Северные ветры

   — Моя коварная сестра! Я в восхищении! — принимает игру Оливер.

   — Учись, пока я жива!

   Завтра я отвечу согласием на предложение Касима. Сначала поломаюсь немного, но потом соглашусь. Только узнаю — почтит ли своим присутствием высоких гостей епископ или нет.

   Джези поправил алебарду на плече и бессмысленно уставился в пространство. Какой вообще смысл в страже, если для охраны магических врат достаточно парочка магиков? Сами купол смастерили, пусть сами и охраняют теперь!

   А Джези лучше дома прикумарит или в кабак с приятелями заглянет. Пиво — во рту тает, баранинка — сочная свежая, а служаночки какие!.. Парень мечтательно зажмурился и, кажется, даже заурчал, до того картинка живая вышла.

   Злосчастный магик — ровесник самого Джази между прочим, — презрительно на него зыркнул. Тоже господин Высокий Лорд нашелся! Знаем мы таких, неприязненно думал стражник, но на открытый конфликт не решился. Кто их, магиков этих, знает? Так заколдует, что квакать бедному Джази до старости придется!

   "И зачем только магиков этих к страже приставили?" — со вздохом подумал парень, даже не представляя, как много людей задаются схожим вопросом.

   Ребята со смены спрашивали, но колдунишка даже ответить по-человечески не соизволил. Буркнул только, что ни их ума дело. А, может, действительно не их? Ну, приставили, ну дежурят вместе теперь с разными магиками... так не происходит ведь ничего!

   Как ни старался Джази, но ничего предосудительного в последних двух неделях найти не мог.

   Стражник в который раз за вечер вздохнул, оглянулся на двоих своих коллег, занятых аналогичным делом, покосился на противного магика. Тот упорно высматривал что-то в темноте.

   Что, скажите на милость! Что? Джази же не кошка какая-нибудь приблудная, чтобы видеть ночь! И не нелюдь, не приведи Святые Небеса! Тьфу... нелюди эти! Было бы понятно-то что за звери такие... так нет. Треп только: мол, силы диковинной и немереной, ветер, мол, их слушается, да как шавка последняя ластиться. Тьфу... нелюди одним словом. Больше ничего не вспоминалось.

   Старик Джези, напившись, как бывало каждую пятницу, добрел и рассказывал разные сказки. Говорил даже, что тварей этих залетных видел давно-давно, когда еще на окраине служил. "Никогда, — говорил он притихшему сыну, уперев в него мутный от алкоголя взор, — никогда с-с-иинай не трохай... Разоз-с-слишь ублюдков желтоглазых потом вовек проблем не обберешьс-ся... они, знаешь ли... ноготком прижмут тебя, да и прихлопнут... тварюки поскудные! А волоса-то, как у девок длинные и белые-белые аки снех!"

   — А ну собрались недотепы! — сквозь зубы зашипел магик, чем прервал ностальгический настрой Джази.

   — Че б это? — буркнул парень.

   — А гости, кажется прибыли, — задумчиво протянул магик.

   Что за гости прибыли, Джази не понял, но все-таки подобрался. Через пару минут он даже смог увидеть размытые очертания всадников.

Глава 5.

"Как жизнь? Да киллер ее знает..."

   — Представь себе, Нажина, Аэлла ни разу не была на приеме, — говорит Касим, качая головой.

   — Неужели? Даже на самом незначительном? И на званных вечерах? — удивленно вскидывает белокурую голову девушка.

   — Ни разу, — печально повторяет кузен.

   — Какое упущение! — восклицает Нажина. — Множество интересных людей, танцы, шикарные наряды, угощения... и как жить без всего этого?

   — Я, вообще-то, рядом сижу, — напоминаю я, старясь не обращать внимания на сдавленные похрюкивания с боку.

   Оливер безуспешно пытается совместить два дела: позавтракать и не слишком громко смеяться при этом.

   — Удивительная удача, Нажина, что король устраивает бал через неделю!

   — Ты прав, Касим, — улыбается девушка, игнорирую нас с братом. — Монарх хоть и молод, но такой затворник! Говорят, только епископ может заинтересовать его чем-нибудь.

   — Епископ такая противоречивая личность, — тянет кузен. — По слухам, он тоже присоединится.

   — Так и быть, — хлопаю кулаком по столу. — Ладно... вымогатели, уговорили! Пойду я на ваш треклятый прием!

   — Вот и славно, дорогая, — поворачивается ко мне Нажина, сияя довольной улыбкой. Касим более сдержан, но так же рад. — Не понимаю, почему ты отказывалась. Это удивительный шанс. Словно не хочешь идти!

   — О, вы не представляете, насколько она не хочет идти, — вполголоса бубнит Оливер.

   Незаметно пинаю мелкого ногой.

   — Ты остаешься дома, — злорадно сообщаю.

   — Да понял уже, — вздыхает братишка, недовольно сдувая каштановую прядку волос. — Конспирация, вурдалак ее раздери.

   — Умница, — хвалю я.

   После двухчасового спора Оливер все-таки согласился навести морок себе на волосы и поддерживать его постоянно. С глазами ничего поделать не получилось — ни у меня, ни у братца. Даже такая простейшая магия, как иллюзии, на них не действовала. Общим советом было решено, что братишке лучше оставаться дома и не высовываться до поры до времени.

   Кроме изуверских настоек в сумке у него нашлась парочка книг по маги. Без права на обжалование Оливер был посажен за учебники. Пообещала все проверить лично. Мальчишка почему-то надулся и назвал меня садисткой.

   ...А служанка все-таки пережила повторную встречу со мной, только вздрагивать при громких звуках стала. После прогулки по ночному Касторолю в рубашке и штанах я здорово простыла. Безвозмездно пожертвованная Оливером настойка от гриппа (подозреваю, что братец просто перепутал склянку!) сделала мое лицо равномерно зеленным, а на следующий день в интересное фиолетово-синее пятнышко. По заверение начинающего эскулапа за трое суток все должно вернуться в прежнее состояние, но... это будут долгие три дня!

   Слуги теперь не смели косо смотреть в мою сторону — первые полдня я ходила с самым зверски лицо и чуть ли не рычала. Лансем, с которым мне "посчастливилось" столкнуться в коридоре поздно ночью, слегка побледнел и раскланялся. Кузен с женой отнеслись к ситуации вполне спокойно и даже с определенной долей юмора. А вот Инара... Малявка пришла в восторг. Еще бы! Новая знакомая мало того, что наемница, полукровка, так еще и зелененькая в крапинку.

   Оливер, паскудно улыбаясь, говорил, что я стану первым зеленовато-фиолетовым синай. Новый вид, мол. Увидит меня какой-нибудь выпивоха, испугается, и пить бросит, белая горячка штука опасная, так у нее еще и лицо зеленое! После этого я с братом не разговаривала. Целых полчаса.

   Так миновала неделя. На третий день синева сошла с лица, и я смогла безбоязненно выходить из комнаты. На четвертый договорилась встретиться с ребятами.

   Прием станет для меня источником ценной информации, во всяком случае, слухов получу достаточно... а выводы я всегда умела делать. Но идти на такое серьезное, и возможно опасное мероприятие абсолютно неподготовленной — глупо и еще десять раз глупо.

   Собрались мы, что говорится, на нейтральной территории. Общение с моим дядюшкой у ребят не вызывало особого энтузиазма, ровно, как и у меня, встреча с лордом Домиром. Рано еще...

   — Дела, — протянул Райнольт, откидываясь на спинку стула.

   Я пожала плечами. Наша скромная компания расположилась в совсем не скромном по убранству помещении — не самом последнем ресторане Кастороля. Нам, господам аристократом, статус по тавернам шляться не позволяет. Последняя мысль противно скрипела на зубах, но против правды не попрешь. Тем более, скрыть эту самую правду теперь было весьма затруднительно.

   Славное местечко, с говорящим названием "Рогатый дракон", привлекало молодых людей определенного достатка. Некоторые старательно изображали инкогнито, остальные же делали вид, что совершенно не узнают их. Взрослый человек имеет право поступать, как хочет и кто мы такие, чтобы запрещать?

   Но большинство посетителей просто наслаждалось — хорошей компанией, искусной кухней, мелодичной музыкой. "Рогатый дракон" выгодно отличался от кое-каких виденный мной заведений. Прежде всего, отсутствием барда выводящего противным голосом заунывные рулады. Нет, я ничего против пения не имею, но согласитесь, вероятность встретить приличного менестреля в средней паршивости таверне невелика. Люди от искусства в большинстве своем пораженные звездной болезнью на такие места не размениваются. Если, конечно, нужда не припрет. В этом случае и не так запоешь...

   — Вот уж не думал, Аэлла, что ты окажешься Высокой Леди, — передергивает плечами Кирилл.

   — Кто бы говорил... — бурчу я. — Это что-то меняет?

   — Не особо, — отвечает мужчина.

   — Почему ты не рассказала сразу? — восклицает Райнольт.

   Мы с Кириллом смотрим на него с одинаковым неопределенным выражением:

   — И как ты себе это представляешь? — легкий смешок вырывается наружу. — Привет, я Аэлла, работаю наемницей. Но на самом деле, вроде как аристократка и еще маленько не человек, но об этом т-с-с-с... после чего сделать страшно умное и загадочное лицо?

   — Почему ты все время придираешься к словам? — возмущенно пыхтит приятель.

   — Райнольт, иногда ты ведешь себя как ребенок, право слово!... Что мне, плакать прикажешь?

   — Нет, но...

   — Мальчики, если бы не просьба госпожи Иветты, перед которой я в неоплатном долгу, черта с два поехала в этот паршивый город! Проклятый купол! У меня из-за него голова постоянно болит!.. Если бы епископ не начал раскидываться многозначительными намеками и лукавыми взглядами, меня бы здесь уже не было!

   — Хм, — слегка ошарашено смотрит на меня Кирилл. — И с родственниками ты тоже не хотела встречаться?

   — Больше чем с епископом, — раздраженно передергиваю плечами. — Когда все закончится, помашу им ручкой. А так... случайно встретились... удачно, можно сказать. И мне удобно в данный момент находиться при них, тем более, когда Оливер рядом.

   — Не надо делать такое многозначительное лицо, — фыркает Райнольт. — Чем ты родню прижала? Судя по твоим словам, отношения у вас не очень, чтобы после длительного отсутствия принять заплутавшую племяшку в лоно семьи.

   — Ну, что ты, Райнольт, — усмешка сама собой набегает на мои губы. — Я? Прижать? Не смеши людей!... может самую малость... а так... Касим сам за меня все сделал. В общем-то, они с женой неплохо меня приняли.

   — Сижу и думаю, Аэлла, то ли бояться мне, то ли восхищаться тобой, — задумчиво говорит Кирилл.

   "Не знаю, как ты, Высокий Лорд, но я к тебе испытываю оба чувства, — мысленно отвечаю я. — Понимать с полуслова и полужеста дано не каждому. Ты слишком хорошо уяснил, что произошло. Намного лучше Райнольта. И ему очень повезло, что вы друзья, а не соперники".

   — Какая женщина откажется от восхищения? — кокетливо хлопаю ресницами. — Но если ты будешь меня чуточку побаиваться, я не против!

   Высокий Лорд весело хохочет. А напряжения, как и не бывало.

   — Ну, что ребятки, через три дня у нас ответственное событие. Расскажите мне вот что...

   После посиделок у меня не было никакого желания идти пешком через полгорода. Ребята заказали экипаж. Кирилл галантно открыл дверцу и помог подняться на ступеньку. И, прежде чем отпустить мою руку, незаметно для Райнольта шепнул:

   — Аэлла, не стоит прикрываться расчетом там, где есть место только чувствам. Ты просто соскучилась по кузену. И тебе всего лишь хорошо рядом с ними всеми.

   Легкая смесь злости, возмущения, едва заметного привкуса страха и очень тихой теплоты внутри. Все дорогу я помимо воли улыбалась.

   ...а за окном кареты озорной ветерок дразнил последние ярко-рыжие листики, чудом оставшиеся на тонких веточках кустарников и деревьев; раскручивал замысловатый флюгер на крыше ателье незабвенного Маэстро, качал вывеску на таверне "рогатый дракон", хлопал в классной комнате рамами окна, которое не успела вовремя закрыть новенькая служаночка; шаловливо трепетал воротник совсем молоденького паренька, заставляя зябко передергивать плечами, отчего звонко смеялась соседская девчонка, которую он впервые пригласил прогуляться. И им казалось, что в этот момент наверняка существовало что-то заветное, только для них двоих.

   Целых полторы минуты мне потребовалось, чтобы, наконец, понять, какой "подарок судьбы" аккуратно разложен на кровати.

   — Аэлла, прекрати прожигать дырку взглядом, — чуть насмешливо мурлычет Нажина. Честное слово, в этот момент я была как никогда прежде близка к тому, чтобы сомкнуть ладони на ее шейке. — Платье диво, как хорошо!

   — Скажи мне... дорогая, — с придыханием говорю я, — а не приложила ли ты изящную ручку к созданию сего... шедевра?!!

   — Я? Да ты что! — невинно хлопает ресницами блондинка.

   — Нажина... — начинаю я.

   — Ой!.. Ой! Я забыла... — она спешно поднимается. — Совсем забыла!..

   — Что забыла? — подозрительно спрашиваю.

   — На плите суп выкипит! — она быстренько выбегает из комнаты.

   Я смотрю на захлопнувшуюся за девушкой дверь.

   — Какой суп? В доме три десятка слуг!.. Какой суп? Какая плита?! Да ты нож в руках за двадцать лет ни разу не держала!!!

   Мне показалось или я действительно слышала злорадный смешок?

   Собственно из-за чего весь сыр бор... Одежду от Маэстро Жаиса доставили в два захода в течение недели. Платье, должное стать той самой изюминкой, оставили напоследок. В общем, я оказалась в двусмысленном положении — либо идти голой, либо в этом шедевре.

   Что ж мне собственно не понравилось... Когда мы с Маэстро толковали о покрое, я ничего не упоминала насчет такого выреза! У меня он был вполне скромным! Теперь даже наклониться по-человечески нельзя!.. И корсаж не был отдельным...

   Изумрудная шелковая ткань с едва заметным золотистым рисунком; как уже говорилось, отдельная юбка с широким вышитым золотой нитью поясом на бедрах и струящаяся ткань в два слоя, корсаж заканчивающийся на пару сантиметров выше юбки, декорированный у декольте той же вышивкой, что и пояс. Шикарно, вызывающе, с легким налетом порочности.

   Решив, что нудизм — это еще слишком новое явление для славного града Кастороля, я все-таки позволила служанке облачить себя в платье. Волосы слегка завили и закололи у висков изящными заколками, напоминающими две тонкие золотые веточки. Выпроводив назойливую девицу, я замерла у окна, с внутренним трепетом ожидая рокового часа.

   Мой первый выход в свет... не так я его представляла в пятнадцать лет. Тогда мне казалось это чем-то волшебным, особенным и непременно прекрасным... Теперь мир делиться на меня с Оливером и всех остальных. Теперь приходится готовиться к драке, в которой с одной стороны я и все остальные с другой.

   — Аэлла... ух!

   В комнату без стука влетел Оливер. Молча поворачиваюсь и наблюдаю за реакцией братца, который совершает аналогичные действия по отношению ко мне.

   — Хм... сестренка, как единственный мужчина в семье я запрещаю тебе ходить в таком развратном костюме! — серьезно говорит мальчишка, но в глазах пляшут бесенята.