Племя вихреногих-3

— Три патрона осталось, — сообщил он Димке. — Это мой пистолет, кстати. Мне его как командиру пионерского отряда выдали, на крайний случай. А как мы в Столицу попали — пистолет у меня спёрли. Я долго искал, кто, но даже подумать не мог... — он снова зарядил оружие и сунул его за пояс. — Что с ними делать-то? — он показал на Метиса и на Арика. Тот уже пришёл в себя и поднялся, но стоял пошатываясь. На его макушке набухала здоровенная шишка, выражение лица до сих пор было какое-то дурацкое. — В озеро?..

— В лазарет, — коротко сказал Димка. — Обоих. Мы не фашисты, чтобы с ранеными воевать.

— А её? — Игорь показал на �Аллу Сергеевну�, стоявшую свободно, но в кружке недружелюбно смотревших на неё ребят.

Димка тоже взглянул на неё. Он много, много дней мечтал, как, освободив Столицу, устроит грандиозный суд над ней и её присными. Но сейчас у него жутко болела голова, а из тела словно выпустили воздух. Страшный взрыв ненависти опустошил его — сейчас мальчишка ничего не чувствовал. Ни ненависти, ни радости от встречи с Машкой — ничего. Едва страшное нервное напряжение, изводившее его месяцами, покинуло его, всё тело словно налилось свинцом.

— Её? — он ещё раз взглянул на �Аллу Сергеевну�. Она смотрела на него испуганно и зло. Боится, что я ей морду набью, как Метису, подумал Димка. Ему вдруг стало противно от одной этой мысли. — Возьми её и отвези... куда она там сама ребят ссылала?

— На остров Черепа, — буркнул Игорь.

— О как. Отвези её на остров Черепа. На... а, там видно будет.

— Сейчас? — удивленно спросил Игорь. Солнце, как по приказу, зашло, как-то сразу опустились сумерки. Над морем пылал невероятный радужный закат — темно-пурпурная, малиновая, зелёная полосы переходили друг в друга сотнями оттенков. Зрелище было потрясающе красивое, но Димка уже привык к нему, да и сейчас ему было всё равно...

— Сейчас, — сказал он. — Чего тянуть-то?

— Ладно, — Игорь вздохнул и пошёл к �Алле Сергеевне�, на ходу скликая экипаж своего �Смелого�.

Димка несколько секунд смотрел ему вслед, потом перевел взгляд на �гвардейцев�. Они собрались вместе и смотрели на окруживших их ребят испуганно. Димка нашел взглядом их командира. Святослав, вот как его звали, наконец-то вспомнил он. Вздохнув, Димка подошёл к нему. Больше всего ему сейчас хотелось спать, но и это дело не ждало отлагательства...

— Что вам Метис наплёл? — с ходу спросил он.

Святослав опустил глаза, словно нашкодивший мальчишка.

— Что ты свихнулся и других свихнул, — не поднимая глаз, буркнул он. — И что Хоруны возьмут всех вас в рабство.

— А потом? — требовательно спросил Димка. — Когда мы вернулись?

Святослав наконец-то взглянул на него. Лицо у него до сих пор было офигевшее. Было бы, чем фигеть, а повод найдётся, с усмешкой подумал вдруг Димка.

— Сначала — что Хоруны плывут сюда, вернуть себе Столицу. Это было очень убедительно, знаешь...

— А потом?

— Потом — что вы пираты и разбойники, которые восстали против законно избранной народом власти.

— Это вы-то — народ? — спросил Димка, и мальчишка снова опустил глаза. — Дурачьё вы, вот вы кто. Знаешь, как овец на бойню водят? Вот вы это и есть. Метис — козёл, а вы — просто бараны.

— И что с нами теперь будет? — спросил Святослав, всё ещё не поднимая глаз.

Димка вздохнул.

— Высечь бы вас всех, как следует, — только противно, да и лень, честно говоря, — он сунул большие пальцы за ремень штанов, глядя на понурых �гвардейцев�. — В общем, так. �Гвардию� вашу я упраздняю. Как не оправдавшую доверия. Пойдёте работать. Как все. Будете искупать честным трудом, так сказать. Всё, разойтись!

Димка махнул рукой собравшимся вокруг ребятам и посмотрел на девчонок. Одна Аглая была в своём замшевом, расшитом бисером платье, подаренном ей ещё Виксенами до начала похода сюда, а нынче уже основательно потрёпанном. Остальные, так сказать, окончательно освоились — на них сейчас было что-то вроде обёрнутых вокруг бедер местных полотенец и таких же местных домотканых шарфиков, весьма небрежно повязанных вокруг груди. Раньше Димка бы, наверное, натурально разинул рот, глазея на их голые ноги и гладкие, подтянутые животы — но сейчас ему было просто всё равно...

Недовольно мотнув головой, он подошел к Машке. Она смотрела на него внимательно и остро. Непонятно смотрела.

Димка растерялся, не зная, что ей сказать, — но искать слова ему и не пришлось. Коротко размахнувшись, Машка вдруг врезала ему в живот. Куда-то в пупок. Димка совсем не ожидал такого и громко ёкнул, словно упавший на пол баян.

— Маш, ты чего? — выдавил он, согнувшись. Он и не знал, что Машка, при её вовсе не могучем сложении, может бить так сильно.

Вместо ответа Машка врезала ему ещё раз, на сей раз в ухо. В голове у Димки зашумело и он покачнулся, чувствуя, что может и упасть. Но тут Машка бросилась к нему — и заключила в объятия с такой силой, что из груди Димки вырвался какой-то писк. Вот теперь я точно сойду с ума, подумал он с каким-то даже облегчением.

Проснувшись, Димка несколько секунд смотрел в массивный бревенчатый потолок. Ощущение у него было такое, словно он спал целый год — и вспомнить, где он, и, собственно, кто, получилось далеко не сразу...

Приснится же такая хрень, подумал Димка, потягиваясь. Хоруны, этот жуткий Безвозвратный Город...

Низ живота свела острая резь, и мальчишка ошалело вскочил, чувствуя, что сейчас просто лопнет. Судя по солнцу, времени было уже около полудня — он проспал сутки по земному счёту времени. Неудивительно, что...

Не глядя вокруг, Димка помчался вниз, в туалет. Потом, ощутив себя едва ли не родившимся заново, побрёл обратно. На него с любопытством смотрели, и он почувствовал себя неловко. В одних плавках, встрёпанный — дома он точно получил бы полотенцем по попе, появись он на глазах родителей в таком диком виде...

Добравшись до постели, Димка натянул штаны (кстати, уже изрядно затасканные — ещё пара месяцев, и ему тоже придётся переходить на местное) — потом причесался. Тут же ему со зверской силой захотелось есть.

Беспокоиться на эту тему ему правда не пришлось, потому что тут же появилась Машка. Она едва ли не с натугой пёрла местное �блюдо� — плоскую корзинку, накрытую большим листом. На �блюде� было горой навалено жареное мясо пополам со съедобной местной зеленью.

Теперь, при свете дня, Димка смог рассмотреть Машку более внимательно. Темная грива её была связана в хвост, из одежды — только обернутый вокруг груди пёстрый зёлено-сине-желтый шарфик и два куска ткани на бедрах, соединенных шнурком. Ноги между ними были видны до самого этого шнурка — но Димку сейчас куда больше интересовала еда. Он плюхнулся на пол и принялся деловито лопать, запивая молоком из принесенного девчонкой сосуда-тыквы. Вкусно было до невозможности — и он и не заметил, как стрескал всё. Потом снова посмотрел на Машку. Она заметно похудела, руки и голые ноги были ободраны. И взгляд её стал совсем другим — она смотрела на него, словно прицеливаясь. Не самый приятный взгляд для девчонки, честно сказать. Да и для кого угодно, если уж на то пошло, подумал Димка.

Но сейчас он был ещё не в том состоянии, чтобы углублённо ощущать эмоции — голова до сих пор болела, всё тело было, словно ватное. Даже свались сюда сейчас какие-нибудь злобные стрекозоиды из созвездия Малого Клопа — он, наверное, совсем не удивился бы. Просто нечем было.

— Прости, Маш, — наконец сказал он, опустив глаза. — Но так было нужно. Вам там, в Безвозвратном Городе, нечего было делать, правда.

— Я в курсе, — ответила Машка. — Ребята рассказали.

Голос у неё тоже стал другой. Ровный, спокойный. Голос взрослой женщины, понял вдруг Димка. Её тоже перепахал этот мир, подумал он, да так, что не узнать. Вдруг ему до боли стало жаль безвозвратно ушедшего детства, когда — всего-то несколько месяцев назад! — они с Машкой могли кидать друг в друга снежки и ржать как сумасшедшие — просто так, от радости жизни, не думая вообще ни о чём...

— Ну вот, — сказал он, всё ещё не глядя на неё.

— И что ты будешь делать дальше? — спросила вдруг Машка. — Хорунов ты разгромил. Метису набил морду. �Аллу Сергеевну� сослал на остров. Только вот всё это ни на волос ни приблизило нас к возвращению домой.

— Приблизило, — сказал Димка, наконец-то взглянув на неё. — Вайми вот нашёлся. Он знает дорогу в Город Снов. А там Надир, который вроде как может открыть выход.

— Только вот Ключа к нему у нас нет, и Драконовой Флейты тоже, — безжалостно напомнила Машка. — И Тошка с Андрюхой и Серым тоже непонятно где.

— Спасибо, я в курсе, — буркнул Димка. Настроение окончательно испортилось. В самом деле, что толку от нашей победы? — подумал вдруг он. Как сидели в Столице — так и сидим. Всей радости — что освободили рабов... Но это было немало. Совсем даже не мало... — Но зато нам будет не стыдно вернуться домой.

— Не стыдно, — спокойно согласилась Машка. — Потому что мы не вернёмся.

— Не говори так, — Димка начал злиться. — Иначе в самом деле не вернёмся.

— А ты веришь, что всё это правда? — спросила вдруг Машка. — Этот Надир, Ключ и так далее?

— Верю, — буркнул Димка. — Потому что если НЕ верить — то что делать-то?

— Можно пойти на восток и наловить плодов румута, — деловито предложила Машка. — Они готовые воздушные шары. А потом дождаться попутного ветра и полететь на них к цитадели Хозяев. В воздухе нас никакие роботы не достанут.

Димка ошалело взглянул на неё. Эта новая Машка — Машка холодная, инициативная, смотревшая на мир будто бы сквозь прицел снайперской винтовки, буквально вводила его в ступор. Он и не подозревал, что она может стать такой... впрочем, и сам Димка не подозревал, что из обычного ученика седьмого �Г� класса станет победителем в войне и царём. Ну, не царём, а �товарищем генералом�, всё равно...

— Зато их в самой Цитадели наверняка полно будет, — наконец сказал он.

— Может да. А может, и нет, — ответила Машка. — Говорят, что и никаких Хозяев давно нет. Остались только их машины. А с ними можно справиться, если найти пульт управления.

— Вайми говорит, что Хозяев в самом деле нет, а есть Мастер, — буркнул Димка. — Который здесь вроде бога.

— Богов не бывает, — безапелляционно ответила Машка. — Это поповские сказки. Может, там только один человек с кучей машин, который рехнулся и стал считать себя богом. А может, и он давно уже помер.

Димка удивлённо замер. Эта идея до сих пор не приходила ему в голову, но показалась вдруг очень верной. Богов ведь в самом деле не бывает, подумал он. А вот техника всякая — очень даже бывает. Пусть неизвестная пока на Земле и даже совершенно фантастическая — но именно ТЕХНИКА, а не какая-то мистически-божественная хрень, с которой неясно, что делать...

— Маш, ты гений, — искренне сказал он. — Теперь я знаю, почему я так тебя добивался.

— А ты — герой, — ответила Машка тоже совершенно искренне. И наконец улыбнулась.

Пообедав, они с Машкой отправились на поиски друзей — народ в Столице, как всегда днём, разбрелся по делам, и она стояла почти что пустой. Спустившись с её платформ на землю, Димка с удивлением заметил Игоря — тот, вооружившись черпаком, вдумчиво очищал выгребную яму.

— Это за что тебя сюда? — ошалело спросил он. Ничего другого ему просто не пришло в голову.

Игорь удивлённо взглянул на него.

— Аглая попросила, — ответил он. — Да и давно пора уже.

— Разве нельзя было отказаться? — удивился в свою очередь Димка.

— Да можно, — Игорь усмехнулся. — Никто не заставляет же. Но кто-то же должен это делать. Почему не я?

Не найдясь, что ответить, Димка смутился. Вот же Аглая зараза, привычно подумал он. Игорь, можно сказать, нас всех спас (ему и думать не хотелось, куда его могло выбросить и как скоро он свихнулся бы, думая о том, что случилось с Машкой и другими) — а она послала его выгребать говно...

Но и эта мысль ничего в нём не затронула. Былая неприязнь к Аглае давно растворилась, да и была ли она, эта неприязнь? Так, обычная мальчишеская дурь...

Следующим им встретился Юрка. Он отреагировал на Машку в своей обычной манере — взмахнул несуществующей шляпой, пал на колено и присосался к её руке с видом счастливого человека, имеющего иммунитет к любым бактериям. Димке захотелось дать ему по шее — тоже по старой памяти — но Машка вдруг хихикнула, и эта мысль как-то вдруг прошла...

— Ребята где? — спросил он.

— А тебе кто именно нужен? — спросил Юрка, очень бодро вскочив на ноги. Вид у него был смущённый.

Димка задумался. Правду говоря, он и сам этого толком не знал.

— Макс где? — наконец спросил он.

— Я его в последний раз в бухте видел. Ребята там решают, что с вашими плотами делать — разобрать на дрова или оставить.

— А, — простившись с ним, Димка вышел за ворота. Часовых у них не было, и это ему не понравилось — победа победой, но ведь по миру ещё бродят убиенные немцами (и тут же воскресшие) Хоруны, лесные твари и бог весть кто ещё. Мало ли кто мог приплыть сюда ночью, а потом...

Димка недовольно мотнул головой. Так и свихнуться недолго, подумал он. Если всё время думать, кто, как и откуда может напасть. Но ведь — могут, вот в чём гадость...

Макса искать долго не пришлось — он, вместе с кучей других ребят, вытягивал их плоты на берег, обвязав их верёвками. Похоже, что вопрос об их судьбе был уже давно решён.

Димка ощутил вдруг острый укол ревности — он помнил, как они надрывались, строя эти плоты, но рядом с настоящими плотами Волков это была просто рухлядь, да и дров Столица потребляла много, как ни крути. Пусть топить тут и не нужно, но зато надо готовить еду уже для полутысячи, без малого, ребят...

А ведь это всё моё, подумал вдруг Димка, глядя на плоты в бухте и на возвышавшиеся одна над другой могучие платформы Столицы. Моя земля, мой народ... по праву мои, вот что забавно...

Он не знал, насколько серьёзна эта мысль, и недовольно мотнул головой. Потом помахал рукой Борьке с Максом, подзывая их. Они сразу же подошли к нему — оба в одних трусах, мокрые — лазили в воду, закрепляя верёвки...

Остальные тоже бросили работу, с интересом глядя на них. Точнее на Димку, и тот вдруг смутился. Не так-то здорово на самом деле быть царём, подумал он. Все пялятся на тебя и ждут указаний, словно своих мозгов нет...

— Чего тебе? — спросил Максим. Он явно не испытывал особого восторга от того, что его оторвали от работы.

— Надо наших собрать, решить, что дальше делать, — сказал Димка.

— А, — Макс подогнул босую ногу, ожесточённо почесал грязную пятку. Вопроса, кто такие �наши� у него не возникло — их кружок сложился ещё в Безвозвратном Городе. Он, Игорь, Димка, Юрка, Борька, Асэт, Акмай...

Вспомнив про Акмая, Димка вздохнул. Особой дружбы с ним у него не сложилось, да наверное и не могло, учитывая обстоятельства их знакомства, но он невольно начал уважать этого смелого и стойкого мальчишку. И вот теперь он неизвестно где, даже без оружия...