Зверь лютый. Книга 3. Пейзанизм

Конфликт интересов плюс конфликт субъектов. Сажаемая личность и сажающая её система — антагонисты.

Наконец Макуха понял, что "ваши не пляшут". Дядька в чёрном погнал новый "заклич" — дело об убийстве Корьки.

Хорошо хоть заново молиться не стали. Здесь покатилось быстро, поскольку кратко, по-древнеспартански. Хоть посмотрел — как к присяге приводят.

Яков клялся на Святом Писании — такая толстая засаленная книга из вещей вирника. Переплёт деревянный, с медными застёжками и уголками. Эдаким кирпичом попадёшь по голове удачно — наповал.

С Яковом всё просто: "Иду. Гляжу. Бежит. Стой. Он на меня. С ножом. Я его мечом. Голова в кусты. Отлетела".

Крыть нечем: неотъемлемое право на необходимую самооборону. Куда и откуда бежал, откуда нож... К обсуждаемому факту перехода в мир иной — отношения не имеют.

Солнце уже к зениту, тень сдвинулась, народ сомлел. "Пауки" начинают потихоньку рассасываться. Наши их гоняют из всех построек — что б опять не спёрли чего. Скучно и жарко. Наконец, вирник объявил перерыв.

И пошёл я делать неизбежное и неприятное — вынимать Потаню из поруба, как здесь говорят — "вырубать". Хорошо хоть Любаву догадался с собой взять: мужик почти все свои заранее заготовленные слова проглотил. Говорит как Черномырдин или генерал Лебедь в своё время: слово — вслух, два — про себя.

Извиняться... ну и кто это любит? Прости Потан, муж добрый и честный, за безвинное твоё заточение и сидение, за подозрения и наказания без основания и преступления.

У Потани хватило ума не рвать горло: всё-таки, и через него информация к "паукам" уходила. Сначала он мне не поверил, пришлось объяснять. Потом взвился: "Как же так? Я же её столько лет любил, а она меня предала? И столько лет — предавала".

Его это так поразило, что и беспокойства не проявил. Забьёт его отец его мачеху-любовницу или нет — уже без разницы. Если она его годами обманывала. И насчёт Светаны мимо ушей пропустил. "Поваляли — и ладно". Только когда я пообещал, что всё, из его дома разграбленное, вернут, он дёрнулся: "много взяли?".

Потом Любава его за руку подхватила и потащила домой. В пустую избу с еле двигающейся женой.

Любаве теперь хозяйничать, порядок наводить, отца принимать, порты его после в яме сидения отстирывать.

Как всегда: взрослые в свои игрушки играют, а дети проигрыши платят.

А меня уже ждут. Опять Долбонлав возник ниоткуда:

— Эта... Ну... Вот... Тама... Болялин...

Может, я в логопеды пойду? Бескрайнее поле деятельности. На этой "Святой Руси" сплошная дислалия. Кого же, как не предков святорусских учить правильной русской речи?

* * *

Тут связь прямая: как думаешь, так и говоришь.

И обратная. Поставлю я дедам-прадедам правильное произношение и артикуляцию, будут они сложносочинёнными и сложноподчинёнными общаться. Глядишь — и в мозгах порядок появится. Потому что для правильного построения речи нужно напрячь свои извилины. Извилины напрягаются, тренируются, в спиральки заворачиваются.

"И может собственных Платонов

И быстрых разумом Ньютонов

Российская земля рождать".

Будет не как у Ломоносова — "может", а в совершенной форме множественного числа: "И толпы собственных Ньютонов...". Эдак, лет через семьсот и Эйнштейны не потребуются. Будут всю науку делать Ивановы с Петровыми. Только научите детей связно говорить. А мыслить связно они и сами научатся.

Не дадут. Именно поэтому. Зачем элите в любой стране во все времена толпы "ньютонов"? Да ещё — "быстрых разумом"...

"Наше образование направлено не на воспитание умных людей, а на создание добропорядочных, благонамеренных и законопослушных граждан".

Это не Русь Средневековая — это кратко сформулированная концепция народного образования двадцать первого века в одной из процветающих стран Евросоюза.

Мы тогда не о литературе или истории с местным "сеятелем разумного, доброго, вечного" сцепились — там вообще труба. Что дети путают Наполеона с Гитлером, а римского папу с "римской мамой" — волчицей, которая Ромула и Рема выкормила... Ладно, повторим Герцена: "Человек не знающий истории подобен дереву без корней — всякий ветер его валит". Охота им готовить... площадку под "лесоповал" от какого-нибудь "восточного ветра"... Мне в мечеть не ходить, как, впрочем, и в церковь, и в кирку, и в синагогу.

Нет, тема обсуждения была вполне нейтральная — школьное преподавание математики.

"Если бы законы математики затрагивали наше благосостояние — они доказывались бы с оружием в руках".

Я в тот раз вот на это сослагательное "бы" в этой фразе Маркса и понадеялся. Выдал по Ломоносову:

"Математику уже затем учить надобно, что она ум в порядок приводит".

И нарвался на категорическое противопоставление: либо "умный" — либо "законопослушный".

Вообще-то, правильно. "Или-или". Но в столь яркой форме, в той процветающей, глубоко, аж по самые гланды, ушедшей в демократию, евро-стране...

Как-то глупость соотечественников легче переносится. Когда вроде бы серьёзные люди выдают слоган: "Русской школе — русские учителя" понимаешь: "опять наши нацисты местных придурков собирают". Им не нужно умных, грамотных, профессиональных учителей. Не нужно добрых, заботливых, внимательных, отзывчивых...

Снова "или-или". Или учитель — русский, или — хороший.

Маразм. Уровень кретинизма в человеческих популяциях есть, по моим наблюдениям, величина постоянная. Вопрос лишь в том, на какой уровень социальной пирамиды это всё... всплывёт и надолго ли там присохнет.

* * *

Ладно, Долбонлав, сделаю я из тебя Демосфена. А Демокритом ты и сам станешь. Но — позже. Если не посадят.

Аким был в бешенстве.

— Ты!... Тебя где носит?! Ты что на суде говорить будешь?

— Ничего — мне слова не дадут.

— А люди твои?! Ты меня разорить хочешь?! Мертвяки на моем дворе, ты — сопляк! Отвечать — мне! За все твои бл...ские дела!

Дед прав, но только частично — люди у меня подготовлены. Но... "если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо — сделай его сам". Многократно проверено. А как? А вот... редкий случай — коллега-попаданец в аналогичной ситуации нашёл действующий и непротиворечивый метод.

Всё-таки, зря я так плохо к попадунам, можно и у них зерно найти. Разумное.

— Аким, а в вашем суде есть понятие "голос"?

— Какой такой "голос"? Чё ты несёшь?!

— Ну, если человек сам говорить не может, может он от себя другого выставить? Отрока, например?

— Дурак! Нет, конечно. Негожий муж в суде не участник.

Облом. Хорошая была идея у моего коллеги. Но процессуально — не реализуемая. А вот если...

— Дед, а если человек говорить может, а русского языка не знает — ему переводчика дают?

— Какого "перевозчика"? Через что перевозить? А... толоковника? Дают. А чего?

— А среди вирниковых людей есть толоковники с торкского?

— Да конечно! Ты чего крутишь! Тут нас сейчас разденут-разуют! Да ещё и плетями согреют!

— А с аланского?

— Хватит хренью заниматься! Дело говори! Как будем от мёртвых "пауков" уворачиваться?

— А с грузинского?

— Убью гадёныша! Яков! Давай сюда плётку мою! Чего там вирник решит — его дело. А я тебя родительской властью раньше обдеру!

— Значится так. На суде говорить будет Чарджи. На грузинском. Поскольку все остальные языки у него отшибло из-за волнения при виде лицезрения. Высокого, мудрого и бесконечно справедливого. Степана Макухи. Дед! Дослушай! А переводить буду я. Поскольку никто другой грузинского языка не знает.

Я предположил, что Аким всё-таки спросит: "А ты знаешь?". Но дед надулся, сунул бороду в рот, пожевал под напряжёнными и ошалевшими взглядами присутствующих моих людей и его "верных".

Всё-таки, в средневековых отношениях есть положительные стороны: куча крутых мужиков, но на усадьбе поперёд владетеля, да ещё старшего по возрасту... Молчат. Яков некоторое время крутил головой, будто примерял идею. Ивашка тоже крутит головушкой — не догоняет мужик. А вот Охрим с Чарджи и Николаем уже улыбаются. Наконец дед тяжко вздохнул, потом сам хитро и злорадно ухмыльнулся и произнёс:

— Индо ладно.

До кого дошло — заржали. Остальные начали спрашивать. Тут нас позвали. Чарджи выпятил грудь и мне на ухо заявил, давясь от смеха и форсируя акцент:

— Нэ правильно пэрэведешь — cасаклаоебис!

И чтобы это значило? Звучит... многообещающе. Особенно — окончание.

Снова крыльцо, снова "дуб ясеневый" в центре восседает. Чудак на букву "м" — "мятельник", провозглашает. Пошло рассмотрение дело "об убиении двух и более лиц". Телегу с мертвяками подкатили, "пауки" покойников официально опознали, возбудились, расшумелись. Но "княжьи слуги" в полном боевом... действует успокаивающе. Уточнили применённые способы "нанесения несовместимых с жизнью".

Вот тут я задёргался: я ж не суд.мед. по части резанных-рубленных-колотых. Насколько местные могут идентифицировать орудие причинения и нанесения по причинённому и нанесённому? Но мы не зря по дороге останавливались — ребята кое-что подправили. В местах проникновения инородных предметов в тела пострадавших. А главное: времени-то сколько прошло. Да на солнышке летнем. От мертвяков уже и душок, и опухлость характерная.

Потом пошёл допрос. Каждого свидетеля привели к присяге. Тут-то и обнаружилось, что Чарджи... при лицезрении и от волнения. А также почтения, смущения и услужить хотения... Только по-грузински с картвельским акцентом. Понимать — понимает. А вот произнести... "В зобу дыханье спёрло".

Макуха от очередного осложнения в ходе ведения и судоговорения... так кровью налился — можно дрова от морды запаливать. А кто у нас тут по-грузински говорит-понимает? — А вот мальчик Ванечка — полиглот-недоросль. От скуки — на все руки. Или — на все языки.

Чарджи — от смеха давится. Аж до слез. Он глаза утирает, бормочет что-то. Что-то очень нелицеприятное в адрес заседающих. А я перевожу:

— Его очи, ослеплённые дивным светом высшей мудрости, исходящей от лица господина вирника, пылающего неземным сиянием истины...

Тут уже и остальные отворачиваться стали и рты зажимать. А Чарджи на колени упал, за живот держится.

— И не только очи, но и всё нутро его, освещённое и согретое мудростью проистекающей и распространяющейся по сим диким и прежде лишённым закона и порядка... но в светлом лице обретшим наконец...

Макуха звереет. Чувствует что дурят, а крыть нечем.

Я был прав: Макуха пытался хотя бы на аланском побеседовать. Был у него человек... Чарджи потом сказал:

— Сын коровы и ишака — знает два слова: "му" и "иа".

Деваться некуда, пошёл допрос. Аким немножко поупирался насчёт нашего статуса: мы злодеи или видоки (свидетели)? Потом поспорили насчёт "полного видока": это семь персон. Потом уточняли — а кто, собственно, претензию выставляет?

Тут, наконец, заговорил и Хохряк. Иск идёт от вдов и сирот убиенных. А вина клепается на меня.

Я честно сделал во-от такие глаза. Даже Макуха взорвался:

— Ты, смерд смердячий, сдурел, что ли?! Как может отрок малосильный четырёх здоровых мужей зарезать? Другого виноватого давай.

Хохряк кривился, хмыкал-гмыкал. Он-то знает и о моём как бы свидании с Пригодой, и о "внезапной замене в заявленном составе участников". Что я там был — знает. Но...

"Маловат я, маловат.

Тощ и очень строен.

И по весу своему

В убийстве не виновен".

Но домашние заготовки у него были. Обвинил подозреваемыми всех моих троих. Тут уже судейские задёргались: мертвецов четверо, обвиняемых трое — как вины распределять? А по вине и вира. С кого сколько?

А они думали — легко будет? Чудаки.

Легко, когда круговая порука. Когда есть истец, есть труп опознанный, который на общинной земле лежит. Тогда работает круговая порука — община виру платит или виновного выдаёт.

Мои все трое дружно вину отрицают. Чарджи так старательно головой мотает — как бы не отвалилась. Ивашко в крик кричит:

— На моей гурде крови нет! Твои люди смотрели! Она у меня чистенькая! Аки девица не целованная! А кто на меня поклёп клепает — пусть на божий суд выйдет! Я саблю в гадской крови умою!

Шалман, однако. Как бы нам и вправду до "ордалиев" не доиграться. Раскалённое железо в руках держать... это не есть хорошо.

— Господин вирник, дозволь ханычу торкскому рассказать, как дело было.

Пошёл рассказ. Всё — правда. В моем переводе.

Доман послал веток берёзовых ещё нарезать. Зашли черте куда, поздно уже. Малёк (это я) по делу какому-то отпросился. Пока двое по роще тынялись ("А чего они там делали? — А за каким делом пошли, то и делали". А за каким делом пошли — у нас не спросили), Чарджи вышел из рощи, услышал крики, пошёл на шум, после — на свет.

— Глядь — боярыч связанный. Стал вокруг смотреть — мёртвые. Пошёл назад к остальным. Подогнали телегу, погрузили мёртвых, привезли. Тут вы.

Ни слова неправды. Правда, из "правды" кое-что пропущено. Что между "глядь" и "стал смотреть" кое-чего было. Так никто и не требовал "всю правду".

— Значит, душегубство на общинной земле свершилось? И что староста скажет? И кто из ваших — ваших же людей-то убил?

Макуха аж улыбаться начал.

Ещё бы: мертвецы на земле "Паучьей веси". Убийца не найден — вся весь виру платит. Он сейчас вообще туда на постой переберётся. И взует "пауков" по полной программе, "по самое не хочу". Ишь губу раскатал. А Хохряк теперь бороду жуёт.

В меня пальцем тыкать без толку — неправдоподобно. В кого-то из моих? В кого? Чарджи ещё и ханычем оказался. Если вирник общину в это дело втянет... 160 гривен виры... это цена всего скота в селище. Во как оно обернулось. Надо выручать... паучье племя. А кому? — А кроме меня — некому. Вот же факеншит!

— Дозволь сказать господине. Душегубство свершилось на земле господина Рябины. Ибо, согласно надельной грамоте, земли от сего места на пять межевых вёрст есть земля Акима Яновича.

— Чего?! "Паучья весь" здесь до Акима стояла! И всегда дань князю платила.

— Чего, говоришь? А ты на Хохряка глянь — ему-то эти слова не в новинку. Он-то знает, что "пауки" на Рябиновской земле живут.

Класс, у Макухи вообще ум за разум зашёл. Только он губу раскатал селян потрясти — опа, а они не княжьи, а боярские. Значит, при отсутствии явного подозреваемого, виру придётся с владетеля взыскивать. Новый поворот. Но тут Хохряк додумал-таки свою мысль.

— Брехня. Кто-то из них душегуб. Или — купно. Железом пытать вели, господине.

Вот этого нам не надо. И не будет.

Мы с Чарджи переглянулись, как бы посовещались.

"Мы посовещались, и я решил". И провозгласил:

— Господин вирник, В "Правде" сказано: "В случае отсутствия послухов при обвинении в убийстве даётся испытание железом". "Испытание" — кому? Или староста "пауков" вину на всех возлагает?

— Да! Вы все убийцы, душегубы, тати лесные!

Это уже выкрик из толпы "пауков".

Не выдержали чистые христианские души перспективы частичного ограничения своих имущественных и общегражданских прав в части владения средством производства типа земля средне-свято-русская и таковая же, но — скотинка.