Лесса (общий файл) (заморожено)

Вот так. Как цыпленку шею. Разжирели, зажрались, потеряли нюх. Что ж, на то и волки... Природа мудра, а Конклав её извратил, за что и понес кару. Сам Броган избежал последствий Обряда, регулярно применяя особое зелье, рецепт которого ему дорогого стоил. Единственное, что... Зелье требовало свежей крови, море крови, и это его маленький секрет, о котором не должно знать никому. Ни Аррану, ни Сиал, ни единой душе. Впрочем, когда он добьётся своего, любые ингредиенты будут в изобилии, и ни одна тварь не посмеет открыть рот. Если захочет жить. Ему надо спешить, болезнь жрет его заживо, он должен найти рецепт спасения, тем более сейчас, когда развязал себе руки.

Броган сорвал цепь с шеи Грая, испачкав пальцы в теплой крови, выругавшись, вытер нож и руки о ткань, сбросил промокший плащ на пол, оставшись в куртке и штанах из тонко выделанной кожи. Грай, округлив глаза, булькая, силился что-то сказать.

— Одной мразью меньше. Гармония восстановлена, и мир в моей душе наконец-то настал, — прошипел Броган и вышел, тихо прикрыв дверь в каморку, о которой знали единицы, запечатал заклинанием и быстрым шагом пошел в зал заседаний, где он должен как можно быстрее открыть вход в Арсенал. Арран и Сиал уже должны быть на месте. Пять ключей, и путь открыт. Теперь все у него. Когда-то существовала ещё и необходимость хорового чтения заклинания всеми членами Конклава, которых знает страж, но годы шли, заклинание заново никто не активировал, надеясь на завтрашний день, а страж покрылся таким слоем пыли, что проще сжечь, чем очистить.

Вперед, время поджимает. Мальчишку нельзя оставлять одного, конечно, с ним Сиал, но она слабее его, и, что хуже всего, она разумна, и не может ожидать, на что способен раненый зверь. В том, что Арран повредился башкой, Броган убеждался все больше и больше, тревога ела поедом, и он спешил, торопился, как только мог.

Воды Возмездия алчут жертву.

23

Дрему спугнул тихий, неясный звук. Открыв глаза, Арран едва не отшатнулся, увидев прямо над собой бледное лицо Брогана, который испытующе смотрел на него. Секундный поединок взглядов окончательно прогнал сон, Арран встал на затекшие ноги, отряхнул плащ, изгвазданный в пыли. Сказать было нечего. Если Броган здесь, живой и невредимый, значит Грай и Энкара мертвы. Глава помолчал, затем буркнул нехотя:

— Врата в Арсенал открыты, надо спешить. Сферы тревоги вот-вот станут активны, я не могу гасить их бесконечно.

Сиалайн кивнула, поправила волосы, капюшон, разгладила складки на плаще и скрылась во вратах, за которыми царил мрак. Броган дождался, пока Арран не шагнет следом, и закрыл вход, неразборчиво пробормотав формулу. Заговорщики погрузились в глухую, беспросветную тьму. Арран щелкнул пальцами, но светлячок, вопреки ожиданиям, не зажегся.

— Не старайся, стены гасят стихии, даже факела не зажечь, — проговорил Броган.

Они шли молча, размышляя каждый о своем. Арран в сотый раз прокручивал в голове свой план. Ошибки быть не должно. У него только один шанс. Одна попытка... Он наступил на камешек, попавший под ноги, сосредоточился на пути. Этой тропой детей клеймить не водили. Торжественная музыка, штандарты, стяги, разряженные, как диковинные птицы, маги-наставники, а за лоскутной ширмой праздника палач и скотина, приговоренная на убой. Арран едва не упал, поскользнувшись на гладком полу, заставил себя сосредоточиться, идти в полной темноте и так было нелегко.

Маги, пройдя бесконечно долгий путь, опираясь об узкие гранитные стены коридора, едва не наступая друг другу на пятки, вышли, наконец, к крутому спуску, который привел их к очередным дверям, на первый взгляд, казалось, самых обычных. Броган покопался в карманах и протянул Аррану и Сиал тонкие ключи, словно выкованные изо льда. Тьма озарилась неровными сполохами свечения гнилушек и болотных огней. Арран осторожно взял ключ и едва не выронил, невольно отдернув пальцы. Лед был обманчив. От ключей разило смертью.

— Я активировал ключи, если будем долго раскачиваться, они нас уничтожат. Ты, Арран, и я, одновременно, повернем свои пары, Сиал довершит, когда отдам приказ.

Арран всмотрелся в поверхность двери. На фоне крепких досок, почерневших от времени, по незримым венам струилась смерть. Паутина из неизвестных ему рун и пятиконечная звезда, навершия которой были замочными скважинами, ждали, когда ключи замкнут цепь, воскресив жуткую магию древних. Истинные хозяева Цитадели давно стали легендой, мифом, секреты этих стен до сих пор были разгаданы не все. И не будут, если он исполнит свою миссию. Цитадель необходимо уничтожить... Кольнуло сердце. Арран попытался отогнать сомнения, но не удалось. Цель оправдывает?

— Будьте начеку, действуем по моей команде. На счет "раз" я одновременно с Арраном, ты, Сиал, на счет "два". Опоздаешь, поторопишься, мы превратимся в прах. Девочка, не подведи.

Сиалайн кивнула, её лицо так и осталось гладью озера в безветренный день. Аррана царапнуло беспокойство, но сообразить, в чем причина тревоги, он не успел. Броган принялся читать заклинание. Древние слова падали в Мир, расходясь кругами, Аррана пробрал сильнейший озноб, закружилась голова. Он мысленно встряхнулся, прогоняя морок, вставил ключи и затаил дыхание.

— Ieinn, — прозвучал голос Брогана.

Арран едва успел повернуть кольца, пальцы свело, они чудом не соскользнули, кожу ожгло едким, колким огнем, он отдернул руки, зашипев от боли. На металле ключей осталась кожа.

— Leinn, — каркнул Броган, схватил Аррана за плечи и сбил с ног, выкрикнув "слово Щита".

Ударило, громыхнуло, протащило по камням. По голове, спине пронесся обжигающий вал, разметав волосы, запорошив клубами пыли. Низкий, выворачивающий душу гул, завершившийся то ли всхлипом, то ли стоном, прозвучал где-то в выси и стих, рассыпавшись дробным эхом. Арран вытер лицо о шелковистую, скользкую ткань плаща и всмотрелся в проем.

Ровный, мертвенно-синий свет лился из открытого входа в Арсенал, сквозь клубы пыли разглядеть что-либо было невозможно. Впрочем, он и так знал.

— Она верила тебе, — прохрипел он. В горле саднило, по лицу бежали слезы, в глаза словно плеснули кислотой. Он достал платок, вытер лицо. Броган молча поднялся на ноги, привел себя в порядок.

— Что есть вера? На пути к свободе, мой мальчик, жертв не избежать, — процедил глава.

— Она знала об этой жертве?

Гнетущее молчание, настороженным зверем ставшее между ними, оскалило зубы.

— Что ты хочешь услышать от меня, — прошипел Броган. — Мы воздвигнем памятник, храм, имена павших не будут забыты?

Арран пожал плечами, проговорил:

— Сферы. Сколько у нас времени?

— Немного.

Арран шагнул сквозь пыльную завесу, наступив на яблоко, сиротливо лежащее у входа, подвернул стопу и, чудом удержавшись на ногах, ввалился в зал.

Потолков белого мрамора с выбитыми в граните рунами можно было коснуться рукой. На полках, уходящих стройными рядами вдаль, стояли сундуки, ящики, шкатулки из камня и дерева различных пород, цветов, фактур и размеров, от коробочки под кольцо до домовины. На полу громоздились ящики из моргалита, скрывая в своих недрах сокровища, которые были омыты реками крови разумных существ. Многие так и не открыли своих тайн, и, чтобы уберечь от беды, были опечатаны сторожевыми заклятиями, но на этих полках и так хранилась достаточно того, чем можно вполне успешно убивать друг друга сотнями, армиями, одни шары с демоновым огнем чего стоят.

Артефакты, истинно угрожающие самому существованию Мира, были или уничтожены, или спрятаны древними, а нынешние маги так и не смогли создать ничего подобного, хотя и у них было достаточно сил. Не было знаний. Вспомнить хоть "Арфу покоя", с помощью которой можно было усыпить все живо-неживое в округе, говорят, якобы даже драконов, хтонических чудовищ, которые исчезли вместе с древними... Усыпить, затем вырезать. Или легендарные камни Воздуха. Такие камни поднимали в воздух замки и острова, закрывая непробиваемым щитом. Сказка. Древняя магия ушла. Или её "ушли"? Какие же силы должны были прийти в движение, чтобы древние, почти равные богам, были стерты с лица земли? Поиски кладов не прекращались по сей день, легенды и трупы множились, но древние знали, что делали. И зачем.

Ему не нужны побрякушки и костыли древних. Их они не спасли. Все, что нужно, под рукой. Магия Сфер. Императрица, верховная богиня в мире магии. Он не зря выбрал её... Тонкая, чудесная ткань, из которой можно сшить и королевское платье, и саван. Исход зависит от того, в чьих руках ножницы и игла. Магия — музыка. И достаточно оборвать струну, внести диссонанс... Ему нужно лишь время. На расчеты, опыты и эксперименты могут уйти годы... У него их нет.

Арран шел вдоль рядов, изредка касаясь обожженными пальцами ледяного мрамора стен. В Арсенале было холодно, тихо, ни сквознячка, ни порыва ветра, лишь скрип сапогов Брогана, шедшего за ним следом, да тихий, неясный звон, лившийся со всех сторон, нарушали тишину.

— Мы сейчас выйдем к Водам Возмездия. Как жаль, мой мальчик, что этот торжественный миг никто, кроме нас, не увидит. После нашего освобождения, освобождения магов людей, мы вместе, вдвоем с тобой изопьем победную чашу, — Броган тяжело, сипло дышал, то и дело прерываясь на вдох. Арран поморщился. Фальшивая оболочка не вернет истинную молодость, магия бессильна перед душой старика. Как цветок, если поливать его окрашенной водой, меняет цвет, но пачкает руки. Арран и знать не хотел, какова плата за краденую жизнь. Догадывался. Его охватила ненависть, смешанная с омерзением.

— Тебе так важны фанфары? — Арран едва сдержался, чтобы не выдать своих чувств.

— Ты молод и пока не способен ощутить величие этого дня. Чем бы он ни окончился, кто бы ни победил, мы уже в скрижалях!

— Я ощутил, — Аррану вспомнилось яблоко, которое раздавил его сапог.

— Мы станем родоначальниками, освободителями... — Броган захрипел, откашлялся и продолжил:

— Подумай, мой мальчик, никто нам больше не указ. Никто не посмеет! Того, что в этих залах, хватит разнести мир в клочья! С нами будут считаться, нам будут внимать, над головой магов, над твоей, моей, сопляков, что сейчас просиживают штаны на занятиях, даже их дремучих наставников, заплесневевших в этих тюремных стенах, больше не будет висеть смерть. Мы, маги людей, сможем дышать полной грудью, не оглядываясь и не боясь неминуемой кары! И королишки, князьки и барончики, выродившиеся, спаривающиеся с сестрами, братьями и детьми ради так называемой чистоты крови, падут пред нами ниц...

Арран сжал кулаки, замер, его спутник тоже остановился, дыша, как загнанный зверь, но глаза Брогана горели лихорадочным блеском, пятна нездорового румянца покрыли щеки, шею. Глава Конклава стоял, замерев на месте, пристально глядя вдаль. Арран проследил его взгляд.

Ажурная стеклянная лестница, извиваясь, спускалась вниз, заканчиваясь шагах в десяти от черного мраморного круга, внутри которого дремали Воды Возмездия. В центре ртутной гладкости возвышался искрящийся белым полупрозрачный столб, от которого и исходил назойливый звон. Искры отрывались, взмывали и гасли, призрачный фонтан растекался по поверхности цвета свинца, пенясь у черных краев, не в силах выбраться наружу. Арран уже видел это озеро, видел тогда, в бреду, когда потерял сознание во время обряда. Этот свинец, эта отрава в его крови. В крови несчастной Сиал, Ниеллены, даже мерзавца Брогана, через эту пуповину кара находит свою жертву.

Арран собрался. Боевая магия, магия стихий в Арсенале бесполезна, но той силе, что теперь жила в нем, это препятствие не помеха. Выход есть, сила указала путь, дала оружие, но эта сила требовала жертвоприношения.

Она получит жертву.

И подавится.

Арран спустился по обманчиво-хрупким ступеням, издававших при каждом шаге тонкий, напевный звон колокольчиков. Эта небольшая зала с фонтаном в центре, с напольными плитами цвета серебра и молочно-белого, жемчужного сияния походила на драгоценную шкатулку, если бы не угроза, которую Арран ощущал всей своей битой шкурой мага. Он сплюнул на белую плиту, но та сохранила девственную чистоту. Ни звука, ни следа, ни дыма.

Броган криво улыбнулся, помедлил, затем не спеша, осторожно двинулся по серебристым плитам. Арран повторил его затейливый путь, стал рядом с главой у бортика.

— Почему, Броган? — тихо спросил он, не сводя взгляда с врага.

— Что — почему? — Броган попятился, его рука скользнула по поясу, но клинка не было. Оружие они оставили у входа, иначе было не пройти сквозь врата. — Не дури, Арран. Я понимаю тебя, ты убит горем, скорбь и гнев застят глаза, твоя печаль ещё сильна, но пройдет время, и ты...

— Я спрашиваю — почему. Почему маги-целители клянутся воздерживаться от смертного вреда, "ибо жизни будут лишены через проклятие", и благодаря этому могут жить почти обычной жизнью, и почему вы, наш Конклав, наши учителя, благодетели, — "благодетели" он прошипел, — не брали такую клятву у нас, боевых магов? — Арран наступал, чувствуя, как леденеет лицо, сводит скулы. — Ты жалок, Броган, был бы смешон, если бы не был так омерзителен.

Броган попятился, наткнулся на край фонтана, едва не упав в свинцовую воду, но устоял на ногах, опершись руками о камень. Глаза побелели, но вместо ужаса Арран видел злость. Ненависть. Крах надежд.

Стальная гладь заволновалась, пошла пузырями. Повеяло гнилью, тиной.

— Эта вода когда-то была живой. Пока вы, соглашатели, не предали нас, не продали. Война, договор, все ложь, прикрытие ваших шкурных интересов. Вы, Конклав, ничем не лучше этого ублюдка Манфрида. Вы хуже. Тот жил своей растительной жизнью, существуя эмоциями и чувствами, какими бы они не были, даже эту тварь можно было понять. Но, вы...

— Ты слеп, Арран, ты слеп, болен, — Броган вглядывался в лицо Аррана, отчаянно ища хоть капельку понимания, блеск разума, и не находил. Черные глаза без зрачков, белков и радужек, глаза демона наливались жутким, неземным багрянцем. В этих глазах была пустота. Бездна, откуда нет возврата. Мальчишка стал нечеловечески силен, его не одолеть руками... Брогану дико хотелось завизжать, он зачастил, торопясь, понимая, что уже не успеть, не пробиться сквозь стену:

— Этот договор был лазейкой! Мы оставили нам оружие, чтобы попытаться в будущем разорвать договор! Кто бы, кому бы мы были нужны, если бы не могли убивать?! Нас бы уничтожили подчистую!

— Если бы не договор, уцелевшие маги могли бы остаться свободными. Они могли бы жить. А вы, мрази, не оставили ни единого шанса. Если бы не трусость и предательство...

— Мальчишка! У Конклава не было выбора!

— Не было. Они спасали свои шкуры, — тусклым голосом подтвердил Арран.

Он двинулся к Брогану, навис над ним. Тот полулежал на бортике, откинувшись так, что едва не падал в воду, чудовищным напряжением мышц не давая телу упасть. Его трясло. Он процедил, кривя в ухмылке губы:

— Тебе не спастись без меня. Портал тебя не выпустит.

Арран вплотную приблизил лицо к лицу Брогана, ощутив дыхание мага. Больной желудок... Смертельно больной.