Ненаписанные дневники в монологах, диалогах и воспоминаниях

-Думаешь?

-Уверен. И отцу твоему он всё сам объяснит, ты же сам говорил, что они дружат. Меня другое смущает...

-Что?

-Получается, мы теперь в оппозиции директору, который официально признан величайшим светлым волшебником столетия и в Первую Магическую олицетворял типа правое дело. Но сторона Волди меня тоже как-то не прельщает...

-Поттер, ты же слизеринец!

-И что?

-Слизерин всегда на своей стороне.

-Извини, но твоему отцу это не помогло.

-Так ведь главное — верно определить, какая из сторон твоя, а если таких нет, создать собственную. Отец вот... определил. А я не хочу так.

-Тебе бы почитать историю Первой Мировой войны у маглов. И о гражданской войне в России в начале века. Там как раз про то, как создавать собственную сторону при отсутствии альтернатив.

-Эти северные варвары! — скривился Драко.

-Варвары-то варвары, да только шестая часть суши им принадлежит. И в космос они первыми полетели.

-Куда?

-В космос. Ты что, проспал все уроки астрономии и думаешь, что земля стоит на четырёх китах?

-Слонах.

-Да хоть единорогах. Земля — это такой шарик, подвешенный в безвоздушном пространстве.

-На чём подвешенный?

-На силах гравитации. Не перебивай. Так вот, русские собрались, подумали, построили ракету и полетели. И вылетели за пределы атмосферы этого самого шарика. Посмотрели, так сказать, со стороны. Потом ещё в космос открытый вышли — тоже первыми. На Луну, правда, американцы первыми высадились, тут они русских обскакали... И это обычные маглы, Драко! Почему же могущественные маги сидят на земле, загнанные в резервации, и боятся нос высунуть за пределы Статута Секретности, а ведь могли бы полететь к звёздам?

-А ты бы полетел?

-Я уже решил, что буду программистом. А вот ты смог бы, ты достаточно вдохновенен и дерзновенен, чтобы стать космонавтом! Ладно, я побежал, у меня занятия сейчас в магловской школе, декан в курсе. Хочешь, я тебе каких-нибудь книжек про космонавтику привезу?..

-Северус, я слышал, ты назначил Гарри очень суровую отработку.

-Да, директор. Мистер Поттер и мистер Малфой покинули спальню после отбоя, и я полночи был вынужден искать их по дальним закоулкам замка, где эти юные нахалы умудрились самым постыдным образом заблудиться. Как видите, я объективен и наказываю только за реальные проступки.

-Фестрал под мои окна, мой мальчик? Будь снисходителен к старику.

-Полно вам прибедняться, Альбус.

-И всё же, я считаю, ты чрезмерно суров к бедному мальчику.

-К которому?

-Гарри, Северус, мы говорим о Гарри!

-То есть, суровость наказания для мистера Малфоя, по вашему мнению, адекватна, притом, что проступок они совершили одинаковый и наказаны одинаково? Альбус, я неоднократно говорил вам, что категорически против потворства поттеровскому свободолюбию и не потерплю на своём факультете второго Джеймса! Мне первого в своё время хватило.

-Ты мог бы сделать исключение...

-Хорошо, директор, завтра перед завтраком в Большом зале я сделаю объявление, что в виде исключения запрет на прогулки по школе после отбоя снимается.

-Северус, я не это имел в виду!

-Или так, или никак, директор.

-Но ведь Гарри ещё учится в магловской школе! Когда же ему отдыхать, если он вынужден ходить на твои отработки даже в выходные?

-Если у него есть время на ночные прогулки, то на учёбу как-нибудь найдётся. В магловской школе его никто не заставляет учиться, это исключительно его инициатива, которую я поддерживаю до тех пор, пока она не мешает учёбе в Хогвартсе. Скажите лучше, как обстоят дела с поиском преподавателя по ЗОТИ? Пятый и седьмой курсы серьёзно отстают от программы, а им сдавать СОВ и ТРИТОН.

-Мне удалось уговорить одного преподавателя, но он, к сожалению, сможет приступить к работе только после Рождества.

-Изумительно! И вы полагаете, эти бестолочи сумеют в полгода пройти программу целого курса? Директор, я ведь уже предлагал вам...

-Нет, Северус, моё мнение неизменно. Твоя нагрузка и так слишком высока, я не имею права взваливать на тебя ещё и преподавание ЗОТИ.

-Почему-то, как дело касается ваших поручений, вы о моей нагрузке не вспоминаете.

-Северус! Я сказал — нет, и довольно на этом. Ясно?

-Предельно, директор. Позвольте откланяться? Дела!

— Иди, мой мальчик. Не сердись на меня. Так будет лучше для всех. Когда-нибудь ты сумеешь понять меня.

Странные это были отработки. Будто Снейп воспользовался первым попавшимся предлогом, чтобы держать нас с Драко при себе, а сам толком не придумал ещё, что с нами делать. То мы каких-нибудь полчаса готовили ингредиенты для завтрашних занятий, после чего нас шустро выпроваживали из лаборатории на все четыре стороны. То декан два часа читал увлекательнейшую лекцию о признаках тёмных проклятий на предметах, потом, спохватившись, понимал, что уже давно был отбой, и провожал нас в спальню. Не прекращая лекции. О диадеме, кстати, он директору так и не рассказал и нам запретил.

Между тем, в школе, наконец, заработал факультатив по йоге (дай Мерлин всяческих благ мистеру Патилу, или в кого там верят эти склонные к политеизму индийцы?), и я не я был бы, если б не затащил туда Малфоя!

Разницу в подходах я почувствовал сразу. Если Гуру из прошлой моей секции был скорее скучающим интеллигентом, для которого эти занятия были во многом поводом полюбоваться собой (и получать зарплату от муниципалитета), то мистер Капур взялся за нас всерьёз. Дыхательная гимнастика. Растяжка. Упражнения на дисциплину сознания. Философия. История. Снова растяжка и дыхание. И это было только начало! Я как-то (ещё в прошлой школе) сунул нос в книжку по йоге и с удивлением обнаружил немереное количество её течений. Запутавшись во всех этих хатха— и агни-йогах, я решил, что для счастья мне вполне достаточно практических занятий, а теорию пусть всякие Гуру изучают. Сейчас же мне казалось, что наш мистер Капур следует какому-то другому течению йоги, не тому, к которому я привык. Но лезть в теоретические дебри мне по-прежнему не хотелось.

А вот Малфою хотелось. После первого же занятия он подошёл к преподавателю, дотошно выяснил список рекомендуемой литературы и с тех пор прилежно оную изучал в немногое свободное время, спотыкаясь на каждой строчке. А уж что с ним было, когда он выяснил, что йога имеет и боевые разновидности... Нечаянно обнаружив, что после дыхательной гимнастики существенно упрощается понимание учебного материала, он завёл дурную привычку впадать в транс при любом длительном ожидании, объяснив мне, что выделить целиком два часа в день на медитацию у него точно не выйдет, а вот так, по кусочкам, может, и наберётся. Однажды его за этим застукал профессор Снейп, который как раз отчего-то задерживался на нашу отработку. Выслушав сбивчивые объяснения Драко про очищение сознания и его влияние на познавательные способности студентов, Снейп с пугающей ласковостью осведомился, давно ли мистер Малфой изучает окклюменцию, и не рано ли ему лезть в эти дебри, да ещё и самостоятельно. И тут же нам продемонстрировал справедливость своих подозрений, одним Legillimens выявив у Драко слабенький, но уже вполне отчётливый окклюментивный блок явно не природного характера.

Мы натурально охренели. Как ни старался, я не смог подобрать цензурного аналога нашему с Драко состоянию. Осознавший открывающиеся перед ним возможности, Драко что-то путано объяснял Снейпу про йогу и дыхательную гимнастику, а я по отчаянному и вдохновенному взгляду однокурсника понимал, что на занятия эти он поползёт, даже будучи в бессознательном состоянии.

Малфои всегда умели чуять собственную выгоду, Драко мне это тысячу раз объяснял.

В результате на очередном занятии профессор Снейп занял один из свободных ковриков — да так с нами и остался. И если кто-то думает, что преподаватель зельеварения в асане собаки — это очень смешно, то он глубоко ошибается. На занятиях нам вообще как-то не до смеха было.

Популярность факультатива возросла настолько, что для новых желающих мистеру Патилу пришлось искать двух дополнительных преподавателей. Особенно много было равенкловцев (вороны быстро почуяли пользу от тренировок) и слизеринцев (вдохновенный пример декана сделал своё дело). С Гриффиндора же я пока заметил только Парвати Патил и Грейнджер. Последняя, кстати, была единственной, кому йога никак не давалась — и единственной же, кому мистер Капур категорически запретил бросать факультатив.

-Вы чрезмерно рациональны, юная леди, — объяснил он ей — и нам всем заодно, поскольку из объяснения как-то сама собой сложилась очередная лекция. — Это крайне вредно для вашего развития в качестве ведьмы. Магия — это вдохновение, это порыв, это эмоции, стихия! Вы же хотите свести её к сухим параграфам учебника. Дайте вашей магии течь свободно, почувствуйте её глубину и природную мощь! Иначе вы сгорите ещё до совершеннолетия.

Разумеется, после этих слов Гермиону не выгнали б с занятий и силой, но получалось у неё по-прежнему скверно. Мистер Капур всякий раз с позволения подопечной превращал очередную её неудачу в лекцию для всей группы.

-Для чего вы читали теорию? — спрашивал он, когда Грейнджер перед занятием сообщила, что прочитала всё, что смогла найти по йоге, но у неё до сих пор ничего не получается. — Разве дословное зазубривание книг поможет вам в осознании их смысла? Что?.. О нет, вот в этом и состоит ваша главная ошибка, юная леди. Вы учите заклинания, чтобы потом хорошо сдать их на экзаменах. А должны учить так, чтобы творчески применять их в реальной жизни. Без практического применения ваши знания мертвы, как книжная труха, что наполняет давно забытые сундуки в брошенных библиотеках... О да, вы правы, это гениальное изречение. Но я вижу, что не вы владеете информацией, а она владеет вами. Разве можете вы с лёгкостью оперировать всеми фактами, которыми набита ваша лохматая головка? Разве все те знания, что поглотили вы из сотен прочитанных книг, уложились в вашем разуме в стройную систему? Тогда к чему были все эти труды, если их плодами вы не в состоянии воспользоваться? Ваш ум — не склад, он — живая и гибкая система, и чем раньше вы научитесь им пользоваться так, как он того заслуживает, тем сильнее и гениальнее вы вырастете!

-Посмотрите на свои волосы, — говорил он на очередном занятии. И действительно, даже несмотря на зачарованные ленты, причёска Гермионы по-прежнему оставляла желать лучшего. — Это хаос и безысходность! Волосы — это ваша энергетическая связь с космосом. Вы пытаетесь укротить их волшебными вещицами так же, как запираете собственную магию в клетку придуманных вами правил, но вам никогда не удастся усмирить их силой, точно так же, как сила не поможет вам укротить вашу магию. Вдохновение, гармония и контроль — вот что вам нужно, запомните это!

Близнецов Уизли, что характерно, мистер Капур к занятиям не допустил. Долго смотрел на них, на Браслеты, качал головой и, наконец, изрёк:

-Применят во вред. Увы.

Уже через месяц наши преподаватели отметили, что у посещавших факультатив заметно возросла успеваемость и снизилось количество конфликтов между факультетами. На наших отработках профессор Снейп взял за правило регулярно проверять состояние малфоевского окклюментивного блока — и всякий раз с удовлетворением отмечал его укрепление и развитие. Драко светился от гордости и удовольствия. Однако декан взял с нас слово, что об этом милом побочном эффекте занятий йогой мы пока никому не расскажем. Мы понятливо покивали: лишаться такого преимущества, а заодно рисковать, что директор своей волей запретит факультатив, нам не хотелось.

В начале зимы на одном из занятий Гермиона вдруг засветилась золотисто-голубоватым светом, а волосы её легли послушной волной. Она так и осталась сидеть в позе лотоса, светясь и не двигаясь, когда мы в конце занятия на цыпочках покидали аудиторию.

-Инсайт, инсайт! — умилённо шептал мистер Капур и смотрел на Гермиону с гордостью.

Наутро я пошёл проверить, как она там, неужели всю ночь просидела? — и невольно подслушал кусочек её разговора с мистером Капуром:

-Вы почувствовали свою магию в себе, моя дорогая? Запомните это ощущение. Несите его плавно и гордо, как мать носит в себе не рождённое ещё дитя. Магия не терпит пренебрежения и принуждения, прилежность же и уважение вернутся к вам сторицей.

Прижавшись спиной к стене, я краем глаза увидел их, идущих по коридору, — Гермиону, неловко ступающую затёкшими ногами, и бережно поддерживающего её мистера Капура. Волосы Грейнджер лежали послушно и аккуратно.

Не могу сказать, что Гермиона в одночасье избавилась от привычки зубрить тонны лишней информации или вываливать оные при ответе на уроках, но дело явно к тому шло. Вдохновлённый её успехами, я попытался подбить на факультатив и Невилла, на что тот по секрету сообщил, что давно уже посещает его, только у другого преподавателя, так как настолько боится профессора Снейпа, что не в силах переносить его присутствие ещё и здесь. Но котлы он взрывал гораздо реже и даже перестал заикаться, отвечая на уроках.

Взгляд со стороны

Подселенец или нет? Если да, то какой-то странный. После изоляции диадемы он ничем себя не проявлял: Поттер перестал бродить по ночам, спал, правда, беспокойно и пару раз жаловался Драко на плохие сны, но после начала факультатива по йоге прошло и это.

За факультатив, кстати, я Поттеру был благодарен безмерно, но так и не признался ему в этом, конечно. Уже на второй неделе занятий я отметил, что мне стало значительно проще держать мой неизменный окклюментивный блок. Глухая тоска, неизбывный спутник моей жизни, потихоньку отступала, не тянуло так рычать на каждого встречного-поперечного, да и расчёты для новых зелий стали даваться гораздо легче. Поттер совершенно случайно обнаружил золотую жилу, и я собирался сполна насладиться её плодами, пока они не стали общедоступными. Впрочем, пока мало кто понимал всю пользу этих занятий, а кто понял — те помалкивали.

Пришлось ещё не полениться и пообщаться с опекунами мальчишки. Петуния меня узнала, конечно, не сказать, чтоб обрадовалась, но поговорить согласилась. Оказывается, Поттер занимается йогой аж с девяти лет! И именно после начала занятий, как я понял, сопоставив некоторые факты, вроде внезапной болезни юного мистера Дурсля, он взял под контроль свои магические выбросы и начал видеть ауры. Травма случилась с Поттером почти через полтора года, а значит, принимая во внимание успехи Драко, да и собственный опыт, внятный окклюментивный блок у него к этому моменту должен уже был сформироваться. А пластинка только довершила дело... Могло ли быть воздействие на его разум произведено сразу после травмы? Петуния сказала, что характер Поттера после болезни изменился: мальчишка стал более нервным и агрессивным, но вспышки успешно подавлял с помощью дыхательной гимнастики. На семье никогда не срывался, а вот Хагриду не повезло... Со слов Петунии, доктора убедили её, что это совершенно нормально: серьёзная черепно-мозговая травма, операция, клиническая смерть в течение семи минут... Очень часто пациенты меняются до неузнаваемости, Поттер ещё легко отделался, мог бы вовсе овощем остаться. И после этого директор будет уверять всех, что юный герой находился в полной безопасности?