные города или надеются на "избранных служителей". Вы все для Единого — пища, не более! В попытке достичь могущества он уничтожит всех!

Ладар помолчал, приходя в себя. Уже эти слова стоили самоубийственного похода — похоже, у него появилась новая цель. Впрочем, это дело будущего.

— Значит, нужно рискнуть. Хватайся за меня покрепче — и полетели!

Дзега, разгорячённая спором, рассерженно уставилась на парня — но, решившись, подобралась поближе, обхватив его руками. Ладар аккуратно расправил крылья, добиваясь максимальной площади — и, оттолкнувшись от ветки, полетел в сторону древних развалин.

Воздух пружинил, странным образом став густым и вязким. Приходилось словно ввинчиваться в него, отвоёвывая метр за метром. Мучительно медленно скользили под крыльями кроны деревьев. Одно хорошо — в этим странном, непонятном воздухе он прекрасно держался даже с дополнительным грузом. Впрочем, Дзега весила очень мало — устроившись в устроенном Аархом коконе из верёвок у него на груди и для верности обхватив руками, она сосредоточенно наблюдала за приближающейся прорехой меж деревьев. Очень медленно приближающейся.

Ладар чувствовал, что начинает уставать. Пот тонкой плёнкой покрыл тело, руки начали болеть и дрожать, они не пролетели и трети пути — а воздух становился всё плотней. Вершины, прежде кучерявые и покрытые листвой, вдруг разом сменились острыми пиками сосновых жал, словно копейщики выставили своё оружие вверх в ожидании неприятеля.

Что делать, если кругом смерть и нет выхода? Расслабься и подумай, даже если это последнее, что ты сможешь сделать в жизни. Аарх повис в стальной хватке собственных крыл, прикрыл глаза, вызывая вектора... Они возникли тут же, мощные и упругие. Тут их было множество, чувствовалось место силы. Вот только не было врага, которого нужно было сокрушить — только внезапно ставший упругим воздух. Словно по наитию он развернул их, направив себе за спину, две больших, упругих спирали силы — и активировал. Два потока устремились назад, ломая всё на недавнем привале, корёжа холм, деревья — но воздушная волна вернулась, ощутимо подтолкнув к храму, разбив застывший воздух, и стало понятно: получилось. Они пробились, сломав последнюю, страховочную преграду. Ладар заложил вираж, выискивая глазами здание храма, но увидел лишь пустую поляну, на которой росли цветущие и благоухающие травы. Он пожал плечами и устремился в центр поляны, но Дзега тут же вцепилась ему в плечи и скомандовала напряжённым голосом:

— На самый краешек. Всё, игры кончились, дальше будет всё серьёзно.

Аарх прикрыл глаза, разглядывая стены энергий, мерцающие среди трав, и вздрогнул: перед ним оказался какой-то странный, завязанный на природе, но активный и пылающий мощью храм жизни.

Она пригнулась, поднырнув под очередную арку — и оказалась в огромном, гулком зале, в центре которого одиноко стояла небольшая залитая чернотой беседка. Девушка ощутила прилив гордости: она сама! Сама нашла храм смерти! Она избранная, и по праву может беседовать с созданиями, его заселяющими — пока как ученица, но это не продлится долго! Скоро она будет со смертью беседовать на равных! Впереди замерли сияющие, полные ослепительного света стены энергий — опасные, прикосновение к которым дарило прекрасную, мгновенную огненную смерть. Марго ухмыльнулась и, легко сбросив мешающий сейчас мешок и броню, осталась только в лёгком, тонком кожаном доспехе. Улыбнувшись, она ступила на ровный, выложенный мозаикой пол — и начала танец. По кругу, скользя, совершая лёгкие, плавные изгибы, приседания и повороты, вот только повторить подобное вряд ли удалось бы и эльфу. Неожиданные, нелогичные, неправильные движения. Так не танцуют — так сражаются. Отчаянно и яростно, когда силы кончаются и усталость берёт своё. Но отчаяние не бывает столь медлительным, столь прекрасным и лёгким. Это был странный танец.

Ладар аккуратно сложил все вещи на опушке. Подумав, положил сверху и клинки: сейчас они будут только мешать. Ободряюще улыбнулся застывшей в отчаянном ожидании Дзеге.

— Не волнуйся, я уже был в таком. Прыгай мне на спину и ничего не бойся. Мы просто немного потанцуем.

Он прикрыл глаза: странные стены мрака изгибались и пульсировали на поляне, перетекали одна в другую, создавая непонятный, смертельно опасный лабиринт. Они начинались с ярких, невинных цветов — и взлетали сполохами тьмы, обжигая пространство. А цветы безмятежно цвели, вот только не было на свете таких странных, ни на что не похожих цветов. Ладар ухмыльнулся и начал танец. По кругу, скользя, совершая лёгкие, плавные изгибы, приседания и повороты, вот только повторить подобное вряд ли удалось бы и эльфу. Неожиданные, нелогичные, неправильные движения. Так не танцуют — так сражаются. Отчаянно и яростно, когда силы кончаются и усталость берёт своё. Но отчаяние не бывает столь медлительным, столь прекрасным и лёгким. Это был странный танец.

Гонг, долгий и гулкий заполнил пространство, стоило Марго оказаться в центре сосредоточения сил. Тёмная фигура в глубоко надвинутом капюшоне выступила вперёд.

— Ты пришла. На этот раз — сама, открыто и добровольно, легко сделав первые шаги по тропе смерти. Что ж, начнем.

Небрежное движение рукой: и из мрака проступил чёрный как смоль постамент, узкий и длинный, похожий на выточенный из какого-то камня глубин гроб. На крышке его проступили призрачные очертания человеческой фигуры. Сердце Марго забилось — это был Ладар!

— Перед тобой символ твоей прошлой жизни. Возьми этот нож — Костяная рука протянула небольшое блестящее лезвие на костяной рукояти, сделанное из полупрозрачного камня — И вырежи мне его сердце. Это будет большим шагом для тебя по вновь избранному пути. Давай же!

Марго, уверяя себя, что всё это морок, и ничего страшного не случиться, подошла, занесла нож — и тут лежащий открыл глаза и взглянул на неё. Она замерла, не в силах отвести взгляда.

Было тяжело. Пальцы Дзеги закостенели на плечах, впились в мясо, сминая кожу, девушку трясло, но танец, лёгкий и изящный, не прервался не на миг. Лишь когда всё переплетение тёмных стен оказалось позади и они скользнули в яркое пятнышко света в центре, девушка смогла разжать пальцы и в полуобморочном состоянии свалиться на траву. Дышала она глубоко и часто, стараясь вздохнуть в себя как можно больше... энергии. Ладар видел: его попутчица пила силу — много и жадно, наполняясь ею, с каждым глотком внутреннее меняясь, становясь сильней и уверенней в себе. Когда же она наконец встала, от нескладной девушки подростка не осталось ничего: сильная, полная света богиня с улыбкой оглядывала древний храм, небрежно опираясь на протянутую руку штрафника. Наконец она довольно кивнула, небрежно повела рукой — и в центре возник странный белоснежный постамент, словно светящийся изнутри. Она кивнула Ладару на него:

— Последняя услуга. Мне нужен проводник сил. Просто ляг сюда и расслабься. Это будет недолго, мы оказались в нужное время в нужном месте. Буквально несколько минут, и я смогу уйти туда, где я и должна быть. А ты — ты будешь вознаграждён. Я обещаю: Единый не будет иметь над тобой власти.

— А разве сейчас он эту власть имеет? — Ладар саркастически хмыкнул, но лёг на источник света, чувствуя, как его тело пронизывает поток силы, свиваясь в воронку, и собственное тело казалось ему призрачным и невесомым, словно плывущим между мирами...

-Неет! Очнись! — Увесистая пощёчина мотнула голову, Ладар открыл глаза — и увидел нож, нацеленный ему в сердце. А рядом, закованная в броню тьмы, стояла Илис — и глаза её искрили чёрными молниями.

— Нет! — Рука дрогнула и удар, нацеленный в сердце, высек искры в камне — оставив в чёрном монолите внушительную выемку. Марго отскочила, выронив такой безобидный с виду, но оказавшийся полным желания убивать, клинок.

— Это ошибка! Твоя ошибка! А за ошибки нужно платить. — Чёрный капюшон зашипел, тело девушки скрутила судорога, по всем нервам прошлась волна боли. Но дочь архимага привыкла отвечать ударом на удар. Сжав зубы так, что во рту появился солоноватый привкус крови, она отбросила прочь тёмные жгуты силы — ударив собственной. Странным полупрозрачным пучком нитей, появившимся непонятно откуда, но заставившим тёмную фигуру отпрянуть.

— Небытие? Общение с Аархом пошло тебе на пользу — ты смогла узнать, что существует сила пустоты. Теперь попробуем понять, как много ты поняла...

Гигантские силы скручивались в спираль, втягиваясь в тело человека. Всё, что было в храме, оказалось нацеленным в одно хрупкое, неспособное удержать такие силы существо. Змеи энергий раз за разом били по скрученным в судороге жгутам мышц, рвали на части кожу, заставляя тьму надвинуться, укрыть с головой дерзкого, посмевшего встать на пути двух потоков. Аарх усилием воли вызвал кокон небытия, свою, не раз выручавшую броню — всю, до последней стальной чешуйки, однако потоки вбили его защиту прямо в многострадальное тело, заставив его вспыхнуть в очередном приступе боли. Вихрь энергий гулял внутри человека, меняя всё на своём пути, кровь тонкой струйкой текла по прокушенным губам, но важно было друга — найти, ощутить изнанку сил, бушующих вокруг, понять, что у каждой силы есть своё зеркальное, противоположное по направлению, но столь же мощное ОТРАЖЕНИЕ — там, за порогом, среди блаженной пустоты небытия... там, где всё послушно твоей воле. Понять — и усмирить разрывающие его на части силы. Нет, не остановив и не впитав — просто раздвинув потоки, создав свой маленький островок спокойствия среди бушующего урагана.

Ладар с трудом приоткрыл глаза и аккуратно поднялся. Голова кружилась, как с похмелья, руки дрожали от слабости. Усилим воли он заставил разойтись кровавую пелену, повисшую перед глазами. Прямо перед нам столкнулись два потока силы, два полюса, свет и тьма. Вот только тьма защищала жизнь, а свет хотел её уничтожить. И саднило грудь, а на полу у его ног лежал небольшой нож с костяной рукоятью — и его блестящее лезвие, сделанное из полупрозрачного камня, пятнали кровавые пятна.