Чаганов: После войны

— Не знаю,— Оля делает паузу,— но, судя по тому, что послал меня сюда вызволять тебя из рук Прокуратуры и МВД, то вряд ли.

— Это Маленков, сука, его рук дело — он меня давно, ещё с войны терпеть не может. Привык, что к Хозяину доступ только через него, а я напрямую ходил...

— Маленков и Берия,— кивает девушка.

— ... Да, знаю,— тяжело вздыхает он,— подвинул его Че, в смысле, товарищ Чаганов, знатно. Теперь хочет моё кресло заполучить и крутить Маленковым как захочет.

— Расслабились вы с Огольцовым, Витя,— буравит его тяжёлым взглядом девушка,— кстати, а почему твой зам тебя не предупредил? Может быть, он тоже к врагам переметнулся?

— Серёга?! — Кровь снова отхлынула от порозовевших было щёк министра госбезопасности.— Не может быть!

— Даже если и не знал,— впивается взглядом в собеседника Оля,— то грош ему цена, как первому заместителю, обязан был знать...

Абакумов виновато опускает глаза, согласно кивая головой.

— ... Разбирательство по любому будет,— продолжает напирать девушка,— отвечай, что был перегружен европейскими делами, часто находился за границей, что за дела в стране отвечал Огольцов, который халатно отнёсся к своим обязанностям...

— Не прокатит халатность,— трясёт головой Абакумов,— тут терактом в отношении членов правительства попахивает.

— Не факт, Витя,— хмыкает Оля,— яд этот, если применять его в правильной дозировке, является очень хорошим лекарством. Надо крутить Этингера на попытку использования лекарственного препарата без надлежащей его проверки — то есть, халатность.

— Ты серьёзно?— Глаза министра вспыхивают надеждой.

— Абсолютно,— подмигивает ему она,— отобьём мы с Чагановым тебя, не боись. Будем продвигать для расследования совместную комиссию МГБ и Прокуратуры. Меня — в представители от МГБ, параллельно — Огольцова бросаем на периферию, меня — на его место, тебе — строгий выговор. По рукам?