Курсовая работа по обитателям болота

— Почему? — с замиранием сердца спросила я, ведь если честно, находиться в его обществе дольше необходимого мне не очень хотелось. — И зачем?! Мы же за покупками собирались.

— Тебе что, шляпка не понравилась? — невинно спросил кикимор.

— Понравилась, — машинально коснулась краешка соломенного чуда, а потом стащила его с головы, так как мы уже забрели в гущу леса, и тут стояла тень, лишь изредка разбавляемая потоками солнечного света, пробивающегося между кронами.

Мысль, что часть волос выбилась из прически, и я сейчас похожа на неряшливый одуванчик, мелькнула и пропала, показавшись мелкой и совсем-совсем незначительной.

Кик кинул на меня веселый взгляд и начал говорить:

— Юля, я бы очень просил тебя поверить в то, что испытания для нервов пока закончены. С моей стороны уж точно. Также, хочу сказать, что адаптация вышла на новый уровень.

— Почва из-под ног выбита окончательно, ценности осыпались карточным домиком, а стало быть, самое время постепенно насаждать свои взгляды на жизнь, так? — грустно поинтересовалась я. — Феликс, ты и правда великолепный психолог.

— Продолжишь сама? — вскинул темную бровь управляющий, Тень Гудвина или кто он тут еще!

А я... А я внезапно устала бояться. Устала от того, что мной играют как куклой на ниточках и изучают на моем примере 'любопытные поведенческие реакции'. Устала быть маленькой белой лабораторной мышкой!

И не знаю почему, но первое, что я сделала — кинула шляпку на траву, выдернула руку из хватки моего спутника, наклонилась и, отстегнув ремешки, сняла балетки, а потом и следки. Ступила на теплую, утоптанную землю и на миг зажмурилась от удовольствия. Затем сунула шляпу подмышку, не особенно заботясь о сохранности ее формы, подхватила туфли, повернулась к удивленному Феликсу и решительно приказала:

— Разувайся!

И тут, о господи, тут настал поистине удивительный и эпохальный миг, за который я была готова простить все, что пришлось пережить моей несчастной психике!

У Феликса ошеломленно округлились глаза, и слегка отвисла челюсть.

Бальзам на душу!

— Зачем? — настороженно осведомился мужчина.

— Ты хотел перемен в жизни? — ласково спросила я. — Друга хотел, единомышленника и прочее. Так вот, драгоценный, у друзей тоже, есть свои увлечения, и общение с ними не сводится исключительно к разделению твоих интересов. Вот мне в данный конкретный момент хочется босиком погулять по лесу.

— Ну, так гуляй, — не понял, к чему я веду, Кикки.

Но ничего, мы не гордые, мы разъясним!

— Феликс, разувайся! Я не хочу одна, — склонила голову набок и с удивлением спросила. — Ты что никогда босиком не ходил?

— В детстве только бегали, — неохотно признался кикимор. — Но родители и воспитатели не одобряли, считали это плебейскими привычками, а потому всячески искореняли.

— Тогда будем приобщаться к маленьким радостям простолюдинов, — рассмеялась, ощущая какую-то легкость, искрящуюся радость и испытывая всю прелесть взлетающей крыши, которая, кажется, радостно намеривалась упорхнуть в неведомые края. И мне это нравилось, черт возьми!

Ла-Шавоир разулся, поднял свои ботинки, и я, не оставляя времени опомниться, уже сама схватила его за руку и потащила дальше. Лицезрение его ошеломленного лица доставило мне неописуемое удовольствие!

И вообще, надо сходить с ума по очереди! Так получается... интереснее!

— Ты меня удивляешь, — неожиданно признался Кик.

— Не все же только тебе находиться в сей достойной нише? — хихикнула я, перепрыгивая через небольшую ямку и ускоряя шаг. Не знаю почему, но с каждой минутой прогулки по дивному лесу, с каждым шагом по теплой земле, из меня как будто уходило все напряжение, впитывалось в почву, растворялось, взамен принося только спокойствие и искристую радость. И только сейчас я поняла, что очень давно не ощущала это. Жажду жить. А это была именно она. Волшебный момент осознания, что жизнь невероятно прекрасна, и даже то плохое, что в ней есть, тоже не просто так. Если бы не последние напряженные дни, то сейчас я бы не смогла так ярко ощущать эту свободу от условностей, которая, казалось, поднимала меня над землей.

Все же, пофигизм поистине чудесная вещь!

Мне было совершенно фиолетово, что будет, что подумают и что сделают! Я живу, хорошо живу и не позволю это хоть кому-то испортить!

Позади раздался прерывистый вздох, я удивленно оглянулась, и заметила на лице Феликса странное, совершенно непонятное выражение. В глазах был такой коктейль эмоций, что это даже как-то приземлило.

Эмоции... Кольцо! Я же его так и не надела, а значит, кикимор сейчас чувствует почти то же самое, что и я. Потянулась к кармашку на платье, но болотник так стремительно переместился ближе и перехватил руку, что я даже растерялась.

— Не надевай, — покачал головой Кик, помедлил и даже, словно через силу, добавил: — Пожалуйста.

— Но...

— Я давно так не чувствовал, — прикрыл светлые глаза Ла-Шавоир, и по его губам расплылась странная, немного мечтательная улыбка. — И... так много всего.

Но у меня все восторги уже изрядно поутихли, и потому, спустя несколько секунд, мужчина немного недовольно посмотрел на меня, но улыбнулся и предложил:

— Пошли дальше?

Я осторожно освободила руку и кивнула.

— Юль, ну так не интересно, — немного расстроено проговорил Кик через пару минут. — Только что был такой душевный подъем, что меня как волной накрывало, а сейчас ты опять трусишь.

— Это просто здравый смысл вернулся. А то, что было — последствия стресса.

— То есть, чтобы такое было чаще, тебя надо пугать и шокировать? — сделал логичные для себя выводы светлоглазый кошмарик моей новой жизни.

— Не вздумай, — серьезно предупредила я. — А то буду снимать кольцо, чтобы позволить прочувствовать все прелести и того состояния тоже.

— Шантаж, — грустно констатировал Кик. — А что надо сделать, чтобы ты вот так себя чувствовала?

— Не знаю, — пожала плечами, я настолько задумалась о теме разговора и отвлекалась на лес вокруг, что почти забыла о том, что мы держимся за руки, вернее, вспомнила только когда рванула смотреть какую-то диковинную бабочку. Уставилась на наши сцепленные пальцы и ощутила новый приступ легкого уныния.

— А сейчас от чего? — любопытно поинтересовался болотник.

— У нас вот этот контакт очень личный, — медленно начала я, подбирая слова, чтобы максимально доступно обосновать, что же именно меня смущает. — Более того, так ходят только те, кто доверяет друг другу. Также, распространено у пар.

Феликс фыркнул, кивнул и отозвался:

— То есть первые два круга. Близкий и личный. Я пока не вхож не в один из них.

— А что тебя удивляет? — пожала плечами, но не делала попытки освободиться, более того, старалась абстрагироваться от дискомфорта. — Во-первых: мы знакомы меньше недели, во-вторых: ты все это время вел себя очень двусмысленно и странно, — я покосилась на невозмутимого кикимора, идущего рядом, и закончила фразу. — Я тебя боюсь, а таким не доверяют. Без доверия же невозможно чувствовать себя комфортно.

Мы молчали несколько минут, я, не таясь, разглядывала как пейзаж вокруг, так и своего спутника. Забавный... Мне всегда казалось, что мужчина с женской поклажей в руках смотрится глупо, но болотник, в свободной светлой рубашке и слегка закатанных брюках, который беспечно помахивал своей обувью и моей сумочкой, смотрелся на диво гармонично. Не смешно и нелепо. Да и руки его уже не были такими отталкивающе холодными, как в самом начале.

— Но связь уже делает свое дело, — неожиданно нарушил ставшее уже почти естественным молчание Ла-Шавоир. — Сейчас я чувствую только интерес, любопытство и даже нетерпение, — он хмыкнул. — Даже такая глупость, как лалы, обернулась пользой. Видимо, все и правда, не зря, — он порывисто повернулся ко мне, от чего на светлые глаза опять упала непослушная волнистая прядь с зеленоватым отливом. — Но мне интересны причины твоего нетерпения.

Я задумалась и ответила, но совсем не то, что он, наверное, ожидал услышать:

— А ведь это нечестно, — темная бровь собеседника недоуменно приподнялась, и я продолжила. — Ты снова читаешь меня, как открытую книгу, а сам экранизируешься. Да и вообще, кажется, не любишь играть честно.

— А что есть честность? — лукаво посмотрел на меня кикимор. — Все относительно, Юля. Правду каждый интерпретирует так, как ему удобно. И как итог — у всех она разная. Так стоит ли заморачиваться и искать ту самую не существующую в природе 'чистую правду'? Ведь можно придумать, воплотить, и это тоже будет ею.

— А еще словами любишь жонглировать, — добавила еще один штрих к 'портрету' Ла-Шавоира и неожиданно спросила. — А кто ты по образованию?

— Финансист.

— То есть аналитик и прочие прелести, — уже сама сопоставила остальные наблюдения. — Знания физиогномики тоже отсюда, верно? Это полезный навык в любом деле, но в этом — особенно.

Впереди показалось препятствие, тропинка кончалась маленьким, чуть больше метра обрывчиком. Если бы я была в другой одежде, то вопроса о его преодолении даже не стояло бы, но в платье... Озадачиться на эту тему еще сильнее или начать искать обходные пути, я просто не успела.

— Подумай еще раз, — улыбнулся мужчина, спрыгивая вниз, бросил на траву то, что держал в руках, не спрашивая, обхватил ладонями талию, снял с уступа и осторожно поставил на землю. Я подозрительно на него посмотрела, но Феликс поднял брошенное, снова сцапал мои пальцы, и мы пошли дальше. И ни малейшей искры в глазах, двусмысленной улыбки или еще какого-либо намека. Ну что же, хорошо если так!

— О чем подумать? — потеряла нить рассуждений, и непонимающе взглянула на собеседника.

— Твои выводы немного ошибочны... — он подумал и добавил. — Вернее, вторая их часть.

— Ты странный собеседник, — нахмурилась я, но послушно задумалась на предложенную тему. Он не мешал и не торопил, пока я скрупулезно перебирала в уме последние минуты разговора, пытаясь понять, где сделала неправильные выводы. Но через некоторое время, так и не придя к какому-то решению, пошла на уступки. — Сдаюсь. Объясни.

— Аналитики и финансисты — бумажная работа, которая не требует общения, а стало быть, и психологической базы, — не стал дальше играть в 'угадайку' болотник.

— Значит, приобретенное потом, — прикусила губу, напряженно размышляя. — А кем ты работал? Тут я вспомнила другой интересующий меня вопрос и поспешно задала его. — И да, что такое 'Тень Гудвина'?

Феликс даже с размеренного шага немного сбился, потом рассмеялся и сказал:

— Все же Элли еще в детстве стоило-таки оборвать острые уши! Зря, ой, зря Ришка нас тогда растащила! Может тогда бы эти самые уши не торчали из-за каждого проблемного куста!

— Твои ассоциации ставят меня в тупик, — честно призналась я.

— Не одну тебя, я вообще тип проблемный для восприятия, — 'порадовал' меня Феликс.

— Я уже заметила, тихо рассмеялась, со все возрастающим интересом разглядывая Ла-Шавоира. И меня совершенно не смущало то, что он прекрасно это видит, более того, отвечает мне тем же.

Я решила, что раз мне никак не удается выгрестись из своих неприятностей, пора начать получать от них удовольствие. В конце концов, если мир сходит с ума, стоит последовать его примеру. А тут он изначально сумасшедший! Потому радостно машем вслед улетающей крыше, которая только мешала восприятию местной шизанутой реальности, и начинаем с оптимизмом смотреть в будущее!

— Опять такой же настрой, — довольно, как кот, сощурился мой спутник, приоткрыл длинные темные ресницы и спросил. — О чем ты думаешь?

— Оно тебе надо? — усмехнулась в ответ. — Поверь, если в женской душе и сердце и может быть что-то интересное, то в разуме ты ничего понятного точно не найдешь!

— Хорошо, — кивнул Феликс, и вернулся к не так давно поднятой мной теме. — Свое кольцо я пока снимать не буду, тебе надо завершить этот этап, привыкнуть к нему. Уже потом можно начинать добавлять новые штрихи.

Ничего не ответила, просто улыбнулась и потянула его дальше по тропке.

А потом мы гуляли. Лес оказался большим, только через пару часов он начал уступать место домам и дорогам Изумрудного, где Феликс отпустил мою ладонь, и предложил взять его под руку. Разумеется, я согласилась.

В итоге, остаток дня и вечер я провела со своим риаланом. Провела уже совершенно по-другому. Или это дело в восприятии? Я почти запрещала себе его бояться. Здравый смысл пытался кричать, что это глупо, остатки скованности пытались возвести дистанцию, но я просто не позволяла. Я устала. Устала от напряжения, устала чувствовать, как схожу с ума.

И вообще, недаром говорили, что самый лучший способ избавиться от искушения это поддаться ему.

Вот и поддаюсь, получая от этого немало пользы.

Вопреки опасениям, Кик, хоть и затащил меня в лавку портного, но мы пробыли там совсем недолго. Он просто показал меня мастеру и попросил продать несколько готовых нарядов, и обмерить для пошива других. В итоге, уже через пятнадцать минут мы вышли оттуда, предварительно договорившись, что одежду доставят в особняк управляющего.

— А как же примерки и прочее? — полюбопытствовала я, когда мы спускались вниз по улице.

— А зачем? — пожал плечами болотник. — Он — профессионал, а значит, твои размеры и цвета, должен определить с ходу. Потому, предполагаю, что большая часть готовых вещей тебе подойдет. А остальное сделают уже на заказ.

— Это же, наверное, дорого, — тихо проговорила, упершись взглядом в темно-зеленую мостовую.

— Юля, — раздался над ухом снисходительный смешок. — Я никогда не делаю того, что не могу себе позволить.

— Так это ты, — подняла голову, чтобы взглянуть на идущего рядом мужчину. — А я себя чувствую очень неуютно... Более того, почти содержанкой.

— Я тебе что драгоценности дарю? — напрямик спросил Кикки. Мне было, что ему возразить. Молча показала на руки с двумя браслетами и кольцом. Но болотника, оказалось, не так легко пронять. — Это необходимость, риале. И поверь, с содержанками себя ведут по-иному. Но если тебе будет легче, считай, что я выплатил тебе аванс. Кстати, зарплата будет весьма неплохая, и если не будешь особо шиковать, то даже моих счетов сможешь не касаться.

Я было облегченно выдохнула, но в честную душу снова закрались подозрения:

— А с чего это мне такие деньги?

Феликс раздраженно вздохнул и возвел глаза к бирюзовому небу, которое уже начинало темнеть.

— Что же ты такая дотошная? Юла, во дворце вообще ставка довольно высокая! А уж для такого специалиста как ты — тем более!

Я промолчала, глядя, как заходящее солнце раскрашивает облачные замки в золотисто-розовые цвета, превращая их в поистине сказочные и волшебные.

Врет он, зараза. Но какой смысл брыкаться, если я ничего не могу сделать?

Потому и не буду. Дурой никогда не была, и не желаю начинать ею становиться. А от денег отказываются только идиоты.

Кольцо я так и не надела. Да и искушения не было.

В особняк мы вернулись только к ужину, Феликс раскланялся и извинился за то, что не будет присутствовать на трапезе, так как у него много дел. Меня посетила мысль, что дела образовались из-за того, что некоторые вместо того, чтобы исполнять эти самые обязанности, гуляли с риале.